Преподо́бный оте́ц наш Мефо́дий, бе от гра́да Солу́нскаго. От санови́ту и бога́ту роди́телю рожде́н, от отца́ Льва, ма́тере же Мари́и. Бе же от ю́ности ю́ноша мудр зело́ бесе́дою кни́жною, и кре́пок те́лом. Тем зна́емь бе и царе́м, име́яше бо его́ царь всегда́ пред собо́ю. Егда́ же бысть лет двана́десяти, поста́ви его́ кня́зем словя́ном, и пребы́сть та́мо де́сять лет, и извы́че слове́нску язы́ку, и словеса́ а́збучная сложи́ста с бра́том свои́м Кири́ллом. И помы́слив себе́ скоромину́ющее житие́ ве́ка сего́, и до́лгое гре́шных муче́ние, умили́ся стра́хом Бо́жиим: и положи́ сан кня́жеский пред царе́м, и шед на Оли́мбскую го́ру, и бысть чернори́зец. Не́когда же царь посла́ бра́та его́ Кири́лла в коза́ры, да препре́т жиды́, и изжене́т от земли́ их. Бя́ху бо коза́ри уже́ прия́ли жидо́вскую ве́ру. Кири́лл же умоли́ бра́та своего́ Мефо́дия ити́ с собо́ю, я́ко уме́яше язы́к слове́нский. Обыдо́ша же страну́ ту всю, и вся лю́ди укрепи́ста и уве́риста, а жиды́ прогна́ста. И прося́ху словя́не креще́ния, а коза́ре учи́теля, а моравля́не епи́скопа, а воло́си наста́вника. Возврати́ же ся Мефо́дий в Константи́нь град. Патриа́рх же освяти́в его́ епи́скопа, и посла́ в мора́вы, и ту мно́га чудеса́ сотвори́: Замври́я же не́коего, ро́дом коза́рина, а ве́рою еретика́ проти́вящася ему́ и ху́ляща ве́ру Христо́ву, обличи́. И повеле́ князь мора́вский бы́ти собо́ру. И собра́ся жидо́в со Замври́ем две ты́сящи муж. Мефо́дий же еди́н прии́де. Они́ же ху́ляху Христо́ву ве́ру. Мефо́дий же я́ко изя́щен боре́ц, проро́ческими словесы́, и апо́стольскими рече́ньми, я́ко во́ин на о́бе ру́це стреля́я на жиды́ и на еретики́, и препре́ их. И ту сотвори́ся чу́до вели́ко: Замври́й разся́деся, а Седисла́ва пожре́ земля́. А на про́чих возгоре́ся огнь, и та́ко разбего́шася. Христия́не же ра́ди бы́ша, и нареко́ша Мефо́дия, «Христо́ва уста́». Пожи́в же, и в ста́рости до́бре преста́вися к Бо́гу.

Брат вопроси́ не́коего от оте́ц: «Ка́ко дия́вол прино́сит напа́сти святы́м?». И рече́ ему́ ста́рец: я́ко бя́ше не́кто от оте́ц и́менем Ни́кон, пребыва́я в горе́ Сина́йской. И се не́кто шед в дом фараони́та не́коего, и обре́т дщерь его́ еди́ну, паде́ся с не́ю. И глаго́ла ей: «Рцы, я́ко а́вва Ни́кон сотвори́ ми се». Егда́ же прии́де оте́ц ея́, и уви́де се, взем мечь, и и́де на ста́рца. И толкну́вшу ему́, изы́де ста́рец. И просте́ршу ему́ ру́ку уби́ти его́, и́сше рука́ его́. И шед фараони́т он пове́да презви́тером. И посла́ша по него́, и прии́де ста́рец. И наложи́шя ему́ ра́ны мно́ги, хотя́ отгна́ти и́. И моли́ся глаго́ля: «Оста́вите мя Бо́га ра́ди зде да пока́юся». И отлучи́вше его́ три ле́та, да́ша за́поведь, да никто́ же к нему́ и́дет. И сотвори́ три ле́та, приходя́ на вся́ку неде́лю и ка́яся в це́ркви, и моля́шеся всем глаго́ля: «Помоли́теся о мне». Последи́ же возбесне́ сотвори́вый грех, и́же возложи́ на отше́лника, и испове́да пред Це́рковию, я́ко аз сотвори́х грех сей. И рех, оболга́х раба́ Бо́жия. И шед весь наро́д пока́яшася ста́рцу глаго́люще: «Прости́ нас а́вво». И рече́ им: «Е́же прости́ти, прощено́ есть вам. А е́же пребы́ти, ктому́ не пребу́ду с ва́ми зде. Поне́же никто́ же обре́теся от вас име́я разсужде́ние поми́ловати мя». И та́ко отъи́де отту́ду. И рече́ ста́рец: «Ви́диши ли, ка́ко дия́вол прино́сит напа́сти на святы́х».