Суббота четвертой седмицы по Пасце

Рече́ же им Иису́с, ами́нь ами́нь глаго́лю вам: а́ще не сне́сте пло́ти Сы́на Челове́ческаго, и пие́те кро́ви Его́, живота́ не име́ете в себе́.

Егда́ о ве́щех духо́вных бесе́дуем, ничесо́же мирска́го бу́дет в душа́х на́ших и ничто́же земна́го, но вся такова́я да отъи́дут, вся да отве́ржем, но то́чию боже́ственых глаго́л да послу́шаем. И́бо а́ще приходя́щу царю́, вся́кая усмиря́ется го́лка , мно́го вя́щше Ду́ху к нам глаго́лющу, мно́гаго нам молча́ния и мно́гаго удивле́ния потре́ба [есть]: поне́же удивле́ния досто́йни суть и́же днесь толкова́ных бу́дут.

«Ами́нь, рече́, ами́нь глаго́лю вам, а́ще не сне́сте пло́ти Сы́на Челове́ческаго и пие́те кро́ви Его́, живота́ не име́ете в себе́ пребыва́ющаго». И́бо егда́ сие́ бы́ти [иуде́и] глаго́лаху невозмо́жно, [не невозмо́жно,] но и потре́бно [Иису́с то] бы́ти глаго́лет: «Яды́й Мою́ плоть и пия́й Мою́ кровь, име́ет живо́т ве́чный, и Аз воскрешу́ его́ в после́дний день». И́бо егда́ рече́: «А́ще кто яст от хле́ба сего́, не у́мрет во ве́ки». И возмо́жно бе им рещи́, я́ко и пе́рвее: «Авраа́м у́мре и проро́цы умро́ша, ка́ко Ты глаго́леши не вку́сит сме́рти?» И Воскресе́ние наво́дит, ко́им же разреша́ет непщева́ние, я́ко не у́мрет во ве́ки. Ча́сте у́бо в Та́инстве закоснева́ет, и вся́чески то бы́ти показу́ет.

Что у́бо зна́менует: «Плоть Моя́ и́стинное есть бра́шно, и кровь Моя́ и́стинное есть пи́во»? Или́ сие́ есть и́стинное бра́шно, е́же избавля́ет ду́шу, или́ да́же их в пре́жде рече́нных утверди́т, да Его́ не мнят сокрове́нне глаго́лати в при́тчах. Сего́ ра́ди глаго́лет: «Яды́й Мою́ плоть, и пия́й Мою́ кровь, во Мне пребыва́ет», что глаго́лет, да́же пока́жет Себе́ с ним случи́тися. А что после́дует, не согласова́ти со предрече́нным ви́дится, и того́ ра́ди да взыска́нием [разуме́ем] е́же сие́ согла́сие [есть]. Егда́ рече́т: «Яды́й плоть Мою́, и пия́й кровь Мою́, во Мне пребыва́ет», и по сих до́бре глаго́лет: «Я́ко посла́ Мя Живы́й Оте́ц, и Аз живу́ Отце́м». И́бо егда́ ча́сте повторя́ет живо́т ве́чный, ко утвержде́нию их приложи́: «Во Мне пребыва́ет». И а́ще во Мне пребыва́ет, и Аз живу́: кто Мене́ прие́млет, я́вствено есть и тому́ жи́ти. Сего́ ра́ди глаго́лет: «Я́ко посла́вый Мя Живы́й Оте́ц, и Аз живу́ Отце́м», си́речь, живу́ Аз и Оте́ц. И да не возмни́ши нерожде́ннаго, приложи́: Отце́м. Не я́коже по́мощи к животу́ потре́боваше, поне́же в предрече́нных сие́ мне́ние разреши́: «Я́ко име́ет Оте́ц живо́т в Себе́, си́це дасть и Сы́нови живо́т име́ти в Себе́». А́ще бы по́мощи потре́бовал, обре́лбыся Оте́ц не си́це да́ти, и не и́стинно бы́ло бы рече́нное: «Я́ко живе́т Оте́ц, си́це и Аз». И «яды́й Мя, и той жив бу́дет Мно́ю». Живо́т у́бо зде не про́стый, но до́брый глаго́лет. Что пото́му я́вственно [есть]: я́ко неве́рнии вси, и непросвеще́ннии, и и́же пло́ти не вкуша́ют, оба́че живу́т. Сего́ ра́ди и я́вственно есть, я́ко [не] о́нех живо́т разуме́ет, [но той неизрече́н и пресла́вен]. Того́ ра́ди [а́ки бы] глаго́лет: Яды́й плоть Мою́, сме́ртию не у́мрет, ниже́ бу́дет осужде́н. Но не о о́бщем глаго́лет воскресе́нии, поне́же вси воскре́снут, но о пресве́тлом и пресла́вном е́же есть мздовоздая́ние пра́ведных.

Ева́нгелие: Отцы́ ва́ши ядо́ша ма́нну в пусты́ни и умро́ша. А́ще кто снесть от хле́ба сего́, жи́в бу́дет во ве́ки.

Толкова́ние: Ча́сте то́жде воспомина́ет, да́же послу́шателем во у́мыслы вообрази́тся. Поне́же после́днее сие́ бя́ше поуче́ние, да воскресе́ния и живота́ ве́чнаго ве́ру утверди́т: сего́ ра́ди по обеща́нию живота́ безконе́чнаго, воскресе́ние предлага́ет, ско́ро его́ бы́ти показа́ . И отку́ду сие́ я́вственно [есть]? От Писа́ния, к нему́ же их всегда́ посыла́ет, да́же та́мо ся науча́т. Егда́ у́бо живо́т да́ти глаго́лет, к ре́вности их подвиза́ет, и́бо, а́ще и ине́ми благи́ми подви́жимы бы́ша , но и сего́ да не лиша́тся, мно́гажды ма́нну воспомина́ет, и разли́чие полага́юще, [к] ве́ре их привлачи́т. И́бо а́ще возмо́жно бя́ше, да четы́редесять лет без жа́твы и жит и ины́х к животу́ потре́бных живя́ху, мно́го па́че ны́не, егда́ [к] бо́льшим приидо́ша. И́бо а́ще в тех о́бразех без трудо́в предложе́нное собира́ху, ны́не вои́стинну вя́щше, егда́ несть уже́ смерть, и и́стиннаго живота́ наслажде́ние.

Живо́т ча́сто воспомина́ет, поне́же его́ зело́ жела́ем, и ничесо́же сладча́йшаго [есть], я́ко не умре́ти. И́бо в Ве́тхом заве́те до́лгое житие́ и мно́зи дни [живота́] обеща́но бы́ше. Ны́не у́бо не про́сте долгота́ жития́ и живо́т безконе́чный обещава́ется: ку́пно показа́ти хо́щет, я́ко греха́ осужде́ние ны́не пременя́ет и осужде́ние сме́рти разреша́ет, и живота́ ве́чнаго вво́дит проти́ву пе́рвых време́н постановле́ние.

Ева́нгелие: Сия́ рече́ на со́нмищи уча́ в Капернау́ме, иде́же мно́га чудеса́ сотвори́.

Толкова́ние: Того́ ра́ди подоба́ше зело́ послу́шати Его́. Сего́ ра́ди в со́нмищих уча́ше и в це́ркви, да́же мно́жество привлече́т и пока́жется Отцу́ не сопроти́вен.

Ева́нгелие: Мно́зи у́бо слы́шавше от учени́к Его́ ре́ша: «Же́стоко сло́во сие́, кто мо́жет Его́ слу́шати?».

Толкова́ние: Си́речь, же́стоки и неудо́бны к выразуме́нию . Но ничесо́же такова́го глаго́лаше, и́бо не о житии́, но о наказа́нии бесе́доваше, да в ве́ру я́же в Него́ привлече́т.

Что же жестокослов́ие? Не того́ ли ра́ди, я́ко живо́т возвеща́ет и воскресе́ние? Я́ко с небесе́ рече́ сни́ти? Я́ко спасе́н бы́ти никто́же можа́ше, не яды́й пло́ти Его́? Сия́ ли́ же́стока суть? И кто рече́т? Что у́бо есть же́стоко? И неудо́бно к выразуме́нию, и е́же не мощи́ выразуме́ти, по́лно боя́зни. И́бо мне́ша Его́ вы́ше си́лы их глаго́лати и ре́ша: «Кто мо́жет слу́шати Его́». За себе́ отвещаша, егда́ восхоте́ша отъити́.

Ева́нгелие: Ве́дый же Иису́с в Себе́, я́ко ро́пщут о сем ученицы́ Его́, рече́ им...

Толкова́ние: И́бо сие́ бя́ше Божества́ Его́ до́вод, поне́же та́йны серде́чныя открыва́ше.

Ева́нгелие: Рече́ им: «Сие́ ли вас соблажня́ет?». «А́ще у́бо у́зрите Сы́на Челове́ческаго восходя́ща иде́же бе пре́жде».

Толкова́ние: Сие́ же и к Нафана́илу: «Зане́ рех, я́ко ви́дех тя под смоко́вницею, ве́руеши ли? Бо́льша сих у́зриши». И к Никоди́му: «И никто́же взы́де на небеса́, то́кмо Сше́дый с небеси́ Сын Челове́ческий, сый на небеси́». Сего́ ра́ди сумни́тельныя прилага́еши? И ника́коже да не бу́дет. Но вели́костию и изоби́лием уче́ния привлачи́ти их тщи́тся.

И́бо а́ще про́сте бы рекл «с небеси́ снидо́х» и ничесо́же друга́го приложи́л вя́щше, послу́шателей соблазни́л бы. Егда́ у́бо приложи́ те́ло Свое́ ми́ру живо́т бы́ти и «я́ко посла́ Мя Живы́й Оте́ц, и Аз живу́ Отце́м», вся́кое разреши́ смуще́ние. И́бо кто вели́кое не́что о себе́ пове́дает и смышле́на, зазо́р о себе́ име́ет; вся́ко ве́руют , а́ще мно́га сведе́тельства к потвержде́нию слове́с свои́х собере́т.

Вся у́бо твори́т Христо́с и глаго́лет, да не Ио́сифова сы́на Его́ бы́ти разуме́ют, да смуще́ния не умно́жит, но да истреби́т. И́бо а́ще сы́на Ио́сифова Его́ мне́ли быша, ника́коже словесе́м Его́ ве́роваху, [не́жели] а́ще с небе́с сни́ти и ту приити́ слы́шаша. Сего́ ра́ди прилага́ет и ино́е [смуще́ния] разреше́ние: «Дух есть И́же оживля́ет, плоть не по́льзует ничто́же», си́речь, духо́вно словеса́ Моя́ слы́шаны бы́ти досто́ит: а кто теле́сне слы́шит, ничесо́же приобрета́ет и ничесо́же по́льзы прие́млет. Пло́тско есть смуща́тися, я́ко с небеси́ снидо́х, и сы́на Ио́сифова мне́ти, и я́ко мо́жет нам да́ти плоть свою́ в снеде́ние. Сия́ глаго́лю вся бы́ти пло́тская, я́же та́инственне и духо́вне досто́ит разуме́тися. Ка́ко можа́ху, рече́ши, разуме́ти е́же сне́сти плоть? Того́ ра́ди ожида́ти им подоба́ше, а не отступа́ти: вопроша́ти, а не соблажня́тися.

Ева́нгелие: Глаго́лы, я́же Аз глаго́лах вам, дух суть и живо́т суть.

Толкова́ние: Дух, си́речь, духо́вное, ничесо́же плотско́е, ничто́же есте́ственое согла́сие иму́ще, но вся́каго наси́лия земна́го и от узаконе́ния сего́ жития́ суть свобо́дны, и ины́й иму́ще ра́зум. Я́ко зде ду́ха за духо́вная положи́л, та́кожде егда́ те́ло глаго́лет, не вме́сто пло́тных положи́в, но в ме́сто теле́сне слы́шания: тех зна́менующе, и́же всегда́ о пло́ти попече́ние имя́ху, и́мже духо́внаго жела́ти подоба́ше. И́бо а́ще кто теле́сне их прии́мет, ничесо́же вои́стинну изъобря́щет. Что у́бо плоть не по́льзует ничто́же? Не о само́й пло́ти глаго́лет, да не бу́дет!, но о тех, и́же теле́сне прие́млют рече́нная. Что же есть теле́сне разуме́ти? Про́сте, я́ко вещь разсматря́ти , а не ино́е что разуме́ти. И́бо не та́ко суди́ти подоба́ет, и́хже не у́зрим, но та́йны вся вну́треними очи́ма подоба́ет, си́речь, духо́вне.

Ева́нгелие: А́ще кто не снесть пло́ти Моея́ и пие́т кро́ви Моея́, живота́ не име́ет в себе́.

Толкова́ние: Ка́ ко не поле́зно [есть] те́ло, без него́ никто́же жи́ти мо́жет? Зри что сия́ словеса́: «Плоть не по́льзует ничто́же»: не о Само́м, но о пло́тском слы́шании глаго́лет сие́.

Ева́нгелие: Но суть от вас не́цыи, и́же не ве́руют.

Толкова́ние: Па́ки о Свое́м досто́инстве, я́коже обы́че глаго́лет, и бу́дущее пропове́дует и показу́ет. Поне́же сия́ глаго́лет, не жела́юще от них сла́вы, но е́же о них попече́ние име́ет. «Глаго́лаша у́бо не́цыи», ученико́в изъима́ет: поне́же пе́рвее рече́: «И ви́десте, и не ве́ровасте Мне», но [ны́не]:

Ева́нгелие: Суть не́цыи от вас и́же не ве́руют». Ве́дяше бо искони́ Иису́с, кто суть неве́рующии, и кто есть предая́й Его́. И рече́: Того́ ра́ди рех вам, я́ко никто́же мо́жет приити́ ко Мне, а́ще не бу́дет ему́ дано́ от Отца́ Моего́.

Толкова́ние: О́ное сло́во искони́ про́сте зде полага́ется, но да Его́ совсегда́сность разуме́еши, и е́же пред тем глаго́ланием, а не последи́ их ропта́ния и смуще́ния преда́теля ве́дяше, е́же Божества́ сведе́тельство бя́ше. «А́ще не бу́дет ему́ дано́ от Отца́ Моего́» - науча́ет их и Собо́ю показу́ет, я́ко не смуща́ется, а́ще и не ве́руют. А́ки бы рекл: ничесо́же Мя смуща́ет, я́ко Ми не ве́руют, поне́же ве́дех вся пре́жде да́же не избы́шася. Вем, и́мже даст Оте́ц.

Ева́нгелие: От сего́ мно́зи от учени́к Его́ идо́ша вспять, и ктому́ не хожда́ху с Ним.

Толкова́ние: До́бре евангели́ст рече́: Не отъидо́ша, но идо́ша вспять, си́речь, не утвержда́шася в доброде́телех и ю́же име́яху ве́ру погуби́ша, егда́ раздели́шася. Но не двана́десять. Что же рече́ к ним:

Ева́нгелие: Еда́ и вы хо́щете отъити́?

Толкова́ние: Да́же па́ки их служе́ния Себе́ не потре́бовати пока́жет, ниже́ их похвали́. Чесо́ ра́ди? Да́же учи́тельскый сан соблюда́ет. И си́це их утвержда́ти вя́щше подоба́ше. И́бо а́ще бы похвали́л, мне́ли бы́ша себе́ благода́рную вещь соде́лати. Егда́ же их служе́ния не потре́бовати Себе́ показа́, бо́льше удержа́л. И разсмотри́, ка́ко му́дре рече́: не рече́ отъиди́те, да́же не мни́тся и́х отгна́ти, но вопраша́ше еда́ и вы хо́щете отъити́, да́же и наси́лие вся́кое и принужде́ние истреби́т и да не сра́мом бу́дут залия́ны, но благодаря́т. Ниже́ я́вственне их облича́ет, но кро́тце каса́ется, да разуме́ют я́же подоба́ет твори́ти. Нам же проти́вное ключа́ется, и не без вины́, зане́ вся сво́йственная ра́ди похвалы́ твори́м. Сего́ ра́ди слуг отше́ствием нас и на́ша умаля́тися мним. Иису́с же ни ублажи́, ни изгони́, то́чию вопроси́: не я́ко да их пре́зрит, но да не наси́лие держа́тися ви́дится. И́бо а́ще по ну́жди удержа́тися, не и́нако [есть] я́ко отступи́ти. Что к сим Петр?

Ева́нгелие: Го́споди, к кому́ отъи́дем? Глаго́лы живота́ ве́чнаго имаши. И мы ве́ровахом, и позна́хом я́ко Ты еси́ Христо́с Сын Бо́га Жива́го.

Толкова́ние: Зри́ши ли, не словеса́, но сопротивле́ние и лука́вство послу́шателей собла́зн породи́. И́бо а́ще си́це не рекл бы, не преста́ли бы́ша бра́шна теле́снаго прося́ще. И а́ще двана́десять ку́пно с ни́ми сия́ же словеса́ слы́шаша, оба́че проти́вним о́бразом объя́ти суть глаго́люще: «К кому́ по́йдем?». Ка́ко вели́кия любви́ сло́во! И́мже па́че оте́ц, и матере́й, и всех веще́й Христо́с дража́йши показу́ется, и и́же от Него́ отступа́ют не име́ют вя́щше к кому́ бы прибе́гнути. Да не сего́ ра́ди глаго́лати ви́дится: «к кому́ по́йдем?», да́же не име́ют кто прии́мет их, приложи́ [а́бие]: «Глаго́лы живота́ ве́чнаго име́еши». Е́же они́ по пло́ти и по челове́ческому ра́зуму мне́ша, си́и по ду́ху и ве́ре разуме́ют. Сего́ ра́ди рече: «Словеса́ я́же Аз глаго́лах вам, Дух суть и живо́т суть». Уче́ние Мое́ согла́сию веще́й и ну́жди подлежа́ти не непщу́йте.

Духо́внии земно́му узаконе́нию служи́ти не терпя́т: что бо и Па́вел глаго́лет: «Да не рече́ши в се́рдцы свое́м: кто взы́де на небеса́, си́речь, Христа́ свести́? Или́ кто сни́де в бе́здну, си́речь, Христа́ от ме́ртвых возвести́?». «Глаго́лы живота́ ве́чнаго име́еши, и мы ве́ровахом и позна́хом, я́ко Ты еси́ Христо́с Сын Бо́га Жива́го». Уже́ воскресе́ние прия́ша, в не́мже почива́ху.

И зри бра́тии люби́теля и добро́ хотя́щаго: за всех отвеща́ Ему́. Не рече́ позна́х, но позна́хом. И разсмотри́ его́ о Учи́тели: не я́ко жидо́м глаго́лати, зане́ они́ глаго́лаху: «Сей есть сын Ио́сифов». Сей же: «Ты еси́ Христо́с Сын Бо́га Жива́го, и глаго́лы живо́тныя и́маши», поне́же слы́ша Учи́теля глаго́люща: «Воскрешу́ его́, и бу́дет име́ти живо́т ве́чный», в чем показу́ет прилежа́ние послуша́ния, и́мже сия́ глаго́лы вознепщева́в, поне́же их воспомина́ет.

Что же Христо́с? Ниже́ похвали́ Петра́, ниже́ почуди́ся, - а́ще сие́ и и́нде сотвори́, - но:

Ева́нгелие: Не Аз ли вас, рече́, двана́десять избра́х? И еди́н от вас диа́вол есть.

Толкова́ние И́бо егда́ Петр рече́: «И мы ве́ровахом», отлуча́ет от сочета́ния Иу́ду. И́бо и́нде ничесо́же о ученице́х рече́, егда́ у́бо Христо́с глаго́ла: «Вы же кого́ Мя глаго́лете?», Петр отвеща́: «Ты еси́ Христо́с Сын Бо́га Жива́го». Зде же глаго́лаше Ему́: «И мы ве́ровахом», досто́йне от их ли́ка Иу́ду отлуча́ет. Сие́ у́бо рече́, да́же дале́че преда́теля зло́бу отжене́т. И а́ще в ничесо́мже его́ по́льзовати ви́дяше, вся́ко ему́ сове́товаше.

И разсмотри́ Христо́ву прему́дрость. Ниже́ бо яви́, ниже́ утаи́ти хотя́ше сие́, да не без сра́ма тщи́тся, ниже́ да, сие́ возмне́вши та́йно бы́ти Христу́, безсра́мне [к злодея́нию] устремля́ется . Сего́ ра́ди [и] возсле́дующих я́вственне отвещева́ти бу́дет . Пе́рвее у́бо его́ со други́ми причте́, егда́ рече́:

Ева́нгелие: Суть не́цыи от вас [и́же] не ве́руют.

Толкова́ние: Е́же те́ми словесы́ потвержда́ет евангели́ст.

Ева́нгелие: Ве́дяше бо Иису́с искони́, кто суть не ве́рующии, и кто есть предая́й Его́.

Толкова́ние: Егда́ у́бо во зло́бе пребыва́ше, зе́льне его́ нака́зоваше. «Еди́н, глаго́лет, от вас диа́вол есть», его́же егда́ откры́, всех устраши́, зде же досто́йне подоба́ет сомнева́тися. Почто́ ничесо́же отвещева́ют ученицы́, и́ндеже боя́тся, и сумнева́ются, и между́ собо́ю созира́ются вопроша́юще: «Го́споди, еда́ аз есмь?»? И ко Иоа́нну Петр помаа́в, да вопроси́т Учи́теля, кто есть предая́й Его́.

Ка́я вина́ есть? Еще́ не слы́ша Петр: «Иди́ за Мно́ю, сатано́», того́ ра́ди не боя́ся. Ско́ро у́бо порица́емь бысть, и ктому́ слы́ша: «Еди́н от вас преда́ст мя», досто́йне боя́ся. А зде не глаго́лет еди́н преда́ст мя, но еди́н диа́вол есть, того́ ра́ди не разуме́ша, что глаго́лаше, оба́че неи́стовство свое́ облича́емо бы́ти мня́ху. Что у́бо зна́менует: «Не аз ли вас избра́х двана́десять, и еди́н от вас диа́вол есть»? Да́же вся́кого зазороласка́ния не име́ет. И́бо егда́ вси Его́ оста́виша, кроме́ двоюна́десять, и Петр Его́ испове́да, да никто́же ласка́ния ожида́ет, си́це рече, а́ки глаго́люще: «Ничесо́же отведе́т, я́ко да злых не накажу́. Не мни́те Мя похвалы́ ра́ди ва́шея вам угажда́ти, или́ зане́ после́дуете Мне, злых не облича́ти. И́бо кто в любви́ утверди́ся, сей [се]бе приложи́ сведе́тельства. Оба́че ниже́ то Мя от обличе́ния зло́бы отво́дит». Се ны́не порица́ют Христу́ безу́мнии е́ллини.

И́бо ниже́ наси́лием, ниже́ ну́ждою не́кою Бог сотворя́ти обы́че, си́речь, не наси́льствует, но наказу́ет: да́же разуме́еши не принужде́нное бы́ти воззва́ние, поне́же мно́гих и возва́нным поги́бнути случи́ся. Сего́ ра́ди я́вственно есть в на́шей бы́ти во́ли, на́ше спасе́ние и поги́бель.

Нравоуче́ние четы́редесять седмо́е: я́ко не по́льзует сан и и́мя благо́е, а́ще зли быва́ем, и проти́в сребролю́бцев.

Сих ра́ди поуче́ний трезве́ны и бо́дры бы́ти потщи́мся. А́ще бо и́же во святы́й о́ный лик причте́н бысть, и́же си́це вели́кое дарова́ние получи́, и́же зна́мения творя́ше: и́бо он во иуде́ю с други́ми к воста́нию ме́ртвых и ко очище́нию прока́зы по́слан бысть, отку́ду на тяжча́йшим сребролю́бия неду́гом объя́т бысть - ничесо́же ему́ ни добродея́ние, ниже́ да́ры, ниже́ сопребыва́ние ног, ни трапе́зы обще́ние, ни ковче́зцов стра́жа поле́зна бя́ше: но вся сия́ путе́м ко осужде́нию бы́ша. Да убои́мся и мы, да́же сребролю́бием Иу́де не уподо́бимся: не то́чию Христа́ преда́вшему, но и сему́ и́же убо́гаго гла́дом, или́ студе́нию изнемо́гшаго презира́ет - той же ка́зни бу́дет пови́нен. И егда́ недосто́йне Та́ин причаща́ется, та́кожде бу́дем осужде́ни я́коже и христоуби́йцы. Егда́ гра́бим, егда́ наси́льствуем убо́жайших: зело́ вели́каго осужде́ния досто́йны быва́ем, и досто́йни во и́стинну.

И́бо доко́ле земны́м любо́вь нас содержа́ти бу́дет, я́же суть изли́шны и пра́здны? Зане́ бога́тства изли́шны суть и неполе́зны. Доко́ле ми́ра сего́ суете́ прилежи́м? Доко́ле си́це обтя́жени бу́дем и не взира́ем на не́бо? Доко́ле не разуме́ем, ниже́ ми́мо теку́щих земны́х веще́й насыща́емся, и не разуме́ем от позна́ния их по́льзы? Да разсмотри́ я́же пред на́ми бога́тии бе́ша. Не вси ли сон? Или́ не стень и трава́? Не словеса́ ли и ба́сни он бога́тый? Где ны́не бога́тства? Погибо́ша. А грехи́ пребыва́ют, и́хже сотвори́ собира́я бога́тства, и сего́ ра́ди му́чен быва́ет. А́ще бо не бысть му́ка, не бысть и Ца́рство небе́сное, со и́же нам род и приложе́ние о́бщее, тех чести́ти подоба́ше. Мы же псы воспя́туем мно́ги и ослы́ ди́кия, и медве́ди, и ины́х безслове́сных ро́ды, а челове́ка гла́дом и немощна́го презира́ем, и вя́щше почита́ем чу́ждаго не́жели сро́днаго, и досто́йнейшаго чу́ждаго не́жели дома́шняго мним.

Но до́мы прекра́сныя созида́ти, и друго́в полки́ окруже́ну бы́ти, и злата́я поднебе́ния лежа́щее смотри́ти, вещь зело́ люби́ма есть. Вои́стинну изли́шно и неполе́зно сие́ [есть].

Суть благоле́пнейшая сооруже́ния, и мно́го сицевы́х светле́йшая. В тех весели́ся, и о́чи паси́, и никто́же возбраня́ет. Хо́щеши ли покро́вы зело́ прекра́сны ви́дети, приходя́щу ве́черу: на не́бо возри́. Но рече́ши, несть мое́. Вои́стинну сие́ вя́щше твое́ [есть], не́жели о́но: поне́же тебе́ ра́ди сотворе́но. И о́бще с бра́тиями есть, а сие́ сокрове́нное не твое́ есть, но по сме́рти твое́й ини́и облада́ют. И не́бо вои́стинну мно́гую по́льзу принести́ тебе́ мо́жет, егда́ его́ благоле́пием к размышле́нию Сотвори́теля возво́дишися. А зде́шне сокрове́нное мно́го тебе́ повреди́т, и в Су́дный день зело́ тебе́ оклеве́щет, зане́ сие́ зла́том отвсю́ду сия́ет, Христо́с же ни мале́йшия оде́жды име́ет.

Тех ра́ди да не осуди́м сицева́го ра́ди вели́каго безу́мия, ниже́ да держи́мся таковы́х, е́же отринове́нию досто́йни, ниже́ на́ше избавле́ние да не предади́м, но бу́дущих да ожида́ем. А́ще и состаре́вшиися не́цыи, уже́ до́лго жи́ти не наде́емся. А́ще и мла́ди, соверше́нно ве́дят, я́ко немно́го жи́ти име́ют: поне́же я́ко тать в нощи́, си́це день он прии́дет. И жены́ муже́й, и му́жи жен да напомина́ют, да наказу́ем и младе́нцов, и деви́ц да науча́ем. И си́це друг друга да поуча́ем, да презре́вше настоя́щая, и бу́дущих жела́ем, и́хже бу́ди всем нам получи́ти благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́са Христа́, И́мже и с Ни́мже Отцу́ сла́ва со Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

По седа́льнах втора́го стихосло́вия: Толкова́ние и́же во святы́х отца́ на́шего Иоа́нна архиепи́скопа Константи́ня гра́да, Златоу́стаго, сло́во четы́редесять осмо́е: И хожда́ше Иису́с по сих в Галиле́и: не хотя́ше бо во Иуде́и ходи́ти, я́ко иска́ху Его́ иуде́и уби́ти. Бе же близ пра́здник иуде́йский, ски́нии потче́ние.

Ничто́же за́висти го́рше и завиде́ния: си́це и смерть в ми́р вни́де. Поне́же бо ви́де диа́вол челове́ка почита́ема, не стерпе́ благоде́нства, вся де́йствоваше, якобы́ его́ отъя́ти. И везде́ ко́рени сего́ сей уви́дит у́бо кто плод быва́емь. Си́це и А́вель закла́н бысть, си́це и Дави́д хотя́ше, си́це и́ни мно́зи от иуде́й, отсю́ду иуде́и христоуби́йцы бы́ша. И сие́ явля́я евангели́ст глаго́лаше:

Ева́нгелие: По сих хожда́ше Иису́с в Галиле́и: не имя́ше бо о́бласти по Иуде́и ходи́ти, зане́ иска́ху Его́ иуде́и уби́ти.

Толкова́ние: Что глаго́леши, о́ блаже́нне Иоа́нне, не имя́ше ли о́бласти, Моги́й вся ели́ка восхоте́? Реки́й кого́ и́щете, и пове́рг их вспять, Предстоя́й и Незри́мь - Сей ли не имя́ше о́бласти? Ка́коже и по́сле от среды́ их прише́д посреди́ святи́лища среди́ пра́здника, собо́ру су́щу, и убива́ющым предстоя́щым бесе́доваше сия́, я́же па́че их раздража́ху? Сие́ у́бо и чудя́хуся глаго́люще: «Не Сей ли есть, Его́же и́щут уби́ти», и се со дерзнове́нием глаго́лет, и ничто́же Ему́ творя́т. Ка́я у́бо сия́ гада́ния? Несть гада́ния, не бу́ди. Но о́но рещи́ есть, я́ко и я́же Божества́ показова́ше, и я́же челове́чества. Егда́ бо глаго́лет я́ко о́бласти не имя́ше, я́ко о Челове́це бесе́дует и челове́ческая творя́щем. Егда́ же глаго́лет я́ко посреди́ их стоя́ше и не удержа́ху Его́, Божества́ си́лу показу́ет нам, и́бо бе́гаше а́ки челове́к и явля́шеся я́ко Бог. Во обои́х и́стинствуя, е́же бо посреди́ су́щу наве́тующих не держа́тися, непобеди́мое свое́ и непребори́мое явля́ше. А е́же уступа́ти, смотре́ние изве́стоваше и уверя́ше.

Да ниже́ Па́вел Самоса́тский име́ет что глаго́лати, ниже́ Маркио́н и я́же оне́х неду́гующии - обои́х бо загража́ет уста́. «По сих бе пра́зник иуде́йский, ски́нии потче́ние», е́же по сих ничто́же и́но явля́ет, ра́зве я́ко мно́го посреди́ вре́мя пресе́к, прескочи́л есть. И сие́ явля́я отту́ду: егда́ бо на горе́ седя́ше, рече́: «Бе пра́зник па́схи», зде же ски́нии потче́ния помина́ет. И в пя́ти ме́сяцех ничто́же и́но нам пове́да, ниже́ научи́ нас ино́му чему́, ра́зве е́же о хле́бех зна́мению и е́же к яду́щым бы́вшему уче́нию. Я́коже не оскуде́ зна́мения творя́, и бесе́дуя ни во дни, ни в ве́черу, мно́жицею же и в нощи́. Ученико́м у́бо си́це предста́, я́коже вси ре́ша евангели́сти. Что у́бо оста́виша о́но? Я́ко не мо́щно вся изчита́ти. И́накоже и сия́ глаго́лати потща́шася, о ни́хже или́ укори́зна, или́ сопротивосло́вие кое́ от иуде́й после́доваше. О́нембо подо́бная бе́ша мно́га: и́бо я́ко неду́гующих исцеля́ше, и ме́ртвых воздвиза́ше, и я́ко удиви́ся, мно́жицею слы́шахом. А иде́же стра́нно имя́ше что глаго́лати или́ вреже́ние не́кое ви́дящееся Нань прозяба́ти - повествова́ти сия́ полага́ют. Яково́ у́бо и ны́не есть: я́ко и бра́тия Его́ не ве́роваху ему́. И́бо не ма́ло име́ет оклеве́тание вещь, и досто́йно диви́тися лю́бо и́стинному их нра́ву: ка́ко не срамля́ются глаго́люще сия́, я́же ви́дятся Учи́телю приноси́ти срам. Но и сия́ наипа́че ины́х потща́шася возвеща́ти. И ны́не у́бо мно́га прете́к, и зна́мения, и чудеса́, и уче́ния, а на сие́ а́бие наскочи́. Ре́ша бо, рече́, к Нему́ бра́тия Его́: «Преиди́ отсю́ду в Иуде́ю, да ученицы́ Твои́ у́зрят дела́ я́же твори́ши». «Никто́же бо в та́йне твори́т что и взыску́ет сам в дерзнове́нии бы́ти… ниже́ бо бра́тия Его́ ве́роваху в Него́». И кий глаго́л неве́рия провеща́ша, моля́ще Его́ чудоде́йствовати? Мно́гаго у́бо неве́рия, и глаго́лы, и де́рзость, и безвре́менное дерзнове́ние. Мня́ху от сро́дства подоба́ти им со дерзнове́нием бесе́довати. И ви́дится у́бо нача́ло не́гли любе́зных бы́ти, мно́гия же го́рести бе́ша глаго́лемая. Зде бо его́ боя́зни и любосла́вия зазира́ют: е́же бо рещи́ никто́же что в та́йне твори́т, боя́знь порица́ющых бе́ша вку́пе и зазира́ющых быва́емая, я́ко не и́стинне быва́ема. А е́же иска́ти в изъявле́нии бы́ти, славолю́бие. Ты же ми смотри́ Христо́ву си́лу. От сих бо сия́ глаго́лющых глаго́лы, пе́рвый у́бо иерусали́мский епи́скоп бысть блаже́ный Иа́ков, о не́мже и Па́вел рече́: «Ина́гоже от апо́стол не ви́дех, то́кмо Иа́кова бра́та Госпо́дня». Глаго́летжеся Иу́да чу́ден не́кий бы́ти. А́ще и си́и в Ка́не бе́ша, вину́ бы́вшу, но ничи́мже по́льзовашася еще́.

Отку́ду у́бо им толи́ко безве́рие? От произволе́ния и за́висти: сро́дное бо обы́че не́како зави́дено бы́ти от бли́жних. Кото́рых же зде глаго́лют ученико́в? Наро́да после́дующаго, а не двуна́десятих. Что у́бо Христо́с? Зри ка́ко кро́тце отвещева́ше. Не рече́ бо вы же кото́рии есте́ сия́ совещева́юще и уча́ще, но что?

Ева́нгелие: Вре́мя Мое́ не у́ близ есть.

Толкова́ние: Зде мне ви́дится и и́но не́что гада́тельствовати, не́гли бо и Его́ преда́ти иуде́ом. И к сему́ рече́ вре́мя Мое́ не у́ близ есть, си́речь, е́же креста́ и сме́рти, что пре́жде вре́мени потща́стеся уби́ти? Ва́ше же вре́мя всегда́ гото́во есть. Вы, а́ще и при́сно сопребыва́ете иуде́ом, не убию́т вас, та́яже ревну́ющих им, Мене́ же а́бие восхотя́т уби́ти. Я́коже у́бо вам при́сно и вре́мя сопребы́ти не бе́дствующым. Мне же тогда́ вре́мя, егда́ креста́ вре́мя наста́нет, внегда́ потре́бно бу́дет умре́ти. И́бо яко сие́ глаго́лет, про́чими изъяви́л есть:

«Не мо́жет мир ненави́дети вас». Ка́ко бо, та́яже хотя́щих и о те́хже теку́щих? «Мене́ же ненави́дит, я́ко облича́ю его́, зане́ лука́ва суть дела́ его́», е́же есть и косну́тися, и с ти́хостию обличи́ти. От сих наказу́емся держа́тися от гне́ва и недосто́йно страда́ти, а́ще и ху́ди бу́дут совещева́ющии. А́ще бо неве́рующых совещева́ющих претерпе́ кро́тце, и совещева́ющих неподоба́ющая и совещева́ющых я́же не со изволе́нием благи́м, кото́рыя мы получи́м ми́лости, земля́ и пе́пел су́ще, и к совещева́ющим стужа́юще, а́ще и ма́ло худе́йши сие́ совещева́ющии бу́дут, недосто́йно саме́х себе́ непщу́юще сие́? Смотри́ у́бо ка́ко со кро́тостию вся́кою отража́ет осужде́ние. Ре́кшим у́бо, яви́ Себе́ ми́рови, рече́: «Мене́ же мир ненави́дит», отъе́м их оглаго́лание. Толи́ко оша́юся, рече́, иска́ти ю́же от челове́к сла́ву, я́ко не престаю́ облича́я их. И наипа́че ве́дый не́нависть от сего́ ражда́емую, и смерть уготовля́ему. И где обличи́, рече́? Когда́ бо преста́ сие́ творя́? Не глаго́лаше ли: «Еда́ мните́ я́ко Аз оглаго́лю вас ко Отцу́? Есть оглаго́луяй вас Моисе́й». И: «Аз позна́х вас, я́ко любви́ Бо́жия не име́ете». И: «Ка́ко мо́жете ве́ровати, сла́ву от челове́к прие́млюще и сла́ву ю́же от еди́наго Бо́га не взыску́юще?». Си́ми и и́но показу́ет, я́ко сие́ твори́т не́нависть, обличе́ние дерзну́тое, не е́же субо́ты разреше́ние. Что у́бо их посыла́ет в пра́здник глаго́ля, «взы́дете в пра́злник, Аз не взы́ду ны́не»? Показу́я, я́ко сия́ рече́ не тр́ебуя их, ниже́ ласка́тися хотя́, но попуща́я иуде́йская твори́ти. Ка́ко у́бо рече́ взы́де, рек не взы́ду? Не рече́ еди́ною не взы́ду, но ны́не, си́речь с ва́ми. Зане́ вре́мя Мое́ не у́ испо́лнися. И у́бо в бу́дущую па́сху распя́тися хотя́ше, ка́ко у́бо не взы́де и Сам? А́ще бо поне́же вре́мя не у́ близ есть, сего́ ра́ди не взы́де, подоба́ше ниже́ отню́д взы́ти. Но не сего́ ра́ди взы́де, да постра́ждет, но да их нака́жет. Что же ра́ди о́тай? И́бо можа́ше я́вствене возше́д, посреде́ же бы́ти и держа́ти их гне́ва безчи́ннаго, е́же мно́жицею сотвори́л есть. Но не хотя́ше ча́сте сие́ твори́ти. А́ще бо возше́д бы я́вствене и па́ки их напа́ствовал бы, бо́льшая у́бо Божества́ показа́л бы зна́мения и наипа́че у́бо Сие́ показа́л бы. Но поне́же непщева́ху они́ боя́зни бы́ти е́же пребы́ти, показу́ет и смотре́ние вку́пе и дерзнове́ние, я́ко и вре́мя предве́дый в не́же постра́ждет я́же пострада́: тогда́ наипа́че изволя́ет во Иерусали́м взы́ти. Глаго́ляже взы́дете в пра́здник, сие́ глаго́лет: не мни́те я́ко понужда́ю вас со Мно́ю пребыва́ти не хотя́щых. А е́же глаго́лати не у́ испо́лнися вре́мя Мое́, явля́ющаго есть, я́ко подоба́ше и зна́мениям бы́ти, и народоуче́нию рещи́ся, якобы́ и наро́дов уве́рити и мно́жайшых, и ученико́м крепча́йшым бы́ти, дерзнове́ние зря́щым Учи́телево и я́же пострада́.

Нравоуче́ние четы́редесять осмо́е: о я́рости и кро́тости:

Да навы́кнем у́бо от рече́нных, ти́хость и кро́тость: «Научи́тебося, рече́, я́ко кро́ток есмь и смире́н се́рдцем», и вся́ку зло́бу да отсеце́м. А́ще и взе́млется кто на ны, мы смире́нни да быва́ем, и не отмща́юще им, убие́м са́ми себе́. И́бо зверь есть я́рость, зверь остр и тепл.

Да напева́ем у́бо ему́ я́же от боже́ственых писа́ний напева́емая и да глаго́лем, я́ко земля́ еси́ и пе́пел. И: «что горди́тся земля́ и пе́пел?». И: «я́ко часе́ц я́рости его́ паде́ние ему́». И: «я́ко му́ж я́ростен не благообра́зен». Ничто́же студне́йше зре́ния яря́щагося, ничто́же злови́днейше. А́ще же зре́ния, мно́го па́че души́. Я́коже бо ти́не двиза́еме злово́ние у́бо бу́дет мно́го, си́це души́ смуща́еме и внутрь бу́ри устрое́нне мно́зе. Но не терпя́т ли доса́ду ю́же от враг, что ра́ди? А́ще и́стинен бу́дет, и пре́жде о́ного до́лжен еси́ умили́тися, и благода́ти име́ти ему́ о обличе́нии. А́ще же ложь, посме́йся. Рече́ ни́ща, посме́йся. Рече́ убо́га, воздохни́ о о́ном про́чее:

«Реки́й бо бра́ту своему́ «уро́де», пови́нен бу́дет в гее́нну о́гненую». Егда́ у́бо досади́т, помы́сли му́ку е́юже му́чится. И не то́кмо не прии́меши гне́ва, но и слезу́ испу́стиши. Ниже́ бо к содержи́мому огни́цею кто раздража́ется, ниже́ к распала́ющемуся, но ми́лует всех таковы́х и слези́т. Таково́ бо есть душа́ гне́вающася. Но а́ще и отмсти́тися хо́щеши, молчи́ - и бе́дную дал еси́ ему́ я́зву. А́щеже укори́зне укори́зну совокупи́ши, огнь воспали́л еси́. Но не́мощь зазира́ют предстоя́щии, рече́, а́ще умолчи́м. Не не́мощь позазря́, но о любому́дрии почудя́тся. А́щеже досаже́н быв, ха́плеши - досади́л еси, ухапи́вжеся, понужда́еши и́стинна непщева́ти глаго́лемая. Что бо ра́ди бога́тый слы́ша, я́ко нищь есмь, смее́тся? Зане́ не сведе́ себе́ нищеты́. А́ще у́бо восхо́щем смея́тися о доса́дах, велича́йше указа́ние подади́м е́же не све́дети глаго́лемых. И́накоже, доко́ле челове́ческих бои́мся испыта́ний, доко́ле о́бщаго пренебреже́м Влады́ки и земли́ пригвожда́емся? Иде́же бо в вас рве́ние, и за́висть, и ра́спри, не пло́тсти ли есте́? Да быва́ем у́бо духо́вни, и да обуздова́ем лю́таго сего́ зве́ря, гне́ва и неи́стовства. Посре́дство ни еди́ноже, но привре́менен не́кий есть бес, па́чеже и бесну́ющагося люте́йше. Бесну́яйбося, м проще́ния наслади́тся. Гневли́вый же, безчи́сленых бу́дет мук досто́ин, во́лею себе́ на я́мы поги́бели нося́, и пре́жде бу́дущыя гее́нны отсю́ду уже́ казнь стража́, молву́ не́кую и бу́рю нестерпи́му чрез всю у́бо нощь, чрез весь же день привводя́ душе́вным очесе́м. Да́же у́бо и су́щия настоя́щым му́ки и су́щаго в бу́дущем томле́ния себе́ свободи́м, отве́ргше сию́ страсть, кро́тость вся́ку да пока́жем и ти́хость, да и зде упокое́ние обря́щем души́ на́шей, и в Ца́рствии небе́снем, его́же бу́ди всем нам получи́ти благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́са Христа́, И́мже и с Ни́мже Отцу́ сла́ва со Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.