Мясопустная суббота

При́сно име́йте, бра́тие, в па́мяти де́нь сме́ртный. Мно́ги вчера́ с на́ми бы́вше челове́ки, ны́не же у́же не́сть и́х с на́ми: или́ к Бо́гу отше́дше, или́ боля́ще, и к сме́рти спе́юще. Мно́г же в на́с е́сть мяте́жь, и пла́чь о уме́рших. И мно́гажды ва́с моли́х о се́м, и еще́ молю́, е́же с похвале́нием и благотерпе́нием приима́ти ча́д ва́ших и сердобо́ль уме́ртвия. И не я́ко изгиба́ющия мне́ти, отходя́щия к Бо́гу, но па́че о себе́, во гресе́х живу́щих, попеце́мся. Аще бо ны́не не нака́жемся, да когда́ обрати́мся? Аще бра́тня сме́рть не умудри́т, да кто́ тя́ обрати́т к тому́? И а́ще ме́ртва ви́дя лежа́ща, не ока́еши си житие́, когда́ и́маши го́д умоли́ти Бо́га? Или́ когда́ вре́мя ти́ бу́дет пожи́ти в пра́вде и спасти́ ду́шу си́? Те́м молю́ вы, не без ума́ ни в пусто́ши бу́дите, ни а́ки безсме́ртни велича́йтеся: еди́н бо е́сть сме́ртный пу́ть, и еди́на ча́ша все́м, и еди́н ча́с го́рький, и еди́н коне́цъ – Бо́жий ме́чь. Сме́рть ни царя́ бои́тся, ни кня́зя обину́ется, ни святи́теля чти́т, ни седи́ны ми́лует, ни ю́ных щади́т, ни красоты́ во́зраста, ни мучи́теля бои́тся, ни хи́трыми глаго́лы увеща́ется, ни име́нием искупу́ется, но на вся́ ра́вно прихо́дит сме́рть. Дне́сь с на́ми бы́вше, а у́тре пре́жде на́с та́мо. Дне́сь лю́бяще ны́, а у́тре жа́лостно провожда́еми. Дне́сь в житии́, а у́тре во́ гробе. Дне́сь сла́вно благоуха́нием ма́жущеся, а у́тре смердя́ще. Дне́сь пита́ющеся и не́гуеми, а у́тре пла́чущеся. Их же мно́гажды и́щуще, и не ве́дяще уме́ртвия и́х, глаго́лем: где́ о́н сíй кня́зь, или́ оби́дливый судия́, или́ о́н ца́рь злы́й? И услы́шим я́ко уже́ преидо́ша она́мо. Ка́мо? Та́мо, иде́же Судия́ е́сть судия́м, Ца́рь Ве́чный и Пра́ведный, Еди́н все́м, и Безсме́ртный, все́м отдая́ по дело́м. Иде́же стра́х и тре́пет все́м бу́дет, и нелицеме́рный и пра́ведный су́д, иде́же ра́вно вси́ предста́нем: сла́внии и несла́внии, цари́ и кня́зи, бога́тии и ни́щии, раби́ и свобо́днии. Не бу́дет бо царе́м вели́чества, ни кня́зем вла́сти, ни судия́м лицеме́рия. Бы́в зде́ лю́т, а та́мо не поми́лован бу́дет; зде́ неми́лостив бы́сть, а та́мо зле́ му́чим бу́дет; зде́ упива́яйся, а та́мо возжада́ет и ка́пли воды́; зде́ оби́дети гото́в, а та́мо огне́м негаси́мым пали́м; зде́ кра́сныя ри́зы нося́, а та́мо на́г предста́нет; зде́ жде́т обраще́ния на́шего, та́мо же огню́ предае́т. Оле чу́до! Сме́ртная ча́ша страшна́ все́м, люби́ма же в беде́ су́щим. Житие́ ве́ка сего́ дра́го все́м, о́нем же ме́рзско бы́сть. Благослове́н Госпо́дь Бо́г творя́й вся́ на по́льзу все́м: не́сть бо зло́ сме́рть, но па́че скраще́ние животу́. Рече́ бо Иов пра́ведный: сме́рть му́жу поко́й е́сть. Умира́яй оста́вит вся́ зла́я жития́ сего́, и от гре́х премени́тся, и не приложи́т ктому́ зла́, и Бо́га не прогне́вает к тому́. Слы́шите смы́сленно, и внемли́те себе́ разу́мно: сме́рть пра́ведным поко́й е́сть, де́тем уте́ха, рабо́м почива́ние, тру́дным тишина́, должнико́м свобо́да, у́зником льго́та. Вся́ сия́ ко оправда́нию бу́дущия жи́зни. Аще бы не́ было сме́рти, то́ а́ки зве́ри са́ми бы себе́ изъя́ли. Аще бы не́ было пра́веднаго суда́ Бо́жия, и воздая́ния, и ве́чных му́к, не бы́ ча́яли спасе́ния. И а́ще бы не устраша́лися му́к, ника́ко же бы́хом от гре́х востягну́лися, и не бы́хом сотвори́ли пра́вды, и ве́ру бы́хом попра́ли, я́ко ослу́шницы. Ви́дите ли Христа́ Бо́га благода́ть и человеколю́бие? Вся́ на по́льзу сотвори́л е́сть на́м. Аще у́мрет пра́ведный, ра́дуяся и́дет, ча́я мзду́ прия́ти. И а́ще гре́шник у́мрет, и о то́м не скорби́, приобре́те бо себе́ я́коже изво́ли непра́вды де́яти. Аще бы́хом зде́ безсме́ртни бы́ли, то́ пои́стине пла́кали бы́хом по уме́рших. Аще ли же вси́ прехо́дим от жития́ сего́, да ко́ждо на́с о себе́ пла́чем, и пока́емся о свои́х согреше́ниих. Не ви́дите ли, ка́ко уме́рших провожда́ем с пе́сньми и пе́нии, и с фимиа́мом, и со свеща́ми по ни́х и́дем, образу́юще, я́ко те́мнаго избы́вше жития́, и к све́ту и́стинному отыдо́ша. И на восто́к о́бразом погреба́ем, прозна́менающе ме́ртвым воста́ние. Те́м же не скорби́те, бра́тие, по уме́рших, я́ко неве́рнии, не иму́щии наде́жды воскресе́ния: тíи бо пои́стинне пла́чут по уме́рших, я́ко изгибо́ша неве́рием. Мы́ же Христа́ послу́шаем, и ве́руем я́ко прии́дет ча́с, егда́ ме́ртвии воскре́снут, и гла́с Сы́на Бо́жия услы́шат, и, услы́шавше, оживу́т, и не́бо и земля́ обнови́тся. Те́м же ве́руйте: воста́ти бо и́мут ме́ртвии, да не мо́жем ве́рнии неве́рным подража́ти. Не раздира́ем ри́з на́ших, но па́че ду́шу смири́м, и на́с бо та́яжде ча́ша жде́т. И не бие́м в пе́рси, да не уподо́бимся е́ллином. Не терза́ем вла́с главы́ своея́, да не осрами́м Главы́ на́шея – Христа́. И не мно́ги дни́ пла́чем, да не не ве́ровати на́чнем воскресе́нию. Да не изрече́м хулы́ язы́ком, да не сотвори́м па́кости ни себе́, ни ме́ртвым. Отъя́л ти́ сы́на Госпо́дь, поклони́ся Ему́, избра́вшему его́же созда́ и прии́мшему пло́д утро́бы нескве́рен, по Иову. Поклони́ся Творцу́ своему́, и похвали́ И, и принеси́ Ему́ же́ртву непоро́чну, я́ко же дре́вле Авраа́м Исаа́ка, и не поропщи́ я́ко Зижди́тель прия́т, и не похули́ ника́коже, но бу́ди я́ко Авраа́м. Бра́та ли погре́б? Поклони́ся Христу́ взе́мшему и́, я́ко Са́м тебе́ ра́ди Челове́к бы́сть, и сме́рти вкуси́. Младе́нца ли отда́си? Поклони́ся Христу́, Иже младе́нец бы́сть тебе́ ра́ди. Раба́ ли отда́си? Поклони́ся Христу́, тебе́ ра́ди ра́бий о́браз прии́мшему. Единоча́даго ли еси́ погре́б сы́на? Поклони́ся Христу́, и помяни́, я́ко тебе́ ра́ди Бо́г Единоча́даго Своего́ Сы́на на сме́рть предаде́. Деви́цу ли во обруче́нии су́щую преда́си? То́ похвали́ Бо́га, да на тя́ не прогне́вается Госпо́дь, и и́ны во́змет. Подру́жие ли проводи́ де́тем ма́терь до́ гроба? Просла́ви Бо́га, и укрепи́ся, и не скорби́ о то́м, пома́ле и ты́ та́мо же по́йдеши. Что́ се́ твори́ши, о челове́че? Почто́ томи́шися печа́лию без ума́? Не ви́диши ли, ко́ль бе́дно преше́ствие от жития́ сего́ все́х на́с жде́т, и ко́ль тя́жек е́сть сме́ртный пу́ть? Но вси́ по не́м по́йдем. О, челове́че, оста́ви по уме́рших пла́кати и са́м ко исхо́ду гото́вися. Рече́но бо е́сть: не изба́вит бра́т бра́та, ни оте́ц сы́на, ни сы́н отца́. Кто́ е́сть челове́к, и́же поживе́т и не у́зрит сме́рти? Или́ кто́ изба́вит ду́шу свою́ из руки́ а́довы? Благослове́н Госпо́дь Бо́г, творя́й ди́вная и пресла́вная чудеса́. Что́ е́сть челове́к? Ви́дим бы́сть все́ми, в ма́ле же часе́ неви́дим бы́сть, по́йде еди́н в ве́чный пу́ть, в о́нь же поити́ все́м на́м. Те́мже оста́нитеся пла́чуще, бо́йтеся и гото́ви твори́теся. Цари́ и кня́зи, не велича́йтеся, ви́ждьте уме́ршаго, и́же зде́ гро́зен все́м и стра́шен бы́сть, та́мо же веде́тся зле́ осужде́н, я́ко еди́н от убо́гих. Его́же боя́шася вчера́, ны́не же са́м трепе́щет ве́сь, и бои́тся, и, ви́дя вла́сти а́нгельския стра́шны, испаде́ ве́сь. Ви́де себе́ отве́т стра́шный и гро́зный, бои́тся, дивя́ся и мы́сля: где́ вели́чие ца́рское и князе́й вла́сти? Се́ ни вочто́же вся́ бы́ша. Се́ вла́сть и́стинная. Се́ о́брази стра́шнии. Се́ безсме́ртнии во́и. О, бра́тие, мно́га тре́ба на́м моли́твы, и исправле́ния, и де́ла до́брая, и посо́бницы мно́зи, и мно́га заступле́ния, о возду́шном доправле́нии. Аще бо ны́не случи́тся идти́ во и́н гра́д, и ту́ проводя́щих тре́буем, а та́мо бо́льши си́х, ка́ко мо́жем мину́ти старе́йшинства вла́сти, и возду́шныя мздои́мцы, и мытари́ злы́я бе́сы? До́брый пу́тник с на́ми, – смире́ние и покоре́ние, любы́, ми́р, ми́лостыня, чистота́, сле́зы, покая́ние, – та́ мо́гут на́с без па́кости проводи́ти в небе́сная врата́, и соблюсти́ на́с до ту́ду. Те́мже, бра́тие, гото́вимся пре́жде, да не са́ми себе́ в му́ку вве́ржем. Житие́ бо на́ше кра́тко, и коне́ц бли́з е́сть, а та́мо ве́к конца́ не имы́й. Стра́х мно́г, а избавля́ющаго не́сть. О, люби́мии, доко́ле в телеси́ жи́вы есмы́, изы́дем у́бо в гро́бы, да ви́дим пустому́ на́шему житию́ где́ е́сть жили́ще, и что́ вма́ле быва́ет на́м? И не прельща́ем себе́. Ви́дите ли, ка́ко те́ло на́ше смердя́ще червьми́ ядо́мо раста́яся, и оголе́ша ко́сти? Ви́девше же то́ испра́вимся, и попеце́мся собо́ю смотря́ще добро́ты во гробе́х. Испыта́йте у́бо, вельмо́жи и судии́, и убо́йтеся Бо́га. Не милосе́рдии, и жестосе́рдии, велича́вии, и скупíи, прииди́те и ви́дите, ка́ко разсыпа́емся? Смотри́те во гробе́х, и ви́дите иногда́ бы́вшаго царя́, или́ кня́зя в ко́стех. Ви́ждьте стра́шныя ви́ды избы́тка теле́снаго и позна́йте: кíй ца́рь е́сть, или́ кня́зь, и кíй во́ин, или́ воево́да, или́ ни́щ, или́ бога́т, кíй ли ю́н, или́ ста́р, кíй ли жидови́н, или́ му́рин, да в ко́стех мо́жеши ли позна́ти его́? Не вси́ ли пе́рсть, и пе́пел, и пра́х? И бы́вшая люби́ма, ны́не же гну́сна су́ть и смердя́ща. Вели́ка е́сть та́йна сия́ о на́с: бы́в на́м любо́вник, ны́не же его́ ужаса́яся зри́м. Пла́чем о не́м, а́ки о свое́м сро́днице, тле́нием же его́ и червьми́ мерзи́мся, и гнуша́емся а́ки пса́ смердя́ща: добро́та бо лица́ его́ почерне́, и о́чи я́снии растеко́стеся, и власы́ отпадо́ша, вы́я сокруши́ся, бо́рзый язы́к умолче́, ру́к добро́та распаде́ся, вели́чество те́ла раста́яся, и благоуха́ние на смерде́ние преложи́ся, ю́ность и вели́чество преста́. Сия́ же разуме́вше, бра́тие, ве́руйте воскресе́нию ме́ртвым: вси́ бо ме́ртвии воста́нут, и отвеща́ют о де́лех свои́х, и мзду́ восприи́мут проти́ву трудо́в свои́х. О то́м дни́ попеце́мся, егда́ Бо́г прии́дет суди́ти живы́м и ме́ртвым. Помы́сли у́бо, о челове́че, и бу́ди разумева́я, и́бо по сме́рти не́сть покая́ния: во а́де бо кто́ испове́сться? Никто́же. Аще и мно́го тогда́ воспла́чем, но никто́же избавля́яй на́с. Сего́ ра́ди блажи́м па́че умира́ющия младе́нцы. Те́мже, бра́тие, немози́те о ча́дех ва́ших пла́катися и пещи́ся, но о себе́ попече́ние име́йте: на́м бо сме́рть лю́то е́сть, младе́нцем же поко́й и спасе́ние. О че́м бо отве́т да́ти и́мут, ничто́же иску́са грехо́вна прие́мше? О, блаже́нных младе́нцев, блаже́нное почива́ние. О, сме́рть без истле́ния су́щих. О, коне́ц блаже́н, име́яй безконе́чную ра́дость о́ну. Что́ реко́ша тщи́вии? Единоча́дный ми́ о́трок, доброро́ден, и лице́м прекра́сен бя́ше: то́й бе́ насле́дник оте́честву, и ста́рости же́зл, свои́м и чужи́м люби́м, се́ же напра́сно восхище́н бы́сть, а́ки пти́ца от мое́ю руку́, и бы́в ви́дим все́м, ны́не же неви́дим бы́сть. Оста́вль бо, рече́, роди́вшаго и оты́де к Созда́вшему и́. Отлучи́ся утро́бы ма́терни и сни́де во гро́б земли́, ма́тере все́х. Ка́ко же сего́ не пла́чу, или́ ся не жа́лую, пове́ждь ми́? Еже не пла́кати отню́д, сего́ не глаго́лю у́бо, о челове́че, ни сего́ уставля́ю, е́же бы не пла́катися над ча́ды. Аще бы и ре́к, то не́мощная изглаго́лю: и а́з у́бо челове́к же, и от ма́тере рожде́н, и того́ же сы́й естества́, ви́дех о́тчее и ма́терне крича́ние, ви́дех печа́льнаго мо́ря смуще́ние и тугу́. Оле чу́до! Тече́т житие́ се́, и я́ко ло́жь глаго́лы его́. Помяни́, челове́че, терпе́ние Иовле, ка́ко де́тем и рабо́м его́, и вельбу́дом, и все́м и́же у него́ уме́ршим, ника́коже о се́м смяте́ся Иов, ни поскорбе́, и не поху́ли Бо́га, я́коже и́нии челове́цы, но укре́плься, и, па́д на зе́млю, кла́няшеся Влады́це, глаго́ля: а́з на́г роди́хся от ма́тере, на́г и оты́ти и́мам. Госпо́дь да́л е́сть, Госпо́дь и отъя́т. Яко го́де Го́сподеви, та́ко и бы́сть, бу́ди и́мя Госпо́дне благослове́но во ве́ки. Аз ра́б е́смь Сотво́ршему мя́, повину́юся, а не проти́влюся Ему́: изомро́ша бо де́ти моя́, а не погибо́ша. Кíй господи́н не владе́ет ста́дом свои́м? Се́ Па́стырь До́брый избра́ о́вцы Своя́ сия́, пома́ле у́бо и мы́ та́мо же бу́дем. О, ве́рнии, подража́ем сего́, и немно́го пла́чем, но я́ко же о Ла́заре Христо́с пла́кася: То́й бо да́л всему́ мíру уста́в пла́кания. Прослези́ся Он, Творе́ц все́й тва́ри, и Обла́даяй все́ми, хотя́ его́ возста́вити от ме́ртвых и на́с наказа́ти. Си́цевыми глаго́лы младе́нцы отвеща́ют к ро́ждьшим я́: не пла́читеся на́с, отцы́, отлучи́ бо на́с Христо́с Бо́г от ва́с, я́ко от тмы́ на све́т изыдо́хом, и ны́не в стране́ весе́лия есмы́, иде́же поко́й, и вся́ све́тла и боголю́бна, и све́т немерца́емый, и ра́дость неизрече́нная, иде́же не́сть труда́, ни сле́з, ни печа́ли, ни воздыха́ния. Те́мже, роди́телие, толи́ку че́сть слы́шавше, не пла́чите о на́с, я́ко от ну́жды в ра́дость преидо́хом. И в тле́нных ме́сто нетле́нная прия́хом, и со а́нгелы вку́пе Бо́га сла́вим, и о ва́с, гре́шных, мо́лимся Влады́це. Мы́ со избие́нными от Ирода младе́нцы, и со Иовлевыми сы́ны причте́ни бы́хом. Те́м не скорби́те о на́с, но пла́читеся о свое́м уме́ртвии, и ко отве́ту гото́витеся, а о на́с со Иовом та́ко возглаго́лите: Госпо́дь даде́, Госпо́дь и взя́т, я́коже го́де Го́сподеви, та́ко и бы́сть. Бу́ди и́мя Госпо́дне благослове́но от ны́не и до ве́ка. Бо́гу на́шему сла́ва, ны́не и при́сно и во́ веки веко́м, ами́нь.

Стихи́:

Не воспомина́й прегрѣше́ній уме́ршихъ, Сло́ве.

Благíя Твоя́ щедро́ты ме́ртвы не показу́яй.

Въ сíй де́нь па́мять отъ вѣ́ка благоче́стно сконча́вшихся человѣ́ковъ всѣ́хъ боже́ственнѣйшіи отцы́ узако́ниша соверша́ти, вины́ ра́ди сицевы́. Поне́же бо нѣ́цыи безго́дную мно́гажды на стра́нствѣ подъя́ша сме́рть: въ мо́ри же и непрохо́дныхъ гора́хъ, стремни́нахъ же и про́пастехъ, и па́губахъ, и гла́дѣхъ, и запале́ніяхъ, и ле́дахъ, и бра́нехъ, и сту́деняхъ, и ины́я вся́кія сме́рти претерпѣ́вше, ра́вно же и убо́зіи су́ще и немощнíи, и узако́ненныхъ псалмо́въ и пѣ́сней па́мяти не получи́ша, человѣколю́бнѣ боже́ственніи отцы́ дви́жими, о́бщно па́мять си́хъ всѣ́хъ твори́ти собо́рнѣй Це́ркви узако́ниша, отъ свяще́нныхъ апо́столъ пріе́мше, да и узако́ненныхъ по ча́сти нѣ́кимъ слу́чаемъ не получи́вше, ны́нѣ о́бщею па́мятію и сíи помина́ются, показу́юще, я́ко и я́же о ни́хъ быва́емая, вели́ку тѣ́мъ хода́тайствуютъ по́льзу. По еди́ному у́бо о́бразу си́це Бо́жія Це́рковь па́мять сотворя́етъ душа́мъ. Второ́е же, поне́же второ́е Христо́во прише́ствіе положи́ти на у́трешній де́нь хотя́ху, прили́чно и душа́мъ па́мять сотворя́ютъ, я́коже у́бо стра́шнаго Судію́ и необинове́ннаго умоля́юще, обы́чную ми́лость къ ни́мъ употреби́ти и обѣтова́ннѣй тѣ́хъ учини́ти пи́щи. Ина́ко же, и Ада́мово изгна́ніе святíи хотя́ще въ пріиду́щую изложи́ти недѣ́лю, я́коже нѣ́кое поко́ище предумышля́ютъ. И коне́чнѣе всѣ́хъ, е́же по на́мъ, настоя́щимъ ны́нѣ упокое́ніемъ, да отту́ду я́ко изъ нача́ла на́чнутъ. Еже бо послѣ́днѣйшее всѣ́хъ отъ на́съ, пожи́вшихъ, отъ неумы́тнаго Судіи́ бу́детъ испыта́ніе, и да человѣ́ки си́ми устраши́вше, къ поста́ подвиго́мъ сотворя́тъ благоудо́бны. Въ суббо́ту же при́сно душа́мъ па́мять твори́мъ, я́ко суббо́та упокое́ніе зна́менуетъ евре́йски. И уме́ршихъ у́бо, я́ко отъ жите́йскихъ и про́чихъ всѣ́хъ упоко́ившихся и въ поко́ищнѣмъ дни́, за ни́хъ мольбы́ твори́мъ, е́же у́бо и на вся́ку удержа́ся быва́ти суббо́ту, а е́же ны́нѣ собо́рнѣ помина́емъ, за вся́каго моля́щеся благочести́ваго. Вѣ́дуще у́бо боже́ственніи отцы́, я́ко я́же за усо́пшихъ быва́емыя па́мяти, глаго́лю, ми́лостыни и слу́жбы вели́ку тѣ́мъ подаю́тъ осла́бу и по́льзу, и осо́бнѣ и о́бще сіе́ Це́ркви твори́ти поуща́ютъ, отъ святы́хъ апо́столъ сіе́ пріе́мше, я́ко рече́ся. Якоже и Ареопаги́тъ глаго́летъ Діони́сій: Яко по́льзуютъ ду́ши о ни́хъ быва́емая. Явѣ у́бо и отъ и́ныхъ мно́гихъ. Но и отъ по́вѣсти по свято́му Мака́рію, и́же му́жа нечести́ва е́ллина су́ху лби́ну на пути́ мимоходя́ обрѣ́тъ, вопроша́ше: Аще нѣ́кое когда́ во а́дѣ утешѣ́нія чу́вство и́мутъ? Та́я же отвѣща́: Мно́гу тѣ́мъ осла́бу имѣ́ти, внегда́ за усо́пшихъ мо́лишися, о́тче, ре́кши. Бя́ше бо сіе́ творя́ вели́кій и моля́ся Бо́гу, увѣ́дати жела́я, а́ще по́льза нѣ́кая преждеусо́пшимъ отсю́ду бы́сть. Но и Григо́рій Бесѣ́довникъ, моли́твою царя́ Трая́на спасе́, слы́шавъ отъ Бо́га, никогда́же ему́ о нечести́вѣмъ моли́тися. Ей у́бо, и богоме́рзкаго Ѳео́фила Ѳеодо́ра цари́ца святы́ми мужми́ и исповѣ́дники отъ муче́ній исхи́ти и спасе́, я́коже повѣствова́ся. Составля́етъ же о усо́пшихъ дая́нія я́ко блага́я, и Богосло́въ Григо́рій въ надгро́бнѣмъ сло́вѣ, е́же къ Кеса́рію бра́ту. Вели́кій же Златоу́стъ, е́же къ Филипписíомъ, та́ко рече́: Умы́слимъ отше́дшимъ по́льзу, дади́мъ и́мъ прили́чное поможе́ніе, ми́лостыни, глаго́лю, и приноше́нія, и́бо вели́кую отра́ду си́мъ ве́щь прино́ситъ, и наипа́че пріобрѣ́теніе и по́льзу. Ни бо́ всу́е, я́коже ключи́ся, сія́ узаконоположи́шася, и Бо́жіей Це́ркви отъ Его́ всему́дрыхъ учени́къ преда́шася, е́же на стра́шныхъ та́йнахъ па́мять твори́ти свяще́ннику о усо́пшихъ въ вѣ́рѣ. И па́ки: Во твое́мъ учине́ніи, съ ча́ды и сро́дники снаслѣ́дника да и́мать писа́ніе твое́, и Судіино́ и́мя. И па́мять ти́ да не безча́ствуетъ ни́щихъ, и а́зъ си́мъ спору́чникъ. Глаго́летъ же и вели́кій Аѳана́сій: Аще и на возду́хъ во благоче́стіи сконча́выйся положе́нъ бы́сть, не отрица́йся ма́сла и свѣ́щъ, Христа́ Бо́га призыва́я, на гро́бѣ запали́ти: прія́тна бо су́ть сія́ Бо́гу, и мно́гое сія́ принося́ща воздая́ніе. Аще у́бо грѣ́шенъ уме́рый, да разрѣши́ши его́ прегрѣше́нія; а́ще ли же пра́веденъ, да мзда́мъ приложе́ніе бу́детъ. Аще же не́гли кто́ стра́ненъ и ни́щъ сы́й, не и́мать о си́хъ пеку́щагося, но Бо́гъ пра́веденъ и человѣколю́бецъ сы́й, намѣ́ритъ и о́ному за нищету́, я́ко вѣ́сть, ра́вну ми́лость. Инако же, и принося́й за сицевы́я, мзды́ соприча́ствуетъ, я́ко любо́вь о спасе́ніи бли́жняго показу́яй. Якоже ино́го помазу́яй мѵ́ромъ, о́нъ себе́ пре́жде благоуха́етъ, я́коже и повелѣ́нная, и завѣ́ты въ сицевы́хъ. Не исполня́ющіи же, су́дъ вся́чески имѣ́ти бу́дутъ, до́ндеже у́бо второ́е пріи́детъ Христо́во прише́ствіе. Ели́ка у́бо за усо́пшихъ быва́ютъ, по́льзу даю́тъ, я́коже боже́ственніи отцы́ глаго́лютъ, и наипа́че ма́лая нѣ́кая содѣ́лавшимъ блага́я, егда́ съ живу́щими бя́ху сопричте́ни. Аще у́бо и нѣ́кая [су́ть] я́ко долго́въ къ цѣлому́дрію мно́гихъ, Боже́ственное глаго́летъ писа́ніе, но Бо́жіе человѣколю́біе я́ко на мно́жае побѣжда́етъ. Аще бо ра́вный вѣ́съ обря́щется до́брыхъ и гну́сныхъ, побѣжда́етъ человѣколю́бное. Аще же и ма́ло что́ злы́хъ мѣ́рило отягча́ется, преодолѣва́етъ па́ки преблаго́е. Вѣ́домо же бу́ди, я́ко позна́ютъ та́мо дру́гъ дру́га вси́, я́же зна́ютъ же, и я́же никогда́же ви́дѣша, [я́коже боже́ственный глаго́летъ Златоу́стый, отъ при́тчи къ бога́тому и Ла́зарю сіе́ составля́я,] оба́че не тѣле́снымъ нѣ́кимъ о́бразомъ: еди́нъ бо во́зрастъ вси́, и я́же отъ бытія́ позна́нія пріи́мутъ, зри́тельнымъ же о́комъ душе́внымъ, я́ко и Богосло́въ въ надгро́бнѣмъ сло́вѣ къ Кеса́рію глаго́летъ: Тогда́, глаго́ля, Кеса́рія узрю́ свѣ́тла, сла́вна, яко́въ ми́ во снѣ́ мно́гащи яви́лася еси́, бра́тій любе́знѣйшій. Вели́кій же и мно́гій Аѳана́сій, а́ще и не глаго́летъ си́це въ словесѣ́хъ ко кня́зю Антіо́ху, но въ сло́вѣ о усо́пшихъ глаго́летъ: Яко и да́же до о́бщаго воскресе́нія, даде́ся святы́мъ дру́гъ дру́га познава́ти и свесели́тися, грѣ́шніи же и сего́ лиши́шася. Святы́мъ же му́ченикомъ, и я́же отъ на́съ твори́мая назира́ти даде́ся, и посѣща́ти. Тогда́ же дру́гъ дру́га вси́ позна́ютъ, егда́ и сокрове́ная всѣ́хъ явя́тся. Вѣ́домо же бу́ди, я́ко ны́нѣ въ нѣ́кихъ мѣ́стѣхъ отлуче́нныхъ ду́ши святы́хъ пребыва́ютъ, и грѣ́шныхъ па́ки осо́бь: о́віи упова́ніемъ ра́дующеся, о́віи же злы́хъ ча́яніемъ печа́лующеся. Не взя́ша бо святíи обѣтова́нія благи́хъ и еще́, я́коже глаго́летъ боже́ственный апо́столъ: Бо́гу лу́чшее нѣ́что о на́съ предувѣ́дѣвшу, да не кромѣ́ на́съ соверша́тся. Подоба́етъ же вѣ́дати, я́ко не вси́ въ про́пасти впада́ющіи, и во о́гнь, и въ мо́ре, и глаго́лемыя па́губы, и сту́дени, и гла́дъ, по повелѣ́нію Бо́жію сіе́ стра́ждутъ: сія́ бо су́ть Бо́жія судьбы́, и́хже о́ва быва́ютъ по благоволе́нію, о́ва же по попуще́нію; друга́я же и вѣ́дѣнія ра́ди и преще́нія, и уцѣломудре́нія ины́хъ быва́ютъ. И предразуми́тельнымъ у́бо сло́вомъ вѣ́сть вся́ и зна́етъ, и во́лею Его́ быва́ютъ, я́коже и о пти́цахъ глаго́летъ свято́е Ева́нгеліе. Не опредѣлева́етъ же си́це бы́ти, кромѣ́ нѣ́кіихъ, вку́пѣ е́же дѣ́ятися по слу́чаю: о́вому у́бо удави́тися, о́вому же умре́ти, и о́вому у́бо ста́ру, о́вому же мла́ду. Но еди́ною опредѣли́ собо́рное человѣ́ческое вре́мя, и толи́кія сме́ртей о́бразы, вну́трь у́бо толи́кихъ време́нъ, разли́чны сме́ртей о́бразы нано́сятся. Не у́бо испе́рва повелѣва́ющу Бо́гу, зна́ющу у́бо къ жи́тельству еди́наго коего́ждо, совѣ́тъ Бо́жій, вре́мя же и о́бразъ сме́рти его́ сокраща́етъ. Аще ли же предопредѣле́ніе жи́зни, глаго́летъ вели́кій Васи́лій, но земля́ еси́, и въ зе́млю оты́деши гада́тельствуется. Глаго́летъ бо апо́столъ къ Кори́нѳяномъ пиша́: Зане́ недосто́йнѣ причаща́етеся, сего́ ра́ди въ ва́съ мно́зи не́мощни и нездра́ви, и спя́тъ дово́льно, си́рѣчь, умира́ютъ мно́зи (Зач. 149). И Дави́дъ глаго́летъ: Да не возведе́ши мене́ въ преполове́ніе дне́й мои́хъ. И: измѣ́рены положи́лъ еси́ дни́ моя́ (Псал. 101 и 38). И Соломо́нъ: Сы́не, чти́ отца́ твоего́ и ма́терь, я́ко да бу́деши многолѣ́тенъ. И па́ки: Да не у́мреши не во вре́мя. И во Іовѣ, ко Елифа́зу Бо́гъ глаго́летъ: Потреби́лъ бы́хъ у́бо ва́съ, а́ще не за Іова раба́ Моего́ (Іов. 42). Якоже показу́ется, не предѣ́лу бы́ти жи́зни. Аще же кто́ сіе́ глаго́летъ: предѣ́лъ ми́ разумѣва́й Бо́жій, во́лю Его́: ему́же бо хо́щетъ, прилага́етъ, умаля́етъ же друга́го, вся́ къ по́льзѣ устроя́я, и егда́ восхо́щетъ Бо́гъ, усмотря́етъ и о́бразъ тогда́, и вре́мя. Предѣ́лъ у́бо кого́ждо жи́зни е́сть, я́коже вели́кій глаго́летъ Аѳана́сій, во́ля и совѣ́тъ Бо́жій, си́мъ сло́вомъ и глубино́ю суде́бъ Твои́хъ Христе́, исцѣли́ши. И е́же вели́каго Васи́лія сме́рти глаго́люща наво́дятся, предѣ́ломъ жи́зни сконча́вшимся, предѣ́лы же жи́зни, во́лю глаго́лемъ Бо́жію. Аще бо предѣ́лъ е́сть жи́зни, чесо́ ра́ди мо́лимся Бо́гу, и враче́мъ и за дѣ́ти мо́лимся? Вѣ́дати же и сіе́ подоба́етъ, я́ко креще́нніи младе́нцы пи́щи насладя́тся, непросвѣ́щенніи же и язы́честіи, ниже́ въ пи́щу, ниже́ въ гее́нну по́йдутъ. Исходя́щи у́бо душа́ отъ тѣ́ла, ни еди́но попече́ніе здѣ́шнихъ и́мать, но о та́мошнихъ при́сно пече́тся. Трети́ны у́бо твори́мъ, я́ко въ тре́тій де́нь человѣ́къ ви́да измѣня́ется. Девяти́ны же, я́ко тогда́ все́ расти́чется зда́ніе, храни́му се́рдцу еди́ному. Четыредесяти́ны же, я́ко и са́мое се́рдце тогда́ погиба́етъ. И рожде́ніе бо си́це происхо́дитъ: въ тре́тій бо де́нь живопису́ется се́рдце, въ девя́тый же составля́ется въ пло́ть, въ четыредеся́тый же въ соверше́нный ви́дъ вообража́ется. За сію́ вину́ душа́мъ па́мять твори́мъ, я́же въ пра́ведныхъ Твои́хъ селе́ніихъ учини́, Влады́ко Христе́, и поми́луй на́съ, я́ко еди́нъ Безсме́ртенъ, ами́нь.