И́же во святы́х отца́ на́шего Кири́лла, архиепи́скопа Иерусали́мскаго в предпра́зднство святы́х Богоявле́ний, от е́же к кори́нфом (ри́мляном) посла́ния: «Или́ не разуме́ете, я́ко ели́цы крести́хомся во Христа Иису́са, в смерть Его́ крести́хомся: спогребо́хомся с Ним креще́нием» и про́чая.

Веселитеся небеса и радуйся земля хотящих ради иссопом окроплятися и очищатися иссопом разумным, и солию (силою) Поенаго иссопом и тростию во время страсти. Небесныя же силы радуются, хотящая же души разумному Жениху примеситися, да приготовятся. Глас вопиющаго в пустыни: Уготовайте путь Господень. Вещь бо не мала, ни телесем обычное есть не смотрено соплетение, но Духа всего очищено вере избрание. Мирнаго же брака и вено не все бывает по суду, но идеже или богатство, или доброта, то вскоре бывает брак, а зде не идеже телесная доброта есть, но душа(и) не разореная совесть, зде не идеже злато порочное, но душевное со благоговением богатства. Сего слушайте, о чада, праведнаго Иоанна моляща и глаголюща: «Исправите путь Господень». Отъимите вся стропотныя соблазны, да праве идете к вечней жизни. Уготовите душевныя сосуды чисты, нелицемерною верою, на приятие Святаго Духа. Начнете прати одежду вашу покаянием, да на брак звани, чисти обрящетеся. Жених всех зовет вкупе, понеже обильна благодать. И велегласных проповедник глас собирает вся. Расматряет же сам вшедша внутрь. Да не будет никомуже имен написаных слышати: «Друже, како вниде семо, не имый одеяния брачна?». Буди же всем нам слышати: «Добрый рабе, благий и верный, в мале бе верен, над многими тя поставлю, вниди в радость Господа своего». Ныне бо еще вне дверей стоиши, буди же всем нам глаголати: Введем я царь в клеть свою, да возрадуется душа моя о Господи: облече бом я в ризу спасения, и водеяние веселия, и яко на жениха возложи на мя венец, и яко невесту украсим я красотою. Да ся обрящет всех нас душа, не имущи скверны, ни враски, ни ино что таковых, не реку прежде приятия благодатнаго: како бо иже на оставление грехом звани есте? Но на даеме благодати непорочна совесть обретшися, проуготовит благодати. Велий сосуд поистине, братие, да со вниманием приступите, идеже кождо вас хощет предстати Богу пред тмами воинств ангельских. Хощет Дух Святый знаменати души ваша, и хощете в воинство вчестися Великому Царю. Темже уготовитеся и приступите, не в ризу светлу оболкшеся одеяния, но души благосовестноговение. Не яко воды просты внемлете бани, но с водою даемыя духовныя благодати. Якоже бо на требища приносимая, естеством суща проста, скверна бывают призыванеим идольским, та бо сопротив простая вода, Духом Святым Христа и Отца званием риимши, силу святыни приятжит. Понеже бо сугуб есть человек от души и тела сложен, сугубо и очищение: безплотное безплотному, а плотное плоти, вода же очищает телло, а дух знаменает душу, да окроплени сердцем и омовени телом водою чистою, приступим ко Господу. Темже хотя в воду внити, на простын(я?) водныя сматряй, но духовным действом спасения чай: без обоего бо не мощно тебе совершитися. Не аз есмь глаголяй се, но Господь наш Иисус Христос, имея власть над всеми, рече: «Аще кто не родится свыше», и приводит, глаголя: « водою и Духом, не может внити в Царство Божие». Ни водою крещаемый, не сподобляемы же Духу, совершену имать благодать, аще и добродетелен некто будет, не приимет же воднаго знамения, не внидет в Царство небесное. Жестоко слово, но не мое: Иисусов обо известное приими слово, яве указующе от святых писаний. Корнилие бе муж праведен, ангельскаго видения сподобися, столп благ на небесех у Господа Бога своя молитвы и милостыни поставль. Прииде Петр, и Дух излияся на веровавшая, возглаголаша инеми языки, и прорчоествоваша, и по духовнем даре писане рече я: «Повеле им Петр во имя Иисус Христово креститися», да души верою породившися, приимет и тело водою благодать. Аще ли кто восхощет разумети, что ради водою, а не инем от стихии благодать даема есть, божественая писания приим, обрящет. Велико бо есть некое вода, и четырех видимых стихий твари сея предобрее. Ангельское жилище есть небо, но от вод небеса, земля человече село есть, но и та от воды, и прежде всех бытий шестодневнаго устроения: Дух бо Божий носяшеся верху воды. Начало всея твари вода, и начало евангелистом Иоанн, свобождение Израилю от Фараона морем, свобождение всему миру банею водною глаголом Божиим. Идеже завет кому, ту и вода: по потопе завещася завет Ною, завет Израилю от горы Синайския, но с водою и волною червеною и иссопом. Илия возносимь бывает, но не без воды: прежде бо прейде Иордан, и потом снузнствова на небо. Прежде и архиерей мыется, и потом кадит. Первее бо Аарон измыся, и потом бысть арзиерей: како бо можаше о инех молити, водою не очищен? И образ ту крещения мало внутрь во скинии сый. Ветхому конец и новому завету начало крещение Иоанново, егоже болий в рожденных женами никтоже: конец убо пророком. Вси бо пророцы и закон до Иоанна, евангельским же вещем начаток: зачало бо евангелия Иисус Христова, и прочее, бысть Иоанн в пустыни и крестяше. И Илию речеши вознесеннаго, но несть болий Иоанна: патриарх и начальник вере Авраам не болий Иоанна. Не аз хощу пророка пророцех прилагати, но Владыка тех же и наш Господь Иисус отвещал есть: «болий в рожденых женами Иоанна не воста», не в рожденых девами, но женамми. Великаго раба ко клевретом прилагание. Видиши ли, колика ти человека начальника благодати сея Бог избра? Безименника, пустынелюбца, не человеконенавистника, акриды ядуща и воскрилативша душу, меду дивияго насыщающася, и меда сладчайше и полезнейше глаголюща, одеждею оболчена от валс велбуждь, постный образ показающа собою, иже и Святым Духом, еще во утробе матерни носимь, священ бысть. Освятися Иеремия, но не пророчествова во утробей сый, един же Иоанн, во чреве носимь, взыграся радощами, и плотныма очима не видя Владыку, позна духом. Имже бо крещению бяше начало, требоваше и великаго заступника. Сей крещаше во Иордане, и исхожаше к нему вся Иерусалима, крещения наслаждающеся: всем бо благим достоинство во Иерусалиме. Но разумейте, иерусалимляне, како сиходяще и крещахуся от него: яко исповедающе грехи своя. Прежде бо показоваху язвы, итогда навождаше исцеление он, и верующим даяше исцеление вечнаго огня. И аще хощеши сему самому веровати, яко избавление есть крещение Иоанново огненаго прещения, послушай его глаголюща: «Исчадия ехиднова, кто показа вам бежати от грядущаго гнева?». Не буди убо ктому ехидно, но исчадие иногда быв, но совлецы рече, перваго греховнаго жития составления. Всяка бо змия во узину влезши, отлагает старость, и обетшание угнеатнием соволкши, и юна будет потом телом, тако и ты вниди тесными и скорбными дверьми, и угнетися постом, изнуди свою погибель, и совлецыся ветхаго человека со одеянием его, и рцы оно, еже в песнех: «Совлекох ризу свою, и како облекуся в ню?». Но аще кто есть в нас человекоугодник, и говением же лицемерствуя, не от сердца же веруя, Симона же волхва имы лицемерие, не да приимет благодать пришед, но да испытает действуемое, ад слышит и той от Иоанна: «Се уже секира при корени древа лежит: всяко убо древо: не творящее плода добра, посекается и во огнь вметается». Усомнися судии, отъими лицемерие. Что убо подобает творити? Котории суть плоди покаяния? «Имеяй две ризе да подаст неимущему», достоин верованию бяше уча их, имже превее сам соверашше учимое: не стыдешеся глаголати, не удержаше бо совесть языка, «и имея брашна, такоже да творит». Духа Свята благодать прияти хощеши, ибрашен убогаго недостойна твориши? Великих просиши, а малая не подаси? Аще и мытарь бе, или блудник, надеяйся спасение: мытарие бо и любодейца варяют вы в Царство небесное. И сведетельствует Павел, глаголя: «ни любодейцы, ни идолослужители, ни прочии Царства Божия не наследят». И тогда что бесте, но омыстеся, но освятистеся: не рче: «что есте», но: «тогда что бесте». Не действеный бо грех отдается, а иже пребывает злоба осуждается. Имаши похвалу крещения самого Сына Божия ЕДинороднаго, что бо ми есть прочее еще Отца глаголати? Великий Иоанн, но что противу Господу? Велегласен глас, но что противу СЛовеси? Добр проповедник, но что проиву царю? Добр керстяй в воде, но что противу крестящему Духом Святым и огнем? Якоже апостолы крести Спас, егда бысть с небесе шум, яко носиму внезапу духу бурну, и наполни храм, идеже седяще беяху, и явиша им разделяеми языцы, яко огнении. Седе на едином кождо их, и наполнишася вси Духа Святаго. Иже не приимет крещения, и спасения не имат, равзе точию мученик, иже без воды спасение избавляя, ибо вселенную спасет крестом, и в ребра прободен, изведе кровь и воду, да иже во времена мирная водою се(?) крестят, а иже во времена гонитвена, своими кровьми крестятся. И мучение весть нарицати крещение Спас, глаголя: «Можета ли испити чашу, юже Аз хощу испити и крещением, имже Аз крещуся, креститися?». Мученицы же исповедают, позору всему миру бывше ангелом и человеком, ты же помале исповеси. Но не у ти времене есть сих слышати. Святи крещение Иисус, крестився Сам, да аще Сын Божий крестися, кто уже крещения небрегий благочествует? Крести же ся, не да греховное приимет оставление, безгрешен бо беяше, но безгрешен сый крестися, да благодать Божию и достоинство подаст крещаемым. Якоже бо, имже дети причастишася крови и плоти, и ты причастися тех же, да плотному Его пршествию обещницы бывше, и божественей благодати причастницы будем, да и тем паки мы причастие приимем спасением святым. Змий беяше в водах по Иову, приемляй Иордана во устех своих. Понеже убо подобаше и главы змиевы сокрушити, слез в воды, связа крепкаго, да власть приимем наступати верху змия и скорпия. Не худ беяше зверь, но страшен: всяк бо корабль морский кожи единоя опаши его подъяти не можаше, пред ним течаше погибель, погубляющи сретающая. Предтече жизнь, да ктому смерть обратится, да спасении вси речем: «Где ти, смерти, жало? Где ти, аде, победа?». Разоряет же сясмертное жело крещением. Снисходиши бо в воду, еще грехи нося, но благодатное призываше, знаменав душу, не дасть ктому страшным пожерту быти змием. Мертв грехи сшед, всходиши оживлен правдою. Аще бо сообразен бысть смертию по подобию самого Спаса, и воскресения сподобишися. Или якоже бо всего мира грехи восприем умре, да умертвит греха, воскреснет правдою, тако и ты, вшед в воду и образом некоим погребен в воде, якоже и Он в камени, востаеши паки во обновление, жизни ходя, да егда благодати сподобишися, тогда ти власть подаст противу супстатным силам братися. Якоже бо по крещении четыредесяте дний искушаемь бысть, не якоже прежде сего одолети не можаше, но яко все чином и последованием действовати хотяше Спас, тако и ты, прежде крещения с сопостаты братися не смев, приим же благодать, и уже двизая праведными оружии, подвизайся тогда, и аще хощеши, благовествуй. Иисус Сын бе Божий, но прежде крещения не благовествова. ДА аще Владыка сам прохождаше по чину время, убо мы и раби дерзати ли хощем без чину? Оттоле начат Иисус проповедати. Тогда сниде Дух телесным образом, яко голубь, не да Иисус сего видит первый, Егоже ведяше прежде телеснаго снития, но да узрит крестяй Иоанн: «Аз бо, рече, не ведях Его, но пославый мя крестити, Той ми рече: «Над Негоже узриши Дух сходящь и пребывающь на Нем, Той есть крестяй Духом Святым и огнем2. Аще убо имаши и ты нелицемерно говение, снидет и на тя Дух Святый, и глас Отечь свыше возгласит (ти/не?): «Се есть сын Мой», но: «Се ныне бысть сын Мой»: на Оном бо едином еже «есть», понеже вначале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово. На Оном же «есть», зане всегда есть Сын Божий, а на тебе еже «ныне бысть», имже не по естеству. Имаши, но по творению сыновство приемлеши. Он присносущен есть, ты же спеянием приемлеши благодать. Темже уготовай душевный сосуд, да сын будеши и наследник убо Божий, снаследник же Иисусов. Аще уготовишися сам, да приимеши, аще водою приступаеши, да уверишися, аще отлагаешися ветхаго человека волею. Все бо, елико будет тобою сотворено, отдаст ти сся: или любодеяние, или прелюбодеяние, или ино что таковых неумучения вид есть таковых. Что есть боле, еже распяти Христа? То и тому очищение есть крещение. Приступльшем бо трем тысящам глаголаше Петр распешим Господа, вопрашающим и глаголющим: Что сотворим братие? Велику бо язву сказа нам, о Петре, наша грехи, рек: «Начальника жизни убисте». Кий уже пластырь есть толикому вреду, или очищение толицей скверне? Кое спасение толику греху? «Покайтеся, рече, и да крестится кожд овам во имя Господа Иисуса Христа во оставление грехов, и приимете дар Духа Святаго». О неисповедимое человеколюбие! Спасению не надеются, и Духу Святому сподобляются. Видиши ли крещения силу? Аще кто вас словесы хульными распял есть Христа, аще кто по неведению пред человеки отверглся есть, аще кто злыми делы хулити правоверное учение сотворил есть, благонадежен да будет каяся: прииде бо и ныне таже благодат. Дерзай Иерусалиме: отъимет бо Господь вся скверны сынов твоих и дщерий духом су́да, и духом зноя. Окропит вы водою, и очиститеся от всех грех ваших. Поликуют о вас ангели за сугубую благодать, глаголю водою и Духом совершаемую, или ветхим и новым заветом проповедаемую. Темже пощадим, братие, телеса своя, и сохраним я чисты и нескверны от всякого порока греховнаго, яко да не оскорбим Святаго Духа, Имже знаменахомся в день избавления, понеже подобает нам слово дати Господу о всем, еже телом сотворихом. Не рцем убо, яко никтоже мене видит, ни мни, яко свидетеля бываемым несть: человека бо многажды утаити непщуем, но без блазны, и сведетель есть на небеси верен, и видит бываемое. Скверны бо греховныя пребывают в теле, якоже бо язве прилучившися в телеси, аще исцелеет некако, обаче след язвы пребывает, тако и грех язвит душу и тело, и пребывают образи язвении во всех, отъемлют же ся точию от приемлющих баню. Мимошедшая убо душевныя и телесныя язвы исцеляет Бог крещением, да на будущее прочее утверждаемся купно вси, да чисто одеяние се телесное соблюдше, а не малыя ради скверны телесныя, и сластолюбия ради некоего, и иных согрешений действом погубим небесное спасение, да прииме(т/м) Царствие Божие вечное, егоже всех нас своею благодатию да сподобит Господь Бог, Емуже подобает всяка слава со Отцем и со Святым Духом, во веки веков. Аминь.