Стихи́:

К Па́стырю Вели́кому

Взы́де Пи́мин в два́десять седмы́й.

Сей преподо́бный бя́ше ро́дом еги́птянин, и́же прие́м свою́ бра́тию, и отше́д бысть с ни́ми мних. По мно́гих же ле́тех ма́ти их любо́вным жела́нием к ним по́йде, хотя́щи ви́дети их. Се же не ута́ися их. И поте́кше ско́ро в ке́лию заключи́ша врата́. Она́ же извну́ стоя́щи зва́ше пла́чущи со умиле́нием. Слы́шав же а́вва Ану́в, вн́иде ко а́вве Пи́мину глаго́ля: «Что и́мамы сотвори́ти ста́рице сей?» Тогда́ встав оте́ц Пи́мин до́йде ко врато́м, и слы́ша ю́ плач́ущуся рече́: «Что ся пла́чеши ста́рице?» Она́ же слы́шавши глас его́, не бо́ ви́дяше его́, затворе́ным бо су́щым врато́м, рече́: «Хощу́ да ви́жу вас ча́до, не аз ли ма́ти ва́ю? Не сосце́ма ли напои́х вас, не воспита́х ли вас, несмь ли уже́ в после́дней ста́рости?» И рече́ к ней Пи́мин: «Зде ли хо́щеши ви́дети нас или́ на о́ном ве́це?» Она́ же внуши́вши глаго́лемым, с ра́достию отъи́де. Восхоте́ не́когда князь страны́ тоя́ ви́дети отца́ Пи́мина, ем я́ко злоде́я сы́на сестры́ его́, и в темни́цу всади́. И не восхоте́ ста́рец ви́дети его́, до́йде же к нему́ сестра́ его́ ко врато́м, и не даде́ ей отве́та. Она́ же напа́дши на него́, глаго́лаше: «Немилосе́рде несердобо́ле, поми́луй мя, я́ко единоро́ден ми есть». Он же посла́ к ней рече́: «Отъиди́ от зде, Пи́мин ча́да не и́мать». И князь рече́: «А́ще и сло́вом повели́т, отпущу́ его́». Ста́рец же рече́: «Испыта́й я́же о нем на еди́не. Да а́ще досто́ит есть сме́рти, да у́мрет. А́ще ли ни, ка́ко во́лиши, твори́». Слы́шав же князь, и преуди́влься, отпусти́ его́. Вопроси́ же не́кто а́ввы Пи́мина глаго́ля: «А́ще ви́жду прегреше́ние бра́та моего́, да ли покры́ю его́?» Он же рече́ ему:́ «А́ще покры́ем прегреше́ния бра́тня, и Бог покры́ет на́ша». Сей блаже́нный Пи́мин, вся́кую доброде́тель извы́к, я́ко всем ста́рцем и́же во Еги́пте, и Фиваи́де отца́ того́ име́ти, и от того́ наказа́ние приима́ти. Сконча́жеся ста́рец де́ньми сый испо́лнен.

Стихи́:

Бога́тство черпа́ти Ливе́рие ны́не и́мать,

Его́же на небеси́ бя́ше богому́дрено сокры́вый.

Сей бя́ше во времена́ Константи́на царя́: и́же вели́каго Афана́сия, и Павла испове́дника в Ри́ме бывших восприя́т, и соде́ла своя́ престо́лы восприя́ти. Того́ ра́ди царь Константи́й, по сконча́нии Ко́нсты бра́та своего́, пресели́ его́ от Ри́ма, зане́же нача́т прети́ти его́ к приобще́нию Афана́сиеву, и низложе́нию его́ присуди́ти, и не возмо́г, заточи́ его́ во Фраки́ю. И посе́м в Ри́ме быв и от гра́ждан пону́жден, напа́дащым на него́ всем, и моля́щым блаже́ннаго Ливе́рия. Повеле́но бысть ему́ прия́ти свой престо́л. В не́мже быв и про́чее жития́ своего́ до́бре пожи́в, почи о Го́споде.

Стихи́:

Зва́ние реку́ твое́ преподо́бне то́чию исполня́яй,

Уме́ршу ти о́тче, сие́ твои́м похвало́м до́лжно.

Сей блаже́нный в посте́ пе́рвее пожи́в, и вся́ких сласте́й оша́явся. На престо́л епи́скопства Кидуври́йскаго гра́да поста́влен бысть. Ре́вность же о правосла́вней ве́ре име́я, и в вели́кий собор прише́д на ариа́нскаго пи́тора, облича́я и отрева́я. И пе́рвее тогда́ собра́вшымся той бя́ше стужа́яй тому́ и ины́м мно́гим, и богоно́сным епи́скопом от Константи́на от свои́х престо́л изгна́ным, зане́же не примеша́тися вели́каго Афана́сия изгна́нию: И зане́же не приобща́тися А́риеву злосла́вию, на заточе́ние по́слан бысть. И та́мо мно́го претерпе́в, коне́ц жития́ прия́т.

Си́це ин ра́зум сопривхо́дит и о пти́це сей, от е́же бо бы́ти ей пти́це. Пти́чее житие́ назна́менует име́ти нам нестяжа́тельное и безпеча́льное. А е́же не име́ти ей крилу́, и пол ея́. О́во бо е́же не высо́ко мы́слити, но смире́ными соотводи́тися. Мно́жицею бо живу́щым нам в ми́ре и тишине́, мни́мся ско́ро и высо́ко летя́ще я́коже и оре́л в поднебе́сная. Егда́ же суть смире́не и оконча́не криле́ его́, тогда́ ни́зу пари́т. Си́це и на ны Бо́гу попусти́вшу ско́рби и напа́сти, ни́зко и смире́но быва́ет на́ше мудрова́ние. Ско́ро бо ходя́щии, претыка́ют о ка́мень но́гу свою́. О́во же е́же не двоемы́слену бы́ти, но еди́ну мысль име́ти горе́ к Бо́гу, а не я́ко змия́ по́лзати по земли́. Единомы́сленыя бо вво́дит в дом Госпо́дь, и да не приступи́ши к нему́ во двою́ путю́. Криле́ же еста́ дея́ние и виде́ние, и́миже восхо́дим к Бо́гу. О нею́ же и Дави́д моля́шеся; или́ чистота́ и ми́лостыня, я́же бу́яя де́вы еди́но крило́ име́ша, сего́ ра́ди отпадо́ша; или́ пост и моли́тва, мо́жета бо и от сме́рти изба́вити челове́ка; или́ послуша́ние и пра́вость се́рдца, я́же врага́ еста́ и ра́тника презо́рству. И сим подо́бная.

Дре́во же крест образу́ет, е́же есть умерщве́ние ми́ра, и всех ско́рбных терпе́ние, е́же соде́ловают Христо́вы ученицы́ во отверже́нии свои́х воль. Мир у́бо стра́сти суть. Тогда́ бо возмо́жем воспе́ти песнь сла́дку Го́сподеви. Ка́ко бо возмо́жем пе́ти на земли́ чужде́й, е́же есть стра́стней. Мно́гажды бо таковы́я ве́щи от нас мни́мы ничто́же поле́зно иму́ща. Мно́га же смиреному́дрия и умиле́ние вино́вна прие́млющым та быва́ют, с ра́зумом пра́вым и благи́м произволе́нием. О́ко бо пра́во не зрит лука́вая. Сопроти́вное же проявле́нно. Я́коже и бы́лия не́кая неразсу́дне прие́млющым, смертоно́сна обрета́ются. А и́же уме́ренне и благовре́менне, цельбе́ хода́тайствена. Си́це и ору́жия на враги́ прие́млющии, неразуме́ющым та до́бре упра́вити, в сердца́ своя́ водружа́ют. Я́коже о сих вели́кий учи́тель простра́нне изложи́. Несть бо на́ша брань к кр́ови и пло́ти.

Помо́лим же ся Го́сподеви я́ко да да́рует нам умиле́ние, да слеза́ми отмы́вше грехи́ на́ша, чи́сти обря́щемся на Стра́шнем Суди́щи о́ном, и сподо́бимся услы́шати блаже́нный глас, зову́щь благослове́ныя в Ца́рствие. Его́же бу́ди всем нам получи́ти, благода́тию и человеколю́бием Господа на́шего Иису́са Христа́. С Ни́мже Отцу слава ку́пно со Святы́м Ду́хом ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.