Стихи́:

Подави́ ду́хом пре́лести лю́тыя Са́ва,

Водо́ю удавле́н, му́ченик Госпо́день я́влься:

В два́десять четве́ртый струя́ речна́я удави́ Са́ву.

Сей святы́й му́ченик бя́ше во времена́ Аврилиа́на царя́ в Ри́ме, стратила́тскую име́я власть. Ро́дом го́тфин. Име́я же ве́ру ко Христу́, е́же в темни́цах прилежа́ святы́м. Жития́ же ра́ди чистоты́ и доброде́тельнаго по́стничества, лука́выя от челове́к прогоня́ше ду́хи. Оклевета́н же бысть не́когда я́ко христиа́н, и приведе́н к царю́, и пове́ргши по́яс, испове́да Христа́. Пове́шен у́бо и пали́мь свеща́ми, и в коно́б разва́рен смоло́ю вве́ржен и пресла́вне сохране́н. Се́дмьдесят муже́й ко Христо́ве ве́ре привлече́, и́же и посе́чени бы́ша, и Христо́м венча́ни бы́ша. Ко второ́му же испыта́нию святы́й приведе́н, Христу́ того́ укре́пльшу явле́нием в темни́це, и дерза́ти того́ устро́ившу. И́же и в реку́ вве́ржен, муче́нию вене́ц восприя́т, благодаря́ Бо́га.

Гео́ргий а́вва пове́даше нам: я́ко входя́щу ми в го́ру, а́бие сре́те мя чернори́зец стар, и рече́ ми: «Что влече́шися?». И взем крест от мене́, по́йде преди́. И поше́д ма́ло, соврати́ся с пути́ на стезю́, и аз в след его́. И се ста́до ове́ц, а отроча́ и́же пася́ше, лежа́ше на кончи́не, змие́ю уяде́н. Бя́ше же исто́чник близ. И рече́ ми ста́рец: «Почерпи́ ми воды́ и принеси́ ми се́мо, и обле́й крест над ча́шею ю́же но́сиши». И раздви́гнув уста́ о́троку, и влия́хом. И рече́ ста́рец: «Во и́мя Пресвяты́я Тро́ицы си́лою Христо́вою, исцеля́ет тя раб Христо́в му́ченик Гео́ргий: и встав пожени́ о́вцы на ме́сто свое́». И восклони́вся о́трок нача́ блева́ти таково́ зло, я́ко и тому́ вели́кому ста́рцу диви́тися. И я́ко блева́ше вели́к час, и воста́ хотя́ гна́ти о́вцы. И рече́ ста́рец: «Пове́ждь ми, ка́ко ся еси́ клял вчера́ убо́зей о́ной вдови́це, а прода́ овцу́ ея́ на трех сре́бреницех, я́же ти даде́ пасти́: тогда́ глаго́лал еси́ ей, волк изъе́л ю́ есть». И глаго́ла о́трок: «Ей о́тче та́ко есть, и ты ка́ко уве́де». И рече́ ста́рец: «Седя́щу ми в ке́лии свое́й, прие́ха ко мне муж на бе́ле коне́ бо́рзо, и рече́ ми: Софро́ние воста́ни, и иди́ ско́ро ко исто́чнику су́щему одесну́ю тебе́ на юг, и виждь челове́ка от змии́ уяде́на. И отту́ду возврати́ся на се́верский путь, и сря́щеши ту чернца́ нося́ща крест в руце́ на дре́ве вы́резан. И взем крест той обле́й водо́ю, и даждь уяде́ному пи́ти воды́, реки́й си́це: во и́мя Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, исцеля́ет тя раб Бо́жий Гео́ргий. И рцы ему́: посе́м не клени́ся и́менем Бо́жиим, ни святы́ми Его́, ни сотвори́ кри́вды, и отда́ждь убо́зей жене́ вдови́це овцу́, да не горе́е тебе́ что бу́дет». И я́ко слы́ша ю́ноша от ста́рца, паде́ на но́гу его́ глаго́ля: «Отда́ждь ми а́вво я́ко та́ко есть. Прода́х бо овцу́ жены́ тоя́ на трех сре́бреницех, и вчера́ ей солга́х реки́й: волк ея́ изъяде́ и у́мре. И рече́ ми: и́стина ли есть или́ лжа? И рех ей, та́ко ми есть Бо́га и́стиннаго. И рече́ ми жена́: не ве́си ли мя убо́гу су́щу, и я́ко хо́щеши, та́ко твори́ши? А пои́щет тебе́ Бог, и святы́й Гео́ргий, ему́же бех обеща́ла на пра́здник его́ дая́ти. Аз у́бо прельще́ный дия́волом, молю́ твое́ боголю́бие, помоли́ся о́тче Бо́гу и свято́му Гео́ргию, да ми отпу́стит грех той. А ны́не дам жене́ той три овны́ на день свята́го Гео́ргия, и до живота́ моего́ дава́ти на пра́здник свята́го убо́гим, от того́ е́же упасу́ деся́тое». И помоли́ся ста́рец реки́й ему́: «Ча́до блюди́ся, и отступи́ да не в го́ршее впаде́ши. И даждь убо́зей я́ко кля́лся еси́ и обеща́л» - и отпусти́ его́.

Аз же я́ко слы́шав ста́рца того́ реку́ща и́мя свое́, Софро́ний, и вельми́ просла́вих Бо́га, и рех о́тай во уме́ свое́м: сей есть к нему́ же мя посла́ святы́й Гео́ргий. И поя́т мя ста́рец в ке́лию свою́. И я́ко пребы́сть у него четы́редесять дней, дивя́ся и чудя́ся кре́пкому его́ житию́. И прии́де из гра́да презви́тер и́менем Са́ва, и сотвори́ святу́ю слу́жбу, и обле́к мя во святы́й сей о́браз. И се тре́тие ле́то, седя́щима на́ма со ста́рцем и плету́щима ко́шницы, то бо бя́ше де́ло его́ ко́шницы плести́. Да и́же приходя́щу кому́ из гра́да или́ отъину́ду, то тем дая́ше, а от о́нех приима́ше пи́щу. Ру́це же его́ де́ласте, а уста́ же его́ и язы́к не преста́яше сла́вя Бо́га, псалмы́ и пе́сньми духо́вными. И во еди́н день седя́щима на́ма и плету́щима ко́шницы, рече́ ми ста́рец: «Воста́ни и сотвори́ на́ма обе́д, гряду́т к нам го́сти от твоея́ земли́». И се глаго́лющу ста́рцу, внидо́ста пять мужь, и благослови́шася. Ста́рец же рече́ к ним: «До́бре есть пришли́, но из до́му изле́зли и без ми́ра отошли́». Они́ же нача́ша моли́ти с поклоне́нием мно́гим ста́рца, дабы́ повеле́л себе́ близ пребы́вати: и облече́т я́ во о́браз черне́ческий. Ста́рец же сказа́ вся по еди́ному ко́ждо их, ея́же ра́ди вины́ ко́ждо ею́ изше́л из до́му. И не повеле́ им пребыва́ти, но и закля́ я́ реки́й: «Иди́те в до́мы своя́ и испра́вите вся, и та́ко да прии́мете а́нгельский о́браз». И повеле́ да́ти им я́сти. Бе же при ве́чери и облеко́шася ту. И на у́трия отсла́ их в до́мы своя́. Ти́и же ше́дше, испра́виша вся повеле́нная им. И па́ки прия́т я́, и даде́ им а́нгельский о́браз.