Понедельник Светлой седмицы

В нача́ле бе Сло́во. А́ще убо Иоа́нн нам хоте́л бесе́довати и своя́ к нам сказа́ти, ну́жно бы́ло бы и род Его́ и оте́чество рещи́ и воспита́ние. Елма́ же не сей, но Бог им к челове́ческому веща́ет естеству́. Изли́шно бы́ти мне ви́дится и не ну́жно такова́я взы́сковати. И па́чеже ниже́ си́це изли́шно, но зело́ ну́жно. Егда́ бо навы́кнеши, кто бе и отку́ду, и от кото́рых, и како́в; та́же слы́шиши его́ гла́са и любому́дрия всего́, тогда́ уве́си до́бре и я́ко не о́ного сия́ бе́ша, но боже́ственыя си́лы, подвиза́ющия его́ ду́шу.

Ко́его ли у́бо бе оте́чества? Оте́чества у́бо ниже́ еди́наго. Ве́си же худы́ и страны́ худе́йши. Ни еди́но же нося́щия бла́го, Галиле́ю бо охужа́ют кни́жницы, глаго́люще: «Испыта́й и виждь, я́ко от Галиле́и не воста́ проро́к»Ин. 7:52 . Охужа́ет же и и́стиный изра́ильтянин глаго́ля: «От Назаре́та мо́жет ли что бла́го бы́ти?»Ин. 1:46 . Сия́ сый земли́, ниже́ знамени́тыя страны́ не́кия бе, но ниже́ от нарече́ния зна́емаго сей отту́ду бе. Отца́ же ры́баря и си́це ни́щаго, я́ко и дете́й на то́же де́лание привести́.

Ве́сте же вси, я́ко никто́ же рукохудо́жник изво́лит сы́на сотвори́ти хи́трости своея́ насле́дника, ра́зве а́ще не зе́льна прину́дит нищета́. Наипа́че, егда́ худа́ хи́трость бу́дет. Ры́барие же ничто́же ни́щетнейше ниже́ худе́йша, но ниже́ неуче́нейша у́бо бу́дут. Но оба́че и в саме́х сих: о́ви у́бо бо́льшии, о́ви же худе́йши суть. Апо́стол же нам сей и зде ме́ньший чин имя́ше. Не от мо́ря бо ловя́ше, но в ма́лом е́зере не́коем пребыва́ше. И о сем ему́ обраща́ющагося со отце́м его́ и Иа́ковом бра́том свои́м. И раздра́нную шью́щим мре́жу, е́же и сие́ после́днее нищеты́ бе - си́це призва́ Христо́с.

Наказа́ния же вне́шняго есть у́бо и от сих навы́кнути, я́ко ничто́же у́бо ему́ прича́стно бе. И́накоже и Лука́ свиде́тельствует пиша́, я́ко не то́кмо неве́жа но и некни́жен бе. И в ле́поту: и́же бо си́це нищь - и ниже́ на то́ржищи влага́яся, ниже́ достове́рным бесе́дуя муже́м, но ры́барьству пригвожде́н. А́ще же когда́ не́кому и спребыва́ше, рыбопрода́вцем и поваро́м бесе́дуя, что звере́й и безслове́сных имя́ше отра́днее пребыва́ти? Ка́коже не саме́х подража́ти рыб безгла́сие?

Сей у́бо ры́барь о е́зерех обраща́яйся, и мре́жах, и ры́бах и́же от Вивсаи́ды Галиле́йския. И́же отца́ ры́баря. Нищь от ни́щаго нището́ю после́днею. Неве́жа неве́жество, и сие́ после́днее. И́же писа́ния ниже́ пе́рвие навы́к, ниже́ по́сле по е́же бы́ти со Христо́м - да уви́дим, что веща́ет и о кото́рых нам бесе́дует.

Егда́ о су́щых на селе́х? О су́щих ли в река́х? О образова́ниих ли ры́бы? Сия́ бо не глаго́ли от ры́баря слы́шати ча́ет кто. Но не бо́йтеся: сих бо ничто́же услы́шим. Су́щая же на небесе́х и я́же никто́же никогда́же уви́де пре́жде сего́. Си́це бо нам высо́кая уче́ния и гражда́нства изря́дное. И любому́дрие прии́дет нося́ а́ки в ле́поту, о саме́х веща́я сокро́вища Ду́ха, а́ки от саме́х ны́не приходя́ небе́с.

Наипа́че же, ниже́ та та́мо су́щим всем ле́по бе ви́дети, е́же и предвари́в рек. Сия́ же у́бо ры́баря ли, рцы ми?

Ри́тора же ли отну́д? Мудреца́ же ли или́ филосо́фа? Вся́кого же ли и́же вне́шнее наказа́ннаго любому́дрие? Ника́коже.

Се челове́ческия бо про́сте души́ о нетле́нном и блаже́нном о́ном естестве́ такова́я любому́дрити и о су́щих си́лах по о́ном: о безсме́ртии и жи́зни безконе́чней, о естестве́ теле́с сме́ртных и безсме́ртных по́сле быва́емых, о му́це, о бу́дущем суди́лищи, о бу́дущих испыта́ниих: су́щих глаго́лы, су́щих в де́йствах, и́же в помышле́нии и мы́сли. И что у́бо челове́к рещи́, что же мир; и что у́бо и́стинный челове́к, что же мня́йся у́бо бы́ти, не сый и́хже; что зло́ба и что доброде́тель. Сих бо не́кая взыска́ша у́бо су́щии о Плато́не и Пифого́ре, ины́х бо ниже́ про́сте помина́ти нам подоба́ет филосо́фов, отсю́ду си́це подсмея́тельнии с премно́жеством бы́ша вси. А и́же ины́х вя́щше уди́влени бы́вша от них и уве́рившеся бы́ти верхо́вни хи́трости о́ноя, си́и наипа́че ины́х суть. Си́и у́бо с догма́ты: и жи́тельства ра́ди, и догма́т сложи́вше, не́кая написа́ша, во всем подсмея́ни бы́ша дете́й студне́йше. Жены́ же о́бщи всем творя́ще, и житие́ превраща́юще, и че́стное растлева́юще бра́ку, и и́на такова́ подсмея́тельная законополага́юще - си́це житие́ свое́ изнури́ша. Догма́т же ра́ди су́щих о души́, ниже́ вели́чество не́кое оста́виша студа́ про́чее. Му́хи и комары́ и кусты́ человече́ския глаго́лющих бы́ти душа́. И Бо́га Cамого́ ду́шу бы́ти глаго́люще. И и́на мно́га такова́ не́кия безобразу́юще. И [не] сие́ то́кмо есть осужде́ния досто́йно, но и вели́ка слове́с их пучи́на. Я́коже бо су́щии в пучи́не сю́ду и сю́ду обноси́ми, никогда́ же в те́хже ста́ша, а́ки о не изъявле́нных блазне́ных умышле́нии веща́юще. Но рыба́рь не си́це. Но вся со опасе́нием веща́ет и, я́коже на ка́мени стоя́, нигде́же превраща́ется. В самы́х бо незаходи́мых бы́ти сподо́бився, и всех Владыку в себе́ глаго́люща име́я, ничто́же челове́ческо пострада́.

Они́же я́коже у́бо и́же в ца́рское вни́ти не сподо́бльшеся, вне́ же на то́ржищи со ине́ми пребыва́юще челове́ки и от своея́ мы́сли уга́дывающе неви́димых, вели́ким заблуди́ша заблужде́нием, о неви́димых бесе́довати восхоте́вше. И я́коже слепи́и и пия́нствующе и в само́м заблужде́нии друг дру́гу прирази́шася. И не друг дру́гу то́кмо, но и са́ми себе́ во мно́гих ме́стех о те́хже при́сно прелага́юще. Некни́жный же се́й неве́жа и́же от Вифсаи́ды, Зеведе́ов сын, а́ще и тма́ми подсмиява́ют е́ллины име́н неве́жествия, ничто́же ху́ждшии со множа́йшим дерзнове́нием сия́ реку́.

Ели́ко бо язы́к им ва́рвареск явля́ется, е́ллинскаго отстоя́щь наказа́ния, толи́ко светле́йше на́ша явя́тся. Егда́ бо ва́рвар и неуче́н такова́я веща́ет, я́же от су́щих на земли́ челове́к не соуве́де когда́. И не веща́ет то́кмо, [и́бо а́ще и сие́ то́кмо бы́ло бы - ве́лие чу́до ны́не же к сему́,] и и́но бо́льши сего́ подае́т зна́мение е́же богодохнове́но бы́ти глаго́лемая - е́же слы́шащих увеща́ти всех вы́ну вре́мени. Кто не почуди́тся живу́щей в нем си́ле? И́бо и сие́ вели́ко е́же рех законополага́ти.

Сей у́бо ва́рвар писа́нием ева́нгельским вселе́нную объя́т всю. Те́лом же посре́днюю удержа́я сию́, иде́же дре́внее любому́дрствоваху и́же от е́ллинскаго сове́та вси. И отту́ду бесо́м есть стра́шен посреде́ враг облиста́в, и мра́ка их погаси́в, и тве́ржу бесо́вскую разруши́в.

Душе́ю к ли́ку отъи́де о́ному, принича́ющемуся[3] такова́я соде́лавшему. И е́ллинская у́бо погасо́ша вся и без ве́сти бы́ша, сего́ва же на всяк день светле́йша быва́ют. Отне́лиже бо се́й и про́чии ры́барие, от о́ного Пифаго́рское у́бо умолча́ша и Плато́нское, ви́дящаяся пе́рвие владе́ти. И ниже́ от име́ни их ве́дят мно́зи, и́бо Плато́н и с цари пребыва́ше при́зван быв я́коже глаго́лют и мно́ги имя́ще дру́ги, и в Сикели́ю пла́ваше. Пифаго́р же вели́кую Елла́ду дости́г, и чарова́ния подви́г ви́ды безчи́сленны, е́же бо воло́м бесе́довати - и́бо и сие́ глаго́лют его́ сотво́рша - ничто́же и́но, ра́зве обая́ния бе. И я́вствено наипа́че отту́ду, и́же бо безслове́сным си́це бесе́дуя челове́ческий ничи́мже по́льзова род, но и наипа́че повреди́. А́ще и прили́чнейше к любому́дрия словесе́м естество́ челове́ческое бе. Но оба́че он орло́м у́бо и воло́м бесе́доваше я́коже глаго́лют волхву́я, ниже́ бо безслове́сное слове́сно сотвори́ естество́, [ниже́ бо возмо́жно челове́ку сие́,] но волхвова́ньми несмы́сленных прельща́ше.

И челове́ков оста́вль научи́ти не́что от потре́бных. Наказа́, я́ко ра́вно бе боб я́сти и ражда́емых главы́. И живу́щих с ним увеща́, я́ко у́бо душа́ учи́телева овогда́ у́бо куст бысть, овогда́же отрокови́ца, овогда́же ры́ба. И да не в ле́поту вся угаси́ша о́на [и] исчезо́ша соверше́нно? В ле́поту и в пра́вду. Но неве́жи и некни́жнаго не си́це. Но и сири́яне, и еги́птяне, и инде́яне, и пе́рсяне, и ефио́пляне, и ва́рвари, и безчи́слении язы́цы ини́и, во ин преложи́вше язы́к я́же от сего́ введе́нныя догма́ты, научи́шася челове́цы ва́рвары любому́дрити.

Не у́бо всу́е глаго́лах, я́ко ему́ позо́рище бысть вся вселе́нная. Не бо еди́но племенны́х оста́вль [и] к безслове́сных всу́е тружда́шеся естество́м, е́же изли́шняго любоче́стия и после́дняго безу́мия бе. Но и со ины́ми и сея́ чист сый, стра́сти еди́ной то́кмо потща́ся, я́ко вселе́нную всю научи́т что от потре́бных и могу́щих ю́ от земли́ преста́вити к небеси́. Сего́ ра́ди ниже́ мра́ком не́коим и тмо́ю скры свое́ уче́ние, я́коже творя́ху они́ су́щих внутрь лежа́щих злых, е́же внегда́ глаго́лати неизявле́ние я́коже не́кую заве́су предлага́юще. Но сего́ догма́ты - cолне́чных лучь суть я́вьственнейши.

Те́мже и всем по вселе́нней челове́ком распространи́ся. Не пять бо лет повелева́я молча́ти приходя́щим, я́коже они́, ниже́ я́ко нечу́вственым приседе́ти ка́мем сей научи́, ниже́ в чи́слех бы́ти, все разделя́я басносло́вяше. Но отве́рг сатани́нскую сию́ несла́дость всю и вред, толи́ко глаго́лом вмеси́ удо́бство, я́ко не то́кмо му́жем разу́мным, но и жена́м и ю́ным вся бы́ти глаго́лемая я́вствена. Ве́рова бо сия́ и́стинна бы́ти и потре́бна слы́шащим всем - и свиде́тельствует все е́же по о́ном вре́мя, всю бо к себе́ привлече́ вселе́нную. И вся́кого чужда́го плаче́вна сказа́ния на́ше свободи́л есть житие́ по услу́шании слове́с сих. Сего́ ра́ди души́ изво́лили бы́хом изступи́ти па́че, и́же сия́ слы́шаще, не́жели догма́т и́же от о́ного пре́данных нам.

И отзде́ у́бо и отвсю́ду нам я́вственно, я́ко ничто́же челове́ческо су́щих сей, но боже́ственна не́кая и небе́сная уче́ния. Боже́ственою в нас прише́дша душе́ю - не звук бо глаго́л, ниже́ рече́ния велича́ние, ниже́ имя́н и глаго́л украше́ние и сложе́ние у́зрим, изли́шне и неполе́зне, [дале́че бо сия́ любому́дрия вся́кого,] но кре́пость непобори́мая и боже́ственная, и догма́т пра́вых непостижи́мую си́лу и безчи́сленных дарова́ние благи́х.

Е́же бо по обеща́нию испыта́ние, си́це изли́шня бе и прему́дрецей достоя́ния; па́чеже ниже́ прему́дрецей, но ю́нош несмы́сленных. Я́ко и самого́ и́же у них филосо́фа[4] вводи́ти учи́теля, и́же их зело́ посрамля́ющаго всего́ хи́тростию и глаго́лющаго судия́м, я́ко слы́шат от него́ глаго́лы про́сте и ту́не глаго́лемы, а не у́бо удобре́ны словеса́, ниже́ глаго́лы и имены́ укра́шены - ниже́ бо подоба́ет, рече́, о́ му́жие сему́ во́зрасту я́коже ю́ноши показу́ющи словеса́ в вас ему́ входи́ти. И зри мно́го подсмея́тельнаго, е́же бо я́ко сту́дно и любому́дрия недосто́йно и ю́ношеских де́ло сотвори́л есть, его́ бе́гающа. Сие́ наипа́че всех той ухи́три, си́це везде́ тщесла́вия бе́ша еди́ного.

И Плато́ну ничесо́муже есть чуди́тися ино́му, ра́зве сему́ то́кмо. И я́коже гробо́в и́же от вне пова́пленных, а́ще обнажи́ши, то́кмо гно́я и злово́ния и растле́нных у́зриши испо́лненых косте́й, си́це и филосо́фа догма́ты, а́ще по рече́нию обнажи́ши красоты́, мно́гыя у́зриши гну́сости и неле́поты испо́лнены. И наипа́че, егда́ о души́ любому́дрствует, безме́рне почита́я ю́ и ху́ля, сие́ бо диа́вольская сеть ‐ нигде́же умере́ние соблюда́ти, но о обои́х умноже́ньми к злохуле́нию приводи́ти е́млемых е́ю. Овогда́ бо ю́ Бо́жия рече́ существа́ бы́ти, овогда́ же ю́ си́це безме́рне и нечести́ве взем. Со ины́м досажа́ет па́ки премно́жеством, во свиния́ и ослы́ вводя́, и я́же сих бесчес́тнейши живо́тно.

Но сих у́бо дово́льно. Па́чеже и сия́ да́ле ме́ры. А́ще бо что потре́бно бы́ло бы от них навы́кнути, подоба́ет и мно́жае в нем пребы́ти. А́щеже ели́ко безобра́зие их и сме́ха созерца́ти, и сия́ вя́щше потре́бнаго рече́ся от нас. Сих ра́ди оста́вльше о́нех ба́сни, на́ших ко́снемся догма́т, свы́ше нам снесе́ных, ничто́же челове́ческо име́ющих. Принеси́ у́бо сия́ на среду́ да приведе́м е́же нача́ло нареко́хом я́ко да со опасе́нием внима́ти глаго́лемым, сие́ и ны́не воспомяну́вше.

Что у́бо начина́я евангели́ст сей а́бие рече́? «В нача́ле бе Сло́во, и Сло́во бе у Бо́га, и Бог бе Сло́во»Ин. 1:1. Ви́дел еси́ дерзнове́ние и о́бласть мно́гу. Ка́ко ничто́же сумня́ся, ниже́ уподо́бляся, но вся изъявля́я веща́ет. Сие́ бо есть учи́теля де́ло е́же не обноси́тися в ни́хже глаго́лет. А́ще бо и́же ины́х наказу́яй ина́го тре́бует е́же утверди́ти могу́щаго со опасе́нием его́, не учи́телей, но учени́ческий чин име́ти у́бо бу́дет пра́веден.

А́щеже глаго́лет кто «И что у́бо Пе́рвое вино́вное оста́вль, а́бие нам о Второ́м бесе́дова»? Пе́рвое у́бо и Второ́е отрица́емся глаго́лати - не на́ша бо сия́, числа́ бо Бо́жественое вы́шше и време́н после́дования - зле же сия́ у́бо отрица́емся, Отца́ же испове́дуем от ни еди́ного же су́ща, и Сы́на от Отца́ рожде́на.

Ей, рече́: «Что у́бо Отца́ оста́вль, о Сы́не бесе́дует?». Зане́ Он у́бо всем я́вствен бе, а́ще и не я́ко Оте́ц, но я́ко Бог. Единоро́дный же не ве́дяшеся. И в ле́поту и́же о сем разуме́, а́бие от нача́ла потща́ся вложи́ти неве́дящим его́. И́накоже, ниже́ Отца́ во и́же о сих словесе́х умолча́. И зри ми ра́зум духо́вный. Ве́дяше челове́ков, Старе́йшее и пре́же всех Су́щее, па́че почита́ющих и полага́ющих Бо́га. Сего́ ра́ди отсю́ду пе́рвее твори́т нача́ло и, происходя́, И́ Бо́га рече́ бы́ти. И не я́коже Плато́н: о́вого у́бо ума, о́вогоже ду́шу глаго́лаше бы́ти - сия́ бо дале́че боже́ственнаго и нетле́ннаго естества́, ниже́ бо имее́т что о́бще к нам, но отделе́на есть е́же к тва́ри обще́ния, [е́же по существу́ глаго́лю, а не у́бо е́же по совокупле́нию].

Сего́ у́бо ра́ди и Сло́ва Его́ нарече́. Поне́же бо хо́щет учи́ти нас, я́ко сие́ Сло́во Единоро́дно есть Сын Бо́жий - да́же у́бо не стра́стно возмни́т кто рожде́ние, предвари́в Сло́ва нарече́нием предъотъе́млет лука́вое мне́ние, тогда́ от Него́ Сы́на бы́ти явля́я и е́же безстра́стне.

И зри́ши ли, я́ко е́же рех ниже́ Отца́ во и́же о Сы́не словесе́х умолча́? А́щеже не довле́ют указа́ния сия́ предста́вити е́же все, да не почуди́шися: о Бо́зе бо нам сло́во, Е́же ниже́ рещи́, ниже́ помы́слити по досто́инству возмо́жно. Те́мже и се́й существа́ у́бо нигде́же полага́ет и́мя, ниже́ бо возмо́жно рещи́ сие́, е́же что есть существо́ Бог - везде́ же нам Его́ от действ явля́ет. Сло́во бо сие́ уви́дит у́бо кто ма́ла по́сле и Свет глаго́лемо, и Свет па́ки имену́емо Живо́т.

Не сея́же еди́ныя ра́ди вины́ си́це именова́ Е́, но пе́рвыя у́бо. Сея́ вторы́я же, поне́же Оте́ческое нам хотя́ше возвеща́ти. «Вся бо рече́ ели́ка слы́шах от Отца́, возвести́х вам»Ин. 15:15. Нарица́ет же Его́ и Живота́ и Све́та, е́же бо от позна́ния свет нам дарова́ и и́же отсю́ду живо́т. И отну́дь несть и́мя довле́ющи, ниже́ два и три научи́ти я́же о Бо́зе, но возлю́бленно мно́гими у́бо возмощи́ а́ще и не я́вьственне объя́ти лиц ему́. Не про́сте же его́ Сло́ва рече́, но с приложе́нием а́рфа[7], от про́чих и си́це разлуча́я. Зри́ши ли, я́ко не всу́е глаго́лах я́ко от небе́с веща́ет нам евангели́ст сей? Зри у́бо от нача́ла а́бие, где ду́шу возвлече́ и мысль возведе́ слы́шащих. Всех бо чу́вственых поста́вив ю́ высоча́йше: над земле́ю, над мо́рем, над небесы́ - и вы́ше а́нгел наставля́ет, и превы́ше херуви́м и серафи́м, и вся́кой про́сте го́рней тва́ри ше́ствовати увещева́ет.

Что у́бо? Егда́ к толи́кой возведе́ высоте́, зде у́бо нас поста́вити возмо́же? Ника́коже. Но я́коже а́ще кто стоя́щаго при бре́зе и зря́щаго гра́ды и бре́ги и приста́нища, егда́ у́бо на среду́ приведе́т пучи́ны, пре́жних у́бо оста́ви - не у́бо поста́ви где о́ко ему́, но в безчи́сленное приведе́ виде́ние. Си́це и евангели́ст, вся́кия вас высоча́йши тва́ри возве́д и к веко́м высоча́йше сея́ препосла́в - высо́ко о́ко испуща́ет, не дая́ приити́ не́коего конца́ на го́рнее: поне́же у́бо ниже́ есть.

Восше́д бо в нача́ло ра́зум[8], взыску́ет, ко́е нача́ло. Та́же, е́же «бе» обре́т, при́сно достиза́я его́ мысль, не име́ет где поста́вити по́мысла, но приле́жне взира́я и нигде́же сконча́тися моги́й, утруди́вся обраща́ется па́ки на до́льная. Е́же бо «В нача́ле бе» - ничто́же и́но есть, но ра́зве е́же быти при́сно изъяви́тельно и безконе́чне бы́ти. Ви́дел ли еси́ любому́дрия и́стинное и догма́ты боже́ственныя, не якова́ е́ллинская времена́ полага́ющих и о́вех у́бо старе́йших, о́вехже юне́йших бы́ти глаго́лющих бого́в.

Но ничто́же таково́ у нас. А́ще у́бо Бог есть, я́ко у́бо и есть, ничто́же таково́ пре́жде Его́. А́ще Соде́тель всех пе́рвый Сам, а́ще Влады́ка и Госпо́дь всех, вся по́сле Его́ - и творе́ние, и ве́ки. Хоте́х и в подви́ги се́сти ины́я, но не́гли утруди́вся ва́ша мысль. Те́мже наказа́в о́на, я́же есть нам к рече́нных и глаго́лемых потре́бному, па́ки умолчу́. Ка́я ли у́бо сия́ суть?

Нравоуче́ние первое: Я́ко подоба́ет в це́рковь входя́щим опа́сне внима́ти глаго́лемых и оша́ятися попече́ния вся́каго жите́йскаго:

Всем мно́гим недоуме́ющихся в долготе́ глаго́ланных. Егда́ у́бо душа́ мно́гими тяготы́ отяготи́тся жите́йскими. Я́коже о́ко, егда́ у́бо чи́сто бу́дет и прозра́чно и острозри́тельно есть - и не у́бо утруди́тся удо́бне и тонча́йшая телеса́ расматря́юще. Егда́ же у́бо мокроте́ не́кое и лю́те от главы́ исте́кши или́ сни́зу погруже́нию ды́мну возне́сшуся, часть не́кий пред зе́ницею бу́дет о́блак - ничто́же ниже́ де́белейших я́вственно попуща́ет све́дети. Си́це и о души́ быва́ти обы́че. Егда́ у́бо очище́нна прилучи́тся и ни еди́нуже име́ет страсть стужа́ющу, приле́жне зрит к ни́мже зре́ти подоба́ет.

Егда́ же мно́гими помуще́нна страстьми́ свою́ погуби́т доброде́тель - ни к чесо́муже от высо́ких удовле́ти мо́жет удо́бне, но изнемога́ет вско́ре и па́дает, и ко сну уклони́вшися и ле́ности, и я́же доброде́тели и жи́зни е́же от сея́ ей поле́зное отпуща́ет, и не прихо́дит со усе́рдием мно́гим.

Е́же да не и вы постра́ждете. Не преста́ну о при́сно та́яже наказу́я. Оздрави́те и ва́шу мысль да не та́яже услы́шите, я́же неве́рнии от е́вреи от Па́вла. «И́бо о́нем мно́го, рече́, сло́во бы́ти и не удо́бь сказу́емо, но поне́же, рече́, вы лени́вы есте́ слу́хи»Евр. 5:11. Немощны́й бо и неду́жный и от малосло́вия я́коже от долгосло́вия стужа́тися обы́че, и я́вственое, и удо́бь разреши́мое неудо́бь пости́жно бы́ти непщу́ет. Но никто́же зде тако́в. Но вся́ку отгна́в печа́ль жите́йскую, си́це сих да слы́шит догма́т. Егда́ бо вожделе́ние име́ний содержи́т послу́шателя, не у́бо мо́жет и вожделе́ние стяжа́ти послу́шания удо́бне, поне́же у́бо ниже́ довле́ет мно́гим вожделе́нием еди́на прилучи́тся душа́, но ино́е ины́м врежа́ется и, разделя́ющися, немощне́йшая быва́ет, удержа́щу ино́му и все в себе́ изнури́вшу.

Сие́ и о де́тех случа́тися обы́че. Егда́ бо еди́ного кто име́ет то́кмо, с премно́жеством лю́бит еди́наго. Егда́ мно́гих дете́й бу́дет отец, и любо́вная разде́льшися немощне́йша быва́ет. А́щеже иде́же есте́ственное наси́льство и си́ла и сро́дственое люби́мое сие́ случа́ется, что у́бо рече́м о е́же по произволе́нию и любви́ и наипа́че егда́ вожделе́ния сия́ проти́вна друг дру́гу пребыва́ют? Сопроти́вна бо име́ний вожделе́нию такова́го послу́шания.

На не́бо да взы́дем. Вше́дше та́мо, не ме́стом глаго́лю, но изволе́нием. Мо́щно бо есть и на земли́ су́щу стоя́ти на небеси́, и я́же та́мо мечта́ти, и я́же отту́ду слы́шати. Никто́же у́бо су́щее на небеси́ су́щим на земли́ да вво́дит. Никто́же зде стоя́ я́же в дому́ да пече́тся. Хра́мину бо и то́ржище подоба́ет[10] я́же о зде приобре́тения име́ти, а не сие́ су́щими отту́ду и то́ржища бре́мены отягча́ти. Сих ра́ди уве́мы уче́ния престо́ла[11], да отзде́ вне́шнюю отмы́ем скве́рну. А́щеже восхо́щем и ма́лым сим упражне́нием от и́же вне́ глаго́лемых или́ де́йствуемых врежа́тися, лу́чши не входи́ти в нача́ле. Никто́же у́бо в це́ркви, су́щим в дому́ да поуча́ется. Но и в дому́, су́щая в це́ркви да подвиза́ет. Всех нам да бу́дут сия́ честне́йша, душе́вна бо сия́ суть, теле́сная же о́на. Наипа́че же те́лу и души́ я́же зде глаго́лемое поле́зно суть. Сего́ ра́ди сия́ у́бо да бу́дут нача́льное де́ло, чрезде́льно же и вся ина́я. Сия́ у́бо и бу́дущая и настоя́щия суть жи́зни, о́наже – посре́дния, а́ще не по положе́нному от сих устраня́ется зако́ну. Не то́кмо бо что по сих бу́дем и ка́ко тогда́ поживе́м отсю́ду есть навы́кнути, но ка́ко и настоя́щая устро́им житие́. Враче́бница же дом сей есть духо́вная, да я́же а́ще прии́мем от вне я́звы, зде да исцеля́ем, а не я́ко да отсю́ду собра́вше ина́я си́це да отъи́дем.

А́ще бо Ду́ху нам глаго́лющу не внима́ем, не то́кмо пре́жняя не отмы́ем, но и и́на прии́мем. Да внима́ем у́бо кни́зе Бо́жиею благода́тию со мно́гим тща́нием нам открыва́еме. Ниже́ бо мно́гая возтре́буем про́чее промышле́ния, а́ще нача́ла и вины́ со опасе́нием навы́кнем. Но, ма́ло в нача́лех потруди́вшеся, возмо́жем про́чее по Па́влу «и ины́х наказа́ти»2Тим. 2:2 зе́ло бо высо́к есть апо́стол сей и мно́гих испо́лнен догма́т, и всех пребыва́ет наипа́че не́жели во ины́х. Не у́бо чрезде́льне да слы́шим. Сего́ бо ра́ди вам и пома́лу испове́дуем, я́ко быва́ем благоразу́мно вся бы́ти и не избе́жати па́мяти. Да убои́мся у́бо, да не когда́ бу́дем пови́нни гла́су о́ному глаго́лющему: «А́ще не бых прише́л и глаго́лал им, греха́ не бы́ша име́ли»Ин. 15:22.

Что бо прии́мем не услы́шанных вя́щше, егда́ и по услы́шании ничто́же име́ющи в дом отхо́дим, но чудя́щимся рече́нным то́кмо? Дайте у́бо нам во благу́ю се́яти зе́млю. Да́йте, да нас привлече́те бо́льшии. И а́ще кто те́рния име́ет, огнь дав, спу́стит Ду́ха; а́ще кто же́стоко и непоко́рно се́рдце, гла́дко сие́ да твори́т и мя́гко, те́мже и де́йствуя огне́м. А́ще кто, я́коже пути́ от всех попира́ется по́мысл, ко вну́треннейшим да вхо́дит и да не предлежи́т хотя́щим в расхище́ние находи́ти, да не гобзу́юще ва́ша уви́дим ни́вы.

И́бо а́ще си́це себе́ да прилежи́м и с трудолю́бием послу́шания сего́ и́мемся духо́внаго, а́ще ниже́ внеза́пу, но пома́лу всех свободи́мся жите́йских. Те́мже да внима́ем, да не и о нас глаго́лется: «Я́ко а́спид глухи́й у́ши на́ши»Пс. 57:5. Что бо зве́ря ра́зньствова таковы́й послу́шатель? Рцы ми, ка́коже не у́бо бу́дет вся́каго безслове́снейшаго безслове́снейши, и́же Бо́гу бесе́дующе не внима́я? А́ще бо тем благоугожда́ти Бо́гу сие́ есть, е́же челове́ку бы́ти, а и́же ниже́ ка́ко сие́ испра́вит, слы́шати хотя́ - что у́бо и́но ра́зве зверь бу́дет? Помы́сли у́бо, ели́ко бу́дет зло, Христу́ хотя́щу нас от челове́к ра́вно а́нгельных сотвори́ти, саме́м от челове́к в зве́ри прилага́тися.

Е́же бо чре́ву рабо́тати и вожделе́нием име́ний держа́тися, и гне́ватися, ухапля́ти и ле́кати - не челове́ков, но звере́й де́ло есть. И́бо зве́рие еди́ну ко́юждо я́коже рещи́ име́ют страсть и сию́ по естеству́, челове́к же, и́же по́мысл от нача́льства отве́рг и е́же по Бо́зе жи́тельства отпа́д, всем себе́ повину́ет страсте́м. И не зверь быва́ет то́кмо, но чу́дище многообра́зно испещре́нно, и ниже́ ми́лость от естества́ име́ет.

От произволе́ния бо и ра́зума зло́ба вся́ка. Но не бу́ди когда́ о це́ркви Христо́ве сия́ возмне́ти! Уве́рихом бо ся о вас лу́чшее и ближа́йшее спа́сение. Но ели́ка уве́рихомся, толи́ко предхрани́тельных ничи́мже ме́нши отсту́пим слове́с, да на са́мый возше́дше верх доброде́телей получи́м обеща́нных благи́х, и́хже буди всем нам получи́ти благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́с Христа́, И́мже и с Ни́мже Отцу́ сла́ва, вку́пе и Свято́му Ду́ху ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

«Ра́дуйтеся о Го́споде, всегда́ возлю́бленая бра́тия. И па́ки реку́: ра́дуйтеся. Госпо́дь близ, ничи́мже пецы́теся» . Госпо́дь из ме́ртвых воста́ и с Ним наро́д мног святы́х. Пра́зднствуем у́бо в сла́дость и целому́дрено. Се у́бо во и́стинну «день, и́же сотвори́ Госпо́дь, возра́дуемся и возвесели́мся вонь» . И пропове́дим спасе́наго дне па́мять. И пропове́дим Спа́са на́шего Воскресе́ние. Па́чеже на́ше спасе́ние возопие́м. Пропове́дим умерщвле́ние дия́волово, нечи́стых бес плене́ние, спасе́ние христиа́нско, воскресе́ние ме́ртвых. Воскресе́нием бо Христо́вым уга́снет гее́нна о́гненая, червь же неусыпа́яй умира́ет, ад мяте́тся, и диа́вол се́тует. Грех умерщвя́ется, и ду́си лука́вии прогони́ми быва́ют. Земни́и на небеса́ восхо́дят, су́щии во а́де свобо́дь быва́ют от юз диа́воль и к Бо́гу прибега́ют, глаголюще диа́волови: «Где ти сме́рти жа́ло? Где ти а́де побе́да?» . Вина́ же нам есть свята́го пра́зднества и торжества́ - се бо Христо́с, И́же исхо́да Таи́нник есть нам и сех до́брых. Той бо испе́рва ны сотвори́л, от не су́щаго в су́щее ны приве́д. Той ны́не Госпо́дь блудя́щая спасл [есть], и умерщвле́ныя оживи́л [есть], и неприя́зни на проти́вства отъя́т. Той ра́бы нас су́щая греху́, свобо́дь явил [есть]. Загла́див на́ше рукописа́ние, «Христо́с ны, рече́, искупи́л от кля́твы зако́на, быв за ны кля́тва» . Зане́же досто́ит нам рещи́: «Что возда́мы Го́сподеви за все е́же возда́л есть нам?» . Бог Сый Единоро́дный, Челове́к нас ра́ди изво́ливый бы́ти и бысть послушли́в до сме́рти, да ны от ве́чныя сме́рти изба́вит. В ра́бий о́браз облече́ся Влады́ка, плоть прия́т Бог Сло́во и Челове́к явля́шеся сообра́зен. И ра́вно Есте́ствен Отцу́, и сей престрада́, да ны от непра́ведныя рабо́ты и́змет и от нече́стия изба́вит. Сего́ ра́ди стерпе́ пострада́ти пло́тию, Пода́тель на́шего живота́. Сего́ ра́ди погребе́н бысть, Исто́чник безсме́ртия, да сме́ртным присносу́щныя живо́т пода́ст. Се па́ки и́же по земли́ добротворя́, исцеля́я челове́ческия стра́сти, недосто́йно же от богобо́рец жидо́в восприима́ше возме́здие. Госпо́дь наш Иису́с Христо́с за мно́гую бла́гость прокаже́ныя очища́ше, слепы́м виде́ние подава́ше, хромы́я исцеля́ше, бе́сы прогоня́ше. Ла́заря из ме́ртвых четверодне́вна воста́ви, от пяти́ хлеб пять ты́сящь насы́ти, по мо́рю ходи́ше, во́ду в вино́ приложи́, кровоточи́вицу исцели́, дщерь архисинаго́га уме́ршую оживи́ и ине́х мног та́ин досто́ин чуде́с сотвори́ . Жи́дове же, за́вистию и рве́нием объя́ти, овогда́ ка́мением побива́ху Го́спода, друго́йцы же окуша́хуся со сте́ны сри́нути И́́, коне́чнее же на крест И́ возве́сиша. Но Госпо́дь наш Иису́с Христо́с не подражи́ зло́бы ху́льных жидо́в, но и плещи́ Свои́ дая́ше на ра́ны по проро́ческому и лани́те Свои́ на ударе́ния и не отврати́ лица́ Своего́ от студа́ и заплева́ния. И коне́чнее я́ко овча́ на заколе́ние веде́н бысть, и я́ко а́гнец пред стрегу́щими е́ без гла́са, не проти́вися, ни пререку́я. Ху́лимь, не восхуля́ше, стражда́, не преща́ше, предая́ше же Себе́ судя́щему в пра́вду. Не прии́де бо в пе́рвое прише́ствие му́чити и казнь твори́ти неве́рным, но восхоте́ долготерпе́нием и терпе́нием наста́вити заблу́дших на и́стинну. И уве́ждь Господню бла́гость вели́кую: ху́ляху Его жи́дове и глаго́лаху к нему: «беса и́маши» - Госпо́дь же Долготерпели́в сый бе́сы прогоня́ше. Жи́дове на лице́ Госпо́дне плева́ху - Он же слепцы́ их исцеля́ше. Евре́и Христа́ ка́мением побива́ху - Христо́с же хромце́м их течен́ие дая́ше. И всели́чески сконча́, блага́я творя́ досажда́ющим Ему́ и во зла ме́сто доброде́я им, не похваля́ющим тем и скве́рным челове́ком кро́тко же терпя́ клеветы́, и не́мощен мнимь бе, и прие́мля честь от а́нгел. И да не продо́лжу сло́во, да прии́дем в са́мую главу́ веще́й. Коне́чнее же веде́н быва́ше на крест и на смерть. Сла́вный Царь, и пригвожде́н бысть на дре́ве. Сла́вимый херуви́мы и серафи́мы и все́ми си́лами а́нгельскими поклоне́ние прие́мля, сего́ ра́ди у́бо кро́тко подъя́т же и пострада́ - нам предписа́ние подая́ и Учи́тель кро́тости быва́я, сего́ ра́ди у́бо до́лжни есмы́ терпе́ти злых челове́к преще́ния. Но и на кресте́ пове́шен быв, бо́льша дела́ и чудеса́ показа́л есть, да поне́ та́ко уста́вит богоме́рзких неи́стовство - да не име́ют вины́ неве́рия, ни да глаго́лют я́ко про́ста челове́ка распя́хом. Пе́рвое у́бо стерпе́, ра́спят бы́ти, да бе́сы су́щая на а́ере прожене́т. Пове́шен бысть на дре́ве, да бы́вший древ́ле грех челове́ческий дре́вом исцели́т. Прободе́н же бысть копие́м в ре́бра за прия́тую от ребр Ада́мову жену́, зане́же у́бо змия́ Е́ву прельсти́, Е́ва же преступи́ти Ада́ма сотвори́ла: изы́де же отрече́ние на обою́, и воцари́ся смерть от Ада́ма до Моисе́я и на несогре́щших. Сего́ ра́ди прободе́на бы́ша ре́бра, да уве́мы, я́ко не то́кмо муже́м принесе́ страсть Христо́ва спасе́ние, но и жена́м. Ада́м бо пе́рвее со́здан бысть и пото́м Е́ва. И Ада́м у́бо не прельще́н бысть, Жена́ же во ослуша́нии бысть, спасе́на же бу́дет прижи́тием чад. Ки́им же прижи́тием чад? Не прижи́тием ли Ча́да Мари́ина? Та бо Христа́ Спа́са прижи́т, не с му́жем жи́вши, [я́коже Иса́ия послу́шествует], но Ду́ху Свято́му осени́вшу Ея́, я́коже и арха́нгел Гаврии́л благовести́л. Сея ра́ди у́бо вины́ и ре́бра прободе́на быва́ют Христо́ва, да и пре́жде рече́ная ста́нут, и та́йна креще́ния пропове́дана бу́дет, и благода́ть хотя́щия возсия́ти. Истече́ бо кровь и вода́ из ребр Христо́вых, да и рукописа́ние грех на́ших загла́дит и кро́вию Его́ очи́стимся и рай Его́ восприи́мем. О́ вели́ка та́йна! Пока́яся разбо́йник, воде́ где бе обрести́ся да ся крести́т - на кресте́ ви́сяше? Не бе ника́коже о́браз креще́ния: ни исто́чника, ни езе́ра, ни дожда́, ни творя́щаго моли́твы - вси у́бо ученицы́ разбего́шася за стр́ахи иуде́йскы, [и ] не име́ Иису́с воды́. Но и на кресте́ виси́м, Соде́тель воде бысть. Поне́же не бе та́ко вни́ти в Ца́рство небе́сное разбо́йнику без креще́ния, подоба́ше же ему́ пока́явшуся не лиши́тися креще́ния, во́ду и кровь источи́ от прободе́ных ребр свои́х Спас, да и разбо́йника свободи́т от належа́щих ему́ зол и кровь Свою́ избавле́ние бывшее яви́т иму́щим Нань наде́жду. А́ще бо кровь ю́нча и ко́зля и пе́пел юнца́ кропи́м оскверне́ных святи́т на очище́ние пло́ти, па́че кольми́ кровь Христо́ва и Спаса на́шего очище́ние бысть всем христиа́ном. А́ще рече́т ти кто от неве́рных: «Почто пропя́т бысть Христо́с?». Рцы ему́: «Да бы́вший грех в поро́де дре́вом разори́т». А́ще рече́т ти: «Почто́ же и те́рние носи́л?». Рцы ему́: «Да и те́рние волче́ц Ада́мов искорени́т. Он бо стена́ти и трясти́ся осужде́н бысть и те́рние и волче́ц де́лати. Иису́с же, Человеколю́бец Сый, хотя́ промы́слити за Свое́ сотворе́ние, все пострада́ нас ра́ди, да и мы от осужде́ния свобо́дь бу́дем. Я́коже породи́ся от жены́, да бы́вший грех челове́ком отмыва́ет, та́кожде и те́рнием венча́н бысть, да возде́ланную зле зе́млю грехом Свои́м послуша́нием кротча́йшу сотвори́т». А́ще ти речет: «Почто́ же́лчи и о́цта вкуси́?». Рцы ему́: «Да и мы смертоно́сный яд змии́н изблюем. Та бо желчь - сла́дость бысть нам и исцеле́ние». А́ще ти рече́т неве́рный: «Почто́ приступа́юще на коле́ну покланя́хуся Ему́?». Рцы ему́: «Да и не хотя́ще покланя́ются Ему́ жи́дове, и не по во́ли пове́дят Ца́рствие Его́ на земли́. Ны́не у́бо руга́ющеся покланя́ют, не вед́уще е́же творя́ху. В бу́дущее у́бо воскресе́ние вся́ко коленопокло́нится небе́сных, и земны́х, и преиспо́дних, и всяк язы́к испове́стся, я́ко Госпо́дь Иису́с Христос́ во сла́ву Бо́га Отца́. Ами́нь». И́мать же и плачь той ину при́тчу: не то́кмо бо ца́рство образова́ше, но и кровь яде́ние, и уби́йствено жидо́в явля́ше. Да́ша и трость в ру́це его́, да впи́шутся греси́ их. Се бо у́бо христобо́рцы творя́ху, не разуме́юще пропина́емаго, па́чеже во́лею ослепо́ша. Тварь не разуме́ своего́ Зижди́теля и Творца́. Еди́наче бо Спа́су на кресте́ ви́симу, ви́дев чу́вственое со́лнце Христа́ пра́веднаго Со́лнца досажда́ема безако́нники, не терпя́ де́рзость, отбежа́, омрачивый зе́млю, беззако́нно су́ще просвеща́ти о́чи творя́щим превели́кое безако́ние. Не то́кмо же со́лнце бежа́, но и земля́ тряса́шеся, не терпя́щи беззако́ния жидо́вска, показу́ющи же и уча́щи, я́ко Бог бе пропина́емый. Те́мже и не терпя́ше и негодова́ше, не хотя́щи носи́ти на себе́ богоме́рзких жидо́в. Не си́це бо бра́та уби́в Ка́ин оскверни́ зе́млю, не си́це утяжи́ столп зе́млю [в] потворе́ние столпо́в, не си́це оскверни́ша ю́ неправдосотворе́нием содо́мляне, ни са́ми не́цыи сотвори́вшия и́долы от нея́, ни си́це утяжила ю́ кровь Заха́риина - елма́ же жи́дове нече́стие се ве́лие сотвори́ша. Сего́ бо ра́ди и же́стокое ка́мением распада́шеся, да уве́дят я́ко Той есть духо́вный ка́мень. Пия́х у́бо рече́ от духов́наго после́дующе ка́мыка, Ка́мень же бе Христо́с. О́ неразу́мие жидо́вьское! Ка́мение распаде́ся, и ти́и не чу́ют. Безду́шная дви́жатся, а душе́внии не ве́руют. Опо́на церко́вная раздра́ся, да пустота́ ся яви́тся. Раздра́ бо ся опо́на, и обнажена́ бы́ша церко́вная за ре́кшаго Христа́: «Се оста́влен быва́ет вам дом ваш пуст». Опусте́ бо все жидо́вское честно́е за Христо́во уби́йство. И живу́щии во граде и в це́ркви а́нгели отъидо́ша отту́ду и преидо́ша в Це́рковь. Мно́га же телеса́ усо́пших святы́х воста́ша со Христо́м, да уве́мы, яќо Христо́с умре́в, не еди́н воста́нет, но и всех Нань упова́ющих воскреси́т. Сей и есть честны́й пра́здника нача́ток Па́схи и си́и суть та́йны христиа́ном. О воскресе́нии ме́ртвых и жи́зни бу́дущаго ве́ка пра́зднуем. Сего́ ради у́бо пра́зднуим не ква́сом зло́бы и лука́вства, но опресно́цы чистоты́ и́стинны, ве́рующе во Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха - в Тро́ицу Единоесте́ственую несотворе́ную, ве́рующе о воскресе́нии, ча́юще Го́спода па́ки гряду́ща, уже́ не смире́на но сла́вна, со све́тлостию небе́сною, со святы́ми а́нгелы, с трубо́ю и со стра́хом, ра́достию же святы́х и пра́ведных, стра́хом же непра́ведных и гре́шных. Бог же ми́ра всех нас да сподо́бит воскресе́нию святы́х делы и пра́вдою, и ве́рою, я́ко Тому́ сла́ва и держа́ва во ве́ки веков. Ами́нь.

Разлене́ние на́ше подвиза́я, свяще́нный и боже́ственый апо́стол глаго́лет: «Бра́тие, ра́дуйтеся о Го́споде всегда́, и па́ки глаго́лю: ра́дуйтеся. Кро́тость ва́ша позна́на бу́ди всем челове́ком. Госпо́дь близ, ничи́мже пецы́теся, но о всем моли́твою и моле́нием, и благодаре́нием проше́ния ва́ша да быва́ют к Бо́гу»1. И па́ки глаго́лет: «Всегда́ ра́дуйтеся, непреста́нно моли́теся, о всем благодари́те»2. В трех бо сих де́лех бра́тие, си́речь: е́же всегда́ ра́доватися нам, е́же моли́тву твори́ти непреста́нно, и е́же о всем благодари́ти - спасе́ние на́ше быва́ет. Е́же бо всегда́ ра́доватися - пра́вде сво́йство быва́ет. О кото́рой же пра́вде есть ра́дование и утверже́ние, и исправле́ние и соверше́ние? Пра́вду у́бо глаго́лем - вся́кия доброде́тели ку́пно. И егда́ де́лает доброде́тели душа́, пра́вду соверша́ет. Соверша́ющи же пра́вду, впа́дает ве́де3 по ну́жди в гоне́ния, и беды́, и напа́сти, но ра́дуется, оба́че и услажда́ется и весели́тся, наде́жди ра́ди спасе́ния. И е́же пра́вды ра́ди блаже́нства, и от Бо́га прие́млет утеше́ние, «блаже́ни у́бо, рече́, изгна́ни пра́вды ра́ди, я́ко тех есть Ца́рство Небе́сное»4. Не та́ко бо то́кмо про́сто рекл есть апо́стол ра́доватися нам, но о Го́споде ра́доватися. А́щебо и гони́мь быва́ет кото́рый лю́бо челове́к, а́ще и пове́шаемь быва́ет, а́ще и строга́емь быва́ет, а́ще бие́н - а́ще вся лю́тая стра́жет и́же о Го́споде, всегда́ ра́дуется. Возвраща́ху бо ся ра́дующеся от суди́лища апо́столи, поне́же сподо́бишася о и́мени Госпо́дни пору́гани бы́ти. А е́же непреста́нно моли́тися - не дае́т ме́ста дия́волу на ся кто, е́же прельща́ти нас и соблажня́ти вожделе́ньми плотски́ми, е́же рабо́тати греху́ и сего́ ра́ди впа́дати во искуше́ния, и напа́сти, и ско́рби, и го́рести. «Бди́те бо, глаго́лет Госпо́дь, да не вни́дете в напа́сть»5. И апо́стол глаго́лет: «Бог несть искуси́тель злу, но искуша́ет же той никого́же»6. Ко́ждо же искуша́ется от своего́ вожделе́ния, влеко́мь и прельща́емь. Егда́ моли́тву де́ем бра́тие, бдим ве́де7 и трезви́мся. Бдя́ще же и моля́щеся, убега́ем и побежда́ем напа́сти. А е́же благодари́ти о всем - явле́ние есть чи́сто е́же к Бо́гу любве́. Егда́ у́бо лю́бит кто, тогда́ и благодари́т. Лю́бит же и благодари́т Бо́га душа́, егда́ свободи́тся от страсте́й и превы́шша бу́дет жите́йских печа́лей и молв. Тогда́ у́бо зрит чи́сте и тогда́ благодари́т о всем. И о всех ско́рбных ра́дуется случа́ющихся ей, мно́гу и вели́ку по́льзу прие́млющи от ско́рби и напа́сти. И́же бо Бо́га ра́ди стра́жет и искуша́емь быва́ет, а не греха́ ра́ди своего́, ра́достию ра́дуется па́че и не ради́т о ско́рбех и лю́тых напа́стех. Прие́млюще от Бо́га весе́лие и сла́дость боже́ствену и духо́вну, я́ко дерзнове́ние име́ющи со́вести его́, «а́ще бо се́рдце на́ше, рече́, не зазира́ет нам, дерзнове́ние и́мамы к Бо́гу. И е́же а́ще про́сим, прие́млем от Него́, поне́же за́поведи Его́ соблюда́ем»8. Сего́ ра́ди бра́тие воспря́нем, и потщи́мся в моли́твах и мольба́х, и со благодаре́нием вся проше́ния на́ша да быва́ют к Бо́гу. Не малоду́шествуем же, молю́ся, ниже́ разслабля́емся уны́нием, но мно́гим долготерпе́нием вся твори́м, со стра́хом и благогове́нием рабо́тающе Бо́гу, я́ко ве́рнии до́брии строи́тели Его́выя благода́ти. Да́же ра́дуемся при́сно, по боже́ственому апо́столу, и крепи́мся и мужа́емся на де́ло спасе́ния и по́мощи душа́м на́шим. Пра́зднующе же и вели́кий сей и све́тлый пра́здник, и кра́сный, и я́сный день Воскресе́ния, и лобза́юще друг дру́га, и объима́юще, разруши́м вражду́ су́щую в нас и злопомне́ние. «Прости́м вся Воскресе́нием. Рцем ненави́дящим нас, я́ко бра́тия на́ша есте́, и сих объи́мем»9. Христо́с бо Мир наш, и́же земна́я и небе́сная смири́л есть, мир по́дал есть нам, мир оста́вил есть, «ми́ра бо Своего́, рече́, оставля́ю вам, и мир Мой даю́ вам»10. И «о сем позна́ют вси, я́ко Мои́ ученицы́ есте́, а́ще любо́вь и́мате друг со дру́гом»11. Не то́кмо бо Свои́м ученико́м и апо́столом любо́вь и мир пре́дал есть Госпо́дь, но и нас о́неми любви́ и ми́ра сы́ны сотвори́л есть. Сию́ бо любо́вь и мир бра́тие, я́ко поуче́ние не́кое истяза́ет от нас Бог. Сего́ ра́ди и до́лжни есмы́ ми́рно жи́ти, и согла́сно и духо́вно пра́здновати, и духо́вно ходи́ти, преподо́бием и пра́вдою, любо́вию, совокупле́нием, кро́тостию, смиреному́дрием, долготерпе́нием и благосты́нею, Ду́хом Святы́м. Я́ко непра́здно и тще́тно устрое́ние Го́спода на́шего Иису́са Христа́, на саме́х нас показу́ем. До́лжни же есмы́ и о ми́ре всем моли́тися, и скорбе́ти, и моли́твы и моле́ния приноша́ти Бо́гу. Се бо запове́дает и совеща́ет свяще́нный боже́ственый апо́стол твори́ти нам моли́твы и моле́ния, благодаре́ние о всех челове́цех, и о царе́х, и о всех вельмо́жах, «я́ко да ти́хо и безмо́лвно житие́ поживе́м, вся́ким благове́рием и чистото́ю»12. Та́ко бо творя́ще и та́ко живу́ще пра́зднуем Бо́гу честны́я пра́здники, и благоприя́тныя. Не мо́жем у́бо пра́здновати содержи́ми су́ще страстьми́. Ка́ко бо мо́жет де́лати, име́яй чре́во свое́ Бо́га, и объяде́нию и пья́нству рабо́таяй? Ка́ко мо́жет пра́здновати, и́же сластолю́бием плотски́м и вожделе́нием распаля́емь? Ка́ко мо́жет пра́здновати, и́же за́вистию и злоб́ами и ре́вностию растлева́емый? Ка́ко мо́жет пра́здновати и́же сребролю́бием, и лихоиме́нием, и непра́вдою, и похище́нием погружа́емь? Ка́ко мо́жет пра́здновати, и́же тщесла́вием, и горды́нею, и превозноше́нием поработщева́емь? Ка́ко мо́жет пра́здновати, и́же про́чими злы́ми страстьми́, и вожделе́ньми скве́рными и неподо́бными окаля́емь и содержи́мь? Я́коже бо невозмо́жно есть огни́чным неду́гом содержи́мому поко́итися, и стра́ждущему потопле́нием до́бре пла́вати, и ме́ртвому невозмо́жно дыха́ти - та́коже и помрача́ющемуся страстьми́ невозмо́жно есть просвеща́тися, и де́лающему грехи́ пра́здновати духо́вно невозмо́жно есть. Упова́ю же и наде́юся, бра́тие, я́ко бо́льшая и бли́жняя спасе́нию в вас дае́ма быва́ти и прекупля́ема: несть бо и́но что житие́ на́ше, и́мже нарече́ни бы́хом по и́мени Христо́ве. Ели́цы в нача́льствах духо́вных су́щии, ели́цы в це́рквах служа́щии: мни́си, свяще́нницы, дия́кони и певцы́, и про́чии - и ини́и вси, и несть и́но ни еди́но, но угото́вание и промышле́ние пра́здника. Пра́здник у́бо глаго́лю - е́же ко святы́м це́рквам прилежа́ние, о пе́снех и бде́ниих подвиза́ние и бо́дрость. Е́же на служе́ния вся пра́во и чи́сто и неле́стно изволе́ние и подвиза́ние неле́ностно. Е́же к тре́бующим ми́лование и ми́лостыня. Е́же ко всем чи́ста и нелицеме́рна любо́вь. Е́же на прочита́ние боже́ственых писа́ний поуче́ние при́сное. Е́же на моли́твы и мольбы́ потща́ние и промышле́ние: моли́твы бо и моле́ния совокупля́ют нас Бо́гу. Сие́ у́бо есть вои́стину до́брое, и похва́льное, и спасе́ное житие́. Сия́ у́бо есть блаже́нная жизнь и богоуго́дна. Сия́ у́бо есть вожделе́нная и честна́я Па́сха. Сия́ есть ве́чная и немимоходя́щая Па́сха, отну́дуже отбеже́ боле́знь и воздыха́ние. Сия́ есть Па́сха, в не́йже ра́дость, и весе́лие, и ве́чное благоду́шствие. Сия́ есть Па́сха, в не́йже блаже́нная пи́ща Христо́ва, испо́лненая трапе́за ве́чных благ. Сия́ есть Па́сха, в не́йже глас пра́зднующих, и лик торжеству́ющих, и присносу́щаго све́та зре́ние. Сия́ есть Па́сха, в не́йже но́вое пи́во, о не́мже рече́ Христо́с: «Не и́мам пи́ти отсе́ле от сего́ плода́ ло́знаго до дне, егда́ и́ пию́ но́во с ва́ми в Ца́рствии Отца́ Моего́»13. Оба́че не о апо́столех сия́ то́кмо рекл есть Христо́с, но и о нас всех та́ко глаго́лет. То́й бо па́ки рече́: «Не о сих же то́кмо молю́ся, но и о всех ве́рующих в Мя слове́с ра́ди сих»14. Таково́ бо пра́зднество пра́зднуем бра́тие, непреста́нно моля́щеся и благодаря́ще Бо́га. Да́же всегда́ ра́дуемся, ходя́ще по за́поведех святы́х Христо́вых, и, сих соверши́тели подви́жни бы́вше, пости́гнем на и́стинную и блаже́нную Па́сху и на при́сную жизнь о́ну и наслажде́ние. То́й бо Христо́с, Спасе́ние наше и Воскресе́ние. Не то́кмо бо настоя́щая ве́ка сего благопотре́бно угото́вает и подае́т приле́жно рабо́тающим Ему́, но и обетова́нная подае́т, и ве́чную и небе́сную Па́сху о́ну дарова́ти и́мать. Е́йже причасти́тися вси сподо́бимся о Христе́ Иису́се Бо́зе на́шем, Ему́же сла́ва и держа́ва во ве́ки веко́в. Ами́нь.