Понедельник второй седмицы по Пасхе

Бе Свет и́стинный, И́же просвеща́ет вся́кого челове́ка, гряду́щаго в мир.

Ничто́же бо возбраня́ет и днесь те́хже косну́тися глаго́л, поне́же пе́рвое от повествова́ния догма́т возбране́ни бы́хом вся почте́нная истяза́ти. Где ны́не суть не глаго́лющии Его́ И́стиннаго Бо́га? Зде бо Свет и́стинный рече́ся, Друго́ицы же са́мо И́стинен и са́мо Живо́тен. Но во о́ном у́бо сло́ве, егда́ та́мо бу́дет, явственнеише истя́жем; в насто́ящем же ну́жно пре́жде о́но к ва́шей любви́ рещи́: а́ще просвеща́ет вся́кого челове́ка гряду́щаго в мир, ка́ко непросвеще́нии пребы́ша толи́цы? Не вси бо позна́ша Христо́во поклоне́ние. Ка́ко ли у́бо просвеща́ет вся́кого челове́ка? По е́го у́бо си́ле. А́щеже не́цыи во́лею мы́сленныя очеса́ смежи́вше не восхоте́ша прия́ти све́та сего́ лучь, не от естества́ све́та омраче́ние о́нем, но от злоде́йства во́лею себе́ лиши́вша да́ра. Благода́ть бо во вся излия́ся ‐ ни иуде́янина, ни е́ллина, ни ва́рвара, ни ски́фина, ни свобо́днаго, ни раба́, ни му́жа, ни жены́, ни ста́рцы, ни ю́наго отвраща́ющися. Всех же подо́бне прие́млющи и с ра́вною призыва́ющи че́стию.

Не хотя́щии же наслади́тися да́ра сего́, себе́ пра́ведни у́бо бу́дут сие́ вмени́ти ослепле́ние. Егда́ бо путию́ всем отве́рзену и ни еди́номуже су́щу возбраня́ющу, во́лею злоде́йствующа не́цыи вне пребу́дут, ни от еди́наго же ина́го, но ра́зве от своего́ лука́вства поги́бнут то́кмо.

«В ми́ре бе» поне́ я́ко ми́ру совреме́нен не бу́ди. Сего́ бо ра́ди наведе́: «и мир Тем быст»ь. Сего́ ра́ди тебе́ па́ки возводя́ на ве́чное пре́жде бытие́ Единоро́днаго. Слы́шавый бо я́ко де́ла есть сие́ все, а́ще и зело́ нечу́вствен бу́дет, а́ще и враг, а́ще и ра́тник сла́вы Бо́жия, вся́чески хотя́ и не хотя́ прину́дится пре́жде дел испове́дати творца́.

Те́мже мне и чуди́тися нахо́дит при́сно Па́вла Самоса́тскаго неи́стовству - ка́ко к си́це я́вственней и́стинне сопроти́в возре́ти дерзну́л и во́лею себе́ [в] про́пасть низве́рже. Не неве́дый бо, но и зело́ ве́дый пострада́, то́же пострада́в иуде́ом. Я́же бо они́ к челове́ком зря́щи че́ствования ве́ры преда́ша здра́вое, ве́дяще у́бо я́ко Той есть Единоро́дный Сын Бо́жий, князе́й же ра́ди не испове́дающе, да не от со́нмища изгна́ни бу́дут. Си́це и сего́, жене́ не́коей глаго́люще спасе́ние отда́ти свое́. Лю́то бо во и́стинну, лю́то тщесла́вия томи́тельство. И прему́дрых очеса́ ослепля́ти дово́льно, егда́ не трезвя́тся. А́ще бо дароприя́тие сие́ мо́жет, мно́го па́че сея́ ну́жнейшая страсть.

Сего́ ра́ди иуде́ом глаго́лаше Христо́с: «Ка́ко мо́жете ве́ровати сла́ву от челове́к прие́млюще и сла́ву ю́же от Еди́наго Бо́га не взыску́юще?» «И мир Его́ не позна́» рече́. Зде ми́ра наро́дное мно́жество рече́, растле́нное и земны́м пригвожде́нное веще́м, худы́х и смуще́нных и несмы́сленных люде́й. Я́коже у́бо Бо́жии дру́зи и чу́днии вси Его́ позна́ша и пре́жде плотска́го прише́ствия.

И о патриа́рсе у́бо и Сам именова́тельне рече́ Христо́с: «я́ко Авраа́м оте́ц ваш возра́довася да уви́дит день Мой. И ви́дев, возра́довася» . И о Дави́де же па́ки, иуде́ов облича́я, глаго́лаше: «Ка́ко у́бо Дави́д Ду́хом Го́спода Его́ нарица́ет, глаго́ля: Рече́ Госпо́дь Го́сподеви моему́ седи́ одесну́ю Мене́?». И везде́ ко о́нем, сопротивля́яся, Моисе́я помина́ет, о про́чих же проро́цех – апо́стол: всех же вку́пе проро́к су́щих от Самуи́ла позна́ти рече́ Петр Его́, и прише́ствие Его́ издале́ча си́це глаго́ля: «И вси же проро́цы от Самуи́ла и про́чих, ели́цы глаго́лаша и возвести́ша дни сия́» .

Иа́кову же, и того́ отцу́, я́коже у́бо и де́ду и яви́ся, и бесе́дова, и мно́гая и вели́кая обеща́ да́ти блага́я, я́же у́бо и в де́ло изведе́. Ка́ко у́бо Сам глаго́лаше: «Мно́зи проро́цы вожделе́ша ви́дети я́же ви́дите и не ви́деша. И слы́шати я́же слы́шите и не слы́шаша» ? Еда́ у́бо не причасти́шася позна́ния су́щаго в Него́? Велми́ у́бо. И сие́ и отрече́ния сего́, от него́же непщу́ют не́цыи их лиши́тися. Покуша́юся сотвори́ти я́вственно. Мно́зи бо рече́: «вожжеле́ша уви́дети я́же ви́дите», я́коже ве́дяху Его́ приходя́ща к челове́ком и устрая́юща я́же и устро́ил есть. Не у́бо а́ще не ви́дели бы́ша вожжеле́ли, никто́же бо и́хже ниже́ помышле́ние име́ет сия́ же прия́ти вожжеле́ние мо́жет. Я́ко у́бо ве́дяху Сы́на Бо́жия и я́ко прии́дет к челове́ком. Кото́рое ли у́бо суть я́же не ве́дяху? Кото́рое ли е́же не слы́шаша? Сия́ я́же ны́не вы ви́дите и слы́шите. И́бо гла́са слы́шаша и ви́деша Его́, но не во пло́ти, ниже́ си́це с челове́ки живу́ща, ниже́ с толи́кою им бесе́дующа осла́бою.

Сие́ у́бо и Сам явля́я: не про́сте рече́ «вожделе́ша уви́дети Мене́», но я́ко «я́же вы ви́дите», ниже́ «слы́шати Мене́», но что: «я́же вы слы́шите». Я́коже а́ще и не плотско́е Его́ прише́ствие ви́деша, но оба́че ве́дяху сия́ быва́юща, его́же и жада́ху. И ве́роваху в Него́ и не ви́девше Его́ во пло́ти.

Егда́ у́бо нам порица́ют е́ллини сия́, глаго́люще: Что же пре́жнее вре́мя твори́ше Христо́с, челове́ческаго не сматря́я ро́да? И что у́бо напосле́док прии́де на́шего прие́мля спасе́ния, коли́ко неради́в вре́мени на́шего? Рече́м, я́ко и пре́жде сего́ в ми́ре бе и промышля́ше о де́лех Свои́х, и зна́емь досто́иным всем бе. А́щеже за е́же не всем тогда́ позна́ти, но от святы́х саме́х и доброде́тельных о́нех еди́нех позна́тися - по сему́ ниже́ ны́не исповеди́те покланя́тися Ему́ от челове́к, поне́же ниже́ ны́не Его́ не ве́дят вси.

Но я́коже о настоя́щем никто́же у́бо не ве́дящих ра́ди Его́ ве́дящим не ве́рует, си́це ниже́ о пре́жних вре́ме[не]х сомне́тися подоба́ет, зане́ мно́гим па́че же всем зна́яшеся святы́м и чу́дным муже́м о́нем. А́щеже глаго́лет кто: И что ра́ди не вси внима́ху Ему, ниже́ вси Ему́ служа́ху тогда́, но еди́но пра́веднии? Вопрошу́ и аз: Что ра́ди ниже́ ны́не вси Его́ ве́дят? И что глаго́лю о Христе́? Отца́ бо Его́ что ра́ди не вси ниже́ тогда́, ниже́ ны́не позна́ша? Но о́ви у́бо самово́льне вся носи́тися глаго́лют. О́виже еди́ным бесо́м промышле́ния вся́ческаго повелева́ют. Суть же и́же и ина́го па́че Сего́ показу́ют бо́га. Не́цыи же от них и сопроти́вную бы́ти ху́лят Его́ си́лу. И зако́нов Его́ лука́ваго не́коего де́мона непщу́ют бы́ти.

Что у́бо? От сего́ ниже́ Бо́га ли Его́ рече́м бы́ти, поне́же не́цыи суть сие́ глаго́лющии и лука́ва ли Его́ испове́да бы́ти, и́бо сие́ суть. ху́лящеи Его́? Не бу́ди безу́мия и после́дняго иступле́ния! А́ще бо восхо́щем от неи́стовствующих суда́ начертова́ти догма́ты, ничто́же возбраня́ет неи́стовитися и саме́м нам неи́стовством люте́йшим.

Та́же и со́лнце у́бо ничто́же вреди́тельно очесе́м бы́ти рече́, неду́гующых ра́ди зре́ний, о просвети́тельно от здра́вствующих прие́мля суды́. И ме́ду же никто́же го́ркое прирече́т, поне́же сие́ чу́вству неду́жных ви́дится. Бо́га же ли от немощны́х непщева́ния или́ [не] бы́ти, или́ лука́во у́бо бы́ти? Или́ овогда́ у́бо промышл́яти, овогда́ ниже́ отну́ду сие́ твори́ти усужа́ют не́цыи? И кто у́бо таковы́х здра́вствовати рече́т, а не иступа́ти и шата́тися и неи́стовати после́дним неи́стовством.

«Мир Его́ не позна́» рече́. Но и́мже не бе мир досто́ин, сии́ Его́ позна́ша. Ре́к же и [о] не позна́вших Его́, вма́ле и вине́ неве́дения положи́л есть. Не про́сте бо рече́ я́ко никто́же позна́, но я́ко мир его́ не позна́, си́речь и́же ми́ру еди́ному пригвожде́ни и мирска́я му́дрствующии челове́цы. Си́це бо обы́че нарица́ти их Христо́с, я́ко егда́ глаго́лет: «О́тче Святы́й, и мир Тебе́ не позна́» . Не у́бо Его́ то́кмо, но и Отца́ Его́ мир не ве́дяше, я́коже глаго́лахом. Ничто́же бо си́це помуща́ет мысль, я́ко е́же пригвозди́тися настоя́щим.

Нравоуче́ние осмое о любостяжа́ниих и я́ко такови́и не Бо́гу, но мамо́не рабо́тают:

Сия́ у́бо ве́дяще, отста́вите себе́ от ми́ра и плотски́х отторгни́теся веще́й поели́ку мо́щно есть. Ниже́ бо в прилу́чшихся нам тщета́ быва́ет, но [в] глави́зне благи́х. Несть бо челове́ку в настоя́щем житии́ и держа́щуся веще́й зе́льне возмощи́ прия́ти су́щих на небесе́х, при́сно пону́дя о сих потща́вшемуся о́нех отпа́сти. «Не мо́жете бо, рече́, Бо́гу рабо́тати и мамо́не» , ну́жда бо еди́наго держа́тися и друга́го ненави́дети. И сия́ и са́мый и́скус ве́щей вопие́т. И́же у́бо ве́щей вожделе́нию посмея́вшиися, си́и наипа́че суть Бо́га возлюби́вшии я́коже подоба́ет.

Я́коже у́бо нача́льству о́ному чудя́щиися, си́и наипа́че всех суть лени́вейшую ю́же о Нем любо́вь име́ющии. Ду́ша бо, еди́ною от любоиме́ния я́та бы́вши, не удо́бне, ниже́ ле́гце отрече́тся соде́яти и рещи́ не́что от поража́ющих Бо́га, а́ки ина́го быва́ющи влады́ки раба́, вся сопроти́вна повелева́ющу Бо́гу. Истрезви́теся у́бо не́когда и воздви́гнитеся, и, помы́сливше кому́ есмы́ раби́, Cего́ ца́рствия возлю́бим еди́ного. Да пла́чемся и рыда́ем о пре́жних времене́х, в ни́хже рабо́тахом мамо́не, да пове́рзем его́ еди́ною иго нестерпи́мое и тя́жкое, и да пребу́дем нося́ще Христо́во ле́гкое и удо́бное.

Да прии́мем Его́ бре́мя ле́гкое: ничто́же бо повелева́ет таково́ нам, яково́ мамо́на. Се́й бо враго́м повелева́ет всем бы́ти, Госпо́дь же сопроти́вное - лобыза́ти и люби́ти. Он - ка́лу и пли́нфом пригвозди́в, [сие́ бо есть зла́то], ниже́ в но́щех попуща́ет отдохну́ти ма́ло. Христо́с же изли́шняго сего́ и неполе́знаго попече́ния ослабля́ет, повелева́ет же собира́ти сокрови́ща нам на небесе́х, не от я́же ко ины́м оби́ды, но от своея́ пра́вды.

Он по мно́гих поте́х и злострада́ниих ниже́ мо́жет предста́ти му́чимым нам та́мо и зле стра́жущим его́ ра́ди зако́нов, но и простира́ет пла́мень. Се́й же а́ще и ча́шу нам повелева́ет да́ти студены́ воды́, ниже́ сего́ мзду и воздарова́ние попуща́ет нам погуби́ти когда́, но со мно́гим воздае́т изоби́лием.

Ка́ко у́бо не после́дняго безу́мия си́це ти́хаго влады́чества и толи́ких испо́лненаго благи́х не радя́щих, неблагода́рному и неблагоразу́мному рабо́тати мучи́телю и ничто́же ниже́ зде, ниже́ та́мо могу́щу покаря́ющихся ему́ и послу́шающых по́льзовати? И не сие́ то́кмо есть лю́то, ниже́ сие́ тщета́ то́кмо, я́ко не помога́ет му́чимым: но я́ко к сему́ и безчи́сленными облага́ет злы́ми е́же предвари́х рек повину́ющыхся ему́.

Мно́жайших бо та́мо му́чимых от сея́ уви́дит кто вины́, я́ко име́нием рабо́таша, и зла́то возлюби́ша, и тре́бующим не довле́ша.

И́же да не мы услы́шим, да расточи́м и дади́м убо́гим. И да свободи́м ду́шу и су́щых зде попече́ний вре́дных, и та́мо, сих ра́ди лежа́щаго, томле́ния нам. Да положи́м пра́вду в небесе́х вме́сто име́ний су́щих на земли́. Да соберем сокрови́ща неизнуря́емыя, сокрови́ща могу́щая отъити́ с на́ми к небеси́, могу́щая нам бе́дствующим предста́ти и сотвори́ти Судию́ ми́лостива тогда́. Его́же бу́ди всем нам благоути́шно, - и ны́не, и во он день стяжа́вшим, - наслади́тися со мно́гим дерзнове́нием угото́ванных благи́х на небесе́х, я́коже подоба́ет лю́бящим Его́. И́хже бу́ди нам получи́ти благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́с Христа́, с Ни́мже Отцу́ сла́ва со Святы́м Ду́хом ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Во своя́ прии́де и свои́ Его́ не прия́ша.

А́ще и пре́жних помина́ете разуме́ний, со мно́жайшим усе́рдием и про́чее нази́ждем, я́ко о приобре́тении сие́ творя́ще вели́ком. Си́це бо вам удо́бь уче́ннейше бу́дет сло́во, уже́ рече́нных помина́ющим. Мы же не мно́гаго востре́буем труда́, могу́щим вам мно́гим любоуче́нием остре́йше к про́чим взира́ти. И́же у́бо приснодае́мая погубля́я, при́сно тре́бует уча́щаго и никогда́же уве́сть ничто́же. А и́же е́же а́ще прии́мет соблюда́я и си́це про́чее прие́мля, вско́ре у́бо вме́сто ученика́ учи́тель быва́ет, и не себе́ то́кмо, но и ины́м всем потре́бен бу́дет. Е́же наипа́че сию́ бы́ти ожида́ю це́рковь, от мно́гаго сего́ зна́менуем любослы́шания.

Принеси́ у́бо я́ко во опа́снем сокро́вищи, в ва́шых душа́х сребро́ Госпо́дне возложи́м и я́же днесь нам предложе́нная разгне́м, я́ко благода́ть Ду́ха пода́ст.

Рече́ я́ко «мир Его́ не позна», о го́рних времене́х глаго́ля, нисхо́дит про́чее сло́вом и к времене́м про́поведи и рече́: «Во своя́ си прии́де, и Свои́ Его́ не прия́ша». Свои́х иуде́ов глаго́лет ны́не, я́ко люде́й изря́дных и всех же челове́к и́же от Него́ бывших. И я́коже вы́ше недоуме́яся о безу́мии мно́гих и о́бщем стыдя́ся естестве́, глаго́лаше, яко мир, Тем бысть, Cоде́теля не позна́. Си́це и зде па́ки о иуде́йском и мно́гих стужа́я си неблагоразу́мии, уязви́тельнейше полага́ет осужде́ние, глаго́ля, я́ко «Свои́ Его́ не прия́ша», наипа́че Ему́ прише́дшу к ним.

И не и Сей еди́н, но и проро́цы вси чудя́щеся глаго́лаху са́мое у́бо сие́, и Па́вел же по́сле о тех же ужаса́ется. И проро́цы у́бо си́це вопия́ху Отца́ Христо́ва, глаго́люще: «Лю́дие и́хже не ве́дех порабо́таша ми, в слух у́ха услы́шаша мя. Сы́нове чужди́и солга́ша ми. Сы́нове чужди́и обетша́ша и охромо́ша от стезь свои́х»1. И па́ки: «И́мже не возвести́ся о Нем у́зрят. И и́же не услы́шаша, разуме́ют»2 и «Обрето́хся мене́ не взыска́ющим. Явле́н бых мене́ не вопроща́ющим»3. Па́вел же, ри́мляном посыла́я, глаго́лаше: «Что у́бо? Его́же иска́ Изра́иль, сего́ не получи́, избра́ние же получи́»4. И па́ки: «Что у́бо рече́м, я́ко язы́цы и не гоня́щии пра́вду постиго́ша пра́вду. Изра́иль же гоня́ зако́н пра́вды в зако́н пра́вды не дости́же»5. И́бо есть во и́стинну ужасе́ния досто́йно, ка́ко и́же у́бо во проро́ческих воспита́ни бы́ша книѓах и Моисе́я на всяк день слы́шаще, безчи́сленное о Христо́ве глаго́люще пришес́твии, и про́чих по сих проро́к, и Самого́ зря́ще Христа́ на всяк день, им чудоде́йствующа и во еди́ных их упражня́ющеся, и ниже́ ученико́м попуща́юща е́же «на путь язы́к отъити́ и во град самари́йский вни́ти»6, ниже́ Самому́ сие́ творя́щу, но горе́ и до́лу глаго́лющу ко овца́м посла́тися поги́бшим до́му Изра́илева и со зна́мении и проро́к слы́шаща его́ ча́сте им воспомина́юща - си́це еди́ною ослепи́ша себе́ и оглуши́ша, я́ко ни еди́ным же от сих привести́ся ко Христо́ве ве́ре.

И и́же от язы́к сих у́бо ни еди́ного же наслади́вшеся, ниже́ боже́ственных когда́ слове́с слы́шавше, ниже́ ели́ко во сне рещи́, но при́сно в ба́снех шата́ющихся живу́ще, [сие бо вне́шних любому́дрие и творцы́], бляде́ния до́лга свива́юще, и древесе́м же и ка́мением пригвожде́ни, и ниже́ догма́т, ниже́ гражда́нства ра́ди ве́дяще, что бла́го и здра́во; и́бо житие́ им догма́т нечи́стейше бе. И па́че в ле́поту, и́же бо богов́ свои́х зря́ще, вся́кой зло́бе ра́дующеся и сту́дными у́бо глаго́лы, сту́днейшими же угажда́емых ве́щьми, и сие́ непщу́ющих пра́здник и честь; еще́ у́бо и нечи́стыми уби́йствы, и детоубие́нии почита́емых - ка́ко не хотя́ху сия́ ревнова́ти. Но оба́че и к саму́ дну зло́бы низпа́дше, внеза́пу я́коже от не́коего ухищре́ния свы́ше нам и от самого́ верха́ небе́с яви́шася облиста́юще.

Ка́ко ли у́бо сие́ бысть и отку́ду? Услы́ши Па́вла глаго́люща. И́бо блаже́нный он, сия́ опа́сне взыску́я, не отступи́, до́ндеже вину́ обре́те [и] ины́м сию́ сказа́ всем.

Ка́я ли у́бо есть сия́? И отку́ду сие́ ослепле́ние им? Услы́ши его́ смотре́ние сие́ вве́рившаго, сия́ глаго́лющаго. Что у́бо сей рече́, недоуме́ние мно́гих разреша́я сие́? «Не ве́дяще, рече́, Бо́жию пра́вду и свою́ пра́вду и́щуще соста́вити, пра́вде Бо́жии не покори́шася»7. Те́мже сия́ пострада́ша. И па́ки са́мое сие́ и́нако сказу́я рече́: «Что у́бо рече́м? Я́́ко язы́цы, не гоня́щии пра́вду, постиго́ша пра́вду, пра́вду же ю́же от ве́ры. Изра́иль же, гоня́ зако́н пра́вды, в зако́н пра́вды не дости́же. Что ли ра́ди? Я́ко не от ве́ры преткну́ша бо ся о ка́мень претыка́ния»8. А е́же глаго́лет, таково́ есть - неве́рие их бысть им вина́ злых, сие́ же роди́ горды́ня. Поне́же бо пре́жде сего́ вя́щше име́юще е́ллин, тем е́же зако́н прия́ти и Бо́га ве́дети, и ина́я же, Па́вел рече́. По Христо́ве прише́ствии уве́деша от ве́ры с те́мже единоче́стием призыва́емым и о́нем им, и ничто́же вя́щше име́ющу су́щу от обре́зания су́щаго от язы́к по ве́ре показа́шася - от го́рдости в завиде́ние прише́дше и Влады́чне человеколю́бие неизрече́нное и превосходя́щее не претерпе́ша.

Сие́ же им отъину́ду бо ниотку́дуже - от презо́рства же и лука́вства и человеконенавиде́ния бысть. Что бо от всех вы несмы́сленнейшии врежа́етеся от и́же во ины́х быва́емаго промышле́ния? Что́же ва́ша умаля́ются блага́я те́мже еже обе́щников ины́х име́ти? Те́мже сле́па вои́стинну зло́ба и от потре́бных ничто́же мо́жет све́дети вско́ре. Яви́вшеся у́бо тем е́же обе́щников хоте́ти име́ти, того́ дерзнове́ния, но в себе́ мечь вонзи́ша, Бо́жия человеколю́бия отве́ргше са́ми себе́. И па́че в ле́поту. «Дру́же бо, рече́, не оби́жу тебе́. Хощу́же и сим да́ти я́коже и тебе́»9, наипа́че же ниже́ сих досто́йнии слове́с си́и.

Он бо а́ще стужи́л есть, но оба́че имя́ше рещи́ дни всеце́ла труд и злострада́ние, и вар, и поты́. Си́и же что у́бо име́ют рещи́? Таково́ у́бо ничто́же: ле́ность же, и блуже́ние, и безчи́сленная зла́я, ‐ я́же вы́ну осужда́ющии пребыва́ху проро́цы вси, за я́же и си́и подо́бне язы́ком прирази́шася Бо́гу. И сия́ Па́вел явля́я глаго́лаше: «Несть бо ра́знствия иуде́ю же и е́ллину»10. «Вси бо согреши́ша и лиша́ются сла́вы Бо́жия, оправда́ющеся ту́не Того́ благода́тию»11. И сия́ вся глави́зна потре́бне и зело́ разу́мне по о́ному посла́нию обнажа́ют. Высоча́йше же и бо́льшия рече́ му́ки досто́йных бы́ти: «Ели́цы бо в зако́не согреши́ша, рече́, зако́ном осу́дятся»12, си́речь люте́йша у́бо, со естество́м зако́на оглаго́льника име́юща.

Не си́це же то́кмо, но и тем е́же от язы́к Бо́гу хули́тися бы́ти вино́внии, «и́мя бо Мое́ вас ра́ди рече́ ху́лится во язы́цех»13.

Поне́же у́бо сие́ наипа́че бе ухапля́юще их и е́же у́бо и ве́ровавшим от обре́зания пресла́вна вещь бы́ти мняшеся. Те́мже и порица́ху Петру́ к ним от Кесари́и прише́дшу, я́ко к му́жу не име́ющу обре́зания шел еси́ и ял с ним. И по е́же уве́дети смотре́ние Бо́жие еще́ и си́це чудя́хуся, ка́ко и во язы́ки дар Свята́го Ду́ха излия́ся: тем бо е́же ужаса́тися пока́зоваху, я́ко не у́бо когда́ сие́ ча́яху пресла́вное.

Поне́же у́бо ве́дяще я́ко наипа́че их сие́ каса́шеся, зри ка́ко их киче́ние истощи́ и го́рдость разруши́ зело́ дмя́щуюся: бесе́довав бо о е́ллинских злых и показа́в их ниже́ еди́но име́ющых ниотку́ду же отвеща́ние, ниже́ наде́жду спасе́ния, осуди́в же опа́сне и догма́т их развраще́ния и я́же в житии́ нечистоты́, прелага́ет на иуде́ев сло́во. И я́же от проро́ка исче́т вся, и́миже глаго́лаше он, я́ко скве́рнии не́цыи бе́ша, и ле́стни, и проны́рливии, и вси вку́пе непотре́бни бы́ша, и никто́же в них взыску́ет Бо́га, но уклони́шася вси; и ели́ка такова́, наведе́: «Ве́мы же я́ко ели́ко зако́н глаго́лет, су́щим в зако́не глаго́лет, да вся́ка уста́ заградя́тся, и пови́нен бу́дет весь мир Бо́гови.., вси бо согреши́ша и лиша́ются сла́вы Бо́жия»14. Что у́бо взима́ешися, о́ иуде́ю? Что ве́лие му́дрствуеши? И́бо твоя́ загради́шася уста́, и твое́ дерзнове́ние отъя́тся, и с ми́ром всем и ты был еси́ пови́нен, и подо́бне ины́м в потре́бе устро́ился еси́ е́же ту́не оправда́тися. Подоба́ше у́бо ниже́ а́ще испра́вив был еси́ и дерзнове́ния мно́го име́л бы еси́ о Бо́зе, ниже́ си́це име́ющим ми́ловатися и спаса́тися человеколю́бием зави́дети. Зло́бы бо сия́ после́дния е́же о ины́х истаявати благи́х и наипа́че егда́ ниже́ с твое́ю сие́ имя́ше бы́ти тщето́ю.

А́ще бо ины́м спасе́ние твои́м до́брым повреди́ло бы, сло́во у́бо име́ло бы е́же боле́зновати, а́ще и ниже́ сие́ по науче́нному любому́дрити. А́ще же ниже́ му́чиму друго́му, умножа́ются тебе́ мезд, ниже́ благоприе́млющу умаля́ются, что ра́ди ты сокруша́еши себе́, о ни́хже ин спаса́ется ту́не.

Подоба́ше у́бо е́же рех, ниже́ а́ще от благоиску́ствовавших бу́деши, о спасе́нии быва́емом по благода́ти в язы́ки ухапля́тися. Егда́ же тем и́же пови́нен сый Влады́це и прирази́вся и сам стужа́еши о чужди́х благи́х и ве́лия му́дрствуеши, я́ко и сам еди́н до́лжен благода́ти причаща́тися - не за́висти то́кмо и го́рдости, но и после́дняго безу́мия, и всех люте́йшь у́бо еси́ муче́ний. Ко́рень бо всех злых в себе́ насади́л еси́ - горды́ню. Те́мже и не́кий прему́др глаго́лаше: «Нача́ло греху́ горды́ня»15, си́речь ко́рень, и исто́чник, и ма́ти:

Нравоуче́ние девя́тое о горды́ни:

Си́це и первозда́нный испаде́ блаже́ннаго о́ного пребыва́ния. Си́це сего́ прельсти́вый дия́вол от са́мыя низведе́н бысть досто́инства высоты́. Те́мже ве́дый скве́рны и греха́ сего́ естество́ дово́льно, су́ще от саме́х изврещи́ небе́с, сим прииде путе́м, и́мже Ада́ма от толи́кия извести́ потща́ся че́сти. Обеща́нием бо ра́вна Бо́жия разгорди́в его́, си́це разстерза́ и вве́рже са́мыя а́да я́мы.

Ничто́же бо си́це Бо́жияго человеколю́бия отчужда́ет и гее́нскому предае́т огню́, я́коже томи́тельство горды́ни. Сей бо в нас су́щи, все на́ше житие́ нечи́сто быва́ет: а́ще и целому́дрие, а́ще и де́вство, а́ще и пост, а́ще и молитва, а́ще и ми́лостыню, а́ще и я́ко во что де́йствуем ‐ «Нечи́ст бо рече́ пред Го́сподем всяк высокосерде́чный»16. Да спря́туем у́бо надме́ние и го́рдость сию́ отсеце́м, а́ще у́бо хо́щем бы́ти чи́сти и дия́волу лежа́щия свободи́тися му́ки.

Я́ко бо гордели́вому та́яже о́ному пострада́ти ну́жда, услы́ши Па́вла глаго́люще: «Не новосажде́нна, да не разгорде́вся в суд впаде́т и в сеть дия́волю» . Что есть в суд? В са́мое рече́ осужде́ние, в са́мую му́ку.

Ка́ко у́бо кто избежи́т сие́ лю́тое, рече́? А́ще у́бо размы́слит свое́ естество́, и грехо́в мно́жество, и су́щих та́мо муче́ний вели́чество, и мня́щихся зде све́тлых привре́менное, ничи́м же бо травы́ ра́знствующе и ве́сных цве́тов па́че увяда́юще. А́ще сия́ ча́сте от себе́ подвизаем по́мыслы и испра́вившых вели́кое на па́мяти да име́ем, не у́бо нас дия́вол взя́ти возмо́жет, а́ще и тма́ми любопри́тся, но ниже́ поползну́тися нача́ло.

Бог же смире́нных, Благи́й и Кро́ткий, Той вам и нам даст се́рдце сокруше́нно и смире́нно. Си́це бо возмо́жем и ина́я вся со удо́бством испра́вити во сла́ву Го́спода на́шего Иису́с Христа́, И́мже и с Ни́мже Отцу́ сла́ва, вку́пе же со Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Пе́рвое у́бо сло́во сотвори́х о всех о́ Фео́филе, о них же нача́т Иису́с, твори́ти же и учи́ти. [Ипполи́тово и Евсе́вия Памфили́йскаго толкова́ние: Сий Фео́фил Луке́ евангели́сту бысть учени́к, и бе князь сигкли́тский. Посе́м же бысть епи́скоп Антиохи́йский, и умоли́ Луку́ апо́стола списа́ти Ева́нгелие Христо́во и Дея́ния апо́стольска. Того́ ра́ди Лука́ и́мя его́ помяну́л, поне́же светле́йший на честь князе́м и иге́моном глаго́лашеся. Я́коже и Па́вел рече́ к иге́мону Фи́сту: «светле́йший Фи́сте и всяк челове́к боголюби́вый одоле́л страсте́м». Фео́фил есть светле́йший, ре́кше боголю́бец, и́же и досто́ин есть пои́стинне слы́шати свята́го Ева́нгелия.]

Толкова́ние иже во святы́х отца́ на́шего Иоа́нна Златоу́стаго и ины́х святы́х: Почто́ ра́ди Фео́филу воспомина́ется Ева́нгелие? Я́ко да своего́ опасе́ние пока́жет, и́бо начина́я ве́щи глаго́лет: «Изво́лися и мне после́дствовавшу испе́рва о всех вои́стинну по́ряду писа́ти тебе́». И не свои́м свиде́тельством то́чию дово́лен быва́ет, но все на про́чиих апо́стол возлага́ет, глаго́ля: «Я́коже предая́ше нам бы́вше испе́рва самови́дцы и слуги́ Словеси́». Те́мже сло́во достове́рно та́мо сотвори́в, не тре́бует зде ино́го состоя́ния, еди́ною ученику́ ве́ровавшу, и о́неми описа́ние своея́ и́стинны воспомяну́я, и́хже слы́ша, [написа́ти] достове́рен быв, и о и́хже не от ины́х прия́т, но сам ви́де и слы́ша - ве́ровати се пра́ведно у́бо [бе]. Что бо? О́браз ли то́чию вещь есть и Ду́ха Свята́го неприча́стна? Ника́коже. А́ще бо бы́вше испе́рва самови́дцы и слуги́ Словеси́, сия́ преда́ша я́же суть о́нех глаго́лет. И зри невысокопа́рное его́: не глаго́лет «пе́рвое у́бо Ева́нгелие е́же благовести́х», но «пе́рвое сло́во е́же сотвори́х» - бо́льшее [себе́] бы́ти вменя́я Ева́нгельское именова́ние. И́бо апо́стол Па́вел украша́ет его́, глаго́ля: «Ему́же похвала́ во Ева́нгелии», но сам смиря́яйся глаго́лет: «Пе́рвое у́бо сло́во сотвори́х о всех, о́ Фео́филе, и́хже нача́т Иису́с твори́ти же и учи́ти». Не про́сто о всех, но испе́рва, да́же и до конца́, до него́же дне рече́, во́ньже вознесе́ся. И́бо Иоа́нн евангели́ст глаго́лет: «Я́ко а́ще бы́ша вся напи́сана была́, ни самому́ мню всему́ ми́ру вмести́ти пи́шемых книг». И ка́ко се глаго́лет о всех, и́бо не рече́ вся бы́вшая до конца́, [но] я́коже [да] бы рекл кто - о всех ну́жных и потре́бных.

Су́щее: До него́же дне, запове́дав апо́столом Ду́хом Святы́м, е́же избра́ вознесе́ся. И́миже предста́ви Себе́ Жи́ва по страда́нии Свое́м во мно́зех зна́мениих.

Златоу́стаго: Ду́хом Святы́м запове́дав рече́, си́речь, духо́вная к ним глаго́лы рек, и ничто́же челове́ческо запове́да. [Что же заповеда?] «Ше́дше научи́те вся язы́ки, крестя́ще их во и́мя Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха», и про́чая. Вели́кая апо́столькая похвала́, внегда́ такова́я быва́ют вруче́ни, вселе́нней глаго́ля спасе́ныя глаго́лы, Ду́ха Свята́го испо́лнени! Запове́дав бо, рече́, вознесе́ся: и́бо по воскресе́нии уча́ше ученики́ Своя́, но о вре́мени сем никто́же извести́ нам опа́сно вся, пове́дует у́бо я́же по воскресе́нии Иоа́нн от про́чих евангели́ст, па́чеже и сей, вся же я́ве никто́же не возвести́.

Су́щее: Де́ньми же четы́редесятьми явля́яся им, и глаго́ля я́же о Ца́рствии Божии и с ни́ми ядый. Повелева́ше им от Иеросали́ма не отлуча́тися.

Златоу́стаго: Не я́коже пре́жде воскресе́ния при́сно с ни́ми бе, та́ко и по воскресе́нии. И́бо не рече́ четы́редесяте дний, но де́ньми четы́редесятьми: прихожда́ше у́бо и отхожда́ше па́ки, возводя́ им по́мыслы, ни ктому́ попуща́я им подо́бно с Ним пребыва́ти, я́коже пре́жде. Но обоя́ со опасе́нием творя́: е́же ве́ровати им воскресе́нию и е́же бо́льше Его́ па́че, не́жели пре́жде вменя́ти;

Вопро́с: Почто́ у́бо не яви́ся всем, но то́чию апо́столом?

Отве́т: Я́ко мечта́ние мно́зем возмни́тися хотя́ше, не ве́дящим неизглаго́ланную та́йну сию́. А́ще у́бо са́ми ученицы́ не ве́роваху внача́ле, и смуща́хуся, и ручно́е осяза́ние тре́боваше, и трапе́зное снеде́ние, что про́чим челове́ком спострада́ти подоба́ше? Сего́ ра́ди от зна́мений не неве́рно твори́т воскресе́нию показа́ние. А́ще бо не воскре́се, но мертв пребыва́ет, ка́ко и́менем Его́ апо́столы зна́мения сотвори́ша? Но не сотвори́ша ли зна́мения, ка́коже у́бо ве́роваша язы́цы? Не к сему́ же сопроти́вятся, и неви́денным ра́туют, я́ко егда́ глаго́лют не бы́ти зна́мениям. Мно́жае у́бо сих хва́лят их, се у́бо вели́ко зна́мение есть, е́же кроме́ зна́мений вселе́нную проити́ всю, от двана́десяти убо́гих и неиме́тель уловле́ну бы́вшу: не бога́тством у́бо име́ний, ни му́дрости сло́ву, ни ино́го такова́го иму́ще апо́столи, ры́бари су́ще, вселе́нную победи́ша, ‐ я́коже и не хотя́ще пове́дают, боже́ственную бы́ти в них си́лу: невозмо́жно у́бо челове́ческой си́ле такова́я возмощи́ когда́. Те́мже и тогда́ четы́редесяти дней, пребы́сть на земли́, обличе́ние дая́ в до́лзе вре́мени виде́ния Своего́, да не мечта́ние бы́ти мнят ви́димое, и не то́чию сим дово́лен быв, но и трапе́зу предложи́л им есть, е́же у́бо явля́я глаго́лаше: «Яды́й с ни́ми». Се при́сно и са́ми апо́столи зна́мение име́ху воскресе́ния, глаго́люще: «И́же ядо́хом и пи́хом с Ним».

Вопро́с: Что же творя́ще четы́редесяте дний явля́емь?

Отве́т: Бесе́доваше им, рече́, о Ца́рствии Бо́жии, поне́же бо ско́рбни бя́ху, и смуще́ни бы́вших ра́ди, и к вели́ким подвиго́м хотя́ху изыти́, о бу́дущих им словесы́ утвержда́ше, я́ко «яды́й с ни́ми [бе]», рече́. А е́же ка́ко - не на́ше есть рещи́: пресла́вным у́бо о́бразом не́киим. Се же бысть не я́ко естеству́ тре́бовавшу бра́шен про́чее, но схожде́нию на показа́ние воскресе́нию бы́вшу. Пе́рвее их в Галиле́ю изведе́, боя́щихся и еще́ трепе́щущих, да со внима́нием слы́шат глаго́лемых. Та́же поне́же слы́шавше, и четы́редесяте дний с Ним пребыва́я, преща́ше от Иеросали́ма не отлуча́тися. Я́коже не́кия во́ины хотя́ща во мно́жество впа́сти, никто́же ослабля́ет изы́ти, до́ндеже оборужа́тся, ни коня́ предскака́ти степе́ни, до́ндеже яздя́щаго прии́мут - си́це же и тех пре́жде соше́ствия Свята́го Ду́ха, явля́тися на брань не оставля́ше, я́ко да мно́гими прия́ти бу́дут. Поне́же мно́ги бя́ху хотя́ще и ту ве́ровати, и к сему́ па́ки: да не не́цыи глаго́лют, я́ко зна́емых оста́вивше, к стра́нным и неве́дущим глаго́лати приидо́ша. Сего́ ра́ди у саме́х уби́йцах показу́ют зна́мения воскресе́нию, у саме́х распе́нших и погре́бших, у самого́ гра́да, в не́мже беззако́нная вещь соде́яся. Егда́ у́бо са́ми распе́ншеи Го́спода ве́руют, я́ве я́ко и смея́нию их явля́шеся безако́нние, и воскресе́нию мно́го показа́ние.

Су́щее: Но жда́ти обетова́ния О́тча, е́же слы́шасте от Мене́.

Златоу́стаго: И когда́ услы́шаше рече́? Егда́ глаго́лаше им: «У́не есть вам, да Аз иду́. А́ще бо Аз не иду́, Уте́шитель не прии́дет к вам». И па́ки: «Умолю́ Отца́, и ино́го Уте́шителя по́слет вам, да пребыва́ет с ва́ми».

Вопро́с: И чесо́ ра́ди, су́щу Ему́ с ни́ми и отше́дшу, а́бие не прии́де, но Сам у́бо [в] четы́редесятый день вознесе́ся, Дух же прии́де, егда́ сконча́шеся дний пятидеся́тницы? И ка́ко, не еще́ прише́дшу, глаго́лаше: «Приими́те Дух Святы́й»?

Отве́т: Да прия́тны их сотвори́т и дово́льны на прия́тие. А́ще бо а́нгела, проро́к Дании́л ви́дети хотя́ше, разлия́жеся, кольми́ си́и, хотя́ще толи́ку благода́ть прия́ти.

Вопро́с: Почто́ у́бо, не пре́жде, ни по вознесе́нии а́бие не прии́де?

Отве́т: Я́ко подоба́ше им в жела́нии веще́й бы́ти, и та́ко прия́ти благода́ть. Сего́ ра́ди и Учи́тель вознесе́ся, и того́ ра́ди Дух Святы́й прии́де. А́ще бо бы Сам в них был, не бы́ша в толи́це ча́янии бы́ли. Те́мже не а́бие, вознесе́нну Ему́ бы́вшу, Дух Святы́й прии́де, но по осми́х или́ по девяти́х днех. И к Бо́гу бо тогда́ па́че подвиза́емся, егда́ я́коже тре́бует, уста́влени бу́дем.

Су́щее: Я́ко Иоа́нн у́бо крести́ водо́ю, вы же крести́теся Ду́хом Святы́м не по мно́зех днех сих.

Златоу́стаго: Показу́ет про́чее разли́чие Свое́ Иоа́нново я́ве, и не ктому́ я́коже пре́жде сего́ покрове́нне; и́бо зело́ покры́то есть сло́во, егда́ глаго́лаше: «Мний же в Ца́рствии небе́снем, бо́лий его́ есть». Но ны́не я́ве глаго́лет: «Иоа́нн у́бо крести́л есть водо́ю, вы же крести́теся Ду́хом Святы́м». Не ктому́ свиде́тельства тре́бует, но воспомяну́ет о́браз глаго́лемых от Него́. И пока́зуя им бо́льшим бы́ти Иоа́нна, я́ко Ду́хом Святы́м и ти́и хотя́ху креща́ти. И не рече́, я́ко «аз крещу́ вы Ду́хом Святы́м», но «крести́теся», уча́ нас смиреному́дрствовати. Се у́бо от свиде́тельства Иоа́ннова явле́нно про́чее бе, я́ко Сей бе креща́яй: «Той бо рече́ крести́т вы Ду́хом Святы́м и огне́м». Ка́коже крести́теся глаго́лет, воде́ не су́щи в го́рницы? Я́ко и́стиннейши Дух есть, И́мже и во́ду соде́тельствует. Я́коже и Сам Христо́с еле́ом пома́зан бы́ти глаго́лется, ника́коже пома́зану бы́вшу, но Дух Святы́й прия́т. «Не по мно́зех днех сих» рече́, не яви́ когда́, да при́сно бо́дрствуют, но у́бо близ бы́ти рече́, да не разсла́бятся.

Су́щее: Соше́дшибося вопраша́ху И́, глаго́люще: Го́споди, а́ще в ле́то се устрая́еши Ца́рствие Изра́илево? Рече́ же к ним: Не вам есть разуме́ти времена́ и ле́та, и́хже положи́ Оте́ц Свое́ю о́бластию.

Афана́сия Александри́йскаго: Егда́ что вопроша́ти хотя́ху ученицы́, вку́пе прихожда́ху, да мно́жества ра́ди умо́лят Учи́теля. Ве́дяху у́бо пре́жде от Него́ глаго́лемое, я́ко «никто́же весть день ни час, во́ньже Сын Бо́жий прихо́дит»: те́мже па́ки прихо́дят и вопраша́ют. А́ще бо бы́ша ве́дели, во второ́е не бы́ша вопраша́ли.

Того́жде: Не подоба́ше у́бо ктому́ плотски́ к ним отвещава́ти, восходя́щу на не́бо, но про́чее боже́ственне научи́, я́ко несть вам разуме́ти времена́ и ле́та, и́хже положи́ Оте́ц Свое́ю о́бластию.

Златоу́ста: Что у́бо диви́шися, я́ко день сконча́ния не глаго́лет? Я́коже бо та́ко бли́зу су́щу, не восхоте́ явле́нна сотвори́ти, да при́сно бо́дрени бу́дут в ча́янии и попече́нии. Несть у́бо мзды прия́ти не подвиза́ющимся .

Су́щее: Но приими́те си́лу прише́дшу Свято́му Ду́ху на вы и бу́дете Ми свиде́тели во Иерусали́ме и по всей Иуде́и и Самари́и и до после́дних земли́.

Златоу́стаго: Я́коже у́бо пре́жде, не о и́хже вопроси́ша отвеща́, Учи́телево бо се есть: не я́ко хо́щет учени́к, но я́коже на по́льзу суть ученику́, сия́ учи́телю научи́ти. Си́це и ны́не, я́же подоба́ше научи́тися, сия́ глаго́лет им. И́бо еще́ не́мощни су́ще е́же дерза́ти. Уте́ши им душа́ и тя́жкая сокры́. Поне́же бо рекл есть им: «В путь язы́к не иде́те», и я́же тогда́ не рече́, ны́не приложи́л есть, рек: «и до после́дних земли́». И всех стра́шнейшее [е́же] рек умолче́.

Су́щее: И сия́ рек, зря́щим иму взя́тся, и о́блак подъя́т Его́ от о́чию их.

Златоу́стаго толкова́ние: Почто́ же о́блак подъя́т его́? Се у́бо зна́мение бысть, я́ко на не́бо взы́де. Не огнь я́коже Илию́ проро́ка, ни колесни́ца о́гнена, но о́блак подъя́т Его́, е́же небе́сно зна́мение бе, я́коже и Дави́д проро́к глаго́лет: «Полага́я о́блаки во исхожде́ние Свое́». О Отце́ бо Его́ се глаго́ланно есть: ника́коже бо ина́я си́ла на о́блацех ви́дится. Слы́ши у́бо па́ки, что глаго́лет проро́к: «Бог седи́т на о́блаце ле́гце». Внима́ющим им зело́ глаго́лемым, и́бо ну́ждну вопроше́нию бы́вшу, и подвиза́ющихся, [а не ле́нующихся] бысть. Да не па́ки вопроша́ют Его́, а́бие вознесе́ся.

Су́щее: И я́ко взира́юще бя́ху, на не́бо иду́щу Ему́, и се му́жа два ста́ста пред ни́ми во оде́жди бе́ле, я́же и реко́ста: «Му́жие галиле́йстии, что стоите́, зря́ще на не́бо? Се Иису́с, вознесы́йся от вас на не́бо, та́кожде прии́дет, и́мже о́бразом ви́десте Его́ иду́ща на не́бо».

Златоу́стаго: Почто́же «му́жие галиле́йстии» реко́ста? Опа́сно у́бо себе́ вообрази́ша, да не устраша́т их. Вку́пе же и ласка́ния глаго́лы бя́ше: «Что стоите́, рече́, зря́ще на не́бо?» - не ктому́ оста́виша их ча́яти Его́, па́ки сие́ бо́льшее у́бо глаго́лют им, ли́ше е́же ника́коже: «Я́ко си́це прии́дет, рече́, и я́ко с небеси́ жди́те Его́», рече́. Про́чее от виде́ния о́ного, повеле́ша им ожида́ти Его́, да я́ко не могу́ще зре́ти Его́, мнят не вознесе́ну Ему бы́ти, но а́бие па́ки прии́дет к ним. А́ще бо пре́жде сего́, глаго́лаша Ему́: «Ка́мо и́деши», мно́жае па́че ны́не глаго́лали бы́ша. Подо́бно при усте́х двою́ свиде́телю ста́нет всяк глаго́л, си́речь, двема́ а́нгелома. Коне́ц толкова́нию.