Суббота четвертой седмицы по Пасце

Рече́ же им Иису́с, ами́нь ами́нь глаго́лю вам: а́ще не сне́сте пло́ти Сы́на Челове́ческаго, и пие́те кро́ви Его́, живота́ не име́ете в себе́.

Егда́ о ве́щех духо́вных бесе́дуем, ничесо́же мирска́го бу́дет в душа́х на́ших и ничто́же земна́го, но вся такова́я да отъи́дут, вся да отве́ржем, но то́чию боже́ственых глаго́л да послу́шаем. И́бо а́ще приходя́щу царю́, вся́кая усмиря́ется го́лка , мно́го вя́щше Ду́ху к нам глаго́лющу, мно́гаго нам молча́ния и мно́гаго удивле́ния потре́ба [есть]: поне́же удивле́ния досто́йни суть и́же днесь толкова́ных бу́дут.

«Ами́нь, рече́, ами́нь глаго́лю вам, а́ще не сне́сте пло́ти Сы́на Челове́ческаго и пие́те кро́ви Его́, живота́ не име́ете в себе́ пребыва́ющаго». И́бо егда́ сие́ бы́ти [иуде́и] глаго́лаху невозмо́жно, [не невозмо́жно,] но и потре́бно [Иису́с то] бы́ти глаго́лет: «Яды́й Мою́ плоть и пия́й Мою́ кровь, име́ет живо́т ве́чный, и Аз воскрешу́ его́ в после́дний день». И́бо егда́ рече́: «А́ще кто яст от хле́ба сего́, не у́мрет во ве́ки». И возмо́жно бе им рещи́, я́ко и пе́рвее: «Авраа́м у́мре и проро́цы умро́ша, ка́ко Ты глаго́леши не вку́сит сме́рти?» И Воскресе́ние наво́дит, ко́им же разреша́ет непщева́ние, я́ко не у́мрет во ве́ки. Ча́сте у́бо в Та́инстве закоснева́ет, и вся́чески то бы́ти показу́ет.

Что у́бо зна́менует: «Плоть Моя́ и́стинное есть бра́шно, и кровь Моя́ и́стинное есть пи́во»? Или́ сие́ есть и́стинное бра́шно, е́же избавля́ет ду́шу, или́ да́же их в пре́жде рече́нных утверди́т, да Его́ не мнят сокрове́нне глаго́лати в при́тчах. Сего́ ра́ди глаго́лет: «Яды́й Мою́ плоть, и пия́й Мою́ кровь, во Мне пребыва́ет», что глаго́лет, да́же пока́жет Себе́ с ним случи́тися. А что после́дует, не согласова́ти со предрече́нным ви́дится, и того́ ра́ди да взыска́нием [разуме́ем] е́же сие́ согла́сие [есть]. Егда́ рече́т: «Яды́й плоть Мою́, и пия́й кровь Мою́, во Мне пребыва́ет», и по сих до́бре глаго́лет: «Я́ко посла́ Мя Живы́й Оте́ц, и Аз живу́ Отце́м». И́бо егда́ ча́сте повторя́ет живо́т ве́чный, ко утвержде́нию их приложи́: «Во Мне пребыва́ет». И а́ще во Мне пребыва́ет, и Аз живу́: кто Мене́ прие́млет, я́вствено есть и тому́ жи́ти. Сего́ ра́ди глаго́лет: «Я́ко посла́вый Мя Живы́й Оте́ц, и Аз живу́ Отце́м», си́речь, живу́ Аз и Оте́ц. И да не возмни́ши нерожде́ннаго, приложи́: Отце́м. Не я́коже по́мощи к животу́ потре́боваше, поне́же в предрече́нных сие́ мне́ние разреши́: «Я́ко име́ет Оте́ц живо́т в Себе́, си́це дасть и Сы́нови живо́т име́ти в Себе́». А́ще бы по́мощи потре́бовал, обре́лбыся Оте́ц не си́це да́ти, и не и́стинно бы́ло бы рече́нное: «Я́ко живе́т Оте́ц, си́це и Аз». И «яды́й Мя, и той жив бу́дет Мно́ю». Живо́т у́бо зде не про́стый, но до́брый глаго́лет. Что пото́му я́вственно [есть]: я́ко неве́рнии вси, и непросвеще́ннии, и и́же пло́ти не вкуша́ют, оба́че живу́т. Сего́ ра́ди и я́вственно есть, я́ко [не] о́нех живо́т разуме́ет, [но той неизрече́н и пресла́вен]. Того́ ра́ди [а́ки бы] глаго́лет: Яды́й плоть Мою́, сме́ртию не у́мрет, ниже́ бу́дет осужде́н. Но не о о́бщем глаго́лет воскресе́нии, поне́же вси воскре́снут, но о пресве́тлом и пресла́вном е́же есть мздовоздая́ние пра́ведных.

Ева́нгелие: Отцы́ ва́ши ядо́ша ма́нну в пусты́ни и умро́ша. А́ще кто снесть от хле́ба сего́, жи́в бу́дет во ве́ки.

Толкова́ние: Ча́сте то́жде воспомина́ет, да́же послу́шателем во у́мыслы вообрази́тся. Поне́же после́днее сие́ бя́ше поуче́ние, да воскресе́ния и живота́ ве́чнаго ве́ру утверди́т: сего́ ра́ди по обеща́нию живота́ безконе́чнаго, воскресе́ние предлага́ет, ско́ро его́ бы́ти показа́ . И отку́ду сие́ я́вственно [есть]? От Писа́ния, к нему́ же их всегда́ посыла́ет, да́же та́мо ся науча́т. Егда́ у́бо живо́т да́ти глаго́лет, к ре́вности их подвиза́ет, и́бо, а́ще и ине́ми благи́ми подви́жимы бы́ша , но и сего́ да не лиша́тся, мно́гажды ма́нну воспомина́ет, и разли́чие полага́юще, [к] ве́ре их привлачи́т. И́бо а́ще возмо́жно бя́ше, да четы́редесять лет без жа́твы и жит и ины́х к животу́ потре́бных живя́ху, мно́го па́че ны́не, егда́ [к] бо́льшим приидо́ша. И́бо а́ще в тех о́бразех без трудо́в предложе́нное собира́ху, ны́не вои́стинну вя́щше, егда́ несть уже́ смерть, и и́стиннаго живота́ наслажде́ние.

Живо́т ча́сто воспомина́ет, поне́же его́ зело́ жела́ем, и ничесо́же сладча́йшаго [есть], я́ко не умре́ти. И́бо в Ве́тхом заве́те до́лгое житие́ и мно́зи дни [живота́] обеща́но бы́ше. Ны́не у́бо не про́сте долгота́ жития́ и живо́т безконе́чный обещава́ется: ку́пно показа́ти хо́щет, я́ко греха́ осужде́ние ны́не пременя́ет и осужде́ние сме́рти разреша́ет, и живота́ ве́чнаго вво́дит проти́ву пе́рвых време́н постановле́ние.

Ева́нгелие: Сия́ рече́ на со́нмищи уча́ в Капернау́ме, иде́же мно́га чудеса́ сотвори́.

Толкова́ние: Того́ ра́ди подоба́ше зело́ послу́шати Его́. Сего́ ра́ди в со́нмищих уча́ше и в це́ркви, да́же мно́жество привлече́т и пока́жется Отцу́ не сопроти́вен.

Ева́нгелие: Мно́зи у́бо слы́шавше от учени́к Его́ ре́ша: «Же́стоко сло́во сие́, кто мо́жет Его́ слу́шати?».

Толкова́ние: Си́речь, же́стоки и неудо́бны к выразуме́нию . Но ничесо́же такова́го глаго́лаше, и́бо не о житии́, но о наказа́нии бесе́доваше, да в ве́ру я́же в Него́ привлече́т.

Что же жестокослов́ие? Не того́ ли ра́ди, я́ко живо́т возвеща́ет и воскресе́ние? Я́ко с небесе́ рече́ сни́ти? Я́ко спасе́н бы́ти никто́же можа́ше, не яды́й пло́ти Его́? Сия́ ли́ же́стока суть? И кто рече́т? Что у́бо есть же́стоко? И неудо́бно к выразуме́нию, и е́же не мощи́ выразуме́ти, по́лно боя́зни. И́бо мне́ша Его́ вы́ше си́лы их глаго́лати и ре́ша: «Кто мо́жет слу́шати Его́». За себе́ отвещаша, егда́ восхоте́ша отъити́.

Ева́нгелие: Ве́дый же Иису́с в Себе́, я́ко ро́пщут о сем ученицы́ Его́, рече́ им...

Толкова́ние: И́бо сие́ бя́ше Божества́ Его́ до́вод, поне́же та́йны серде́чныя открыва́ше.

Ева́нгелие: Рече́ им: «Сие́ ли вас соблажня́ет?». «А́ще у́бо у́зрите Сы́на Челове́ческаго восходя́ща иде́же бе пре́жде».

Толкова́ние: Сие́ же и к Нафана́илу: «Зане́ рех, я́ко ви́дех тя под смоко́вницею, ве́руеши ли? Бо́льша сих у́зриши». И к Никоди́му: «И никто́же взы́де на небеса́, то́кмо Сше́дый с небеси́ Сын Челове́ческий, сый на небеси́». Сего́ ра́ди сумни́тельныя прилага́еши? И ника́коже да не бу́дет. Но вели́костию и изоби́лием уче́ния привлачи́ти их тщи́тся.

И́бо а́ще про́сте бы рекл «с небеси́ снидо́х» и ничесо́же друга́го приложи́л вя́щше, послу́шателей соблазни́л бы. Егда́ у́бо приложи́ те́ло Свое́ ми́ру живо́т бы́ти и «я́ко посла́ Мя Живы́й Оте́ц, и Аз живу́ Отце́м», вся́кое разреши́ смуще́ние. И́бо кто вели́кое не́что о себе́ пове́дает и смышле́на, зазо́р о себе́ име́ет; вся́ко ве́руют , а́ще мно́га сведе́тельства к потвержде́нию слове́с свои́х собере́т.

Вся у́бо твори́т Христо́с и глаго́лет, да не Ио́сифова сы́на Его́ бы́ти разуме́ют, да смуще́ния не умно́жит, но да истреби́т. И́бо а́ще сы́на Ио́сифова Его́ мне́ли быша, ника́коже словесе́м Его́ ве́роваху, [не́жели] а́ще с небе́с сни́ти и ту приити́ слы́шаша. Сего́ ра́ди прилага́ет и ино́е [смуще́ния] разреше́ние: «Дух есть И́же оживля́ет, плоть не по́льзует ничто́же», си́речь, духо́вно словеса́ Моя́ слы́шаны бы́ти досто́ит: а кто теле́сне слы́шит, ничесо́же приобрета́ет и ничесо́же по́льзы прие́млет. Пло́тско есть смуща́тися, я́ко с небеси́ снидо́х, и сы́на Ио́сифова мне́ти, и я́ко мо́жет нам да́ти плоть свою́ в снеде́ние. Сия́ глаго́лю вся бы́ти пло́тская, я́же та́инственне и духо́вне досто́ит разуме́тися. Ка́ко можа́ху, рече́ши, разуме́ти е́же сне́сти плоть? Того́ ра́ди ожида́ти им подоба́ше, а не отступа́ти: вопроша́ти, а не соблажня́тися.

Ева́нгелие: Глаго́лы, я́же Аз глаго́лах вам, дух суть и живо́т суть.

Толкова́ние: Дух, си́речь, духо́вное, ничесо́же плотско́е, ничто́же есте́ственое согла́сие иму́ще, но вся́каго наси́лия земна́го и от узаконе́ния сего́ жития́ суть свобо́дны, и ины́й иму́ще ра́зум. Я́ко зде ду́ха за духо́вная положи́л, та́кожде егда́ те́ло глаго́лет, не вме́сто пло́тных положи́в, но в ме́сто теле́сне слы́шания: тех зна́менующе, и́же всегда́ о пло́ти попече́ние имя́ху, и́мже духо́внаго жела́ти подоба́ше. И́бо а́ще кто теле́сне их прии́мет, ничесо́же вои́стинну изъобря́щет. Что у́бо плоть не по́льзует ничто́же? Не о само́й пло́ти глаго́лет, да не бу́дет!, но о тех, и́же теле́сне прие́млют рече́нная. Что же есть теле́сне разуме́ти? Про́сте, я́ко вещь разсматря́ти , а не ино́е что разуме́ти. И́бо не та́ко суди́ти подоба́ет, и́хже не у́зрим, но та́йны вся вну́треними очи́ма подоба́ет, си́речь, духо́вне.

Ева́нгелие: А́ще кто не снесть пло́ти Моея́ и пие́т кро́ви Моея́, живота́ не име́ет в себе́.

Толкова́ние: Ка́ ко не поле́зно [есть] те́ло, без него́ никто́же жи́ти мо́жет? Зри что сия́ словеса́: «Плоть не по́льзует ничто́же»: не о Само́м, но о пло́тском слы́шании глаго́лет сие́.

Ева́нгелие: Но суть от вас не́цыи, и́же не ве́руют.

Толкова́ние: Па́ки о Свое́м досто́инстве, я́коже обы́че глаго́лет, и бу́дущее пропове́дует и показу́ет. Поне́же сия́ глаго́лет, не жела́юще от них сла́вы, но е́же о них попече́ние име́ет. «Глаго́лаша у́бо не́цыи», ученико́в изъима́ет: поне́же пе́рвее рече́: «И ви́десте, и не ве́ровасте Мне», но [ны́не]:

Ева́нгелие: Суть не́цыи от вас и́же не ве́руют». Ве́дяше бо искони́ Иису́с, кто суть неве́рующии, и кто есть предая́й Его́. И рече́: Того́ ра́ди рех вам, я́ко никто́же мо́жет приити́ ко Мне, а́ще не бу́дет ему́ дано́ от Отца́ Моего́.

Толкова́ние: О́ное сло́во искони́ про́сте зде полага́ется, но да Его́ совсегда́сность разуме́еши, и е́же пред тем глаго́ланием, а не последи́ их ропта́ния и смуще́ния преда́теля ве́дяше, е́же Божества́ сведе́тельство бя́ше. «А́ще не бу́дет ему́ дано́ от Отца́ Моего́» - науча́ет их и Собо́ю показу́ет, я́ко не смуща́ется, а́ще и не ве́руют. А́ки бы рекл: ничесо́же Мя смуща́ет, я́ко Ми не ве́руют, поне́же ве́дех вся пре́жде да́же не избы́шася. Вем, и́мже даст Оте́ц.

Ева́нгелие: От сего́ мно́зи от учени́к Его́ идо́ша вспять, и ктому́ не хожда́ху с Ним.

Толкова́ние: До́бре евангели́ст рече́: Не отъидо́ша, но идо́ша вспять, си́речь, не утвержда́шася в доброде́телех и ю́же име́яху ве́ру погуби́ша, егда́ раздели́шася. Но не двана́десять. Что же рече́ к ним:

Ева́нгелие: Еда́ и вы хо́щете отъити́?

Толкова́ние: Да́же па́ки их служе́ния Себе́ не потре́бовати пока́жет, ниже́ их похвали́. Чесо́ ра́ди? Да́же учи́тельскый сан соблюда́ет. И си́це их утвержда́ти вя́щше подоба́ше. И́бо а́ще бы похвали́л, мне́ли бы́ша себе́ благода́рную вещь соде́лати. Егда́ же их служе́ния не потре́бовати Себе́ показа́, бо́льше удержа́л. И разсмотри́, ка́ко му́дре рече́: не рече́ отъиди́те, да́же не мни́тся и́х отгна́ти, но вопраша́ше еда́ и вы хо́щете отъити́, да́же и наси́лие вся́кое и принужде́ние истреби́т и да не сра́мом бу́дут залия́ны, но благодаря́т. Ниже́ я́вственне их облича́ет, но кро́тце каса́ется, да разуме́ют я́же подоба́ет твори́ти. Нам же проти́вное ключа́ется, и не без вины́, зане́ вся сво́йственная ра́ди похвалы́ твори́м. Сего́ ра́ди слуг отше́ствием нас и на́ша умаля́тися мним. Иису́с же ни ублажи́, ни изгони́, то́чию вопроси́: не я́ко да их пре́зрит, но да не наси́лие держа́тися ви́дится. И́бо а́ще по ну́жди удержа́тися, не и́нако [есть] я́ко отступи́ти. Что к сим Петр?

Ева́нгелие: Го́споди, к кому́ отъи́дем? Глаго́лы живота́ ве́чнаго имаши. И мы ве́ровахом, и позна́хом я́ко Ты еси́ Христо́с Сын Бо́га Жива́го.

Толкова́ние: Зри́ши ли, не словеса́, но сопротивле́ние и лука́вство послу́шателей собла́зн породи́. И́бо а́ще си́це не рекл бы, не преста́ли бы́ша бра́шна теле́снаго прося́ще. И а́ще двана́десять ку́пно с ни́ми сия́ же словеса́ слы́шаша, оба́че проти́вним о́бразом объя́ти суть глаго́люще: «К кому́ по́йдем?». Ка́ко вели́кия любви́ сло́во! И́мже па́че оте́ц, и матере́й, и всех веще́й Христо́с дража́йши показу́ется, и и́же от Него́ отступа́ют не име́ют вя́щше к кому́ бы прибе́гнути. Да не сего́ ра́ди глаго́лати ви́дится: «к кому́ по́йдем?», да́же не име́ют кто прии́мет их, приложи́ [а́бие]: «Глаго́лы живота́ ве́чнаго име́еши». Е́же они́ по пло́ти и по челове́ческому ра́зуму мне́ша, си́и по ду́ху и ве́ре разуме́ют. Сего́ ра́ди рече: «Словеса́ я́же Аз глаго́лах вам, Дух суть и живо́т суть». Уче́ние Мое́ согла́сию веще́й и ну́жди подлежа́ти не непщу́йте.

Духо́внии земно́му узаконе́нию служи́ти не терпя́т: что бо и Па́вел глаго́лет: «Да не рече́ши в се́рдцы свое́м: кто взы́де на небеса́, си́речь, Христа́ свести́? Или́ кто сни́де в бе́здну, си́речь, Христа́ от ме́ртвых возвести́?». «Глаго́лы живота́ ве́чнаго име́еши, и мы ве́ровахом и позна́хом, я́ко Ты еси́ Христо́с Сын Бо́га Жива́го». Уже́ воскресе́ние прия́ша, в не́мже почива́ху.

И зри бра́тии люби́теля и добро́ хотя́щаго: за всех отвеща́ Ему́. Не рече́ позна́х, но позна́хом. И разсмотри́ его́ о Учи́тели: не я́ко жидо́м глаго́лати, зане́ они́ глаго́лаху: «Сей есть сын Ио́сифов». Сей же: «Ты еси́ Христо́с Сын Бо́га Жива́го, и глаго́лы живо́тныя и́маши», поне́же слы́ша Учи́теля глаго́люща: «Воскрешу́ его́, и бу́дет име́ти живо́т ве́чный», в чем показу́ет прилежа́ние послуша́ния, и́мже сия́ глаго́лы вознепщева́в, поне́же их воспомина́ет.

Что же Христо́с? Ниже́ похвали́ Петра́, ниже́ почуди́ся, - а́ще сие́ и и́нде сотвори́, - но:

Ева́нгелие: Не Аз ли вас, рече́, двана́десять избра́х? И еди́н от вас диа́вол есть.

Толкова́ние И́бо егда́ Петр рече́: «И мы ве́ровахом», отлуча́ет от сочета́ния Иу́ду. И́бо и́нде ничесо́же о ученице́х рече́, егда́ у́бо Христо́с глаго́ла: «Вы же кого́ Мя глаго́лете?», Петр отвеща́: «Ты еси́ Христо́с Сын Бо́га Жива́го». Зде же глаго́лаше Ему́: «И мы ве́ровахом», досто́йне от их ли́ка Иу́ду отлуча́ет. Сие́ у́бо рече́, да́же дале́че преда́теля зло́бу отжене́т. И а́ще в ничесо́мже его́ по́льзовати ви́дяше, вся́ко ему́ сове́товаше.

И разсмотри́ Христо́ву прему́дрость. Ниже́ бо яви́, ниже́ утаи́ти хотя́ше сие́, да не без сра́ма тщи́тся, ниже́ да, сие́ возмне́вши та́йно бы́ти Христу́, безсра́мне [к злодея́нию] устремля́ется . Сего́ ра́ди [и] возсле́дующих я́вственне отвещева́ти бу́дет . Пе́рвее у́бо его́ со други́ми причте́, егда́ рече́:

Ева́нгелие: Суть не́цыи от вас [и́же] не ве́руют.

Толкова́ние: Е́же те́ми словесы́ потвержда́ет евангели́ст.

Ева́нгелие: Ве́дяше бо Иису́с искони́, кто суть не ве́рующии, и кто есть предая́й Его́.

Толкова́ние: Егда́ у́бо во зло́бе пребыва́ше, зе́льне его́ нака́зоваше. «Еди́н, глаго́лет, от вас диа́вол есть», его́же егда́ откры́, всех устраши́, зде же досто́йне подоба́ет сомнева́тися. Почто́ ничесо́же отвещева́ют ученицы́, и́ндеже боя́тся, и сумнева́ются, и между́ собо́ю созира́ются вопроша́юще: «Го́споди, еда́ аз есмь?»? И ко Иоа́нну Петр помаа́в, да вопроси́т Учи́теля, кто есть предая́й Его́.

Ка́я вина́ есть? Еще́ не слы́ша Петр: «Иди́ за Мно́ю, сатано́», того́ ра́ди не боя́ся. Ско́ро у́бо порица́емь бысть, и ктому́ слы́ша: «Еди́н от вас преда́ст мя», досто́йне боя́ся. А зде не глаго́лет еди́н преда́ст мя, но еди́н диа́вол есть, того́ ра́ди не разуме́ша, что глаго́лаше, оба́че неи́стовство свое́ облича́емо бы́ти мня́ху. Что у́бо зна́менует: «Не аз ли вас избра́х двана́десять, и еди́н от вас диа́вол есть»? Да́же вся́кого зазороласка́ния не име́ет. И́бо егда́ вси Его́ оста́виша, кроме́ двоюна́десять, и Петр Его́ испове́да, да никто́же ласка́ния ожида́ет, си́це рече, а́ки глаго́люще: «Ничесо́же отведе́т, я́ко да злых не накажу́. Не мни́те Мя похвалы́ ра́ди ва́шея вам угажда́ти, или́ зане́ после́дуете Мне, злых не облича́ти. И́бо кто в любви́ утверди́ся, сей [се]бе приложи́ сведе́тельства. Оба́че ниже́ то Мя от обличе́ния зло́бы отво́дит». Се ны́не порица́ют Христу́ безу́мнии е́ллини.

И́бо ниже́ наси́лием, ниже́ ну́ждою не́кою Бог сотворя́ти обы́че, си́речь, не наси́льствует, но наказу́ет: да́же разуме́еши не принужде́нное бы́ти воззва́ние, поне́же мно́гих и возва́нным поги́бнути случи́ся. Сего́ ра́ди я́вственно есть в на́шей бы́ти во́ли, на́ше спасе́ние и поги́бель.

Нравоуче́ние четы́редесять седмо́е: я́ко не по́льзует сан и и́мя благо́е, а́ще зли быва́ем, и проти́в сребролю́бцев.

Сих ра́ди поуче́ний трезве́ны и бо́дры бы́ти потщи́мся. А́ще бо и́же во святы́й о́ный лик причте́н бысть, и́же си́це вели́кое дарова́ние получи́, и́же зна́мения творя́ше: и́бо он во иуде́ю с други́ми к воста́нию ме́ртвых и ко очище́нию прока́зы по́слан бысть, отку́ду на тяжча́йшим сребролю́бия неду́гом объя́т бысть - ничесо́же ему́ ни добродея́ние, ниже́ да́ры, ниже́ сопребыва́ние ног, ни трапе́зы обще́ние, ни ковче́зцов стра́жа поле́зна бя́ше: но вся сия́ путе́м ко осужде́нию бы́ша. Да убои́мся и мы, да́же сребролю́бием Иу́де не уподо́бимся: не то́чию Христа́ преда́вшему, но и сему́ и́же убо́гаго гла́дом, или́ студе́нию изнемо́гшаго презира́ет - той же ка́зни бу́дет пови́нен. И егда́ недосто́йне Та́ин причаща́ется, та́кожде бу́дем осужде́ни я́коже и христоуби́йцы. Егда́ гра́бим, егда́ наси́льствуем убо́жайших: зело́ вели́каго осужде́ния досто́йны быва́ем, и досто́йни во и́стинну.

И́бо доко́ле земны́м любо́вь нас содержа́ти бу́дет, я́же суть изли́шны и пра́здны? Зане́ бога́тства изли́шны суть и неполе́зны. Доко́ле ми́ра сего́ суете́ прилежи́м? Доко́ле си́це обтя́жени бу́дем и не взира́ем на не́бо? Доко́ле не разуме́ем, ниже́ ми́мо теку́щих земны́х веще́й насыща́емся, и не разуме́ем от позна́ния их по́льзы? Да разсмотри́ я́же пред на́ми бога́тии бе́ша. Не вси ли сон? Или́ не стень и трава́? Не словеса́ ли и ба́сни он бога́тый? Где ны́не бога́тства? Погибо́ша. А грехи́ пребыва́ют, и́хже сотвори́ собира́я бога́тства, и сего́ ра́ди му́чен быва́ет. А́ще бо не бысть му́ка, не бысть и Ца́рство небе́сное, со и́же нам род и приложе́ние о́бщее, тех чести́ти подоба́ше. Мы же псы воспя́туем мно́ги и ослы́ ди́кия, и медве́ди, и ины́х безслове́сных ро́ды, а челове́ка гла́дом и немощна́го презира́ем, и вя́щше почита́ем чу́ждаго не́жели сро́днаго, и досто́йнейшаго чу́ждаго не́жели дома́шняго мним.

Но до́мы прекра́сныя созида́ти, и друго́в полки́ окруже́ну бы́ти, и злата́я поднебе́ния лежа́щее смотри́ти, вещь зело́ люби́ма есть. Вои́стинну изли́шно и неполе́зно сие́ [есть].

Суть благоле́пнейшая сооруже́ния, и мно́го сицевы́х светле́йшая. В тех весели́ся, и о́чи паси́, и никто́же возбраня́ет. Хо́щеши ли покро́вы зело́ прекра́сны ви́дети, приходя́щу ве́черу: на не́бо возри́. Но рече́ши, несть мое́. Вои́стинну сие́ вя́щше твое́ [есть], не́жели о́но: поне́же тебе́ ра́ди сотворе́но. И о́бще с бра́тиями есть, а сие́ сокрове́нное не твое́ есть, но по сме́рти твое́й ини́и облада́ют. И не́бо вои́стинну мно́гую по́льзу принести́ тебе́ мо́жет, егда́ его́ благоле́пием к размышле́нию Сотвори́теля возво́дишися. А зде́шне сокрове́нное мно́го тебе́ повреди́т, и в Су́дный день зело́ тебе́ оклеве́щет, зане́ сие́ зла́том отвсю́ду сия́ет, Христо́с же ни мале́йшия оде́жды име́ет.

Тех ра́ди да не осуди́м сицева́го ра́ди вели́каго безу́мия, ниже́ да держи́мся таковы́х, е́же отринове́нию досто́йни, ниже́ на́ше избавле́ние да не предади́м, но бу́дущих да ожида́ем. А́ще и состаре́вшиися не́цыи, уже́ до́лго жи́ти не наде́емся. А́ще и мла́ди, соверше́нно ве́дят, я́ко немно́го жи́ти име́ют: поне́же я́ко тать в нощи́, си́це день он прии́дет. И жены́ муже́й, и му́жи жен да напомина́ют, да наказу́ем и младе́нцов, и деви́ц да науча́ем. И си́це друг друга да поуча́ем, да презре́вше настоя́щая, и бу́дущих жела́ем, и́хже бу́ди всем нам получи́ти благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́са Христа́, И́мже и с Ни́мже Отцу́ сла́ва со Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

И хожда́ше Иису́с по сих в Галиле́и: не хотя́ше бо во Иуде́и ходи́ти, я́ко иска́ху Его́ иуде́и уби́ти. Бе же близ пра́здник иуде́йский, ски́нии потче́ние.

Ничто́же за́висти го́рше и завиде́ния: си́це и смерть в ми́р вни́де. Поне́же бо ви́де диа́вол челове́ка почита́ема, не стерпе́ благоде́нства, вся де́йствоваше, якобы́ его́ отъя́ти. И везде́ ко́рени сего́ сей уви́дит у́бо кто плод быва́емь. Си́це и А́вель закла́н бысть, си́це и Дави́д хотя́ше, си́це и́ни мно́зи от иуде́й, отсю́ду иуде́и христоуби́йцы бы́ша. И сие́ явля́я евангели́ст глаго́лаше:

Ева́нгелие: По сих хожда́ше Иису́с в Галиле́и: не имя́ше бо о́бласти по Иуде́и ходи́ти, зане́ иска́ху Его́ иуде́и уби́ти.

Толкова́ние: Что глаго́леши, о́ блаже́нне Иоа́нне, не имя́ше ли о́бласти, Моги́й вся ели́ка восхоте́? Реки́й кого́ и́щете, и пове́рг их вспять, Предстоя́й и Незри́мь - Сей ли не имя́ше о́бласти? Ка́коже и по́сле от среды́ их прише́д посреди́ святи́лища среди́ пра́здника, собо́ру су́щу, и убива́ющым предстоя́щым бесе́доваше сия́, я́же па́че их раздража́ху? Сие́ у́бо и чудя́хуся глаго́люще: «Не Сей ли есть, Его́же и́щут уби́ти», и се со дерзнове́нием глаго́лет, и ничто́же Ему́ творя́т. Ка́я у́бо сия́ гада́ния? Несть гада́ния, не бу́ди. Но о́но рещи́ есть, я́ко и я́же Божества́ показова́ше, и я́же челове́чества. Егда́ бо глаго́лет я́ко о́бласти не имя́ше, я́ко о Челове́це бесе́дует и челове́ческая творя́щем. Егда́ же глаго́лет я́ко посреди́ их стоя́ше и не удержа́ху Его́, Божества́ си́лу показу́ет нам, и́бо бе́гаше а́ки челове́к и явля́шеся я́ко Бог. Во обои́х и́стинствуя, е́же бо посреди́ су́щу наве́тующих не держа́тися, непобеди́мое свое́ и непребори́мое явля́ше. А е́же уступа́ти, смотре́ние изве́стоваше и уверя́ше.

Да ниже́ Па́вел Самоса́тский име́ет что глаго́лати, ниже́ Маркио́н и я́же оне́х неду́гующии - обои́х бо загража́ет уста́. «По сих бе пра́зник иуде́йский, ски́нии потче́ние», е́же по сих ничто́же и́но явля́ет, ра́зве я́ко мно́го посреди́ вре́мя пресе́к, прескочи́л есть. И сие́ явля́я отту́ду: егда́ бо на горе́ седя́ше, рече́: «Бе пра́зник па́схи», зде же ски́нии потче́ния помина́ет. И в пя́ти ме́сяцех ничто́же и́но нам пове́да, ниже́ научи́ нас ино́му чему́, ра́зве е́же о хле́бех зна́мению и е́же к яду́щым бы́вшему уче́нию. Я́коже не оскуде́ зна́мения творя́, и бесе́дуя ни во дни, ни в ве́черу, мно́жицею же и в нощи́. Ученико́м у́бо си́це предста́, я́коже вси ре́ша евангели́сти. Что у́бо оста́виша о́но? Я́ко не мо́щно вся изчита́ти. И́накоже и сия́ глаго́лати потща́шася, о ни́хже или́ укори́зна, или́ сопротивосло́вие кое́ от иуде́й после́доваше. О́нембо подо́бная бе́ша мно́га: и́бо я́ко неду́гующих исцеля́ше, и ме́ртвых воздвиза́ше, и я́ко удиви́ся, мно́жицею слы́шахом. А иде́же стра́нно имя́ше что глаго́лати или́ вреже́ние не́кое ви́дящееся Нань прозяба́ти - повествова́ти сия́ полага́ют. Яково́ у́бо и ны́не есть: я́ко и бра́тия Его́ не ве́роваху ему́. И́бо не ма́ло име́ет оклеве́тание вещь, и досто́йно диви́тися лю́бо и́стинному их нра́ву: ка́ко не срамля́ются глаго́люще сия́, я́же ви́дятся Учи́телю приноси́ти срам. Но и сия́ наипа́че ины́х потща́шася возвеща́ти. И ны́не у́бо мно́га прете́к, и зна́мения, и чудеса́, и уче́ния, а на сие́ а́бие наскочи́. Ре́ша бо, рече́, к Нему́ бра́тия Его́: «Преиди́ отсю́ду в Иуде́ю, да ученицы́ Твои́ у́зрят дела́ я́же твори́ши». «Никто́же бо в та́йне твори́т что и взыску́ет сам в дерзнове́нии бы́ти… ниже́ бо бра́тия Его́ ве́роваху в Него́». И кий глаго́л неве́рия провеща́ша, моля́ще Его́ чудоде́йствовати? Мно́гаго у́бо неве́рия, и глаго́лы, и де́рзость, и безвре́менное дерзнове́ние. Мня́ху от сро́дства подоба́ти им со дерзнове́нием бесе́довати. И ви́дится у́бо нача́ло не́гли любе́зных бы́ти, мно́гия же го́рести бе́ша глаго́лемая. Зде бо его́ боя́зни и любосла́вия зазира́ют: е́же бо рещи́ никто́же что в та́йне твори́т, боя́знь порица́ющых бе́ша вку́пе и зазира́ющых быва́емая, я́ко не и́стинне быва́ема. А е́же иска́ти в изъявле́нии бы́ти, славолю́бие. Ты же ми смотри́ Христо́ву си́лу. От сих бо сия́ глаго́лющых глаго́лы, пе́рвый у́бо иерусали́мский епи́скоп бысть блаже́ный Иа́ков, о не́мже и Па́вел рече́: «Ина́гоже от апо́стол не ви́дех, то́кмо Иа́кова бра́та Госпо́дня». Глаго́летжеся Иу́да чу́ден не́кий бы́ти. А́ще и си́и в Ка́не бе́ша, вину́ бы́вшу, но ничи́мже по́льзовашася еще́.

Отку́ду у́бо им толи́ко безве́рие? От произволе́ния и за́висти: сро́дное бо обы́че не́како зави́дено бы́ти от бли́жних. Кото́рых же зде глаго́лют ученико́в? Наро́да после́дующаго, а не двуна́десятих. Что у́бо Христо́с? Зри ка́ко кро́тце отвещева́ше. Не рече́ бо вы же кото́рии есте́ сия́ совещева́юще и уча́ще, но что?

Ева́нгелие: Вре́мя Мое́ не у́ близ есть.

Толкова́ние: Зде мне ви́дится и и́но не́что гада́тельствовати, не́гли бо и Его́ преда́ти иуде́ом. И к сему́ рече́ вре́мя Мое́ не у́ близ есть, си́речь, е́же креста́ и сме́рти, что пре́жде вре́мени потща́стеся уби́ти? Ва́ше же вре́мя всегда́ гото́во есть. Вы, а́ще и при́сно сопребыва́ете иуде́ом, не убию́т вас, та́яже ревну́ющих им, Мене́ же а́бие восхотя́т уби́ти. Я́коже у́бо вам при́сно и вре́мя сопребы́ти не бе́дствующым. Мне же тогда́ вре́мя, егда́ креста́ вре́мя наста́нет, внегда́ потре́бно бу́дет умре́ти. И́бо яко сие́ глаго́лет, про́чими изъяви́л есть:

«Не мо́жет мир ненави́дети вас». Ка́ко бо, та́яже хотя́щих и о те́хже теку́щих? «Мене́ же ненави́дит, я́ко облича́ю его́, зане́ лука́ва суть дела́ его́», е́же есть и косну́тися, и с ти́хостию обличи́ти. От сих наказу́емся держа́тися от гне́ва и недосто́йно страда́ти, а́ще и ху́ди бу́дут совещева́ющии. А́ще бо неве́рующых совещева́ющих претерпе́ кро́тце, и совещева́ющих неподоба́ющая и совещева́ющых я́же не со изволе́нием благи́м, кото́рыя мы получи́м ми́лости, земля́ и пе́пел су́ще, и к совещева́ющим стужа́юще, а́ще и ма́ло худе́йши сие́ совещева́ющии бу́дут, недосто́йно саме́х себе́ непщу́юще сие́? Смотри́ у́бо ка́ко со кро́тостию вся́кою отража́ет осужде́ние. Ре́кшим у́бо, яви́ Себе́ ми́рови, рече́: «Мене́ же мир ненави́дит», отъе́м их оглаго́лание. Толи́ко оша́юся, рече́, иска́ти ю́же от челове́к сла́ву, я́ко не престаю́ облича́я их. И наипа́че ве́дый не́нависть от сего́ ражда́емую, и смерть уготовля́ему. И где обличи́, рече́? Когда́ бо преста́ сие́ творя́? Не глаго́лаше ли: «Еда́ мните́ я́ко Аз оглаго́лю вас ко Отцу́? Есть оглаго́луяй вас Моисе́й». И: «Аз позна́х вас, я́ко любви́ Бо́жия не име́ете». И: «Ка́ко мо́жете ве́ровати, сла́ву от челове́к прие́млюще и сла́ву ю́же от еди́наго Бо́га не взыску́юще?». Си́ми и и́но показу́ет, я́ко сие́ твори́т не́нависть, обличе́ние дерзну́тое, не е́же субо́ты разреше́ние. Что у́бо их посыла́ет в пра́здник глаго́ля, «взы́дете в пра́злник, Аз не взы́ду ны́не»? Показу́я, я́ко сия́ рече́ не тр́ебуя их, ниже́ ласка́тися хотя́, но попуща́я иуде́йская твори́ти. Ка́ко у́бо рече́ взы́де, рек не взы́ду? Не рече́ еди́ною не взы́ду, но ны́не, си́речь с ва́ми. Зане́ вре́мя Мое́ не у́ испо́лнися. И у́бо в бу́дущую па́сху распя́тися хотя́ше, ка́ко у́бо не взы́де и Сам? А́ще бо поне́же вре́мя не у́ близ есть, сего́ ра́ди не взы́де, подоба́ше ниже́ отню́д взы́ти. Но не сего́ ра́ди взы́де, да постра́ждет, но да их нака́жет. Что же ра́ди о́тай? И́бо можа́ше я́вствене возше́д, посреде́ же бы́ти и держа́ти их гне́ва безчи́ннаго, е́же мно́жицею сотвори́л есть. Но не хотя́ше ча́сте сие́ твори́ти. А́ще бо возше́д бы я́вствене и па́ки их напа́ствовал бы, бо́льшая у́бо Божества́ показа́л бы зна́мения и наипа́че у́бо Сие́ показа́л бы. Но поне́же непщева́ху они́ боя́зни бы́ти е́же пребы́ти, показу́ет и смотре́ние вку́пе и дерзнове́ние, я́ко и вре́мя предве́дый в не́же постра́ждет я́же пострада́: тогда́ наипа́че изволя́ет во Иерусали́м взы́ти. Глаго́ляже взы́дете в пра́здник, сие́ глаго́лет: не мни́те я́ко понужда́ю вас со Мно́ю пребыва́ти не хотя́щых. А е́же глаго́лати не у́ испо́лнися вре́мя Мое́, явля́ющаго есть, я́ко подоба́ше и зна́мениям бы́ти, и народоуче́нию рещи́ся, якобы́ и наро́дов уве́рити и мно́жайшых, и ученико́м крепча́йшым бы́ти, дерзнове́ние зря́щым Учи́телево и я́же пострада́.

Нравоуче́ние четы́редесять осмо́е: о я́рости и кро́тости:

Да навы́кнем у́бо от рече́нных, ти́хость и кро́тость: «Научи́тебося, рече́, я́ко кро́ток есмь и смире́н се́рдцем», и вся́ку зло́бу да отсеце́м. А́ще и взе́млется кто на ны, мы смире́нни да быва́ем, и не отмща́юще им, убие́м са́ми себе́. И́бо зверь есть я́рость, зверь остр и тепл.

Да напева́ем у́бо ему́ я́же от боже́ственых писа́ний напева́емая и да глаго́лем, я́ко земля́ еси́ и пе́пел. И: «что горди́тся земля́ и пе́пел?». И: «я́ко часе́ц я́рости его́ паде́ние ему́». И: «я́ко му́ж я́ростен не благообра́зен». Ничто́же студне́йше зре́ния яря́щагося, ничто́же злови́днейше. А́ще же зре́ния, мно́го па́че души́. Я́коже бо ти́не двиза́еме злово́ние у́бо бу́дет мно́го, си́це души́ смуща́еме и внутрь бу́ри устрое́нне мно́зе. Но не терпя́т ли доса́ду ю́же от враг, что ра́ди? А́ще и́стинен бу́дет, и пре́жде о́ного до́лжен еси́ умили́тися, и благода́ти име́ти ему́ о обличе́нии. А́ще же ложь, посме́йся. Рече́ ни́ща, посме́йся. Рече́ убо́га, воздохни́ о о́ном про́чее:

«Реки́й бо бра́ту своему́ «уро́де», пови́нен бу́дет в гее́нну о́гненую». Егда́ у́бо досади́т, помы́сли му́ку е́юже му́чится. И не то́кмо не прии́меши гне́ва, но и слезу́ испу́стиши. Ниже́ бо к содержи́мому огни́цею кто раздража́ется, ниже́ к распала́ющемуся, но ми́лует всех таковы́х и слези́т. Таково́ бо есть душа́ гне́вающася. Но а́ще и отмсти́тися хо́щеши, молчи́ - и бе́дную дал еси́ ему́ я́зву. А́щеже укори́зне укори́зну совокупи́ши, огнь воспали́л еси́. Но не́мощь зазира́ют предстоя́щии, рече́, а́ще умолчи́м. Не не́мощь позазря́, но о любому́дрии почудя́тся. А́щеже досаже́н быв, ха́плеши - досади́л еси, ухапи́вжеся, понужда́еши и́стинна непщева́ти глаго́лемая. Что бо ра́ди бога́тый слы́ша, я́ко нищь есмь, смее́тся? Зане́ не сведе́ себе́ нищеты́. А́ще у́бо восхо́щем смея́тися о доса́дах, велича́йше указа́ние подади́м е́же не све́дети глаго́лемых. И́накоже, доко́ле челове́ческих бои́мся испыта́ний, доко́ле о́бщаго пренебреже́м Влады́ки и земли́ пригвожда́емся? Иде́же бо в вас рве́ние, и за́висть, и ра́спри, не пло́тсти ли есте́? Да быва́ем у́бо духо́вни, и да обуздова́ем лю́таго сего́ зве́ря, гне́ва и неи́стовства. Посре́дство ни еди́ноже, но привре́менен не́кий есть бес, па́чеже и бесну́ющагося люте́йше. Бесну́яйбося, м проще́ния наслади́тся. Гневли́вый же, безчи́сленых бу́дет мук досто́ин, во́лею себе́ на я́мы поги́бели нося́, и пре́жде бу́дущыя гее́нны отсю́ду уже́ казнь стража́, молву́ не́кую и бу́рю нестерпи́му чрез всю у́бо нощь, чрез весь же день привводя́ душе́вным очесе́м. Да́же у́бо и су́щия настоя́щым му́ки и су́щаго в бу́дущем томле́ния себе́ свободи́м, отве́ргше сию́ страсть, кро́тость вся́ку да пока́жем и ти́хость, да и зде упокое́ние обря́щем души́ на́шей, и в Ца́рствии небе́снем, его́же бу́ди всем нам получи́ти благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́са Христа́, И́мже и с Ни́мже Отцу́ сла́ва со Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Су́щее: Сни́деже Ия́ков во Еги́пет, и сконча́ся сам и отцы́ на́ши. И пренесе́ни бы́ша в Сихе́м, и положе́ни бы́ша во гро́бе, е́же купи́ Авраа́м цено́ю сребра́, от сыно́в Еммо́реов, Сихе́ма. И я́коже прибли́жашеся вре́мя обетова́ния, и́же кля́тся Бог Авраа́му, возрасто́ша лю́дие и умно́жишася во Еги́пте, до́ндеже наста́ царь ин во Еги́пте, и́же не зна́ша Ио́сифа.

Толкова́ние Златоу́стаго: В Сихе́м по уме́ртвии погребены́ бы́ша и́же со Авраа́мом и вси патриа́рси, е́же нарица́шеся Сики́ма. То у́бо ме́сто купи́ Авраа́м от Емо́ра, и погребе́ ту Са́рру. Зри, я́ко в толи́це четы́риста лет не умно́жи Бог изра́ильтяны в Еги́пте, но егда́ прии́де вре́мя е́же избы́ти, тогда́ возрасто́ша рече́ и умно́жишася.

Су́щее: Сей зле умы́слив о ро́де на́шем, и озло́би отца́ на́ша умори́ти младе́нца их и не оживи́ти, в не́же вре́мя роди́ся Моисе́й. И бе уго́ден Бо́гови, и́же воспита́н бысть ме́сяца три в до́му отца́ своего́. Отве́ржену же ему́, взят его́ дщи фарао́нова и воспита́ его́ себе́ в сы́на. И нака́зан бысть Моисе́й всей прему́дрости еги́петстей, бе же си́лен в де́лех и словесе́х.

Толкова́ние Златоу́стаго: Лука́выми у́бо ко́зньми победи́ти их фарао́н совеща́, си́речь лю́тыми тя́жкими бре́мены искуси́ти их. Се у́бо ди́вно есть, я́ко и́же хотя́ше бы́ти предста́тель лю́дем, ни посе́м, ни пре́жде сего́, но посреде́ само́й я́рости ражда́ется. «И воспита́н бысть ме́сяца три в дому́ отца́ своего́» рече́. Но егда́ челове́ческая наде́жда упраздни́ся, и ме́тнуша его́, тогда́ Бо́жие благодея́ние светя́щеся пока́зовашеся. А́ще о́но ди́вно бе, я́ко от бра́тий свои́х про́дан быв, зде па́ки чу́днейшее, я́ко царь того́ пита́ше: хотя́щаго ему́ нача́льство низложи́ти, той сам хоте́ его́ погуби́ти. Ви́диши ли повсю́ду ме́ртвым я́коже рещи́ прообразу́ющим воскресе́ние? «И спасе́н бысть Моисе́й» - о́браз се бысть Це́ркве, о́бщаго спасе́ния на́шего: ковче́г у́бо от дре́ва бе, и дре́во от воды́, и спасе́ние бысть отрече́нному. И взят его́ жена́ не иуде́аныня, но от язы́к еги́птяныни: и вси сия́ бы́ша, да не я́же от Моисе́я ничто́же мни́тся челове́ческо бы́ти. Роди́телие роди́ша, но ме́тнуша. Еги́птяне воспита́ша, но не роди́ша. Ма́ти воскорми́, но и́на дасть мзду. Те́мже поне́же про́мыслом Бо́жиим, а от челове́к обрета́ется - челове́к есть Бо́жий. Си́це роди́вся и спасе́н бысть Моисе́й, наказу́ется прему́дрости еги́петстей. И́мже о́бразом хотя́ща на брань поити́, пре́жде исхо́дники посыла́ются, да сопроти́вных помышле́ния уве́дят: и та́ко на́чнут бра́ни. Си́це бысть Моисе́й: поне́же у́бо хотя́ше на еги́птяны бра́тися, благоче́стно еги́птяном приложе́н бысть, да я́же во Еги́пте смо́трит, и Бо́га па́че челове́ка почте́т.

Су́щее: И я́коже наполня́шеся ему́ четы́редесят лет вре́мя, взы́де на се́рдце ему́ посети́ти бра́тию свою́, сы́ны Изра́илевы. И ви́дев не́коего оби́дима, посо́бствова. И сотвори́ отмще́ние оби́димому, уби́в еги́птянина. Мня́шеже разуме́ти бра́тиям свои́м, я́ко Бог руко́ю его́ даст им спасе́ние, они́же не разуме́ша.

Толкова́ние Евсе́вия епи́скопа Маси́йска: А е́же бра́тию их нари́чет, не пло́ти ра́ди толи́ко, ели́ко по своему́ прилежа́нию. Уби́ Моисе́й еги́птянина, не гне́вом, ни я́ростию подвиза́ем, но ре́вностию Бо́жиею. Все же е́же а́ще сотвори́тся в сло́во Бо́жие, Бо́жие благоче́стие есть . А́ще и уби́йство Бо́га ра́ди бу́дет, несть уби́йство. И́бо Финее́с два еди́ною руко́ю уби́в, слы́ша: «Ста Финее́с, и угоди́, и преста́ сечь». Разли́чно бо есть прилежа́ние уби́йцы благочести́вому. И вещь бы́вшая Финее́сом, свяще́нство па́че бе́яше, а не уби́йство. Толи́ко возмо́же сугу́бое се уби́йство, я́ко сме́рти простре́вшися на Изра́иля, он уста́ви. И ели́ко возмо́же кади́ло отца́ Ааро́на, толи́ко возмо́же уби́йство, па́че же благоче́стие, е́же бо бысть о́браз бе неви́димых веще́й : я́ко хотя́ше Бог Моисе́ом еги́птяны погуби́ти, глаго́лемыя же изра́ильтяны спасти́. Глаго́лет же и се: я́ко сло́вом то́чию уби́ Моисе́й еги́птянина, я́коже и верхо́вный Петр укра́дших це́ну села́ и солга́вшим сло́вом погуби́.

Су́щее: Во у́трий же день яви́ся им тя́жущимся , и привлача́ше их во смире́ние рек: «Му́жие, бра́тия есте́ вы: вску́ю оби́дите себе́?». Оби́дяй же бли́жняго, отри́ну и́, рек: «Кто тя поста́ви кня́зя или́ судию́ над на́ми? Еда́ уби́ти мя ты хо́щеши, и́мже о́бразом уби́л еси́ вчера́ еги́птянина?». Бежа́ же Моисе́й о словеси́ сем, и бысть пришле́ц в земли́ мадиа́мстей, иде́же роди́ сы́на два.

Толкова́ние Златоу́стаго: Па́ки благода́тель благоразу́мно показу́ется: я́коже бо тогда́ злострада́вшие Ио́сифом спасо́шася, та́ко и ны́не злопострада́вшии Моисе́ом спаса́ются. Что у́бо а́ще несть уби́л его́ де́лом? Моисе́я глаго́лю сло́вом уби́ти. «Кто тя поста́ви рече́ кня́зя» и про́чая. «И бежа́ Моисе́й о словеси́ сем». Они́ у́бо от земли́ своея́ в чу́жду отъидо́ша, си́и же от чу́ждей в чу́жду отгоня́ют бегу́щаго. Зри наве́тники наве́тующим: пови́нны спасе́ния бы́вше, губи́тельством не погуби́ е, и не то́чию се, но и тех ра́ди спасе́ния бы́ша су́ща непщева́ху, спаси́теля своего́ восхоте́вша уби́ти: и ниже́ та́ко его́ уби́ти возмого́ша. Ви́диши ли, я́ко и́миже дия́вол покуша́шеся разори́ти обетова́ние Бо́жие, те́миже возвраща́шеся. Ты́яже глаго́лы и к Христу́ глаго́лаху: «Кто Тя поста́ви Кня́зя и Судию́ над на́ми?». Си́це обы́чаи иуде́ом благода́теля ху́лити. Но не бе́гство Моисе́ово угаси́ я́рость их, но смотре́ние Бо́жие, я́коже и Христо́ва смерть: о́во бо дре́вным спасе́ние бысть, о́важе всему́ ми́ру. Отхо́дит Моисе́й от Еги́пта в Мадиа́м, и Христо́с от иуде́й - в Галиле́ю.

Су́щее: И испо́лньшемся ле́том четы́редесять, яви́ся ему́ в пусты́ни горы́ Сина́йския а́нгел Госпо́день в пла́мени о́гнене в купине́. Моисе́й же ви́дев, дивля́шеся виде́нию. Приступа́ющу же ему́ разуме́ти, бысть глас Госпо́день к нему́: «Аз Бог оте́ц твои́х, Бог Авраа́мов, и Бог Исаа́ков, и Бог Ия́ковль».

Толкова́ние Златоу́стаго: Ви́диши, я́ко не отсеца́ет вре́мя смотре́ние Бо́жие. Егда́ у́бо бегле́ц бе, егда́ стра́нен, егда́ мно́го вре́мя в земли́ чужде́й сотвори́, егда́ и ча́да роди́, и ника́коже ктому́ не ча́я - тогда́ а́нгел ему́ явля́ется, и глас Сы́на Бо́жия слы́шит, я́коже челове́к, в пусты́ни, а не во хра́ме. Зри коли́ка чудеса́ быва́ют, и ника́коже же́ртва: и ни в само́й той пусты́ни, но в купине́: и се како́в глас ему́ показу́ется: «Аз есмь Бог Авраа́мов, и Бог Исаа́ков, и Бог Ия́ковль, И́же вели́каго сове́та а́нгел». Сие́ глаго́ля Стефа́н, показу́ет неизрече́нное человеколю́бие Бо́жие: явля́ет бо Себе́ вся́ческим Бог, и явле́ну бы́вшу, отвраща́ет лице́ Моисе́й. Зна́мение явле́нно бы́вшее, е́же не мощи́ сыно́м Изра́илевым благоле́пную Сы́на Бо́жия ви́дети сла́ву, себе́ теле́сне явля́юща.

Су́щее: Тре́петен же быв Моисе́й, не сме́яше смотре́ти. Рече́ же ему́ Госпо́дь: «Разреши́ сапо́г ногу́ твое́ю, ме́сто бо на немже стои́ши, земля́ свята́ есть. Ви́дя ви́дех озлобле́ние люде́й Мои́х, и́же во Еги́пте, и стона́ние их услы́шах, и снидо́х изъя́ти их. И ны́не гряди́, и послю́ тя во Еги́пет».

Толкова́ние Диди́мово: Си́це стра́шно бе ви́димое. «Тре́петен же быв Моисе́й, не сме́яше смотри́ти» рече́, разреше́ние же сапого́м - ме́ртвости и тли зна́мение есть, поне́же всяк сапо́г от мо́щи ме́ртвому живо́тну есть, и растле́вшему. Непристу́пен бо сый Христо́с, су́щих в зако́не предочища́ти скве́рну грехо́вную тре́бовавшу: подоба́ет у́бо вои́стинну вся́кого ме́ртвенного и плотско́го мечта́ния я́ко не́ких сапо́г отреша́ти, к боже́ственных ве́дений взы́ти показу́ющагося ума́.

Толкова́ние Златоу́стаго: «Ме́сто бо на не́мже стои́ши земля́ свя́та есть» рече́. Ника́коже храм и ме́сто, но явле́нием и де́йством Христо́вым. Мно́жае же ди́внейшее се: ме́ста хра́му свята́я святы́х, та́може ника́коже яви́ся си́це Бог, ника́коже та́ко тре́петен быв Моисе́й. «Ви́дя ви́дех озло́бленыя лю́ди моя́». Зри, ка́ко показу́ет я́ко и благодая́ньми и муче́ньми и чудесы́ воспомина́ше им, они́же вы́ну ты́и же бы́ша. «И воздыха́ния их слы́шах» рече́. Сия́ слы́шаще, в ско́рбех су́ще к Нему́ прибега́ем. А́ще ли кто глаго́лет: «Почто́ оста́ви их озло́битися?» - Та́мо бо па́че озлобле́ния вся́кому пра́ведному вины́ и мзды быва́ют. Та́же: «Чесо́ ра́ди их озло́би?» - Да пока́жет си́лу Свою́, я́коже мо́жет не то́чию се, но да и тех нака́жет. Зри у́бо, егда́ в пусты́ни, тогда́ ути́ша, одебеле́ша, и ушире́ша, и повсю́ду поко́й - зло им есть. Сего́ ра́ди изнача́ла Ада́му глаго́лаше: «Проклята́ земля́ в де́лех твои́х, в печа́лех сне́си ту вся дни живота́ твоего́». И да от мно́га озлобле́ния прише́дше в поко́й, благодаре́ния Бо́гови воздадя́т. Вели́ко бо есть благоско́рбь, слы́ши у́бо проро́ка глаго́люща: «Бла́го мне, я́ко смири́л мя еси́». А́ще вели́ким чу́дным му́жем бла́го есть скорбь, кольми́ па́че нам.

Су́щее: Сего́ Моисе́я его́же отри́нуша ре́кше: «Кто тя поста́ви кня́зя над на́ми и судию́?», сего́ Бог кня́зя и изба́вителя посла руко́ю а́нгела я́вльшагося ему́ в купине́. Сей изведе́ их, сотво́рь чудеса́ и зна́мения в земли́ еги́петстей, и в Чермно́м мо́ри, и в пусты́ни лет четы́редесять. Се есть Моисе́й реки́й сыно́м Изра́илевым: «Проро́ка вам воздви́гнет Госпо́дь Бог ваш от бра́тии ва́шея, я́ко мене́ Того́ послу́шайте».

Толкова́ние Златоу́стаго: Его́же отреко́шася рече́ и уничижи́ша, сего́ Бог воздви́гнув, посла́. Я́коже и са́ми глаго́лаху «не и́мамы царя́ то́кмо ке́саря». Показу́ет, я́ко и зде быва́емая Ду́хом быва́ют. «Воздви́гнет Госпо́дь Бог от бра́тий ва́ших проро́ка я́ко мене́». Не диви́ся, а́ще уничиже́нным от челове́к, Ца́рствие Свое́ Христо́с да́рует, е́же и на Моисе́и бысть: и́же Бо́гови бесе́довав, и́же от пресла́вных спасе́н быв. Показу́ет, я́ко вся́ко испо́лнитися подоба́ет проро́честву, и не проти́витися ему.

Толкова́ние Кири́ллово: Провозглаша́ет бо дре́вле своего́ рожде́ния вочелове́чение, Бог и Оте́ц, и я́ко Вторы́й на нас законоположи́тель пока́жется. Глаго́лав бо дре́вним а́нгелы Зако́н, в после́дниих же ве́ка време́н, Сам Соде́тель в нас показа́ся, и но́ваго быв заве́та А́нгел.

Су́щее: Сей есть, бы́вый в це́ркви в пусты́ни со а́нгелом, глаго́лавшем ему́ в горе́ Сина́йстей, и отце́м на́шим, и́же прия́т словеса́ жи́ва да́ти нам. Его́же не восхоте́ша послу́шати отцы́ на́ши, но отри́нуша и́, и обрати́шася се́рдцем свои́м во Еги́пет. Ре́кше Ааро́ну: «Сотвори́ нам бо́ги и́же предъи́дут пред на́ми. Моисе́й бо сей, и́же изведе́ нас от земли́ еги́петския, не ве́мы что бысть ему́». И сотвори́ша теле́ц во дни о́ны, и принесо́ша же́ртву и́долу, и веселя́хуся в де́лех руку́ свое́ю.

Толкова́ние Златоу́стаго: Показу́ет, я́ко не зна́мения то́кмо сотвори́, но и зако́н дасть. Я́коже и Христо́с, си́це и сей пре́жде зна́мения твори́т, и тогда́ зако́н полага́ет: но иуде́и не послу́шаша его́. Ви́диши ли, я́ко нача́ло и ко́рень спасе́ния от иуде́й бысть? «Со а́нгелом рече́ глаго́лющим ему́, и́же с ним бе в це́ркви в пусты́ни». И зде чудесы́ воспомина́ет, вели́ку бы́вшему в пусты́ни. Что же суть словеса́ жи́ва, си́речь проро́чества? И́мже коне́ц де́лы показова́шеся. О безу́мию! «Сотвори́ нам рече́ бо́ги и́же по́йдут пред на́ми». Ка́мо? В Еги́пет. Зри, ка́ко не хотя́ху раздели́тися от язы́к еги́петских. Что глаго́леши, о́ иуде́ю, не ча́еши изводя́щаго, но бежи́ши благодея́ния и благода́теля отверга́ешися? И зри, ка́ко досажда́ют: Моисе́й бо се рече́: «Изведи́ ны от земли́ еги́петски» - ника́коже Бо́жие и́мя, но все на Моисе́я глаго́лаху. Иде́же бо не благодари́ти хотя́ху, Моисе́я приво́дят посреде́, а иде́же зако́ну ве́ровати хотя́ху - не ктому́ Моисе́я имену́ют, но что глаго́лют? «Сотвори́ нам бо́ги» рече́. Не реко́ша Бо́га, но бо́ги. А́ще Моисе́я его́же ве́дяху и Бо́га толи́кими зна́меньми я́вльшагося не то́чию не послу́шаша, но и и́нако досади́ша е́же сотвори́ти и́долы, кольми́ па́че Христа́? Теле́ц Изра́иль сотвори́ и Бо́га отве́ржеся, не уви́де Благода́теля. И глаго́ла Ааро́нови: «Сотвори́ нам бо́ги». И а́ще сотвори́т, ка́ко бо забыва́ема бу́дут? Си́це зло́ба сего́ помрача́ет. Отсю́ду про́чая обы́чаи си́и, отсю́ду пе́рвый сотвори́ша и́долом же́ртвы. Сего́ ра́ди назна́менает проро́к: «И сотвори́ша теле́ц в Хори́ве, и принесо́ша же́ртвы и́долу». Не бе у́бо ника́коже в них и́мя же́ртвеное, но повеле́ния жи́ва и сло́ва жи́ва.

Су́щее: Отврати́жеся Бог и предаде́ их служи́ти во́ем небе́сным. Я́коже пи́шет в кни́зе проро́к: «Еда́ заколе́ние и же́ртвы принесо́сте ми, лет четы́редесяте в пусты́ни, до́ме Изра́илев?».

Толкова́ние Златоу́стаго: А е́же «преда́сть их во́ем небе́сным служи́ти» - ме́сто их оста́ви. Пи́сано бо есть, я́коже апо́стол Па́вел глаго́лет: «Преда́сть их Бог в неиску́сен ум», си́речь е́же преда́тися, оста́ви их. Глаго́лет бо, поне́же таково́е име́яху иуде́и жела́ние е́же служи́ти тва́ри па́че Творца́, возбрани́в мно́гажды проро́ками таково́е непщева́ние, о́нем же на се пребыва́ющим - оста́ви их на во́ли свое́й. А е́же «от бра́тии», и́ну явля́ет бы́ти во́лю Бо́жию, и и́ну бы́ти попуще́нию. Бе бо Ему́ во́ля е́же и зако́н положи́: «Го́споду Бо́гу своему́ поклони́шися, и Тому́ еди́ному послу́жиши». Пребыва́ющым же в нече́стии, оста́ви их: не по ну́жди у́бо привлачи́т служи́ти Ему́, да не уничижи́т самовла́стное их. Но наказу́ет е́же не согреша́ти, согреша́юще же не зло́бствует, показу́я человеколю́бие, вку́пе же ча́я обраще́ния самовла́стию и вре́мя покая́ния. Пребы́вши бо, та́мо му́чит го́рько. «Во́ем же небе́сным» не а́нгелом глаго́лет, но звезда́м, и́мже и ве́ру приноша́ху: тельца́ у́бо я́ко денни́цу, луну́ же я́ко небе́сную цари́цу. Си́це бо и во Иереми́и проро́це пи́шет: «Егда́ заколе́ния и же́ртвы принесо́сте Ми» рече́, си́речь не и́мате рещи́ я́ко от е́же Мне же́ртвы твори́ти: и о́нем творя́сте, и се в пусты́ни, иде́же па́че им предстоя́ше.

Су́щее: И восприя́сте кровь Моло́хов и звезду́ бо́га ва́шего Ремфа́ма, о́бразы я́же сотвори́сте поклоня́тися им. И преселю́ вы да́лее Вавило́на.

Толкова́ние Кири́ллово: Да яви́тся Бог человеколю́бием спаса́я, а не возме́здием жертвам вещь творя́, глаго́лет. Еда́ заколе́ния и же́ртвы? Но и сим быва́емым рече́, восприя́сте и тогда́ кровь Моло́хов и звезду́ бо́га ва́шего Ремфа́на . Вше́дшу у́бо на го́ру Моисе́ю, и сотвори́ша теле́ц, и звезда́м приклони́шася служи́ти. И кровь сотво́рше, поста́виша и́дола и нареко́ша его́ Моло́х. Се и́дол моави́тский бе, име́я ка́мень све́тел изря́ден на челе́ во о́бразе денни́цы. Сказу́ет бо ся Моло́х царь их, Ремфа́н же помраче́ние. «Восприя́сте бо рече́ кровь Моло́хов», си́речь царя́ ва́шего. Кто же сей бе царь? Звезда́ бо́га ва́шего Ремфа́на. «Но бысть вам рече́ во ослепле́ние», помрачи́ша бо ся се́рдца их. Поклоня́хуся денни́це, я́ко предваря́ющей лучи́ со́лнечная, и нача́ло дню принося́щей су́щым на земли́. Но поклоня́ющимся ей, бысть Ремфа́н, си́речь помраче́ние: я́ко не содева́ющей в них звезде́ помраче́ние, но я́ко слепоты́ вина́ бысть им, я́же на се ве́ра и служе́ние. «Преселю́ ми́мо Вавило́на» рече́, поне́же моави́тския неи́стовства испо́лнисте, приближа́ющихся Дама́ску: Вавило́н у́бо коне́ц Дама́ску Си́рския страны́ есть.

Днесь у́бо нам ева́нгельских исто́чник источа́ется исто́чник: и во́ды бога́тны, и исто́чник неконча́емь. Ели́ко бо исчерпа́ется, толи́ко па́че преизлива́ет быстрины́, и изоби́лует излива́емь, и неконча́ем при́сно пребыва́ет и неисчерпа́емь. Прииди́те у́бо жа́ждущии на спасе́ныя сия́ бы́стрины и почерпи́те. И пи́вше возвесели́теся, и стужа́ющую нам жа́жду душе́вную утоли́м. Пия́й бо от сих боже́ственых вод и поу́чений духо́вных, не вжа́ждатися и́мать во ве́ки. Я́коже са́мая и́стина Христо́с рече́: «Оба́чеже ре́ки от чре́ва его́ потеку́т воды́ живы́я». Вкуси́те и ви́дите, я́ко благ Госпо́дь. Бла́гости бо и безсме́ртия неизчерпа́емая пучи́на, вода́ сла́дка и жи́ва, изте́чуща, преистека́ема и преизлива́ема. Пи́йте от нея́ вси ве́рующии, и живо́т прии́мете. И́мже бо нра́вом жела́ет жа́ждущий еле́нь на исто́чники водны́я, та́коже и мы жела́ти до́лжни есмы́ бра́тие. И жада́ти боже́ственыя воды́, и поуче́ния Спа́са на́шего и Бо́га, и любо́вь име́ти несы́тну. А́ще бо жа́ждуще прие́млем, николи́же преста́ти и́мамы пию́ще.

Евангелие: Во вре́мя о́но, прии́де Иису́с во град Самари́йский, нарица́емый Сиха́рь, близ ве́си ю́же даде́ Ия́ков Ио́сифу сы́ну своему́. Бе же ту исто́чник Ия́ковль.

Толкова́ние: Живу́щии бо иуде́и пре́жде в Самари́и, не самаря́не нарица́хуся, но израильтя́не. Прия́ша же и́мя се и поре́кло, е́же нарица́тися им самаря́не, си́цевыя ра́ди вины́. Сама́рь гора́ нарица́шеся по и́мени не́коего стяжа́вшаго ю́. Я́коже глаго́лет Иса́ия: «И глава́ самаря́ном Ефре́м». Прирази́вшежеся Бо́гу израильтя́не, пре́дани бы́ша аси́ряном, по времена́х разли́чных. Напосле́док же, поне́же совеща́шася отбе́гнути от аси́рян, прише́д на них асири́йский царь, озло́би и му́чи их, и поплени́ их. И не оста́ви их свобо́днех жи́ти по се́лах, но в вавило́няны и ми́ды сведе́ их и порабо́та их. От разли́чных же мест собра́в язы́ки, жи́ти положи́ их в Самари́и.

Хотя́ же Бог показа́ти ва́рваром о Нем, я́ко не не́мощи ра́ди и безси́лия преда́ст им иуде́я, но грех ра́ди их - львы посла́ в Самари́ю, и погубля́ху, и пояда́ху живу́щих та́мо ва́рвар. Уве́дев же се царь асири́йский, вопраша́ше плене́ныя ста́рцы, да́же уве́сть вину́ не́кую на утеше́ние о быва́ющем погубле́нии ва́рваром. И сказа́ша ста́рцы, и пове́даша царю́, я́ко Бог Изра́илев соблюда́ет ме́сто о́но, и не хо́щет, ниже́ терпи́т жи́ти та́мо не ве́дящих зако́ны Его́. И а́ще хо́щеши царю́ свободи́ти от погубле́ния ле́внаго и тле́ния су́щих та́мо ва́рвар, посли́ Бо́жия свяще́нники иуде́и преда́ти им Бо́жия зако́ны: и та́ко умилосе́рдится Бог.

Послу́ша у́бо ста́рцев царь, и посыла́ет свяще́нника не́коего преда́ти им зако́н Бо́жий. Ва́рвари же вся кни́ги Моисе́овы прия́ша: Бытие́, Исхо́д, Левви́тския, Чи́сленыя, и Второзако́ние. Но ни тогда́ же от злове́рия не отврати́шася. Напосле́док же от идол и злове́рия отврати́шася, и почита́ху Бо́га.

Иуде́и же от плене́ния не́когда возврати́шася в Самари́ю, зави́стно при́сно на ва́рвары прилежа́ху: я́ко аси́ряне су́ще ро́дом и чу́жди пле́мене их, и я́ко удержа́вше насле́дие их. Сего́ ра́ди и по и́мени горы́ Сама́рския, самаря́ны нарица́ху их. Авраа́мля же и Ия́ковля вну́ки нарица́ху себе́ иуде́и. Авраа́м у́бо халде́янин бя́ше. Ия́ков же студенца́ ра́ди су́щаго та́мо, свой мня́шеся им бы́ти. Он у́бо ископа́л есть студенца́ о́ного, село́ же и ме́сто о́но бя́ше Сике́ма, иде́же сы́нове Ия́ковли: Симео́н и Леви́й, мно́гое и вели́кое уби́йство сотвори́ша. Зане́ оси́лованне бы́вши сестре́ их, и ону́ждене, кня́зем сике́мским Сихе́мом, и погуби́ша сике́мяны тогда́, и град опусти́ша. Сий же запусте́вший град, даст насле́дие Ио́сифу, оте́ц его Ия́ков.

Патриа́рси бо они́ пра́веднии, ве́ры ра́ди е́же к Бо́гу, стяжа́ша сия́ гра́ды и страны́. Вну́цы же сих, злове́рия ра́ди их погуби́ша сия́. И мы у́бо не прогне́ваем Бо́га, ниже́ приража́емся Ему́, ниже́ презира́ем боже́ственая Его́ запове́дания. Дале́че бо сотвори́хом бы́ти себе́, от преде́л пра́ведных оте́ц на́ших. И ненави́дящими нас, и борю́щими враги́ содержи́ми есмы́, и в расхище́ние сим бы́хом грех ра́ди на́ших.

Но обра́тимся па́ки бра́тие, и пла́чемся пред Го́сподем сотво́ршим нас, и возопие́м Ему́ сокруше́ным се́рдцем: Согреши́хом Го́споди, и испове́даем прегреше́ния на́ша. Беззако́нновахом, непра́вдовахом пред Тобо́ю. Поне́же за́поведи Твоя́ преступи́хом. Поне́же повеле́ния Твоя́ презре́хом. Поне́же забы́хом оправда́ния и судьбы́ Твоя́. Поне́же в след вожделе́ний на́ших и помышле́ний на́ших ходи́хом. Поне́же недосто́йно по и́мени на́шем и обетова́нии пожи́хом. Поне́же милосе́рдие Твое́ затвори́хом. Поне́же человеколю́бие Твоя́ спря́тахом, беззако́ньми и зло́бами на́шими, и́миже возрасто́хом. Но не преда́ждь нас до конца́, и́мени Твоего́ ра́ди, ниже́ разори́ заве́та своего́, ниже́ отста́ви ми́лости Своя́ от нас, щедро́т ра́ди Свои́х и милосе́рдия ра́ди Твоего́ блага́го Отца́, бла́гости ра́ди и ми́лости Свята́го Ду́ха Твоего́. Помяни́ Го́споди мно́гия щедро́ты Твоя́. Помяни́ Го́споди от ве́ка, мно́гая чудеса́ Твоя́. И не помяни́ на́ша беззако́ния пе́рвая, но не́мощи на́ша и страда́ния помяни́. При́зри с небесе́ и виждь, и посети́ нас. Посети́ виногра́да сего́ насле́дие Твое́, и испра́ви, его́же насади́ десни́ца Твоя́. Да́руй нам мир, пода́телю ми́ра Благи́й Го́споди, честны́я ра́ди и святы́я кро́ви Своея́, ея́же о животе́ и спасе́ния ра́ди ми́ра всего́ излия́л еси́. Да́руй Пречи́стыя ра́ди Пресвяты́я Твоея́ Ма́тере, Я́же есть о́бщее и ве́лие упова́ние, о́бщее заступле́ние, и Хода́таице нам всем, Крести́теля ра́ди Своего́ и Предте́ча, святы́х ра́ди апо́стол Твои́х, святы́х ра́ди му́ченик Твои́х, и́мени Твоего́ ра́ди кро́ви своя́ пролия́вших, святы́х ра́ди проро́к Свои́х, святы́х ра́ди оте́ц и патриа́рх и учи́тель, и́же до кро́ви и закла́ния подвиго́шася, угоди́ти Тебе́, и Твоему́ милосе́рдому Отцу́, и Уте́шителю Свято́му Ду́ху Твоему́. Не на оправда́ния бо на́ша упова́ем, но на ми́лость и щедро́ты Твоя́. Поне́же бо кроме́ Тебе́ ина́го не ве́мы, и́мя Твое́ нарица́ем и от Тебе́ и́щем по́мощи.

Та́ко испове́дати нам прегреше́ния Бо́гу, и к Тому́ прибега́ти и упова́ти на милосе́рдие Его́ неизрече́нное и ми́лость. Пода́ст ве́де ру́ку по́мощи, и воскреси́т нас от греха́ Госпо́дь, и свободи́т от вся́кого гне́ва и ну́жди, и плене́ния, и ско́рби. Оба́че же возврати́мся па́ки на ева́нгельския глаго́лы:

Ева́нгелие: Иису́с же утруди́вся от пути́ седя́ше та́ко на исто́чнице. Бе же я́ко час шесты́й. Прии́де жена́ от Самари́я почерпа́ти во́ду. Глаго́ла ей Иису́с: «Даждь Ми пи́ти». Ученицы́ бо Его́ отшли́ бя́ху во град, да бра́шна ку́пят.

Толкова́ние: От пу́тнаго ше́ствия утруди́вшуся Го́споду, глаго́лет евангели́ст, да́же пока́жет нам негордели́вство Его́, и непромы́слено. Ниже́бо хотя́ше име́ти моща́ницу, ше́ствия ра́ди пути́, но пешь хожда́ше. Ниже́ неради́во хожда́ше, или́ ле́ностно, но ско́ро и бы́стро. Наказа́я нас я́ко не тре́бовати мно́гая и со тща́нием и опа́сно твори́ти де́ла Бо́жия. Седя́ше же Христо́с не на престо́ле, но на земли́ поко́яше те́ло, и охлажда́ше и́ при студенцы́. Час у́бо бя́ше я́ко шесты́й, в не́же бо вре́мя вси ку́пно, и спят по я́стии: ученицы́ по́слани бы́ша бра́шна купи́ти. Я́коже и ча́су простре́тися, поко́я ра́ди и прохлажде́ния е́же тре́боваше Госпо́дь.

Ева́нгелие: Проси́вшуже Ему́ пи́ти воды́, глаго́ла Ему́ жена́ самаряны́ня: «Ка́ко Ты жидови́н сый, от мене́ пи́ти про́сиши, жены́ самаряны́ни су́щей? Не прикаса́ютбося жи́дове самаря́нех». Отвеща́ Иису́с, и рече́ ей: «А́щебы ве́дала дар Бо́жий, и кто есть глаго́ляй тебе́, даждь Ми во́ду пи́ти, ты бы проси́ла у Него́, и дал ти бы во́ду жи́ву». Глаго́ла Ему́ жена́: «Го́споди, ни почерпа́ла и́маши, и исто́чник есть глубо́к. Отку́ду у́бо и́маши во́ду жи́ву?».

Толкова́ние: По обли́чию бо и по оде́жди, и от про́чаго теле́снаго сложе́ния, к тому́ же и по бесе́де вся́ко мня́ше самаряны́ня иуде́янина бы́ти Го́спода. Сего́ ра́ди и глаго́лет к Нему́: «Ка́ко Ты иуде́янин сый, про́сиши во́ду пи́ти от мене́ жены́ су́щи самаряны́ни?». Не рече́ же, я́ко самаря́не иуде́ом не примеша́ются, но иуде́и самаря́ном не приступа́ют. По сем бо явля́ется я́ко разу́мна бя́ше жена́ и подо́бна, и о Зако́не ве́дение иму́щи. Сего́ ра́ди и Христо́с начина́ет глаго́лати ей высо́кая и боже́ственая, и явля́ет Себе́ и открыва́ет: «А́ще бо ве́дала бы рече́ дар Бо́жий», си́речь, а́ще бы ве́дала какова́я и коли́ка да́рует Бог, я́ко ве́чна суть и нетле́нна, ве́дала же бы и Мене́, я́ко Бог Сый могу́ да́ти тебе́ сия́. Ты а́ще проси́ла бы о́ же́но, и прия́ла бы во́ду жи́ву.

Во́ду жи́ву нарече́ Христо́с, во́ду уче́ния Его́. Во́ду у́бо нарица́ет, поне́же я́ко вода́ очища́ет скве́рну греха́, и угаша́ет пла́мень страсте́й, и исцеля́ет безве́рьствия сухо́е безпло́дие. Во́ду же жи́ву - яко присносу́щну, и приснотеку́щу. Живо́т у́бо воде́, е́же излива́тися и тещи́. Вода́ жи́ва - Ду́ха Свята́го благода́ть. Разли́чно бо нарица́ется, по разли́чию де́йства Его́. Ны́не у́бо нарица́ется вода́, иногда́ же огнь. Вода́ у́бо, поне́же я́ко вода́ с небесе́ низхожда́я, оживля́ет и пита́ет. И единови́дима сый, де́йствует многоразли́чно: убеля́ет цве́ты, на други́х же че́рнит, на ины́х же чре́слит , други́х же черве́нит. Услажда́ет на смоко́внице, горчи́т же на пелы́ни. Та́коже и боже́ственый Дух, с небесе́ сходя́, оживля́ет и пита́ет ду́ши, и Еди́н Сый, на разли́чная де́йства разделя́ет благода́ть и си́лу. Огнь же нарица́ется Святы́й Дух, поне́же бо и я́ко огнь еди́н виде́нием есть, разли́чно же де́йствует: согрева́я, и попаля́я, и просвеща́я, и очища́я. Та́коже и благода́ть Свята́го Ду́ха, просвеща́ет ве́рующих, и благоду́шие мно́го подае́т прие́млющим Его́, и приснодви́жиму ду́шу твори́т на бла́га де́лания, возхожде́ния при́сно прилага́ющи. Христо́с у́бо та́ко рече́. Жена́ же и́наче разуме́ет о воде́, сего́ ра́ди глаго́лет:

Ева́нгелие: «Еда́ Ты бо́льши еси́ отца́ на́шего Ия́кова, и́же даст нам студене́ц сей, и той из него́ пит, и сы́нове его, и ско́ти его?». Отвеща́ Иису́с, рече́ ей: «Всяк пия́й от воды́ сея́, вжа́ждется па́ки, а и́же пие́т от воды́, ю́же Аз дам ему́, не вжа́ждется вове́ки. Но вода́ ю́же Аз дам ему́, бу́дет в нем исто́чник воды́ теку́щь в живо́т ве́чный». Глаго́ла к Нему́ жена́: «Го́споди, даждь ми во́ду сию́, да ни жа́жду, ни прихожду́ се́мо почерпа́ти».

Толкова́ние: Во иуде́йское благоплеме́ние самаряны́ня вводя́ себе́, отца́ себе́ твори́т Ия́кова. Сего́ ра́ди и глаго́лет: «Еда́ Ты бо́льши еси́ отца́ на́шего Ия́кова?». Госпо́дь же не я́ве глаго́лет, я́ко бо́льши есмь, да не яви́тся я́ко хваля́ся и превозноша́ся. Покрыва́ет же се подо́бно глаго́лением: «Пия́й у́бо рече́ от воды́ сея́ вжада́ется па́ки», си́речь, а́ще диви́шися о́ же́но Ия́кову, да́вшему во́ду си́цевую? Мно́жае па́че о Мне чуди́тися подоба́ет, даю́щему во́ду па́че до́бру, и животу́ ве́чному хода́тайствену. Вода́ бо ея́же дава́ю Аз, исто́чник быва́ет воды́, и при́сно мно́жима. Не у́бо ели́ко прии́мут святи́и от Бо́га, толи́ко и до конца́ обрета́ется. Но се́мена у́бо и нача́ла прие́млют от благода́ти, мно́жат же и ти́и, и возраста́ют, и оби́луют на вся́ко де́ло бла́го. «Вся́кому бо рече́ иму́щему да́стся и изоби́лует».

Такова́я я́ко услы́ша жена́, нача́т у́же презира́ти исто́чника Ия́ковля: «А́ще у́бо и́маши рече́ Го́споди во́ду такову́ даждь ми, и ктому́ не жа́жду, ниже́ прихожду́ зде почерпа́ти».

Ева́нгелие: Глаго́ла ей Иису́с: «Иди́ пригласи́ му́жа своего́, и прииди́ се́мо». Отвеща́ жена́, и рече́ Ему́: «Не и́мам му́жа». Глаго́ла ей Иису́с: «До́бре рече́ я́ко му́жа не и́мам. Пять бо муже́й име́ла еси́. И ны́не его́же и́маши, несть ти мужь. Се вои́стину рекла́ еси́». Глаго́ла Ему́ жена́: «Го́споди, ви́жду я́ко проро́к еси́ Ты. Отцы́ на́ши в горе́ сей поклони́шася. Вы же глаго́лете, я́ко во Иеросали́мех есть ме́сто, иде́же кла́нятися подоба́ет». Глаго́ла ей Иису́с: «Же́но, ве́ру Ми ими́, я́ко гряде́т час, егда́ ни в горе́ сей, ни во Иеросали́мех покло́нитеся Отцу́. Вы кла́няетеся Его́же не ве́сте. Мы кла́няемся Его́же ве́мы, я́ко спасе́ние от иуде́й есть».

Толкова́ние: Показа́ти хотя́ Христо́с, я́ко и му́жу жены́ тоя́ прича́стнику подоба́ет бы́ти благода́ти и обличи́ти жене́ та́йная ея́, глаго́ла ей: «Иди́ и пригласи́ му́жа своего́». Она́же ку́пно прия́ти, ку́пно же и утаи́ти тща́щися, глаго́лаше: «Не и́мам му́жа». Всеве́дец же Бог, вся ве́дяй, и Свою́ си́лу явля́я и открыва́я, ку́пно бо пе́рвыя му́жа исчита́ет, и ны́нешняго тае́маго му́жа ея́ обличи́. Жена́ же не отрече́ся, ниже́ оско́рбися слы́шавши сия́, ниже́ оста́ви Христа́ и бежа́. Но удиви́вшися па́че, и присведе́тельствовавши мно́жае, глаго́ла: «Го́споди, ви́жду я́ко проро́к еси́ Ты». И о исправле́нии Божества́ а́бие Христа́ вопраша́ет, и е́же в Бо́га ве́ры и поклоне́ния. Не о жите́йских ве́щех вопраша́ет самаряны́ня, си́речь, о теле́снем здра́вии, и о име́ниих - но о ве́ре Бо́жии и благоче́стии. Такова́ бо бя́ше жена́ душе́ю прему́дра, и гото́ва на добро́, и на доброде́тели. Сего́ ра́ди глаго́лет: «Отцы́ на́ши в горе́ сей поклони́шася», ели́цы я́коже Авраа́м бе́ху, оне́х воспомина́ющи, и е́же о́ного несомне́ныя и чи́стыя ве́ры, и благоу́мие и послуша́ние. Та́мо бо глаго́лют, я́ко взы́де Авраа́м вознести́ Исаа́ка в пожре́ние, егда́ искуше́н быва́ше Бо́гом. Но Ия́ков поста́вив же́ртвеник та́мо, и поклони́ся Бо́гу.

«Гряде́т час, егда́ ни в горе́ сей, ниже́ во Иеросали́мех покло́нитеся Отцу́».

Сия́ глаго́лет Госпо́дь, провозвеща́я разруше́ние самаряни́йское, и иуде́йское ку́пно пожре́ние, е́же пострада́ша искорени́вшеся ри́млянми, по уби́йстве Христо́ве. «Вы поклоня́етеся Его́же не ве́сте». А́ще бо и тому́ же Бо́гу поклоня́хуся и ве́роваху самаря́не и иуде́и, оба́чеже самаря́не не ве́дяху я́ко всем язы́ком есть Госпо́дь Бог, на еди́ных же то́кмо самаря́нех и иуде́ох влада́ти Его́ мня́ху. Иуде́и же ве́дяху, я́ко Вседержи́тель есть Бог. Сего́ ра́ди и к самаряны́ни рече́ Госпо́дь: «Я́ко вы покланя́етеся Его́же не ве́сте», си́речь, не ве́сте вла́сти Бо́жия, я́ко Влады́ка есмь всей тва́ри. И Себе́ же причита́ет со иуде́и Госпо́дь глаго́ля: «Я́ко мы покланя́емся Его́же ве́мы», поне́же от иуде́й по пло́ти прозябе́, и самаряны́не иуде́янин мня́шеся. «Спасе́ние же рече́ от иуде́й» бы́ти, поне́же от оне́х научи́шася познава́ти Бо́га самаря́не, и куми́ры презира́ти. Оба́чеже спасе́ние от иуде́й изы́де, от оне́х бо Христо́с вочелове́чися.

Ева́нгелие: Но гряде́т час, и ны́не есть, егда́ и́стиннии покло́нницы покло́нятся Отцу́ Ду́хом и и́стиною. И́бо Оте́ц такове́х и́щет поклоня́ющихся Ему́. Дух есть Бог, и и́же кла́няется Ему́, ду́хом и и́стиною досто́ит кла́нятися.

Толкова́ние: «Гряде́т час» глаго́лет Христо́с, па́че же ны́не есть Моего́ прише́ствия вре́мя, «егда́ и́стиннии покло́нницы», ниже́ я́ко самаря́не - в ме́сте еди́ном покло́нятся, ниже́ я́ко иуде́и - во Иеросали́ме покло́нятся, и зако́нну, и сено́вну же́ртву принесу́т Бо́гу, - «но на вся́ком ме́сте покло́нятся», и́стинную же́ртву принесу́т Бо́гу, и ничто́же сено́вно иму́ще. Таковы́я бо покло́нники и́щет Бог: поне́же Дух есть - духо́вных, и поне́же и́стинна есть - и́стинных. «Гряде́т час, егда́ и́стиннии покло́нницы, покло́нятся Отцу́ ду́хом и и́стиною». Прия́т Госпо́дь па́че самаря́н иуде́й. Ны́не же прие́млет па́ки па́че жидо́в христиа́ны, и́стинныя покло́нники глаго́лет ве́рующих Вонь, си́речь, су́щих церко́вных нас я́ве, я́ко вои́стину почита́ющих Бо́га, а не се́нию кла́няющихся, я́коже иуде́и и самаря́не. Вся́кая бо же́ртва иуде́йская, сень бя́ше и проображе́ние и́стине. И́стиннии же покло́нницы кла́няются Отцу́, не те́лом, но ду́хом: си́речь, не теле́сными же́ртвами, но духо́вными, и не се́ньми и о́бразми, но и́стиною, и не в ме́сте написа́юще поклоне́ние, я́коже самаря́не и иуде́и, но на вся́ком ме́сте благословя́ще Го́спода. Таковы́я бо покло́нники и́щет Бог покланя́тися Ему́.

Явля́етжеся от сего́, я́ко не хо́щет Бог зако́нную же́ртву. И сего́ ра́ди не схожде́нием - узаконе́ния иногда́: и оста́ви дото́ле жидо́вския ра́ди не́мощи и то́лщи. «Дух есть Бог», си́речь безпло́тен. Сего́ ра́ди и кла́няющимся Ему́, духо́вно подоба́ет кла́нятися, и не се́нию, но и́стинно: се у́бо есть боголе́пно и досто́йно кла́няние. Духо́вна же́ртва есть - смиреному́дрство, и моли́тва. «Же́ртва у́бо рече́ Бо́гу дух сокруше́н». И па́ки: «Пожри́ Бо́гу же́ртву хвале́ния». И ку́пно же вся́ка духо́вна доброде́тель, же́ртва и поклоне́ние духо́вно есть. «Тогда́ у́бо изво́лиши рече́ же́ртву пра́вде». Вся́кия бо ра́ди доброде́тели, оправда́ется челове́к, и спасе́нию сподобля́ется, и небе́сному Ца́рствию насле́дник бу́дет.

Поне́же бо пра́вда глаго́лется, ку́пно вся́кая доброде́тель, и и́стинное поклоне́ние, и Бо́гу подо́бно. Я́же есть христиа́нская пра́вда, бо́льша у́бо су́щи и вы́щши, па́че е́ллиньския и жидо́вския, Е́ллиньская у́бо пра́вда, пло́тска и заблу́ждена. Иуде́йская же и́стинна у́бо, оба́чеже и сия́ пло́тска. Христиа́нская же, е́ллинской супроти́вна. Жидо́вския же, превы́щша, па́че многочи́слена и честне́йша. Несть у́бо овца́ми и тельца́ми и куре́нием, на́шия же́ртвы нрав. Но душе́ю духо́вною, е́же бо и Христо́с глаго́лаше: «Я́ко ду́хом и и́стиною подоба́ет кла́нятися». И́стиннии бо покло́нницы, не в ме́сте притваря́ют же́ртву, но ду́хом угожда́ют Бо́гу, я́коже и боже́ственый Па́вел глаго́лет: «Благодарю́ Бо́га, Ему́же кла́няюся ду́хом мои́м». Егда́ же глаго́лет, я́ко «Дух есть Бог», безпло́тное явля́ет.

Подоба́ет же у́бо Безпло́тному и же́ртва такова́ же бы́ти и приноша́тися, духо́вною и у́мною чистото́ю, а не живо́тная закала́ти и пло́ти приноша́ти. Но лука́выя по́мыслы отвраща́ти, и распина́ти себе́, и неподо́бная безслове́сная вожделе́ния убива́ти и закала́ти. А и́же Бо́гу кла́нятися мнят, та́же теле́сно седе́ти в ме́сте Божество́ разумева́ют - си́и у́бо гла́сом то́кмо Бо́га почита́ют, ино́му не́кому кла́няющеся, а не Бо́гу, и безполе́зна же́ртва их быва́ет. Не описа́нием бо разуме́ем Божество́ бы́ти, но сво́йствено есть Бо́гу е́же везде́ бы́ти, и ко всем приходи́ти, и ники́м же возбраня́тися. «Дух есть Бог». Духо́вным бо именова́нием показа́ Госпо́дь, Безпло́тна Отца́. И приложи́ я́ко «ду́хом и и́стиною подоба́ет Ему́ кла́нятися,» Себе́ нарица́я я́ве И́стину: я́коже бо в Сы́не поклоне́ние глаго́лем. Я́коже во о́бразе Бо́жием и Отца́, та́коже и в Ду́се, я́ко в Себе́ показу́ет Госпо́дне Божество́: сего́ ра́ди и в поклоне́нии неразде́лен от Отца́ и Сы́на Дух Святы́й. И е́же у́бо покланя́тися, тва́ри подоба́ет кла́нятися. Ему́же покланя́тися Влады́це тва́ри, покланя́тися подоба́ет. Не разделя́ет же ся Христо́с: но глаго́ляй к жене́, еди́ный бы́ше Госпо́дь Иису́с Христо́с - поклоне́нием е́же от челове́к, и е́же я́ко Бо́гу покланя́тися - сложе́ние неизрече́нно. Покланя́яся ку́пно с на́ми челове́чески, и покланя́ему я́ко Бо́гу: не на земли́ то́кмо, но и на небеси́. Я́коже иуде́янин, с самаряны́нею бесе́дует, и глаго́лет: и с покланя́ющимися Себе́ причита́ет я́ко Челове́к, И́же с Бо́гом и Отце́м покланя́емый. Поне́же у́бо челове́ческий и ра́бский о́браз прия́т Госпо́дь, и слу́жбу подо́бную челове́ку и рабу́ соверша́ет: не погуби́в е́же Бог и Госпо́дь, и покланя́емь: пребыва́ет То́йже, а́ще и Челове́к бысть.

Бу́дем и мы бра́тие, духо́вни и и́стинни везде́: и кла́няемся, и ве́руем от всея́ души́, и от всего́ помышле́ния, и от всея́ кре́пости на́шея И́же ду́хом и и́стиною сла́вимому, и покланя́емому Го́споду. Глаго́лем и́стину ко́ждо к бли́жнему своему́, и не лжем пред Бо́гом и челове́ки, друга́я глаго́люще, и друга́я иму́ще в се́рдцых на́ших - да не поги́бнем: погубля́ет бо Госпо́дь всех глаго́лющих лжу. Лжа у́бо от лука́ваго есть. И я́коже бо уста́ нело́жнаго, освяща́ются от и́стины Христа́ Бо́га - та́коже и лжу́щии оскверня́ются, от отца́ своего́ дия́вола. Любя́й бо и́стину, Бо́га лю́бит. И ра́дуяйся лжи, во́лю дия́волю лю́бит. «Не лжесведе́тельствуеши на бли́жняго своего́, сведе́тельства ло́жна», глаго́лет Зако́н. И от вся́кого глаго́ла лука́ва отступи́, уста́ бо лжу́щих убива́ют ду́шу. Разгара́ет лжу сведе́тель непра́веден, и посыла́ет суды́ посреди́ бра́тии. Иса́ия глаго́лет: «Я́ко положи́хом лжу упова́ние на́ше, и лже́ю покры́емся». И «лжа, а не и́стина укрепи́ся на земли́», - глаго́лет Иереми́я. «Сы́нове му́жнии обетша́ша и охромо́ша от стезь свои́х», я́коже Дави́д святы́й глаго́лет. «Жив Госпо́дь, и благослове́н Бог». «Врази́ Его́ солга́ша Ему́, и бу́дет вре́мя их во ве́ки». «И возненави́дел еси́ всех де́лающих беззако́ние». «И солга́ непра́вда себе́». «И устны́ льсти́выя се́рдцем, в се́рдцы глаго́лаша зла́я». «Ме́рзцы Го́сподеви устны́ льсти́выя». «Язы́к лжив ненави́дит и́стину». «И и́же укрепля́ется на лжах, сей пасе́т ве́тры». «И сведе́тель лжив, не без мук злых бу́дет». «Поноша́я и́же непра́ведно, не спасе́н бу́дет». «Сведе́тель лжив погиба́ет». «Скве́рна лука́ва, лжа челове́ческая». И апо́стол глаго́лет: «Не хвали́теся и не лжи́те на и́стину». Госпо́дь же о дия́воле глаго́лет: «Егда́ глаго́лет лжу, от себе́ глаго́лет. Поне́же лож есть, и оте́ц лжи».

И́стиною у́бо и чистото́ю присту́пим Богу, я́ко Той есть И́стина и Живо́т, да́же и мы жи́ви бу́дем, и и́стинныя и живы́я воды́ насы́тимся, и паля́щую жа́жду нас утоли́м, и злых ми́ра сего́ свободи́мся, и ве́чным благи́м сподо́бимся благода́тию и́стиннаго Бо́га и Спа́са Христа́, Ему́же подоба́ет сла́ва, во ве́ки веко́в, Ами́нь.

Днесь Влады́ка Христо́с пода́тель благода́ти, благода́тный Творе́ц, [Зако́н бо рече́ Моисе́ом дан бысть, благода́ть же и и́стинна Иису́с Христо́м бысть,] бы́вшую дре́вле плене́ную самаряны́ню, я́ко свою́ дщерь оха́пая, глаго́лаше к ней, я́коже ны́не слы́шал еси́: «Дух Бог есть, и поклоня́ющихся ему́, ду́хом и и́стинною подоба́ет кланятися». О́ле Госпо́дня прему́дрости! О́ле пресла́вная чудеса́! Жи́дове ча́сто вопраша́юще Го́спода и глаго́люще к нему́: «Доко́ле душа́ на́ша изыма́еши? Рцы нам, а́ще ты еси́ Христо́с?». Он же ответа льсти́ва им не сотвори́: не слове́с бо, но помышле́ний есть слы́шатель. Самаряны́ни же ничто́же глаго́лющи, - жена́ бо не вельми́ пыта́ет и скоре́е ве́ру е́млет зако́ну, - отвеща́в рече́ Госпо́дь: «А́ще бы ве́дала дар Бо́жий, и Кто есть глаго́ляй ти «да́йй же ми пи́ти, ты бы проси́ла у Него́, и дал бы ти во́ду жи́ву». Чуди́т мя зело смотре́ние Человеколю́бца. Жену́ поуща́ет на проше́ние, да мзду пода́ст спасе́ния. На любо́вь влече́т самаряны́ню, и на бесе́ду поуща́ет гру́бую дивным обеща́нием слове́с. Обещева́ется ей проси́вши воды́ жи́вы, глаго́ля к ней я́коже слы́шал еси́: «А́ще бы ве́дала дар Бо́жий, и Кто есть глаго́ляй ти «дай же ми пи́ти», ты бы проси́ла у Него́, и дал бы ти во́ду жи́ву». Си слы́шавши самаряны́ни и зело́ удиви́вшися, и ма́лы оскла́бившися якоже повелича́вшися е́же словеса́ слы́шавши, отвеща́вши ко Го́споду рече́, дви́гнувши язы́к неве́дения: «Во́ду ми ся обещева́еши да́ти, а жа́ждею ся́кнеши? Зной ти преодоле́, от пути́ претруди́ся, пра́шен еси́ весь, се́де, да ма́ло почи́еши, от мене́ пи́ти про́сиши воды́: то и́маши ли во́ду жи́ву? А́ще и́маши во́ду жи́ву, сме́ртны почто́ про́сиши? Еда́ ты вя́щи еси́ отца́ на́шего Иа́кова, роди́вшаго обана́десяте патриа́рха коле́ну, держа́вшему на горе́ Бо́га? Жидови́н еси́, кни́ги све́си. Не ко Иа́кову ли Бог глаго́лаше на горе́: «Отпусти́ Мя, уже́ бо свита́ет»? И дото́ле не отпусти́ его́, до́ндеже прия́т е́же любля́ше. Кто у́бо кре́пли есть Иа́кова, держа́вшаго Держа́щаго вся? Еда́ ты вя́щши еси́ отца́ на́шего Иа́кова, и́же дасть нам кла́дязь сей, и сам от него пит, и сы́нове его́, и ско́ти его́. Что воды́ сея́ честне́е, даю́щия па́мять о́тча благослове́ния? Еда́ ты вя́щши еси́ отца́ на́шего Иа́кова? Но ни почерпа́ла имаши, ни клюся́те, ни пу́тник и́маши с собо́ю, ни сребра́ но́сиши, да поне́ в гости́ницы обита́л бы. Но в толи́ко убо́жество доше́л еси́, я́ко и Моисе́йский зако́н оструя́я, и от самаряны́ни жены́ про́сиши воды́ пи́ти. Еда́ примеша́ются жи́дове самаря́ном? Слабе́е па́че вы живете́, мы же зако́ннее, и па́че ся блюде́м. Ка́ко от жены́ самаряны́ни просиши воды́ пи́ти? Хо́щеши ли да тя оклевечу́ ко архиере́ом, и от со́нмища тя отлуча́т: я́ко воды́ не имея, во́ду жи́ву и́маши?». Что же и Госпо́дь к ней? Ве́дый помышле́ния ея́, непресякну́щия река́ седя́й на кла́дязе. Пото́к, напои́ти ю́, а не напи́тися, жада́яй спасе́ния самаряны́ни. Труди́выйся, да утружде́нныя поко́ит. Ходи́вый путе́м, да заблуди́вшая возврати́т. Что рече́ Госпо́дь к самаряны́ни? Слы́ши Его́ глаго́люща: «Веру ими́ Ми жено, вя́щий сей есть Иа́кова». Ве́ру Мне ими́, а не зми́ю. Веру ими́ Ми же́но, да от кля́твы Е́вины свободи́шися. Ве́ру ими́ ми же́но, я́ко вя́щий сей есть Иа́кова. Он Иса́ва прельсти́, а Аз диа́вола уби́́х. Он ма́терию возлю́блен бысть, а Аз Отце́м сведе́тельствован есмь. Он отцу́ ко́злищама обед сотвори́, да благослове́ние бра́тне укра́дет, а Аз я́ко Челове́к непоро́чну Себе́ же́ртву приношу́, да грехи́ потреблю́ челове́ческаго ро́да. Он несмы́сленых ове́ц па́стырь, он во Еги́пет и́де на осля́ти яздя́, да житода́вца Ио́сифа ви́дит. Аз во Еги́пет снидо́х на о́блаце ле́гце седя́й, да тму неве́дения прожену́. Он кла́дязь сей ископа́л, а Аз свы́ше дожда́ пуща́ю. Он челове́к и с мертвецы́ ра́вен, а Аз Бог животода́вец. Он двоюна́десят сыно́в отець, а Аз всея́ тва́ри Творе́ц. Веру ими Ми же́но, я́ко Аз есмь Бог Авраа́мов, и Исаа́ков, и Иа́ковль. И в ху́де виде́нии явля́ютися, чу́вственыя воды́ у тебе́ прошу́, да духо́вно пи́во ти дам. Творю́ ся жада́я, да спасе́ние под́ам. У кла́дязя сежу́, да покажу́ ти реку́ всю зе́млю обходя́щую. Мно́го бесе́дую с тобо́ю, да и Са́вла ве́рою предвари́ши. Ве́ру Ми ими же́но. Хощу́ бо и жены́ благове́стница сотвори́ти на посрамле́ние неве́рных жидо́в. «Ве́ру Ми ими́ же́но». Жена́ же ко Гос́поду: Словеса́ у́бо твоя́ велиќа и чу́дна суть, и обруче́ние по́льзы. Сомнева́южеся ве́ру я́ти, а́ще Ты еси́ Бог оте́ц на́ших. Бог у́бо оте́ц на́ших престо́л не́бо и́мать, а не у́стие земля́. Сы́ну бо бра́тие творя́ще глаго́лем, а не пря́щеся. Не мози́ никто́же на ны хулы́ сшива́ти. Что же рече́ жена́ ко Го́споду? Бог оте́ц на́ших во свет одева́ется, еда́ в ри́зу облачи́тся? Бог оте́ц на́ших на небесе́х живе́т, еда́ по земли́ хо́дит? Бог оте́ц на́ших тмы а́нгел и арха́нгел на слу́жбу и́мать, и весма́ не тре́бует ничто́же: еда́ в шесты́й час жену́ самаряны́ню мо́лит, да во́змет от нея́ воды́ пи́ти, и ма́ло от жа́жды почи́ет? Не мози́ же ми о словеси́ сем кля́ти , молю́ся, но па́че препри́ мя, аще Ты еси́ Бог оте́ц на́ших. Ве́де, бо я́ко прии́дет Меси́я реко́мый Христо́с. Он нас научи́т всему́: о Нем бо пи́сано есть, я́ко восия́ет звезда́ от Иу́ды, и воста́нет челове́к от Изра́иля, и язы́цы Нань упова́ют. Уве́дех, я́ко прии́дет. Но когда́ или́ Кто бу́дет, не вем. Что же Госпо́дь? Не возбраня́яй словесе́ во вре́мя спасе́ния, егда́ ви́де ю́ всегда́ тре́зву умо́м, о кни́гах Бо́жиях: я́ко ждет прише́дшаго. А́бие дасть ей жи́ву во́ду разуме́ния, глаго́ля к ней я́коже слы́ша: «Аз есмь глаго́ляй тебе́, же́но». И словесы́ твои́ми приими́ указа́ние. Ты рече́: «Вем я́ко Меси́я прии́дет реко́мый Христо́с». Аз есмь Меси́я, хода́тай Бо́гу и челове́ком. Того́ р́ади бо я́коже хода́тай [в] полу́дне к тебе́ прихо́дит, в шесты́й тя день созда́х, в шесты́й тя час исправля́ю, в шесты́й день ра́спят бу́ду, в шесты́й день дух Отцу́ предаю́, в шесты́й день Па́вла просвеща́ю, да навы́кнет вопи́ти: «Хода́тай еди́ному несть, Бог же еди́н есть». «Аз есмь глаго́ляй тебе́». Рече́ же ко Го́споду жена́: «А́ще Ты еси́ Меси́я Бог оте́ц на́ших, де́лом ми укажи́ по изве́стии, да о́ного оста́влю, Твоего́ же гла́са послу́шаю». Рече́ же к жене́: «Хо́щеши ли изве́стнее разуме́ти, я́ко Аз есмь Бог оте́ц ва́ших. Иди́ пригласи́ му́жа своего́, прииди́ же се́мо, да при нем ти по изве́стии скажу́». Беседолю́бная же самаряны́ня, то́чию слы́шавши си словеса́, восхоте́ искуси́ти Го́спода: прему́дра бо бе и душе́ю нескверна́ва, а́ще и те́лом бе скверн́ава: тща́шебося мно́гими словесы́ разуме́ти, а́ще по и́стинне той есть влады́ка Христо́с, а не лжихри́ст. Те́мже и Госпо́дь не негодова́ солга́вшу самаряны́ню, но восхоте́ всели́ческы извеще́ние пода́ти ей: то бо ве́дяше Госпо́дь я́ко жена́ хо́щет. Что же рече́ самаряны́ня? Точию слы́ша словесе́ Госпо́дня е́же рече́: «Иди́ пригласи́ му́жа своего́, и прииди́ се́мо», помы́сли в себе́ глаго́лющи: Ны́не пои́стинне мню разуме́ти: а́ще се Бог есть, Той свесть та́йныя сове́ты душа́ моея́. Реку́ к нему́ «не и́мам му́жа». И а́ще и́мет ве́ру мои́м словесе́м, ве́де я́ко челове́к есть, и я́коже се с челове́ком бесе́дую. А́ще ли пове́сть ми та́йная - я́коже с Бо́гом: Бо́гу бо еди́ному есть сердца испыта́ти. Я́ко да искуси́т Го́спода, а́ще есть сердцеве́дец, си помы́сливши, отвеща́вши Го́сподеви рече́: «Почто́ мя в град пуща́еши? Да ли отъи́деши благообра́зно? Изорцы́ ми зде. Рцы ми, аще Бог еси́ или́ ни. Не и́мам му́жа». Что же Госпо́дь к ней? Не и́маши ли му́жа, о не́мже Аз хоте́х обличи́ти собла́зны твоя́? Но поне́же о сем искуше́ния и́щеши хи́тро, уже́ не призыва́й му́жа своего́: несть у́же тре́бе, не си бо ему́ жена́ Бо́гом поруче́на. Еди́но жене́ние узако́них: еда́ ли многожене́ние уста́вих? Че́стну жени́тву сказа́х, а не скверна́ву. Ка́коже глаго́леши му́жа не име́ти? Ка́ко ло́же твое́ нескве́рно, на не́мже шесть муж скве́рну сотвори́ша? Де́ти де́льма жене́ние бысть. Еда́ ли блуда́ де́льма? «До́бре рече́, я́ко му́жа не и́мам. Пять бо име́ла еси́. И ны́не его́же и́маши несть твой [муж]». Се пои́стинне рекла́ еси́. Разуме́ла еси́ все свое́ самаряны́ня, не разуме́еши ли уже́, яќо Кре́плий есмь Иа́кова и могу́ ти да́ти жи́ву во́ду, разуме́ния? Что же пото́м жена́? То́чию слы́ша словеса́ си́и, я́ко разуме́ все е́же о ней и все е́же в души́ ея́ обличи́, уже́ не прит, уже́ не лже́ю бесе́дует, но повинова́ется и Го́спода проро́ка нари́чет, глаго́лющи: «Го́споди, ви́жду я́ко проро́к еси́ Ты». О́ле пыта́ние жены́ сея́! Пе́рвее Го́спода нари́чет, пото́м же проро́ка прири́чет, го́ру опыта́ет, Иерусали́ма следи́т, где подоба́ет поклоня́тися вопраша́ет. Водоно́сица - апо́столица бысть, самаряны́ня – учени́ца, гру́бая - благове́стница. Гра́ждане воды́ жда́ху, а она́ водоно́с пове́ргши и глас укрепи́вши, вопия́ше глаго́лющи: «Му́жи самаря́не и жены́ самаряны́ни, тецы́те от исто́чник[а] спасе́ния жи́ву во́ду почерпе́те. Не носи́те ко́блы, но слух согото́вите. Не у́жи пове́ржете, но ве́ру соплети́те. Не начерпе́те водоно́сы, но душа́ просвети́те си. Е́же бо прии́де пове́даяй глубо́кая и сокрове́ная, сведый я́же во тме, я́ко свет с Ним есть». Возлюби́м у́бо сей Владычний свет, и́же самаряны́ня позна́ о Христе́ Иису́се Го́споди на́шем, Ему́же сла́ва в ве́ки веко́в. Ами́нь.

Не чудесы́ то́кмо Госпо́дь, но и уче́нием привлачи́т к Себ́е благопослушли́выя, но и тем и́мже открыва́ти дела́ мно́гим явля́ти: пока́зывает Себе́ Бо́га су́ща. То же и самаряны́ни жене́ твори́т: проро́чеством бо откры́ свою́ си́лу жене́. «Во вре́мя бо о́но рече́, прии́де Иису́с во град самари́йск реко́мый Сиха́рь, близ села́ еже дасть Иа́ков Ио́сифу сы́ну своему́. Бе же ту студене́ц Иа́ковль». Досто́йно изрещи́, отку́ду самаря́не соста́влени бы́ша и отку́ду и́мя то прия́ша. Сомо́р гора́ нарица́шется от стяжа́вшаго ю́, я́коже Иса́ия рече́ «глава́ Сомо́рова Ефре́м». А и́же под горо́ю пе́рвие живу́щии, не самаря́не нарица́хуся, но изра́ильтяне. Прогне́вавши бо Бо́га, пре́дани бы́ша по разли́чным време́нем асу́рием . Коне́чно е́же наше́дше на них асу́рии, и отсту́пльшим, поя́ша их к себе́ и ктому́ не дасть им жи́ти на стране́, - той боя́ся, а́ще отсту́пят, - но сих у́бо в Вавило́н приведе́. И отту́ду же язы́ки разли́чныя приве́д, насели́в Самари́и. Сим же бы́вшим, хотя́ Бог яви́ти ва́рваром, я́ко не не́мощи ра́ди, но грех ра́ди преда́сть жиды́, тем посла́ лю́тые зве́ри на ва́рвары ти́и и́же суть в Самари́и, и́же бя́ху им на па́кость. Слы́шав же то Асури́йск царь, призва́ не́которыя от жидо́вскых ста́рец и вопроси́, что досто́йно сотвори́ти, да бы́ша лю́тии зве́рие не врежа́ли ва́рвар. Они́ же реко́ша ему́, я́ко Бог Изра́илев призира́ет на ме́сто то и не вели́т жити ту не творя́щая зако́на Его́. И глаго́лаша ему́: а́ще пече́шися ту су́щими ва́рвары, то посли́ им [от] жидо́вских жрец, и́же их научи́ть Бо́жию закону: и та́ко умоле́н бу́дет Бог. Увеща́ся им царь, и посла́ не́коего жерца́. Они́ же всех книг Бо́жиих не прия́ша, то́кмо пять книг Моисе́ов[ых]: Бытие́, Исхо́д, Легви́тик, Чи́сла, Второзако́ние. Но и не до конца́ от злове́рства отступи́ша. По ле́тех же по́следь от и́дол у́бо отступи́ша, чтя́ху же Бо́га. Жи́дове же от плене́ния прише́дше, враждова́ху им а́ки асу́ряны су́ща ро́дом и нарица́ху ты́я горы́ ра́ди самаря́ны. Они́ же су́ще и в Самари́и, Авраа́мово и Иа́ковле исча́дие себе́ нарицаху. Авраа́м же бе халде́янин, бя́ше Иа́ков, студенца́ ра́ди су́щаго ту, свой же им мня́щеся. Жи́дове со все́ми иноплеме́нники и тех гнуша́хуся. Тем и Го́спода понося́ще, самаряни́на глаго́лаху. По́что же испы́товает о студенцы́ евангели́ст? Да пока́жет, я́ко жидо́вское отверже́ние па́ки грехо́в их ра́ди, иноплеме́нницы прия́ша ме́ста я́же пра́отцы стяжа́ша Бо́жия ра́ди веры - сих они́ малове́рства ра́ди погуби́ша. И́мже ничто́же дивно, а́ще ны́не жидо́в вме́сто язы́цы внидо́ша в Ца́рство небе́сное. Село́ и́же дасть Иа́ковь Ио́сифови, Сики́ма нарица́шеся, поне́же сы́нове Иа́ковли Сики́ми ту погуби́ша и град опусте́ша. Того́ у́бо опустев́шаго, дасть на жре́бии Ио́сифови оте́ц.

«Иису́с же труди́вся от пути, седя́ше та́ко на студенцы́». Труди́вся Госпо́дь, показа́ нам не бу́йство свое́: не на ко́ни бо яздя́ше, егда́ по пути́ хожда́ше, но пешь хожда́ше, кажа́ и нас е́же не мн́огим тре́бовати, ку́пно же е́же не с ле́ностию, но с прилежа́нием твори́ти Бо́жие де́ло. Что же есть е́же седя́ше та́ко на студенцы́? Я́ко не на престо́ле, но на земли́ поко́яй те́ло и при студенцы́ прохлажда́яся труда́ ра́ди: годи́на бе шеста́я. Но да и никто́же обини́т Го́спода, ка́ко к самаря́ном и́дет, того́ ра́ди рече́ евангели́ст еже на ме́сте седа́ние - труда́ ра́ди бысть. И е́же к жене́ бесе́да по пра́вде и вину́ име́яше – жа́жду, поне́же бо и жада́ше, то восле́дствует и питие́. Прося́щу же Ему́, бесе́дует к жене́ бесе́ду женолюби́вую: не бо подоба́ше отри́нути жену́, не Бо́жия человеколю́бия то. Виждь же и Христо́во смире́ние, ка́ко остава́ется еди́н на пути́, ученико́м ше́дшим в град бра́шно купити. Толи́ко бо приоби́дяху чре́во, я́ко во вре́мя в не́же вси спят по обе́де, то же они́ бра́шна купова́ху, то́кмо хле́бы еди́ны: да и мы научи́мся чре́вных бра́шен преоби́дети. Глаго́ла ему жена́ самаряны́ня: «Ка́ко Ты жидови́н сый, у мене́ пи́ти про́сиши, су́щи же не самаряны́ни?». От о́браза и от бесе́ды позна́ жена́ жидови́на су́ща Го́спода. Виждь же ка́ко разу́мна жена́ бе. А́ще бо подоба́ше не бесе́довати, то Бо́гови подоба́ше, а не о́ной: не рече бо самаря́не не прикаса́ются жидо́м, но жи́дове самаря́ном. Но оба́че жена́ мне́вши я́ко без зако́на не́что творя́щу Го́споду, исправля́ется. Поне́же у́бо така́ я́влься , то уже́ начина́ет Госпо́дь вы́щшая учи́ти. «А́ще ве́дала бы рече́ дар Бо́жий», ре́кше, а́ще бы ве́дала, что дае́т Бог, зна́ла бы и Мене́, я́ко Бог сый, мо́гу ти то же да́ти. Ты у́бо проси́ла бы, и прия́ла во́ду жи́ву. Во́ду же глаго́лет благода́ть Свята́го Ду́ха, е́юже очища́ет и мно́гу подае́т уте́ху прие́млющим. Во́ду же не нетеку́щую , вся́ка и́же бывает в ро́вех смердя́щу, но жи́ву, ре́кше теку́щу: благода́ть бо духо́вная при́сно теку́щу ду́шу на благове́рие сотвори́т, восхожде́ния при́сно полага́ющи. Таку́ во́ду пил Па́вел жи́ву, и при́сно теку́щу: за́дних у́бо забыва́я, а пред ни́ми притяжа́я. И глаго́ла ему́ жена́: «Еда́ Ты бо́лей еси отца́ на́шего Иа́кова, и́же дал нам кла́дязь?». Виждь, ка́ко по ма́ле от смире́нной мы́сли отступи́вши, чтит Го́спода Бо́га нарица́ющи: оба́че не разуме́ о воде́ е́же Христо́с рече́ ей. Отца́ же себе́ твори́т Иа́кова, в жидо́вское благоро́дство себе влага́ющи. Помышля́ет же, я́ко а́ще таку́ во́ду дае́т Христо́с, то бо́лий есть Иа́кова. А е́же и Сам от него́ пил есть - похвала́ есть сла́дость воды́ тоя́. А́ще бо бы не добра́ вода́ была́, то не бы сам патриа́рх пил от нея́ и сы́нове его́. А е́же и ско́ти его́ пи́ша - ка́жет не ску́дость воды́ тоя́. Ре́кши жене́: «Еда́ ты бо́лий еси́ отца́ на́шего Иа́кова?», то Госпо́дь я́ве не глаго́лет ей: «Бо́лий есмь», да не мнит [ся] велича́ющеся. И еще́ Свою́ си́лу яви́в, сло́вом же то устрая́ет: «Пи́вый бо рече́ от сия́ воды́, той вжа́ждется па́ки». Она́ же о сей воде́ мня́ше или́ о уче́нии, оба́че же явля́ет и не́коего поспеше́ния. Пе́рвее у́бо недоуме́ющи глаго́лаше: «Отку́ду ты и́маши во́ду жи́ву?». Ны́не же прии́мши сло́во, «Даждь ми рече́ во́ду жи́ву». Глаго́ла ей Иису́с: «Иди пригласи́ му́жа своего́». Поне́же у́бо прилежа́ше прося́щи, рече́: «Пригласи́ му́жа своего́», явля́я я́ко досто́йно есть и о́ному причасти́тися да́ра. Она́ же ку́ю прия́ти и таи́ти тща́щися, рече́: «Не и́мам му́жа». Госпо́дь же проро́чеством открыва́я свою́ си́лу, и пе́рвых почитает, и ны́не таи́маго обличи́. Или́ у́бо слы́шавши опеча́лися, или́ ост́авльши его́ бежа́? Ника́коже рече́, но диви́вшися рече́ па́че: «Го́споди, ви́жу я́ко проро́к еси́ Ты». И о боже́ственых а́бие вопраша́ет, а не о жити́йских ве́щех: «Отцы́ на́ши в горе́ сей поклони́шася». Се же рече́ Авраа́ма ра́ди. Реко́ша бо, ту вознесе́ Иса́ка на же́ртву. Христо́с же о том не глаго́лет, - ни бо бе ну́жно, - и́но же бо́льше открыва́ет: ты у́бо рече́, о́ же́но самари́йская, честне́йша жидо́вских показа́ти . Аз же ти глаго́лю, я́ко ни сия́, ни о́на и́мут ме́сто, но и́но не́кое устрое́ние бу́дет, вя́щшее пе́рвее : оба́че жидо́в честне́йши самаря́н явля́яет. «Вы бо рече́ кла́няетеся Его́же не ве́сте, мы же жи́дове Его́же ве́мы». Себе́ причита́ет с жиды́. Жена́ аки пророка жидови́на Его́ мняше. «Я́ко спасе́ние рече́ от жидо́в есть». Сугу́б по́мысл си: явля́ет бо я́ко ве́дати Бо́га, а и́дол преоби́дети - от жидо́в нача́ток имать, лю́бо спасе́ние нарица́ет Свое́ прише́ствие: Христо́с бо по пло́ти от жидо́в есть. Не то́кмо бо ме́стная изменя́тся, но и о́бразы слу́жбы все вско́ре сбу́дется. «И́стинныя покло́нники и́же по его́ зако́ну живу́щая глаго́лет, и́же ду́хом кла́няются Бо́гу», си́речь умо́м и душе́ю, а не а́ки самаря́не ме́стом угожда́ти Бо́гу, ни по жидо́в же на ме́сто и в сень покланя́тися. Глаго́ла ему́ жена́: «Веде́, я́ко Меси́я при́дет глаго́лемый Христо́с. Егда́ прии́дет Он, возвести́т нам вся». Отку́ду ве́даше жена́ я́ко Меси́я прии́дет? От Моисе́овых писа́ний. И́бо Иа́ков рече́: «Не оскуде́ет князь от Иу́ды, дондеже при́дет ему́же лежи́т». И той сам Моисе́й рече́: «Проро́ка вам воста́вит Бог от бра́тии ва́ших: я́коже мене́ Того послу́шайте». Госпо́дь же открыва́ет Себе́ от восле́дования сло́ву. Почто́ же жидо́м, вопраша́ющим Его́ «рцы нам, а́ще Ты еси́ Христо́с?» не откры́, жене́ же глаго́лет? Я́ко они́ у́бо искуша́ху, сия́ же уве́дати жела́ше. Прише́дше же ученицы́, дивя́тся ка́ко с жено́ю самаряны́нею бесе́дует та́ко сый, оба́че не дерза́ют воспроси́ти: та́ко бе́яху нака́зани. А́ще ли и мно́гажды воспро́сят и́но о себе́, я́коже Иоа́нн егда́ возлеже́ на пе́рсех и егда́ сы́на Зеведе́ова моля́ху И́, да еди́н одесну́ю и един ошу́юю ся́дета, - но о́на проша́ста я́коже им подо́бна. Зде же не сме́яху о жене́ вопраша́ти. «Оста́ви же у́бо рече́ черпа́ло свое́ жена́, и и́де во град, и глаго́ла челове́ком: Прииде́те и ви́дете челове́ка и́же ми рече́ вся ели́ко створи́х. Еда́ той есть Христо́с? Изъидо́ша у́бо и идя́ху к Нему́». Толма́ ражже́ся се́рдцем о глаго́ланном ей, я́коже и черпа́ло оста́вити, и та́ко скоре́е почте́ во́ду Христо́ву па́че Иа́ковля студенца́. И апо́стол быва́ет, и гра́ды и се́ла привлачи́т ко Христу́, и не срами́тся грехи́ своя́ испове́дающи. Но рече́: «И́же изрече́ ми вся ели́ко сотвори́х». И не явля́ет, я́ко Той есть Христо́с, и ка́ко бо не́цыи отрица́ху по́весть ея́ а́ки блудни́цы. «Между́ тем моля́ху ученицы́ Го́спода, да яст». От мно́гия любве́ ко Учи́телю: и́бо ви́дяху и труди́вшася от пу́тнаго ше́ствия и от зно́я. Госпо́дь же ве́дая, яќо самаряны́ня хо́щет привлещи́ весь град к Нему, «Аз рече́ и́мам бра́шно я́сти», си́речь спасе́ние челове́ком. Ученицы́ же не разуме́ша е́же глаго́лет, но домышля́ют еще́: «Еда́ кто принесе́ ему́ я́сти?». Не сме́ют бо воспроси́ти Его́. Христо́с же рече́ е́же сказа́ет: «Мое́ бра́шно есть, да творю́ во́лю Посла́вшаго Мя», во́ля бо - челове́ком спасе́ние, и сконча́ю Его́ де́ло: проро́цы бо и зако́н не мого́ша его́ конча́ти. Бра́шно же нареца́я челове́ческое спасе́ние. Учи́т ученики́, да и ти та́ко и́мут, я́ко Вселе́ней поста́вятся учи́тели. Зна́менай же, я́ко приноси́мая бра́шна от ких-лю́бо приима́ше Госпо́дь. Реко́ша бо ученицы́: «Еда́ кто принесе́ Ему́ я́сти?». Се бо творя́ше не а́ки тре́буя, но а́ки уча́ друг дру́га корми́ти, и о́браз дая, да не стыде́тися о убо́жестве, ни тя́жко мне́ти е́же от ине́х пита́тися и без уча́щих же. Ну́жно есть, е́же ине́х име́ти печа́льники пи́щи, да ти без па́кости су́ща слу́жат слове́сную слу́жбу. Пото́м рече́: «Не вы ли глаго́лете, я́ко еще́ четы́ре ме́сяцы и жа́тва прии́дет?». Почина́ет пр́очее открыва́ти ученико́м в та́йне прорече́ния. «Вы бо глаго́лете», си́речь мни́те, я́ко сия́ жа́тва за четы́ре си́и ме́сяцы прии́дет. Аз же глаго́лю вам, я́ко разу́мная жатва уже приспе́. Сия́ же глаго́лаше самаря́н ра́ди приходя́щих к Нему́. «Возведе́те же рече́ о́чи свои́» - лю́бо разу́мнеи, лю́бо чу́вственеи, - и ви́дите мно́жеством приходя́щих: я́коже бо кла́сы, егда́ белы́ бу́дут, гото́ви суть на жа́тву, та́коже пригото́вани суть на спасе́ние. «Да и се́яй вку́пе ра́дуется и жняй». Проро́цы се́яша, но не пожа́ша: но оба́че ра́дуются с на́ми и поже́ншим апо́столом, и́же в чу́вственей жа́тве несть. Та́мо бо, а́ще ин насе́ет, а ин по́жнет - опеча́ливает неже́ншаго. В духо́вных же не та́ко: но и проро́цы се́явше, си́речь проугото́вавше челове́ческих душ, ра́дуются с нами и́же на спасе́ние челове́цы привле́кше. Глаго́лют же не́цыи во вре́мя ра́достно, егда́ белы́ бу́дут ни́вы, седи́н ра́ди сме́ртное пожа́тие. «Из гра́да же того́ мн́ози ве́роваша вонь». Сло́ва ра́ди жены́ ве́руют самаря́не. Тем ве́ру де́лы явля́юще, моля́ху И́ вы́ну бы́ти у них. Се бо зна́менует е́же пребы́ти. «Он же то́чию два дни пребы́сть». Не глаго́лет бо евангели́ст по ря́ду уче́ния Его́ глаго́лы: не вся бо евангели́сты [глаго́лют]. Жи́дове у́бо тма́ми зн́амении ви́девше не ве́ровавше, самаря́не же от уче́ния то́чию ве́роваша. Поревну́им и мы тех, да и сподо́бимся улучи́ти Ца́рство небе́сное о Христе́ Иису́се Го́споде на́шем, Ему́же сла́ва со Отце́м и Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.