Суббота второй седмицы по Пасхе

Ле́ностно не́како челове́ческое естество́ и ско́ро уклони́тельно на поги́бель не от устрое́ния естества́, но от ле́ности я́же от произволе́ния. Те́мже мно́гаго тре́ба есть воспомина́ния. И Па́вел же глаго́лаше: «А я́же писа́ти мне у́бо не ле́ностно, вам же опа́сно». Земля́ бо, се́мена прие́мши еди́ною, а́бие отдае́т пло́ды и не тре́бует втора́го се́яния. О души́ же на́шей не си́це. Но возлю́бленно, мно́жицею се́явшаго и мно́го показа́вшему попече́ние, еди́ною у́бо возмощи́ пло́да наслади́тися. Пе́рвое у́бо не удо́бне влага́ют мы́сли глаго́лемая, за е́же мно́гой у́бо подлежа́ти же́стости, безчи́слеными же содержа́тися те́рнии и мно́гим бы́ти наве́т наве́тующим и се́мена расхища́ющим. Пото́м же, егда́ утверди́тся и укорени́тся, того́же па́ки тре́буют тща́ния, я́кобы к цвете́нию приити́ сим, и прише́дшим пребы́ти невреди́мым, и ничи́мже повреди́тися могу́щим ни от еди́наго же. О се́менех бо, егда́ клас соверша́т и свою́ кре́пость восприи́мут, и мши́цы и су́хоты и ины́х всех удо́бне пренебрегу́т; о догма́тех же не си́це. Но и по е́же соверше́нне соде́лати все, мно́жицею наше́д, зима́ еди́на и обурева́ние погуби́, и ве́щей неудо́бству прирази́вшуся, и челове́ком прельща́ти ве́дящим наве́товавшим, и ины́м искуше́нием разли́чным наведе́ным повреди́ша. Сия́ же на́ми не про́сте рече́ся, но да егда́ услы́шиши, Иоа́нну та́яжде веща́ющу, да не бляде́ши зазре́в, ниже́ изли́шне не́кое бы́ти вознепщу́еши и тя́жко. Хотя́ше бо еди́ною рек услы́шатися, но поне́же не мно́зи глаго́лемым внима́ху изнача́ла мно́гаго ра́ди сна – и вторы́м па́ки их возбужа́ет гла́сом. Смотри́ же, рече́: «И́же во след мене́ гряды́й, пре́жде мене́ бысть». И «я́ко не дово́лен есмь разреши́ти реме́нь сапога́» . И «я́ко Той креща́ет Ду́хом Святы́м и огне́м» . И «я́ко Дух ви́де сходя́щь я́ко голуби́цу на Не́го. И сведе́тельствова, я́ко Сей есть Сын Бо́жий» . Никто́же внят, ниже́ вопроси́, ниже́ рече́: что сия́ глаго́леши, и о ком, и что ра́ди? Рече́ па́ки: «Се А́гнец Бо́жий, взе́мляй грех ми́ра» , - и ниже́ си́це косну́ся нечу́вствия их. Сего́ ра́ди принужда́ется та́яже глаго́лати па́ки, и я́ко не́кую жесто́кую и неосла́бную зе́млю ора́нием умягче́вая, и сло́вом я́коже ра́лом оледе́вшую воздвиза́я мысль, я́кобы во глубину́ се́мена низлага́ти.

Сего́ у́бо ра́ди ниже́ до́лго простира́ет сло́во, зане́ еди́но то́кмо потща́ся привести́ их и пригвозди́ти ко Христу́. Ве́дяше бо, я́ко сие́ прие́мше и увеща́вшеся, не востре́буют сведе́тельствующаго ему́ про́чее. Е́же у́бо и бысть. А́ще бо самаря́не глаго́лаху, по услы́шании его́ жене́: «Не ктому́ бесе́ды ра́ди твоея́ ве́руем, са́ми ви́дехом я́ко Сей есть Спас ми́ру Христо́с» , мно́го па́че ученицы́ скоре́йше я́ти бы́ли. Е́же у́бо и бысть.

Отше́дше у́бо и слы́шавше еди́н ве́чер его́, не ктому́ ко Иоа́нну возврати́шася, но си́це Ему́ пригвозди́шася, я́коже Иоа́ннову слу́жбу прия́ти и саме́м пропове́дати Его́. «Обре́те бо Сей рече́ бра́та своего́ Си́мона и глаго́ла ему́: Обрето́хом Меси́ю, глаго́лемаго Христа́» . Зри́же ми и о́но: я́ко егда́ у́бо глаго́лаше «во след мене́ гряды́й, пре́жде мене́ бысть» и «я́ко несмь дово́лен разреши́ти реме́нь сапога́ Его́» - ни еди́наго же ят; егда́ же о смотре́нии бесе́дова и на смире́ннейше сло́во приведе́ - тогда́ после́доваша ученицы́.

Не сие́ же то́кмо есть уве́дети, но я́ко не си́це мно́зи приво́дятся, егда́ не́что ве́лие и высо́ко о Бо́зе глаго́лется, я́коже егда́ бла́го и человеколюби́во и в слы́шавших челове́к спасе́ние влага́юще. Слы́шаша у́бо от Иоа́нна, я́ко взе́млет грех ми́ра, - и а́бие притеко́ша. А́ще бо есть отмы́ти согреше́ния, что ра́ди, рече́, отлага́ем? Близ есть И́же кроме́ трудо́в свобожа́я нас. Ка́ко у́бо не после́дняго безу́мия отлага́ти дар? Да слы́шат оглаше́ннии и к после́днему издыха́нию свое́ отлага́юще спасе́ние.

Па́ки стоя́ше Иоа́нн и глаго́ла: «Се а́гнец Бо́жий». Ничто́же Христо́с бесе́дует, но вся он. Си́це и о женихе́ быва́ет, не сам что глаго́лет к неве́сте пре́жде, но предстои́т у́бо молча́нием, ини́и же его́ явля́ют. И неве́сту же вруча́ют ини́и, сия́ же явля́ется то́кмо, а не о себе́ сию́ отво́дит взя́ти, но ино́му предаю́щу ю́. Егда́ же прии́мет преда́нную си́це, сию́ устроя́ет, я́ко не ктому́ помина́ти вручи́вших. Сие́ и о Христе́ бысть.

Прии́де обруча́я Це́рковь - ничто́же Сам рече́, но предстоя́ше то́кмо; друг же Его́ Иоа́нн десни́цу наложи́ неве́сты словесы́, вручи́в ему́ душа́ челове́ческия. Прие́м то, и про́чее си́це их устро́ив, я́ко не ктому́ ко вручи́вшему отъити́.

Не сие́ же то́кмо, но и и́но есть зде соблюда́ти. Я́коже бо о бра́цех, не открови́ца к жениху́ отхо́дит, но сам к ней прихо́дит: а́ще и царе́в сын бу́дет, а́ще и худа́ не́кая и отве́ржена, а́ще и рабы́ня вручи́тися хо́щет. Си́це и зде бысть: не на не́бо взы́де челове́ческое естество́, но Сам ко удо́бь пренебрего́мому сему́ и худо́му прии́де. И бы́вшим ве́щем, не оста́ви зде пребыва́ти про́чее, но прие́мь, к до́му Оте́ческому возведе́.

Что у́бо не наеди́не прие́млет ученико́в свои́х, и о сих им бесе́дует Иоа́нн, и си́це их предае́т Христу́, но наро́дне со все́ми им рече́: «Се А́гнец Бо́жий»? Да не возмни́тся сострое́ние быти де́ло. А́ще бо от него́ умоле́ни бы́вше отшли́ бы и я́ко благода́ть ему́ подаю́ща, вско́ре у́бо не́гли и отшли́ бы. Ны́не же от о́бще быва́емаго уче́ния прие́мше после́дование, изве́стни про́чее пребыва́ше ученицы́, я́ко не благода́ти ра́ди ко учи́телю поcле́довавше, но све́тле и к по́льзе зря́ще свое́й.

Проро́цы у́бо и апо́столи все не су́ща Его́ пропове́даху: о́ви у́бо пре́жде плотска́го прише́ствия, о́ви же по вознесе́нии - сей же еди́н предстоя́ща. Те́мже и дру́га его Женихо́ва рече́: поне́же и бра́ком еди́н той предстоя́ше, то и вся сотвори́, и соверши́, той ве́щи нача́ло подаде́ «и возре́в Иису́су ходя́щу и глаго́ла: Се А́гнец Бо́жий». Ниже́ бо гла́сом то́кмо, но и очесы́ сведе́тельствоваше, и чудя́шеся Христу́, ра́дуяся и веселя́ся. И не твори́т сло́во уте́шительно пре́жде, но чуди́тся то́кмо и ужаса́ется предстоя́щу, и дарова́ние им всем о Не́мже прии́де явля́ет, и о́браз очище́ния. «А́гнец» бо обоя́ сия́ явля́ет. И не рече́ прие́мый или́ взе́мый. Но «взе́мляй грехи́ ми́ра». А́ки сие́ творя́щу ему́, не тогда́ бо то́кмо прия́т, егда́ пострада́, но о́то о́ного до настоя́щаго взе́млет грехи́, не при́сно распина́емь, еди́ну бо о гресе́х принесе́т же́ртву, но при́сно очища́я еди́ною о́ною. Я́коже у́бо рек Сло́во - изря́дное показу́ет и Сын -премене́ное ко ины́м явля́ет, си́це и А́гнец, и Христо́с, и Проро́к, и Свет и́стинный, и Па́стырь до́брый, и ели́ка а́ще о Нем глаго́лется, приложе́нием а́рфра мно́го показу́ет разделе́ние. Ибо а́гнецы бе́ша мно́зи, и проро́цы, и хри́сти, и сы́нове, но всех оне́х отставля́ет мно́го посре́дством. И ниже́ а́рфром сим утверди́ еди́ным, но и приложе́нием Единоро́днаго, ничто́же бо ему́ о́бще к тва́ри. А́ще же не́коему чрезвре́менно бы́ти ви́дится е́же в час деся́тый сим глаго́латися, [и́бо сие́ вре́мя тогда́ дни бе, «час бо бе я́ко деся́тый» рече́,] заключи́ти зело́ таковы́й мне ви́дится. О мно́гих бо и пло́ти рабо́тающих в ле́поту по обе́де вре́мя несть зело́ прили́чно к не́чему от ну́жных за е́же се́рдце отяготи́ти бра́шны. А иде́же мужь бе, ниже́ о́бщия причаща́яся пи́щи, но и в ве́чер с толи́ким пребыва́я трезве́нием, с ели́ким мы у́тре, наипа́че же и со мно́го мно́жайшим, - о нас бо мно́жицею вече́рние пи́щи оста́тки оста́вшия мечта́ют ду́шу, о́н же ни еди́ным же от сих кора́бль отягчи́, - ле́поту у́бо и при ве́чере о сих веща́ше. Пото́м же и в пусты́ни пребыва́ше при Иорда́не, иде́же вси со мно́гим тре́петом ко креще́нию достиза́ху, о жите́йских ма́ло попече́ние творя́ще тогда́.

Егда́ и Христу́ три дни приседе́ша и бе́ша а́лчни. Сие́ бо зе́льнаго пропове́дника и приле́жнаго де́лателя не пе́рвее отступи́ти, до́ндеже уви́дит стяжа́вшаго насажде́нное сло́во. Что же у́бо не преи́де всю́ду Иуде́и пропове́дуя Его́, но стоя́ше при реце́, ожида́я приити́ Его́ и показа́ти приходя́ща? Я́ко де́лы о́но бы́ти хотя́ше, потща́тельно е́же бе, зна́емо пре́жде сотвори́ти то́кмо и увеща́ти не́ких услы́шати ве́чнаго Живота́. Бо́льшее же Ему́ оста́ви сведе́тельство е́же де́лы, я́коже и Сам рече́: «Аз не от челове́ка прие́млю сведе́тельство, де́ла я́же даде́ Ми Оте́ц - сия́ суть сведе́телствующа о Мне» .

Зри у́бо, ка́ко сие́ де́йственейше бе. Поне́же бо ма́лу вложи́ и́скру, внеза́пу пла́мень на высоту́ взя́тся. И́же бо пре́жде сего́ ниже́ внима́ющим глаго́лемым, по́слежде глаго́лют: «Вся ели́ка рече́ Иоа́нн и́стинна суть». И к сим, а́ще преходя́ сия́ глаго́лал бы, возмне́ла бы ся у́бо от не́коего челове́ческаго тща́ния бы́ти быва́емая и зазре́ния бы́ти по́лно пропове́дания.

«Слы́шаше ученицы́ его́ два и после́доваша Ему́» . И́бо ини́и бе́ша ему́ ученицы́, но они́ не то́кмо не после́доваша, но и зави́стне к Нему́ устро́ишася. «Учи́телю бо, рече́, И́же бе с тобо́ю об о́ну страну́ Иорда́на, Ему́же ты свиде́тельствовал еси́, се Сей крести́т и вси гряду́т к Нему́» . И па́ки явля́ются порица́юще: «Что ра́ди мы пости́мся, а ученицы́ Твои́ не постя́тся?» . Но и́же ины́х лу́чши и ничто́же таково́ пострада́ша, но вку́пе и послу́шаша, и после́доваша. После́доваша же не я́ко учи́теля пренебре́гше, но я́ко ему́ наипа́че ве́ровавше, и указа́ние велича́йше е́же судо́м пра́вым по́мысл сие́ сотвори́ти изне́сше. Ниже́ бо умоле́ни бы́вше сие́ сотвори́ша, е́же зазо́рно бе, но поне́же прорече́ то́кмо бу́дущее, я́ко крести́т Ду́хом Святы́м. После́доваша Ему́, не у́бо отступи́ша учи́теля, но после́доваша уве́дети, что мно́жае но́сит Иоа́нна. И зри тща́ние со стыде́нием быва́ему. Ниже́ бо а́бие приступи́вше воспроси́ша Иису́са о ну́жных и велича́йших ве́щех. Не в наро́де предстоя́щым всем про́сте и я́ко прилучи́ся, но осо́бь бесе́довати Ему́ тща́хуся, ве́дяху бо не смиреному́дрия, но и́стинны су́ща учи́теля глаго́лы.

«Бе же Андре́й, брат Си́монов, еди́н от двою́ слы́шащих и после́довавшых Ему́» . Что́же ра́ди и ина́го не сказа́ и́мени? Не́цыи ре́ша, за е́же ему́ бы́ти пи́шущу после́довавшему. Не́цыи же не си́це: но зане́ он не от знамени́тых бе, ничто́же у́бо мно́жае ну́жных глаго́лати подоба́ше. Ка́я бо по́льза от е́же уве́дети о́ного нарече́ния, поне́же ниж́е седмьдесяти́х и двои́х глаго́лет имена́? Сие́ и Па́вел сотвори́л есть: «Спосла́хом бо ему́, рече́, бра́та, во мно́гих мно́жицею поспеши́ва су́ща, ему́же похвала́ во благове́стии» . Андре́я же помина́ет и ины́я ра́ди вины́. Кото́рые ли у́бо ра́ди сея́? Да егда́ услы́шиши, я́ко Си́мон слы́шав с ним: «Прии́дета и сотворю́ вас ловца́ челове́ком» , не недоуме́сть к пресла́вному сему́ обеща́нию – навы́кнеши, я́ко нача́ло ве́ры бра́ту же предъизложи́.

«Обра́тивжеся Иису́с, ви́дев их после́дующих и глаго́лал им: Что и́щете?» . От зде наказу́емся, я́ко не предваря́ет сове́тов на́ших Бог дарова́ньми, но егда́ мы на́чнем, егда́ же хоте́ти подади́м, тогда́ Той мно́ги дае́т нам спасе́ния вины́.

«Что и́щете?». Что сие́? Ве́дый се́рдце челове́ческое, истязу́яй помышле́ния на́ша, Сей ли вопроша́ет? Не я́ко да уве́сть, [Ка́ко бо?,] но да вопроше́нием па́че их усво́ит, и мно́жайшаго пода́ст дерзнове́ния, и пока́жет послуша́ния су́щих досто́йных. Ле́по бо бе срамля́тися и боя́тися, а́ки не зна́емым су́щим, и такова́ о Не́м учи́телю сведе́тельствующу слы́шавшим.

Сие́ у́бо вся разреша́я, стыде́ние и страх , вопроша́ет, не рече́ молча́нием до хра́мины приити́. И́бо само́е сие́ бы́ло бы, пре́были бы у́бо после́дующе Ему́ и при нога́х ше́ствующе, предста́ли бы́ша хра́мине. Что ли у́бо ра́ди вопроша́ет? Сие́, е́же рех, устрая́я и украща́я их по́мысл, срамля́ющься и боя́щься, и подая́ дерза́ти. Не после́дованием же то́кмо любо́вь, но и вопроше́нием изъяви́ли суть . Ничто́же бо не у́ навы́кше от Него́, ниже́ слы́шавше Учи́теля Его́ нарица́ют, во ученики́ сравня́юще себе́ и вину́ показу́юще, ея́же ра́ди после́доваша, я́ко ничто́же от потре́бных слы́шаще.

Зри же мне и ра́зум. Не ре́ша: Научи́ нас о догма́тех или́ не́коего ина́го ну́жных. Но что? «Учи́телю, где пребыва́еши?». С молча́нием бо, е́же пре́жде рех, и рещи́ не́что к Нему́, и слы́шати не́что от Него́ вся хотя́ху. Те́мже ниже́ отложи́ша, ниже́ ре́ша: «Прии́дем вся́чески у́тре и услы́шим в наро́де бесе́дующа» - на мно́гое тща́ние е́же имя́ху о послуша́нии показу́ют, те́мже е́же ни от часа́ преложи́тися зри ка́ко показу́ют тща́ние. О́́ любому́дрия при́сно по́мнимых оне́х и тща́ния и я́же ко Учи́телю ве́ры! И́бо прилучи́ся про́чее к за́паду со́лнца су́щи: «Час бо бе я́ко деся́тый». И сего́ ра́ди и Христо́с не глаго́лет зна́мения хра́мины, ниже́ ме́сто, но привлеще́т вя́ще их к после́дованию, показу́я я́ко ины́х прия́т. И сего́ ра́ди ниже́ Той рече́: Безвре́менно есть в хра́мину ны́не вам вни́ти. Но что? «Прииди́те и ви́дите, где пребыва́ю» . Не рече́ бо: «Услы́шите зау́тро, а́ще что хо́щете, отъиди́те в дом ны́не», но я́ко к друго́м и мно́го ему́ спребы́вшим вре́мя си́це бесе́дует. Ка́ко у́бо рече́: «Сын же Челове́ческий не име́ет где главы́ подклони́ти» ? Я́вствено есть, е́же ниже́ осо́бное обита́лище име́ти, не зане́ в дому́ не пребыва́ше, и́бо при́тча сие́ хо́щет. Я́ко у́бо у Него пребы́ша день он, рече́ евангели́ст, что же ра́ди - не ктому́ приложи́, я́ко я́вственой вине́ су́щи, ниже́ бо ина́го чего́ ра́ди ему́ после́доваша, ниже́ Христо́с их привлече́, но ра́зве уче́ния ра́ди, его́же си́це изоби́льне и усе́рдне наслади́шася, и в нощи́ еди́ной я́ко а́бие ины́м и о ины́х лови́тве приити́.

Нравоуче́ние осемьнадеся́тое: Я́ко вся́ко вре́мя прили́чно к боже́ственому послуша́нию, и я́ко подоба́ет бе́гати вре́дных бесе́д:

От зде да науча́емся вся чрезде́льна полага́ти боже́ственаго послуша́ния и ни еди́но же вре́мя безвре́менно бы́ти непщева́ти. Но а́ще и в хра́мину чужду́ю отъи́ти тре́ба бу́дет, а́ще и зна́емым му́жем бы́ти вели́ким, неве́дому су́щу, и в безвре́менстве дни, а́ще и в яково́ ни бу́ди вре́мя - никогда́ же сея́ ку́пли не ради́ти. Пи́ща бо, и ба́ня, и ве́черя, и ина́я жите́йская вре́мя да име́ют уставле́ное - уче́ние же о любому́дрии го́рнем ни еди́ноже отлуче́нно вре́мя да име́ет: но вся́ко ему́ да бу́дет вре́мя.

«Благовре́менне бо рече́ и безвре́менне, обличи́, запрети́, умоли́» . И проро́к рече́: «Я́ко в зако́не Его́ поучи́тся день и нощь» . Ни иуде́ем же Моисе́й всегда́ сие́ твори́ти повеле́л есть. Жите́йския у́бо ба́ни, глаго́лю, и ве́черя, - си́це ну́жнии ча́сте быва́емы, - те́ло чисто соде́ловают. Душе́вное же уче́ние, ели́ко а́ще простира́ется, толи́ко прие́мшую ду́шу крепча́йшу твори́т. Ны́не же бляде́нием у́бо и ба́снем неполе́зным все вре́мя отлуча́ем: и е́же на зари́, и е́же на за́пад, и полу́дне, и в ве́чер же сию́ собира́ем ту́не и ме́ста на сие́ отлуча́ем. Боже́ственых же догма́т, еди́ною или́ два́жды в седми́це слы́шаще, изнемога́ем, пресыще́ни быва́ем. Что ли у́бо вино́вное? Зле устроя́ем ду́шу. Жела́тельное ея́ е́же о сих и похоти́тельное разреши́хом, сего́ ра́ди не здра́вствует к духо́вныя пи́щи хоте́нию. Ве́лие же и сие́ со ины́ми нездра́вия зна́мение: е́же не алка́ти, ниже́ жада́ти, но неудо́бь уклони́тельне ко обои́м име́ти. А́щеже о телесе́х сие́ случа́яющеся, неду́га лю́таго зна́мение и нездра́вия твори́тельно, мно́го па́че о души́.

Ка́ко ли у́бо сию́ па́дшу и раздреше́ну оздра́вити возмо́жно? Что ли творя́ще и что глаго́люще? Каса́ющеся слове́с боже́ственых, проро́ческих, апо́стольских и ины́х всех, тогда́ у́бо уве́мы, я́ко мно́го лу́чше си́ми пита́тися, не́жели нечи́стыми пи́щами - си́це бо подо́бает безвре́менное бляде́ния и соборы́ нарица́ти.

Что бо лу́чши, рцы ми? О су́щых ли на то́ржищи, о су́щих на суди́лищи и о и́же в во́инстве причита́тися? Или́ о су́щих на небесе́х, о су́щих по зде́шнему отше́ствию? Что лу́чши: о сусе́де глаго́лати и ве́щех сусе́дних и чужда́я мно́го испытова́ти? Или́ а́нгельская и я́же нам саме́м поле́зна взыскова́ти? Сусе́днее у́бо не вся́чески твоя́, небе́сное же твоя́. Но мо́щно есть, рече́, еди́ною ре́кшу сия́, соверши́ти все. Что́ же о них бесе́дуете ту́не и всу́е? Не помышля́ете сие́, но все житие́ в сие́ изнуря́юще, вину́ ю́же о сих никогда́ же изнури́сте. И не у́ глаго́лю я́же мно́го сих тягча́йша: кротча́йшии бо сия́ к друг дру́гу бесе́дуют, лени́вии же и па́че неради́вии – посмея́телей, и плесцо́в, и мскогони́телей во свои́х обно́сят словесе́х, слух оскверня́юще, ду́шу растлева́юще, естество́ возбеша́юще си́ми догма́ты, всяк зло́бы вид в свою́ мысль сим вводя́ще бесе́дованием. Ску́пе бо провеща́ язы́к пля́шущаго и́мя, и а́бие вообрази́ ду́ша зре́ние ко́смы, оде́жду мя́гкую, сама́го оне́х мягча́йша су́ща. Ин па́ки отъину́ду возвы́си пла́мен, жену́ блудни́цу в бесе́дование введ, и о́ноя глаго́лы, образова́ния, оче́с развраще́ния, зре́ния мокро́тное, власо́в ко́сы, лица́ натре́ния, ма́зания. Егда́ не пострада́ что и мне, сия́ повеству́ющу? Но не стыди́теся и срамля́йтеся, ну́жда бо естества́ сие́ истязу́ет и си́це устроя́ет ду́шу. Я́ко а́ще обеща́нных си́ла име́ет, а́щеже мне веща́ющу, а́ще же в це́ркви стоя́ще, а́ще оне́х оша́ющеся пострада́сте что к послуша́нию – помы́сли, ка́ко ле́по пребыва́ти и́же на само́м позо́рищи седя́щим, и́же осла́бу мно́гу име́ющим, и́же кроме́ че́стнаго сего́ и гро́знаго позо́рища, и́же со мно́гим безсту́дием и зря́щим о́на и слы́шащим. И что у́бо, рече́, не́гли у́бо рече́т кто от невнима́ющих, а́ще естества́ ну́жда ду́шу си́це устроя́ет, о́ну оста́вль, нам ли порица́еши? Я́ко е́же у́бо слы́шащему такова́я умягча́тися – естества́ де́ло есть. А е́же такова́я слы́шати - несть естества́, но произволе́ния грех. Поне́же и соживу́щему со огне́м поги́бнути подоба́ет, и сие́ а́ще естества́ не́мощь хо́щет. Но не ктому́ и ко огню́ нас, и е́же оту́ду растле́ние естество́ приво́дит: сие́ бо е́же по произволе́нию у́бо бу́дет развраще́ния.

Сие́ у́бо отъя́ти молю́ и испра́вити, я́ко бы во́лею себе́ в стремни́ну не низверза́ти, ниже́ в я́му зло́бы порева́ти, ниже́ самово́льне тещи́ на сожже́ние, да не и диа́волу угото́ванному огню́ устро́им себе́ пови́нных. Бу́ди же всем нам и сея́, и о́ноя свободи́вшимся, к саме́м Авраа́млим приити́ не́дром благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́са Христа́, И́мже и с Ни́мже Отцу́ сла́ва, со Святы́м Ду́хом, во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Бог в нача́ле сотвори́ челове́ка, не оста́ви бы́ти еди́наго, но даде́ помо́щницу жену́ и сожи́ти сотвори́, ве́дый от сожи́тия сего́ мно́го приобре́те быва́емое. Что бо, а́ще не к потре́бному де́йствова благодея́нием сим жена́? Но оба́че, а́ще ве́щи его́ естества́ кто навы́кнет, мно́гу от сожи́тия сего́ у́зрит по́льзу о име́ющих ум быва́ему. Не о жене́ же то́кмо и му́жи, но а́ще и бра́тия сие́ творя́т, и сии́ благодея́ния насладя́тся. Те́мже и проро́к глаго́лаше: «Что добро́ или́ что красно́, но ра́зве е́же жи́ти бра́тии вку́пе» .

И Па́вел наказова́ше не оставля́ти собра́ния своего́. И сие́ есть, и́мже звере́й ра́знствуем. Сего́ ра́ди и гра́ды созда́хом, и то́ржища, и до́мы - да вку́пе с друг дру́гом бу́дем, не по вселе́нию то́кмо, но и по сою́зу любви́. Поне́же бо оску́дно нам естество́ от Сотво́ршего бысть и само́ себе́ не довле́юще, поле́зне устро́и Бог е́же от зде оскуде́ние, е́же от быва́емаго в собо́рище от друг дру́га по́льзы испра́вити, я́кобы оскуде́вше друго́м от друга́го испо́лнити и оску́дному бы́ти си́це самодово́льно, я́коже у́бо и сме́ртному бы́вшу насле́дием, до мно́га безсме́ртие соблюда́ти. И бе у́бо далеча́йша истеза́ти сему́ сло́ву, показу́ющу ели́ка от собра́ния е́же к друг дру́гу при́снаго и всеце́лаго приобре́тения сходя́щимся быва́ет.

Но и́но есть принужда́ющее ны́не, его́же у́бо и ра́ди на́ми сия́ рече́ся. Андре́й бо пребы́сть у Иису́са и научи́вся, я́же научи́ся, не удержа́ у себе́ сокро́вище, но тщи́тся и тече́т вско́ре к бра́ту, причаща́я ему́ благи́х, и́хже прия́т.

Что же ра́ди не рече́ Иоа́нн, ка́я суть я́же бесе́довав к ним Христо́с? Отку́ду же я́вствено есть, я́ко сего́ ра́ди пребы́ша у него́? Показа́ся нам сие́ и пре́жде, леть же есть и от днесь прочте́ных навы́кнути. Что бо рече́ сей к бра́ту? «Обрето́хом Меси́ю, И́же сказу́ется Христо́с». Ви́дел ли еси́, коли́ко вма́ле навы́че? Показа́ и Учи́телеву прему́дрость, увеща́вшего, и усе́рдие их показа́, испе́рва и изнача́ла сие́ пеку́щихся. Сей бо глаго́л души́ есть, боле́знующия прише́ствия Его́, и ча́ющия достиже́ние свы́ше, и обра́дованны бы́вшия, поне́же случи́тися ча́емому, и тща́щияся ины́м причасти́ти благовествова́ний. Сие́ бра́тския прия́зни, сие́ дру́жбы сро́дныя, сие́ честны́я любви́ - в духо́вных тща́тися ру́ку подая́ти друг дру́гу.

Услы́ши же и Сего́ с приложе́нием а́рфра глаго́люща. Не рече́ бо Меси́ю, но Су́щаго Меси́ю. Си́це Еди́наго не́коего ча́яху Христа́, ничто́же о́бще ко ины́м име́юща. Зри же ми и и́же от самого́ нача́ла благопоко́рную и послу́шную Петро́ву мысль. А́бие бо притече́, ничто́же пожда́в, «приведе́ бо его́, рече́, ко Иису́су». Но никто́же удо́бству его́ да зазира́ет, а́ще немно́га взыска́в, си́це сло́во прия́т - в ле́поту у́бо и бра́ту опа́снейше рещи́ сия́ и до́лгими словесы́, но евангели́сти везде́ мно́гое сокраща́ют, малосло́вию прилежа́ще. И́накоже, ниже́ рече́ся, я́ко ве́рова про́сте, но я́ко «приведе́ его́ ко Иису́су», О́ному про́чее предая́ я́кобы все о́то О́ного навы́кнути. И́бо и ин учени́к с ни́ми бе, соприхожда́ше к сим.

А́ще бо Крести́тель Иоа́нн рек, я́ко А́гнец есть и я́ко Ду́хом креща́ет, ясне́йша о Сем уче́ние повеле́л бы о́то О́ного навы́кнути, мно́го па́че Андре́й сие́ сотвори́л бы. Сей же, не непщу́я к повествованию всему свету удовле́ти, в самы́й же привлача́ све́та исто́чник, с толи́ким тща́нием и ра́достию, я́ко ниже́ прилу́чшееся отлага́ти и не ради́ти о́ному.

«И возре́в нань, рече́, Иису́с глаго́лет: ты еси́ Си́мон, сын Ио́нин. Ты нарече́шися Ки́фа, е́же сказу́ется Петр» . Начина́ет про́чее зде открыва́ти ве́щи Божества́ и пома́лу сие́ отверза́ти от прорече́ний. Си́це и о Нафана́иле сотвори́л есть, и о жене́ самаряны́ни. Зна́мений бо не ме́ньше проро́чествия приво́дят и не велича́вая име́ют. Чудеса́ бо не́гли и оклевета́ются от несмы́сленных, «о веелзеву́ле бо, рече́, изгоня́ет бе́сы» . О проро́честве же ничто́же таково́ рече́ когда́.

О Си́моне у́бо и Нафана́иле сим о́бразом уче́ния де́йствует. О Андре́и же и Фили́ппе сие́ не сотвори́л есть. Что ли у́бо? Зане́ они́ у́бо имя́ху сведе́тельство Иоа́нново, нема́ло уготовле́ние. Фили́пп же, предстоя́щих зря, достове́рно зна́мение прия́т ве́ры. «Ты еси́ Си́мон, сын Ио́нин» - от настоя́щего и бу́дущее уверя́ет. И́же бо Отца́ рек, я́вствено, я́ко и бу́дущее предве́дяше. И с похвало́ю прорече́ние - сие́ же не ласка́ющего бе, но бу́дущее предглаго́лющего. И я́вствено отту́ду: услы́ши у́бо о самаряны́ни, ка́ко, со тща́нием облича́я, твори́т прорече́ние. «Пять бо, рече́, муж име́ла еси́. И ны́не, его́же име́еши, несть твой муж» . Си́це и Оте́ц Его́ мно́го о проро́чествах твори́т сло́во, ко мне́нию и́дол сопротивля́яся. «Да возвестя́т бо вам, что хо́щет на вас приити́» . И па́ки: «Возвести́х и спасо́х, не бе в вас чуждь» . И чрез все проро́чество сие́ на среду́ приво́дит. Сие́ наипа́че дело Бо́жие есть, е́же ниже́ подража́ти мо́гут у́бо бе́сове, а́ще и зело́ любопря́тся.

О чудесе́х бо и мечта́ние бу́дет у́бо; а е́же бу́дущая прорещи́ со опасе́нием нетле́ннаго естества́ о́ного есть. А́щеже не́где и бе́сове сие́ сотвори́ша, но прельща́юще несмы́сленнейших. Те́мже и удо́бь познава́ема всю́ду их волхвова́ния. Петр же ничто́же к сим отвещева́ет - не у́бо ничто́же ве́дяше я́вствене, но еще́ уча́шеся.

Зри же всеце́ло прорече́ние лежа́ще. Не рече́ бо: «Аз тебе́ преимену́ю Петра́ и сози́жду Мою́ Це́рковь на ка́мени сем», но «ты нарече́шися Ки́фа». О́ного бо госпо́дства бе и о́бласти бо́льшия. Христо́с же не а́бие, ниже́ изнача́ла я́же о́бласти показу́ет вся, но пре́жде смире́ннейше веща́ет. Егда́ у́бо даде́ своего́ Божества́ указа́ние, госпо́дственейше сие́ полага́ет, глаго́ля: «И аз тебе глаго́лю: ты еси́ Си́мон, ты нарече́шися Ки́фа, е́же сказу́ется Петр. И на ка́мени сем сози́жду Мою́ Це́рковь».

Сего́ у́бо си́це именова́, су́щих же о Иа́кове - сыно́в гро́мовых. Чо ли у́бо ра́ди сие́ твори́т? Показу́я, я́ко Той есть И́же дре́вний заве́т да́вый, Той же и имена́ устроя́й, И́же Авра́ма Авраа́мом наре́к, и Са́ру – Са́ррою, Иа́кова – Изра́илем; мно́гим у́бо от рождества́ имена́ положи́л есть: я́коже Исаа́ку, и я́ко Сампсо́ну, я́коже су́щи во Иса́ии Иоси́и; о́вем же по е́же от роди́телей нарече́нии, я́коже тогда́ рече́нным, и Иису́су [Навви́ну]. Обы́чай же дре́вним бе от веще́й имена́ полага́ти, е́же у́бо и Илия́ сотвори́л есть.

Сие́ же не про́сте быва́ет, но да́же нарече́ния име́ют воспомина́ние благодея́ния Бо́жия, да па́мятию всегда́шнею, е́же имены́ проро́чества, возглаша́ет слы́шащим. Си́це и Иоа́нна испе́рва нарече́. И́мже бо хотя́ше от пе́рваго во́зраста доброде́тель сия́ти, отту́ду и имена́ приима́ху. По си́хже хотя́щим преподая́ти - по сих и нарече́ние полага́ше. Но тогда́ у́бо разли́чная ко́йждо приима́ше имена́, ны́не же еди́но вси име́ет, е́же всех бо́льше оне́х, - христиа́не нарица́еми, и сы́нове Бо́жии, и дру́зи, и те́ло, - дово́льно бо нарече́ние сие́ па́че всех оне́х нас воздви́гнути и сотвори́ти зе́лнейших к доброде́тели де́ланию.

Нравоуче́ние девятьнадеся́тое: Я́ко подоба́ет де́йствовати в потре́бное бога́тством, а не покупова́ти сие́:

Да не у́бо недосто́йная де́йствуем, я́же по нарече́нию че́сти, и́же Христо́ви нарица́емся, си́це Па́вел нас именова́. Помы́слим нарече́ния вели́чество. А́ще бо воево́ды не́коего наро́чита или́ и́нако све́тла бы́ти глаго́лем, кто ве́лие му́дрствует о́нсицы слы́ша или́ о́нcицы, и досто́инство ве́лие и́мя непщу́ет, и вся твори́т, я́кобы не свое́ю ле́ностию хуле́ние, ему́же есть тезоимени́т, приложи́ти.

Мы не воево́ды, ниже́ нача́льника не́коего от су́щих на земли́, ниже́ а́нгела, ниже́ арха́нгела, ниже́ серафи́мов, но Самого́ всех Царя́ зово́ми от нарица́ния, не и ду́шу ли саму́ю произдади́м, я́кобы не досади́ти Поче́тшему. Не ве́сте ли чи́ны ца́рския я́же щитоно́сцев и копиено́сцев я́же о царе́, коли́кия наслажда́ются че́сти? Си́це и мы близ Его́ бы́ти сподо́бившеся, и мно́го ближа́йше, и толи́ко ближа́йше рече́нных, ели́ко те́ло главе́ па́чеже сих бли́жае есть, вся да де́йствуем, и́миже Христа́ подража́ем.

Что ли у́бо рече́ Христо́с? «Ли́сы я́звены име́ют и птица́ небе́сныя гне́зда, Сын же Челове́ческий не име́ет где главу́ подклони́ти» . Сие́ у́бо истяжу́ от вас, тя́жко негли́ и ско́рбно бы́ти непщу́ется мно́гим. Те́мже у́бо опасе́ние сие́ оставля́ю ва́шия ра́ди не́мощи. Молю́ же не пригвожда́тися име́нием, но я́коже аз вели́чества уступа́ю, е́же по доброде́тели не́мощи ра́ди мно́гих, си́це и вам е́же по зло́бе отступи́ти. И мно́го вя́щше, не порица́ю име́ющим до́мы, и се́ла, и име́ния, и пле́нники, но со опасе́нием сия́ хощу́ стяжава́ти и с подоба́ющим. Что же есть с подоба́ющим? В чи́ну влады́к, а не рабо́в. Я́ко бы облада́ти и́ми, а не облада́тися от них. Я́ко бы тре́бовати им, а не чрез потре́бу приима́ти.

Име́ния сего́ ра́ди реко́шася, да и́ми ну́жныя де́йствуем слу́жбы, не я́ко да сохраня́ем: сие́ бо раба́ есть, влады́ки же о́но. Раба́ е́же соблюда́ти, а е́же изнуря́ти – го́спода, и мно́гу име́ющаго о́бласть. Не сего́ ра́ди прия́л еси́, да сия́ покопа́еши, но да сия́ раздае́ши. А́ще хоте́л бы Бог сохраня́ти, не бы сия́ челове́ком дал, но оста́вил бы в земли́ лежа́ща пребыва́ти. Но не́же хо́щет сим изнуря́тися, сего́ ра́ди сия́ нам оста́ви име́ти, да друг дру́гу причаща́ем. А́ще же у себе́ держи́м, не ктому́ влады́ки сих есмы́.

А́ще же хо́щеши сия́ мно́жайша сотвори́ти и сего́ ра́ди сия́ держи́ши - и зде сие́ всех изря́днейше худо́жество, е́же расточа́ти и всю́ду раздая́ти. Ниже́ бо есть бы́ти прихо́ду изнуре́ния кроме́, ниже́ бога́тству кроме́ изжития́. Сие́ и в жите́йских быва́емо уви́дит у́бо кто. Си́це купе́ц, си́це земледе́латель: ов у́бо се́мена, ов же име́ния отлага́юще. Ов у́бо морепла́вает, я́ко бы собра́ти своя́. Ов же ле́то все це́ло тружа́ется, се́мена низлага́я и де́лает. Зде же ни еди́ного же тре́ба есть всем, ни корабля́ состро́яти, ни спрящи́ воло́в и ора́ти зе́млю, ни от возду́шной негла́дости попече́ние твори́ти, ни гра́да снесе́ние боя́тися. Несть во́лны зде, ниже́ ка́мени морска́го.

Сие́ пла́вание и сие́ се́яние еди́ного тре́бует то́кмо - е́же поврещи́ су́щая, про́чая же вся Де́латель Он твори́т, о Не́мже рече́ Христо́с: «Оте́ц Мой Де́латель есть» . Ка́ко у́бо не безме́стно, иде́же есть безтру́дне, вся прия́ти лени́ву бы́ти и разсла́блену, а иде́же мно́ги у́бо по́тове - мно́жайши же труди́ и попече́ния, и по сих - е́же наде́жди безве́стное вся́ко показова́ти усе́рдие? Ни, молю́ся, не до толи́ка неразу́мствуем ко своему́ спасе́нию. Но тегча́йшая оста́вльше, ко удо́бным и приобрета́тельным да тече́м, да и бу́дущих получи́м благи́х благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́са Христа́, с Ни́мже Отцу́ сла́ва со Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Слы́шавше же умили́шася се́рдцем, ре́ша же к Петру́ и про́чим апо́столом: «Что сотвори́м, му́жие бра́тия?». Петр же рече́ к ним:

«Пока́йтеся и да крести́тся ко́ждо вас во и́мя Иису́са Христа́ во оставле́ние грехо́м: и прии́мете дар Свята́го Ду́ха. Вам бо есть обетова́ние и ча́дом ва́шим, и всем да́льним, ели́ко а́ще призове́т Госпо́дь Бог наш.

Толкова́ние Златоу́ста: И́же блазни́теле нарица́ху, бра́тию ны́не нарица́ху: «Что сотвори́м, рече́, му́жие бра́тие?». Всем же вопроше́ным бы́вшим, Петр отвещава́ет: «Пока́йтеся, рече́, и да крести́тся ко́ждо вас», ба́ня бо есть Це́рковь духо́вная, не скве́рны теле́сныя, но душе́вныя очища́я мно́гими о́бразми покая́ния. Ве́дый я́ко и́мя Иису́сово Бог есть, И́мже бо существо́ Еди́но, и И́мя Еди́но, того́ ра́ди глаго́лет: «Во и́мя Иису́с Христо́во во оставле́ние грехо́в. И прии́мете дар Свята́го Ду́ха». Ви́диши ли, ка́ко еди́но дарова́ние бы́ти показа́ Христо́во и Свята́го Ду́ха, я́ко Еди́ну су́щу досто́инству.

Диди́мово: Спа́су повеле́вшу соверше́ным креща́тися во и́мя Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха. Не му́дро не́цыи чту́ще Писа́ния слы́шаше повеле́ние Петро́во, уча́ще крести́тися ко́ждо во и́мя Иису́с Христо́во, си́речь, равномо́щное трие́м И́менем. Саве́лиевым уче́нием уя́звлены су́ще три Ли́ца в еди́но Лице́ помышля́ют. Свята́я же собо́рная Це́рковь, Единосу́щну и Неразде́льну помышля́юще Святу́ю Тро́ицу. Зако́н полага́ет Отца́ Сы́ну, и Сы́ну Отца́ бы́ти, Свята́го Ду́ха, Отца́ и Сы́на су́ща. Я́ко обще́нием трие́м Сим, креща́ющаго во и́мя Христо́во, во и́мя Святы́я Тро́ицы креща́ется, си́речь, во И́мя Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха.

Су́щее: И ине́ми же словесы́ множа́йшими свиде́тельствоваше и моля́ше я́ глаго́ля: «Спаси́теся от ро́да стропти́ваго сего́».

Толкова́ние: Зри у́бо Петра́, повсю́ду дерзнове́но глаго́люща и не усумнева́ющася: «Спаси́теся, рече́, от ро́да сего́ лука́ваго». Испо́лнено бо есть поуче́ние сие́: о́во страх, о́во любо́вь иму́ще.

Су́щее: О́вии же у́бо любе́зно прие́мше сло́во его́, крести́шася. И приложи́шася в день той душа́ я́ко три ты́сяща. Бя́ху же терпя́ще во уче́нии апо́стол, и во обще́нии, и в преломле́нии хле́ба, и в моли́твах.

Толкова́ние: Зде исполня́ется проро́чество боже́ственнаго Иса́ия, глаго́люща: «Кто слы́ша такова́я и кто ви́де си́це: а́ще боля́ше земля́ в еди́ном дни́ и а́ще роди́шася язы́цы еди́ною? Я́ко [по]боле́ и роди́ Сио́н о́троки своя́. Аз же дах ча́яние сие́:.. Возвесели́ся, Иеросали́ме, и лику́йте вси лю́бящии его́» . И я́же словеси́ проро́к поучи́, ны́не искуше́ние я́ве показу́ет по боже́ственней ве́ре и число́ наче́нших ве́ровати боже́ственному креще́нию: три ты́сящь единосу́щных в Тро́ицы Единосу́щней крести́шася. Две доброде́тели показу́ет: и е́же терпе́ти, и е́же единоду́шно послу́шати уче́нию апо́стольскому и обще́нию, и преломле́нию хле́ба, и моли́тве. «Вся же о́бща, рече́, вся терпе́нием» - не еди́н день у́бо или́ два или́ три, но во мно́зе вре́мени поуча́хуся, да́же на и́но житие́ преложе́ным бы́вшим.

Су́щее: Бысть же на вся́кой ду́ши страх: мно́га бо чудеса́ и зна́мения апо́столы бы́ша во Иеросали́ме. Страх же ве́лий бя́ше на всех их.

Толкова́ние: Не про́сто у́бо вся небрежа́ху и ви́димых невменя́ху: у́бо распали́ся им смысл. Поне́же бо испе́рва мно́го глаго́ла им Петр и показа́ им обетова́ния бу́дущая, подо́бно ужасо́шася стра́хом, и чудеса́ свиде́тельствоваху глаго́лемых. И́мже о́бразом о Христе́: пе́рвое зна́мение, та́же уче́ние, пото́м же чудеса́, - та́ко и ны́не.

Су́щее: И вси же ве́ровавшеи бя́ху вку́пе и имя́ху вся о́бща, и стяжа́ния, и име́ния продая́ху, и раздая́ху всем, его́же а́ще кто тре́боваше.

Толкова́ние: Ви́диши ли, коли́ко а́бие бысть прилежа́ние: не в моли́твах то́чию, ни в поуче́нии бы́ша приобще́нии, но и житие́м - си́це подоба́ет му́дрствовати всяк ве́рен. И церко́вное пра́вило, о́бще житие́ хо́щет всем между́ собо́ю име́ти. Не я́коже и́же во е́ллинех прему́дрии: о́ви бо в зе́млю погребо́ша, о́ви же в мо́ре метну́ша мно́го зла́та - се же не презре́ние име́нием бысть, но бу́йство и безу́мие. Зде же никто́же, друг от дру́га множа́е имя́ше, се а́нгельское житие́ их есть не глаго́лати что свое́ бы́ти. А́бие ко́рень злых отсече́ся: я́же слы́шаше, показа́ша и́мже творя́ху. Се же бысть е́же глаго́лаху: «Спаси́теся от ро́да лука́ваго сего́» - бога́ти су́ще, во́лею обнищава́ху, помина́юще их ра́ди обнища́вшаго Бога́того Бо́га.

Су́щее: По вся же дни терпя́ще, идя́ху единоду́шно в це́рковь и ломя́ще по домо́х хле́бы, приима́ху пи́щу в ра́дости и в простра́нстве се́рдца, хва́ляще Бо́га и иму́ще благода́ть ко всем лю́дем. Госпо́дь же прилага́ше спаса́ющаяся по вся дни Це́ркви.

Толкова́ние: Сматря́й у́бо, ка́ко ничто́же творя́ху иуде́и, ни ма́ло, ни вели́ко, но святи́лищу прилежа́ху и ника́коже отступа́ху, я́коже бо поспешли́вейши бы́вши и о ме́сте множа́е благогове́инства иму́ще. Оба́че ни отлуча́ху их от себе́ апо́столы, да не повредя́тся. А́нгелы бы́ша внеза́пу вси, в моли́тве и уче́нии терпя́ще. Ви́девши апо́столы, я́ко духо́вна дарова́ния о́бща и ни еди́н от ино́го ли́шше име́яше, вско́ре на се приидо́ша, е́же всем пода́ти. Поне́же три ты́сяща бы́ша, изведо́ша их про́чее вон. Вку́пеже и Ду́ха Свята́го дерзнове́ние множа́е бе: ника́коже у́бо колеба́ху их обы́чаи иуде́йскии. «Ломя́ще, рече́, по домо́х хлеб, снеда́ху». Кото́рый дом? Во святи́лищи. И зри благогове́инства приложе́ние: име́ния расточи́ша и ра́довахуся, и мно́го весе́лие бе в них. И́хже прие́мляху, никто́же не поноша́ше, никто́же не зави́дяще. Не бе киче́ния, не бе уничиже́ния, я́коже де́ти вои́стинну, нака́зоватися прилежа́ху. Я́коже ны́не рожде́ны, си́це себе́ помышля́ху. Никто́же лука́в бе, никто́же непокори́в. Тако́в у́бо страх, такова́ скорбь не бе в них: мое́ и твое́. Сего́ ра́ди между́ их весе́лие бе на трапе́зе. Никто́же я́ко от чужди́х: ниже́ убо́г срамля́шеся, ни бога́т вы́сяшеся - си́це у́бо друг ко дру́гу привя́зани бя́ху. Зри у́бо коли́ка им присведете́льствует: ве́ру при́сну, житие́ пра́во, во уче́нии терпе́ние, в моли́твах утвержде́ние. Две у́бо ве́щи бы́ша вложи́ти их в малоду́шие: пост и име́нию расточе́ние, - но во обои́х ра́довахуся. Кто бы та́ко прилежа́щую не бы полюби́в, я́коже о́бщее от Отца́. Ничто́же лука́во ражда́шеся посреде́ их, но все возлага́ху благода́ти Бо́жии. Коне́ц толкова́нию.

Пра́здник от пра́здника честне́йши приспе́л есть, подая́ благода́ть Бо́жию святе́й Це́ркви. Я́коже бо и плени́ца зла́ты растворе́ны же́мчугом со многоце́нным ка́мением веселя́т зря́щих на ня о́чи, но па́че сих духо́вная нам красота́, Пра́здницы святи́и, веселя́щии ве́рных сердца́ и ду́шы освяща́юще:

Пе́рвее бо воскресе́нием Христо́вым просвети́ся мир, и Па́сха бысть всех ве́рных освяща́юще. Та́же Фомины́м испыта́нием ребр Госпо́день обнови́ся тварь: косну́вшубося ему́ руко́ю, я́ве всем изве́стно бысть теле́сное воста́ние.

Ны́не же у́бо Иоси́фа благообра́знаго с мироно́сицами похвали́м, послужи́вшаго по распя́тии те́лу Христо́ву: его́же евангели́ст бога́та нарица́ет, прише́дша от Аримафе́я. Бе́яше бо рече́ и той учени́к Иису́сов, и ча́я ца́рствия Бо́жия, и во вре́мя стра́сти во́льныя Спа́совы. Ви́де стра́шная в тва́ри чудеса́: Со́лнце поме́ркше и зе́млю трясу́щуся, стра́ха испо́лнився и удиви́вся. Прии́де во Иерусали́м и обре́те те́ло Христо́во на кресте́ на́го и прободе́но ви́сяще, и Мари́ю Ма́терь Его́ со еди́нем ученико́м тому́ предстоя́щу, Я́же от боле́зни се́рдца го́рце рыда́юще, си́це глаго́лаше: Тварь соболе́знует Ми, Сы́не, Твоего́ зря́щи без пра́вды умерщве́ния. Увы́ мне, Ча́до Мое, Све́те и Тво́рче тва́рем! Что Ти ны́не воспла́чу? Зауше́ния ли, или́ за лани́ту ударе́ния и по плеще́ма бие́ния? Уз же, и темни́цы, и заплева́ния свята́го Ти лица́, я́же от беззако́нник за блага́я прия́т? Увы́ Мне, Сы́не! Пору́ган бысть, непови́нен сый. На кресте́ сме́рти вкуси́. Ка́ко тя те́рнием венча́ша и же́лчи со о́цтом напои́ша? И еще́ пречи́стая Ти ре́бра копие́м прободо́ша? Ужасну́ся не́бо, и земля́ трепе́щет, иуде́йска не терпя́ще дерзнове́ния. Со́лнце поме́рче, и ка́мение разседа́ется, жидо́вское окамене́ние явля́юще. Ви́жу Тя, ми́лое Мое Ча́до, на кресте́ на́га ви́сяща, безду́шна, беззра́чна, не иму́ща виде́ния, ни добро́ты. И го́рько узявля́юся душе́. И хоте́ла бых с Тобо́ю умре́ти: не терплю́ бо безду́шна Тебе́ зре́ти. Ра́дость Мне отсе́ле ника́коже прико́снется, Свет бо Мой и Наде́жда Моя́, и Живо́т, Сын и Бог на дре́ве угасе́. Где Ми, Ча́до, благовествова́ние, е́же Ми дре́вле Гаврии́л глаго́лаше: «Ра́дуйся, Обра́дованная, с Тобо́ю Госпо́дь!»? Царя́ Тя и Сы́на Вы́шняго нарица́ю, Спа́са ми́ру и Животворца́ всем, и грехо́м Потреби́теля. Ны́не же зрю Тебе́ я́ко злоде́я между́ двема́ разбо́йникома, и копие́м в ре́бра прободе́на мертвеца́. И сего́ ра́ди го́рко изнемога́ю. Не хощу́ бо жи́ти, но вари́ти тя во а́де. Ны́не моего́ ча́яния, ра́дости же и весе́лия Сы́на и Бо́га лише́на бых. Увы́ мне! О стра́ннем Ти рождестве́ та́ко не боле́х, я́коже ны́не, Влады́ко, растерза́юся утро́бою, Твое́ видя́ще те́ло пригвожде́но ко дре́ву. Твое́ бе́яше пресла́вно рождество́ Иису́се, ны́не стра́шно умерщве́ние. Еди́н от несе́янныя прои́де утро́бы, це́лы печа́ти Моего́ соблю́д де́вства, и Ма́терь Мя Своего́ воплоще́ния показа́в, и па́ки де́вою сохрани́. Зна́ю Твое́ за Ада́ма пострада́ние, но душе́вною рыда́ю объя́та го́рестию, дивя́щеся Твоего́ та́инства глубине́. Слы́шите небеса́ и мо́ре со земле́ю, внуши́те Мои́х слез рыда́ние! Се бо Творе́ц ваш от иере́й страсть прие́млет, Еди́н пра́веден за гре́шники и безако́нники убие́н бысть. Днесь Симео́ново пости́же мя прорече́ние: копие́ бо ны́не Мою́ прохо́дит ду́шу, Твоего́ от во́ин зря́ще поруга́ния. Увы́ Мне! Кого́ к рыда́нию ны́не призову́ или́ с ким мои́х слез излею́ пото́ки? Вси бо Тя оста́виша, сро́дницы же и дру́зи, Твоих наслади́вшеся Христе́ чуде́с. Где ны́не ли́ки седми́десятных учени́к? Где ли верхо́внии апо́столи? Еди́н бо тя ле́стию фарисе́ом продаде́, други́й же стра́ха ра́ди пред архиере́и с кля́твою отве́ржеся, не зна́я Тебе́ челове́ка. И Еди́на, Бо́же Мой, раба́ Твоя́, рыда́юще пред Тобо́ю, со храни́телем Твои́х словес и со возлю́бленным Ти напе́рсником. Увы́ мне, Иису́се Мой, драго́е Мне и́мя! Ка́ко стои́т земля́, чу́юще Тя на себе́ на кресте́ ви́сяща, И́же ту на вода́х в нача́тце основа́л еси́, И́же мно́гия слепцы́ просвети́ и ме́ртвыя сло́вом воскреси́вша Твоего́ Божества́ манове́нием? Прииди́те, ви́дите Бо́жия смотре́ния та́инство: ка́ко Оживле́й вся, умерщве́н бысть прокля́тою сме́ртию.

Сие́ слы́шав Ио́сиф, прибли́жися ко го́рко рыда́ющей Ма́тери. Егоже ви́девши, моле́бныя простира́ет тому́ глаго́лы: «Потщи́ся, благообра́зне, к Пила́ту безако́нному судии́ и испроси́ сня́ти со креста́ те́ло Учи́теля своего́, Моего ́же Сы́на и Бо́га. Подви́гнися и предвари́, прича́стниче Христо́ву уче́нию, та́йный апо́столе, обе́щниче Бо́жию Ца́рствию. Испроси́ уже́ безду́шно те́ло, пригвожде́нное ко кресту́ и прободе́ное в ре́бра. Спостражди́, благове́рне, сугу́баго ти ра́ди венца́, его́же по воскресе́нии Христо́ве прии́меши, и от всех коне́ц земли́ честну́ю сла́ву и поклоне́ние, и на небеси́ безконе́чную жизнь». Умили́вжеся Ио́сиф плаче́вными тоя́ глаго́лы, не рече́: «Жерцы́ на мя воста́нут и озло́бят, иуде́и воскрамо́лят, и побию́т мя фарисе́и, разгра́бят мое́ бога́тство. Бу́ду же и собо́рища отлуче́н». Ничто́же сих не рече́, но и вся уме́ты сотвори́. И о свое́м бо не ради́ животе́, да Христа́ приобря́щет. Дерзну́в, вни́де к Пила́ту и проси́, глаго́ля: «Даждь ми, о́ иге́моне, те́ло стра́ннаго Иису́са, распя́таго между́ двема́ разбо́йникома, оклеве́танаго от архиере́й за́вистию и пору́ганаго от во́ин без пра́вды. Даждь ми те́ло о́ного Иису́са, Его́же ти Сы́ном Бо́жиим нарица́ху кни́жницы и Царе́м пове́даху фарисе́и, Ему́же повеле́ ты над главо́ю дску приби́ти, иму́ще писа́ние: «Се есть Сын Бо́жий и Царь Изра́илев». Даждь ми те́ло, Его́же свой учени́к жерце́м ле́стию на сребре́ даде́, о Не́мже прови́дя Заха́рия та́ко написа́: «Дади́те це́ну мою́ или́ отрецы́теся». И поста́виша три́десят сре́бряник, це́ну цене́наго, от сыно́в Изра́илев. О Том молю́тися телеси́, о Не́мже прорече́ Каиа́фа, Тому́ еди́ному за мир умре́ти. Не про́сто сего́ прорече́, но и жрец бе́яше того́ ле́та. Он, и́хже рече́ Иереми́я: «Па́стыри мно́зи просмради́ша виногра́д Мой». И па́ки псало́м глаго́лет о них: «Кня́зи людсти́и собра́шася на Го́спода и на Христа́ Его́». Сие́ бо рече́ Соломо́н: «Помы́слиша и прельсти́шася, ослепи́ бо я́ зло́ба их». Реко́ша бо, улови́м пра́ведника руга́нием и ра́нами, истя́жем его́ и сме́ртию безле́потною осу́дим его́. Сего́ Иису́са прошу́ телесе́, И́же проти́в твоему́ вопро́су отвеща́: «Аз есмь И́стинна и Живо́т», и: «Не и́маши на мне вла́сти никоея́же, а́ще не бы ти дано́ свы́ше». Его́же ра́ди тебе́ моля́ше своея́ жена́, глаго́лющи: «Ничто́же сотвори́ Пра́веднику Тому: Много бо пострада́х во сне Его́ ра́ди». Даждь ми Сего распятаго, Емуже входя́щу во Иерусали́м, с ве́твьми младе́нцы срета́ху И́, глаго́люще: «Оса́нна, Сы́не Дави́дов». Его́же глас услы́шав ад, отпусти́ ду́шу Ла́заря уже́ четверодне́вна уме́рша. О Не́мже писа́ в зако́не Моисе́й: «Узри́те Живо́т ваш, ви́сящь пря́мо очи́ма ва́шима». Сего хощу́ ме́ртваго телеси́, Его́же ма́ти не позна́вши му́жеска ло́жа, де́вою породи́. О Не́мже Иса́ия ко Аха́зу глаго́лаше: «Се Де́вая зачне́т во чре́ве, и роди́т Сы́на, Ему́же и́мя С на́ми Бог». О Не́мже Дави́д прорече́ глаго́ля: «Пригвозди́ша ру́це мои́ и но́зе мои́, и вся ко́сти моя́ исчето́ша». Даждь ми Сего́ уме́ршаго на кресте́, о Не́мже ты рек прося́щим Его́ у тебе́ на смерть жидо́м: «Чист есмь от кро́ве Пра́веднаго сего́». Умы́вже ру́це и бив, предаде́ Его́. О Не́мже глаго́лет проро́к: «Аз не противлю́ся, ни вопреки́ глаго́лю. Плещи́ мои́ дах на ра́ны и че́люсти на ударе́ние, лица́ же моего́ на отврати́х от студа́ заплева́ния». Сего́ прошу́ Назаряни́на телеси, Ему́же от изуме́вшихся избега́юще вопия́ху бе́си: «Что есть нам и Тебе́, Иису́се Сы́не Бо́жий. Ве́мы Тя, Кто еси́, Святы́й Бо́жий. Но прише́л еси́ пре́жде вре́мене му́чити нас». О Не́мже и Сам Бог Оте́ц с небесе́ на Иорда́ни, крестя́щуся Ему́ послу́шествоваше, глаго́ля: «Се есть Сын Мой возлю́бленый, о Не́мже благоизво́лих». О Не́мже Дух Святы́й Иса́ием глаго́лет: «Я́ко овча́ на заколе́ние веде́н бысть, и от безако́нных люди́й пре́дан на смерть». Даждь ми те́ло сня́ти со креста́. Хощу́ бо е́ во свое́м положи́ти гро́бе: уже́ бо о нем вся соверши́шася проро́чества. Сей бо на́ша боле́зни понесе́, и за ны прострада́. И ра́ною Его́ мы вси исцеле́хом, зане́же пре́дана бысть на смерть душа́ Его́ и со безако́нники вмене́н бысть. Истреби́м бо, ре́ша, па́мять его́ от земли́ живых, и и́мя его́ не помяне́тся ктому́. Сего́ ра́ди хо́щет Бог отъя́ти боле́зни от души́ его́ и да́ти ему́ кре́пких корысть. Пи́шетбося о нем: «И ты в крови́ заве́та своего́, испусти́л еси́ ю́жники своя́ от ро́ва не иму́ща воды́».

И сие́ вся слы́шав от Ио́сифа Пила́т, диви́ся. И призва́в со́тника, вопроси́, а́ще уже́ у́мре пропя́тый Иису́с. И уве́дев, дасть те́ло Ио́сифу, да Его́ погребе́т я́коже хо́щет.

И купи́в плащани́цу, снят те́ло Ио́сиф Иису́сово со креста. Прии́де же и Никоди́м, нося́ смеше́ние и смѵ́рно, и ало́йно, досто́йно цены́ ста литр, и обви́ста те́ло Христо́во, пома́завше е́ ми́ром. Вопия́ше же Ио́сиф, глаго́ля си́це: Со́лнце не заходя́щее Христо́с, Тво́рче всем тва́рем Го́споди! Ка́ко пречи́стому прикосну́ся те́лу Твое́му, неприкоснове́нну Ти су́щу небе́сным си́лам, служа́щим Ти стра́шно? Каце́ми же плащани́цами обвию́ Тя, повива́ющаго мгло́ю зе́млю и не́бо покрыва́ющаго? Или́ кацы́ ма́сти возлею́ на Твое́ свято́е те́ло, Ему́же да́ры мно́ги со благоюха́ньми перси́йстии прине́сше ца́рие, я́ко Бо́гу покланя́хуся, прообразу́юще Твое́ за мир умерщве́ние? Ки́я ли надгро́бныя пе́сни исхо́ду Твоему́ воспою́, Ему́же в вы́шних немо́лчными гла́сы серафи́ми пою́т непреста́нно? Ка́ко ли понесу́ Тя на моею́ пе́рстьную руку́, Нося́щаго тварь всю неви́димо Го́спода? Ка́ко ли в мое́м худе́м положу́ Тя гро́бе, небе́сный круг утверди́вшаго сло́вом и на херуви́мех со Отце́м и со Святы́м почива́ющаго Ду́хом? Оба́че си вся смотре́нием твори́ши, и вся си Свое́ю во́лею претерпе́л еси́. Схо́диши бо во ад, да Ада́ма от а́да со Е́вою па́дша преступле́нием па́ки введе́ши в рай, и про́чая с ним воскреси́ши мертвецы́ Твоего́ божества́ си́лою. Темже си́це возглаша́я, ка́ко погребу́ Тя, Бо́же мой ми́лостиве? Я́коже Святы́м науче́н бых Ду́хом: «Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас».

И положи́ша И́ во гро́бе. И привали́ша ка́мень вели́кий ко двере́м гро́бу. Мари́я же Магдалы́ни и Мари́я Иа́ковля зря́сте, где Его́ полага́ху.

О мироно́сицах:

И мину́вши субо́те, и со́лнцу возсия́вшу, вся вку́пе богому́дрыя жены́ с ми́ром се у́же четве́ртое приидо́ша. Пе́рвое же, я́коже глаго́лет Матфе́й: «Ве́чер в суббо́ту, приидо́ста две жене́ ви́дети гроб», при ни́хже бысть трус, егда́ а́нгел отвали́ ка́мень от двери́ гро́ба, и от стра́ха его́ омертве́ша стрегу́щеи. Те́ма тогда́ и Сам Иису́с явля́яся рече́: «Ра́дуйтася, иде́та к бра́тии Мое́й, и да и́дут в Галиле́ю и та́мо Мя ви́дят». И па́ки полу́нощи и́ны жены́ приидо́ша испыта́ти бы́вшаго, я́же от Магдалы́ни слы́шаху о воскресе́нии Христо́ве. О тех бо Лука́ написа́ та́ко: «Зело́ ра́но приидо́ша жены́ ко гро́бу, и обрето́ша ка́мень у́же отвале́н. И два а́нгела в них ста́вше, глаго́ласта: «Что и́щете жива́го с ме́ртвыми? Несть зде, но воскре́се»».

Посе́м пред зоря́ми друзе́и приидо́ста жене́. И те ви́деста внутрь гро́ба два а́нгела, иде́же бе лежа́ло те́ло Иисус́ово. Те́мже Иоа́нн Богосло́в рече́: «От тою́ слы́шав Петр, с други́м ученико́м тече́ ко гро́бу, еще́ су́щи тме». Ма́рко же о всех мироно́сицах пове́дает, я́же с ма́стьми в субо́ту приидо́ша. И вле́зша во гроб, и ви́деша ю́ношу одесну́ю седя́ща, и ужасо́шася. Он же рече́ им: «Не ужаса́йтеся. Не вам бо есть страх, но безако́нным жерце́м со стрегу́щими зде во́ины. Вы же ви́дите тощь гроб, и рцы́те апо́столом «Христо́с воскре́се!». Ви́дите, без телесе́ есть плащани́ца. И о пло́тнем Иису́сове хвали́теся воста́нии. Бу́дите благове́стницы челове́ческому спасе́нию. Рцы́те ученико́м: «Днесь спасе́ние ми́ру!». Уже́ не скорби́те, ни се́туйте я́ко мертвеца, но раду́йтеся и весели́теся о Бо́зе Жи́ве. Вам бо хощу та́йны Бо́жия человеколю́бия ве́дати, я́коже за Адама во тлю па́дшаго пострада́: того́ бо ра́ди с небесе́ сни́де, и воплоти́вся, бысть челове́к, да истле́вшаго обнови́т и на небеса́ возведе́т. Он, послу́шав сове́та вра́жия, восхоте́ бы́ти бог и про́клят бысть. Сей же, послу́шав Отца́, Бог Сый бысть челове́к, да и зми́я погуби́т, и челове́ки обожи́т. Он просте́р ру́це ко дре́ву возбра́нному, сме́ртное уто́рже ядро́, и бысть раб греху́, и сни́де во ад от Еде́ма. Христо́с же, на кресте́ ру́це Свои́ просте́р, осужде́ния грехо́внаго и от сме́рти челове́ки свободи́. Непови́нен Сый, пре́дан бысть, да пре́даныя грехо́м от диа́воли рабо́ты изба́вит. На тро́сти гу́бою о́цта с же́лчию вкуси́, да загла́дит рукописа́ние челове́ческих согреше́ний. Копие́м в ре́бра прободе́н бысть, да пла́менное ору́жие отложи́т, браня́щее челове́ком вхо́да в раи́. Кровь с водо́ю из ребр источи́, и́маже теле́сную всю скве́рну очи́стив и ду́шы челове́чи освяти́л есть. Свя́зан бысть и те́рнием венча́н, да разреши́т от уз диа́воль челове́ки и те́рние преле́сти вра́жия искорени́т. Со́лнце помрачи́, и зе́млю потрясе, и тва́ри всей пла́катися сотвори́, да а́дская разруши́т сокро́вища. И та́мо су́щих ду́шы свет ви́деша, и Е́вин плачь на ра́дость преложи́. Во гро́бе я́ко мертв положе́н бысть - и от ве́ка уме́ршим, су́щим во гро́бе живо́т дарова́. Ка́мень с печа́тьми утвержде́н бысть, да а́дова врата́ и вереи́ от основа́ния сокруши́т. Стражьми́ стрего́мь бе все́ми ви́димо, но неви́димо соше́д во ад, связа́ сатану́. А́нгельская вои́нства с Ним теку́ще зва́ху: «Возми́те врата́, кня́зи, ва́ша, да вни́дет Царь сла́вы». И о́ви свя́заныя ду́шы, реша́щи от темни́ц, пуща́ху. Друзи́и же проти́вныя си́лы свя́жуще, глаго́лаху: «Где ти, сме́рти, жало? Где ти, а́де, побе́да?». К ни́мже оцепене́вши бе́си, вопия́ху: «Кто сей есть Царь сла́вы, с толи́кою на ны прише́л вла́стию?». Погуби́л есть кня́зя тмы и вся его́ восхи́тив сокро́вища. Разби́ сме́ртный град а́дово чре́во, извоева́ пле́нники, и́же со Ада́мом зде су́щая гре́шных ду́шы. Воскре́се, це́лым печа́тем у гро́ба. Та́ко бо и ро́ждься, не вреди́ Ма́терня де́вства печа́ти. Да несть вам стра́ха, - но омертве́вшим во́ином. Уже́ бо вся соверши́в Иису́с, воскре́се боголе́пно и показа́ся пре́жде вас приходи́вшим жена́м, взыва́я красно́: «Раду́йтася!». И апо́столом Свои́м в Галиле́ю ити́ повеле́, да всех та́мо с ва́ми освяти́в, с пло́тию на небеса́ взы́дет, с не́юже и па́ки прии́дет суди́ти ми́рови». Сие́ же вся от а́нгела рече́нная к мироно́сицам о Христе́ сказа́хом.

Похвала́ Ио́сифу:

Похва́лим ны́не Ио́сифа приснопа́мятнаго, благообра́знаго же и досточу́днаго. Блаже́н еси́ по и́стинне, пресла́вный и досточу́дный Ио́сифе! Толи́ка бла́га и вели́ка бога́тства на земли́ и на небеси́ сподо́бися, досто́йно послужи́в, я́ко и херуви́ми Бо́жию телеси́. Но они неви́димо на свое́ю держа́ще ра́му, стра́хом своя́ покрыва́ют лица́. Ты же, ра́дуяся, на свое́ю руку́ Христа́ Бо́га носи́л еси́. Блаже́н еси́ Ио́сифе, па́че патриа́рх, Авраа́ма, и Исаа́ка, Иа́кова! Его́же бо они́ глас то́чию слы́шавше, че́стни и сла́вни па́че всех яви́шася, ты же Того в плащани́цу обви́л еси́ те́ло. Блажу́ ру́це твои́, Ио́сифе, на нею́ же Сы́на Бо́жия и всех Творца́ держа́л еси́ те́ло, Его́же о́браза не терпя́ зре́ти в Хори́ве Моисе́й, под ка́менем скры́вся, слы́ша: «За́дняя Моя́ у́зриши», тем и на Фаво́ре со Илие́ю ви́дев Христа́, послу́шествоваста Того́ су́ща Бо́га и челове́ка. Блаже́н еси́ па́че Дави́да Царя́, вели́кий Ио́сифе! Дави́д бо от Сило́ма киво́т с Бо́жиим сло́вом прине́с, во свое́м убоя́ся поста́вити его́ до́му. Ты же не ски́нию со зако́ном, но Самого́ Бога прие́м от креста́, во свое́м гро́бе ра́дуяся положи́л еси́. Блаже́н и преблагослове́н тобо́ю Ио́сифе ископа́ный гроб, в не́мже полеже́ Христо́с Спас наш! Уже́ бо несть гроб, но престо́л Бо́жий, и олта́рь небе́сный, и поко́ище Свята́го Ду́ха, и одр небеснаго Царя́, о не́мже рече́ Соломо́н: «Стоя́т си́льнии ратобо́рцы, изуче́ни бра́ни, иму́ще ору́жия обою́ду остра́» - сих глаго́ла, назна́менуя святы́х чи́ны, борю́щихся со еретики́ и с жиды́ по Христе́. Блаже́н еси́ Ио́сифе, соверши́телю Бо́жию та́инству и проро́ческих гада́ний разреши́телю! О Не́мже бо зако́н и проро́цы при́тчами написа́ша, Сего́ ты я́вствено и смѵ́рною по святы́м пома́заше я́звам. Блаже́н еси́ Ио́сифе, И́же вся оживи́вшаго сло́вом и вода́ми покры́вшаго твердь небе́сную, Сего́ я́ко мертвеца́ ка́менем покры́л еси́ во гро́бе, ча́я тридне́внаго воскресе́ния. Блаже́н у́бо и град твой Аримафе́й, из него́же ты прии́де послужи́ти Сы́ну Бо́жию. Ку́ю похвалу́ сотвори́м досто́инству твоего́ блаже́нства? Или́ кому́ уподо́блю сего пра́ведника? Ка́ко начну́ или́ ка́ко разложу́? Не́бом ли тя прозову́? Но того́ светле́е бысть благоче́стием. И́бо во врем́я стра́сти Христо́вы, не́бо помрачи́ся и свет свой скры. Ты же тогда́ ра́дуяся, на свое́ю руку́ Бо́га нося́ше. Зе́млю ли тя благоцвету́щу нареку́? Но тоя́ честне́йши показа́ся. Тогда́ бо и та страхом трясашеся, ты же с весе́лием Бо́жие те́ло с Никоди́мом в плащани́цу со благоуханьми обви́в положи́л еси́. Апо́столом ли тя имену́ю? Но и тех верне́е и кре́пче и обре́теся. Егда́ бо они́ стра́ха ра́ди жидо́вска разбего́шася, тогда́ ты без боя́зни, без сумне́ния послужи́л еси́ Христо́ви. Святи́телем ли тя старе́йшину прозову́? Тем бо о́браз своея́ слу́жбы пре́дал еси́, обходя́й, кадя́, кланяяся с моли́твами пресвято́му те́лу Христо́ву, глаго́ля: «Воскресни Го́споди, помози́ нам и изба́ви нас и́мени Твоего́ ра́ди». Священному́чеником ли тя нареку́ нача́льника? Я́ко толи́ку показа́л еси́ ко Христо́ву любо́вь. А́ще бо и не вогрузи́ся в твоя́ пе́рси ору́жие, ни пролия́ся от меча́ твоя́ кровь, но изволе́нием и верою по Христе́ положи́л еси́ ду́шу. Порази́ли бы тя бы́ша и на ча́сти разсекли́, но сохрани́ тя от тех Христо́с, Его́же ты храня́ше те́ло. Не убоя́ся гне́ва жидо́вска, ни преще́ния жре́ческа, ни напра́сно убива́ющих во́ин не устраши́ся, не пожали́в си по мно́зем бога́тстве, не ради́ бо ни о свое́м животе́, ча́я тридне́внаго воскресе́ния. Но па́че всех святы́х подвиза́лся еси́ богоблаже́нне Ио́сифе, па́че всех и́маши дерзнове́ние ко Христу́. К Нему́ же помоли́ся и о нас, хва́лящих тя, и чту́щих твою́ святу́ю с мироно́сицами па́мять, и твой украша́ющих пра́здник.

Пода́ждь, свя́те, всем нам по́мощь твою́. Бу́ди покро́в гра́ду на́шему и оби́тели сей от всяќого зла, подава́я кня́зю на́шему на проти́вныя побе́ду: и заступа́й его́ от всех ви́димых и неви́димых враг, мир же глубо́к и здра́вие телеси, ку́пно же и души́ его́ проси́ спасе́ния. И нас изба́ви от вся́кия беды́, и ну́жды, и печа́ли, и всех лю́тых напа́стей, и мно́гих грехо́в отпу́ст испроси́ свои́ми к Богу моли́твами, да изба́вит ны от безконе́чных мук и прича́стники сотвори́т бу́дущия жи́зни благода́тию и человеколю́бием Го́спода Бо́га и Спа́са на́шего Иису́са Христа́, Ему́же сла́ва со Отце́м и с Пресвяты́м и Благи́м и Животворя́щим Ду́хом, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в. Ами́нь.