Стихи́:

Речь рече́нная, и у́мре Моисе́й:

И па́че челове́к в лице́, а Бог на се́рдце:

Погребо́ша Моисе́я ефио́плянина в два́десять осмы́й.

Сей блаже́нный бя́ше ро́дом му́рин, ви́дом же черн, изве́стный раб не́коего граждани́на. Его́же ра́ди мно́гаго злонра́вия, и разбо́йническия вины отри́ну от себе́, я́ко мужеуби́йцу. Той па́стыря не́коего замсти́в, запя́вшаго и́ ве́щию не́коею, его́же уби́ти помы́сли. Уве́де я́ко об он пол реки́ Ни́ла есть, вни́де в вод́у, и зубы́ мечь преха́пив, и усты ́того́ держа́, и ри́зу на главу́ возло́жь, преплы́в ре́ку. Уве́дев же па́стырь прише́ствие его́, бе́гству приста́. Он же иско́маго погреши́в, четы́ре овны́ избра́нны закла́в, и связа́в у́жем, преплы́в Нил реку́, и овны́ привлече́, и́хже одра́в и мя́са изъе́д, и ко́жи на вине́ испи́в, до́йде к друго́м свои́м.

Сия́ пове́дах, да покажу́, я́ко мо́щно есть хотя́щым, покая́нием спасти́ся, я́ко сей разбо́йник сый не́когда умили́ся вся́ческим наве́тием, и́де в монасты́рь, и так прии́де к покая́нию, я́ко вся други́ приведе́ в ра́зум Христо́в. Седя́щу у́бо ему́ не́когда в ке́лии, разбо́йницы не ве́девше Моисе́я того́ бы́ти, нападо́ша нань и́хже блаже́нный связа́в у́жем, я́коже вре́тище плев, и на свое́ ра́мо возло́жь, к Кириа́ку и́де. И рече́ к нему́: «Бра́те, поне́же не досто́ит ми непра́ведна твори́ти, сих обрето́х на мя напа́дших, ка́ко вели́ши о сих?» Они́ же позна́вше того́, я́ко Моисе́й есть наро́читый разбо́йник, испове́дашася Бо́гу и они́, и покори́шася покая́нием, и бы́ша мни́си иску́сни. Сей блаже́нный честны́й ста́рец, богоуго́дне пожи́в в по́стничестве, и свяще́нник быв. Сконча́ся ле́том сый, седми́десяти и пяти́, оста́вль се́дмьдесять учени́к.

Не́кто жидови́н и́менем Фео́дор и́де со христиа́ны на пути́ от Александри́и в Си́рию. И вше́дшым им в пусты́ню Си́рскую, и разболе́ся жидови́н, я́ко не мощи́ ему́ ни дви́гнутися. Сове́т же сотвори́ша христиа́не е́же оста́вити его́, и отъити́ в путь свой, да са́ми не поги́бнут безво́дием. И́хже ви́дев жидови́н хотя́ща отъити́ от себе́, и нача́ с пла́чем глаго́лати: «Заклина́ю вы Бо́гом сотво́ршим не́бо и зе́млю, и соше́дшим с небе́с на спасе́ние челове́ком, не оста́вите мене́ умре́ти жидови́ном, но крести́те мя, и та́ко отъиде́те от мене́». Они́ же ре́ша: «Несть нам льзе сотвори́ти сего́ простьце́м су́щим иере́йскаго чи́на не иму́щим, но и воды́ несть зде я́коже и ты ве́даеши». Он же па́че моля́шеся, те́ми же кля́твами осужда́я я́. Во мно́зе же недоуме́нии бы́вши им. И еди́н от них к про́чим рече́: «Взе́мше совлецы́те и́», - и со мно́гим трудо́м поста́виша и́, совле́кше с него́ оде́жду, он же взе́мши рука́ма песка́, всы́па на главу́ жидови́ну три́жды глаго́ля: «Креща́ется раб Бо́жий Фео́дор глаго́ля во и́мя Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха». И про́чим ре́кшим: «Ами́нь». И а́бие здрав бысть жидови́н, и и́де с ни́ми в путь. И прише́дше во Александри́ю, и пове́даша епи́скопу Диони́сию. Он же призва́в кли́рос весь, и сказа́ им вещь сию́, а́ще вмени́тся жидови́ну креще́ние песо́чное во спасе́ние или́ ни. И о́вии глаго́лаху, вмени́тся, я́ко свиде́тельствующу ско́рому посеще́нию. О́вии же не приима́ху, Го́споду ре́кшу к Никоди́му, а́ще не роди́тся кто водо́ю и Ду́хом, не и́мать вни́ти в Ца́рство небе́сное. Диони́сий же посла́в крести́ти и́ во Иорда́не. Крести́вшу же ся ему́ и поста́ви и́ диа́коном, досто́йну бо ему́ су́щу. Где у́бо суть глаго́лющии, простьце́м уже́ нам при напа́сти не мо́щно крести́ти не су́щу ту иере́ю. Добро́ изве́стно Григо́рию пять креще́ний свиде́тельствующу: Пе́рвое крести́ Моисе́й в мо́ри. И па́ки то́йже во о́блаце. Крести́ Иоа́нн в воде́ покая́нием. Креща́ет Христо́с Ду́хом Святы́м. Креща́ются кро́вию муче́ния. Пя́тое креще́ние слеза́ми.

Реко́хом мно́жицею о вышевоспомяну́том вели́ком ста́рце и́же дарова́ние име́я духо́вное, его́же и́мя во́лею Мимонду́. Зде па́ки вн́осим, ка́ко в разли́чных о́бразех, Бо́жий пра́ведный суд есть.

Глаго́лаше бо сей: я́ко мимоходя́ в не́коем ме́сте, слы́шах о не́коем по́стнице седя́щем в горе́. И я́ко та́мо взыдо́х, обрето́х мона́ха. И я́ко ви́дех его́, по ви́димому у́бо о́бразу похва́льно имя́ше житие́, и смотри́в, седо́х с ним в ма́ло дний. Зрех же того́ та́мо седя́ща, и опа́сство ели́ко мо́щно проходя́ща и́ноческаго жи́тельства: мно́ги же поуча́емыя держа́, во вселе́нную схожда́ше к ним, и и́же в горе́ стяжа́л бе жи́тельство, разреша́ше в сне́дех же и питии́х: Скрыва́я, я́коже свою́ доброде́тель, и я́ко от любве́ и послуша́ния подвиза́емь, е́же бе пре́лесть бесо́вская, и своего́ плотска́го мудрова́ния. Та́ко у́бо мона́ху пребыва́ющу, ма́ло посреде́ пре́йде и житие́ вре́мени настоя́щее. Мне же я́коже подоба́ше недоуме́ющуся: что есть бу́дущее во двои́х сих житии́х? Моле́ние творя́х к Бо́гу, я́ко да пока́жет ми ка́ко прия́то бысть мона́ха де́лание. И зрю того́ стремгла́в пове́шена, го́рняя до́лу, и до́льняя горе́. Ви́дев у́бо аз таково́е та́инство, в печа́ль я́коже ле́по есть обрати́хся. И се други́й не́кий глаго́ла ми: «Что я́ко опеча́лися о сих? Бог бо услы́ша моле́ние твое́, и се показа́ тебе́ ста́рца де́лание: Но́зе бо за е́же бы́ти ему́ не обуве́ну, небе́сное име́яху мудрова́ние, те́мже и на не́бо зрят: Уму́ же его́ и про́чая, земно́е и плотско́е иму́ще мудрова́ние: о сем зрят на зе́млю».

То́йже па́ки ста́рец моля́ше Бо́га: показа́ти ему́ о уме́рших его́ ученице́х: И ви́де не́кая два от них на зело́ стра́шне ме́сте, и сих вопроша́я. Еди́н у́бо отвеща́ глаго́ля: Я́ко погуби́ мя чревообъяде́ние. Други́й же глаго́лаше: Я́ко по́мыслы име́х не испове́данны, и сего́ ра́ди уме́ршу ми, принесо́ша мя се́мо. И о сем у́бо и́же в чревообъяде́нии, не́цыи от дре́вних ста́рец глаго́лаху: я́ко зело́ бе изда́л себе́ безвре́менне в чревобеше́ния страсть. И сия́ у́бо да́же до зде.

Па́ки глаго́лаше сей ста́рец: я́ко име́х два ученика́ ше́ствующа со мно́ю, и не согласу́юща моему́ ра́зуму, смуща́ху мя ча́сто. И о сем забавле́ние ми бы́ста, ко е́же по Бо́зе упражне́нию. Суди́х у́бо оста́вити я́, и во о́бщее житие́ я́ко новонача́льный и стра́нен вни́ти. И от непопече́ния обрести́ упражне́ние в Бо́жий ра́зум, е́же и сотвори́х. Сотвори́х у́бо в монастыре́ три неде́ли, ничто́же у́бо отню́д о себе́ творя́х, но то́чию запове́дуемая мне и вя́щше ничто́же, за е́же упражня́тися ми в Бо́жий ра́зум. По трех же неде́лях ви́дех не́коего белоно́сна прише́дша ко мне, иму́ща с собо́ю сосу́да два: подая́ше же ми еди́н пра́зден, от друга́го же иму́ща ма́сло, влия́ ма́ло его́же даде́ ми пра́здна. И глаго́лах ему́: даждь ми и друго́е ма́сло. Он же отвеща́ мне: ни, но ели́ко де́лал еси́, толи́ко и прия́л. Рече́ же се, соверше́наго ра́ди повинове́ния, и послуша́ния благосло́внаго. И глаго́лаше ста́рец: я́ко е́же а́ще сотвори́т челове́к и ма́ло, а́ще есть пра́ведно, возда́ние от Бо́га прие́млет. То́чию по изве́стию, и я́коже ле́по есть, да быва́ет.

Сей преподо́бный оте́ц наш Са́вва, рождение и воспита́ние име́я, и а́нгельскаго о́браза восприя́тие в чужди́х страна́х. Не ве́мы же ко́ея земли́: но се ве́мы, я́ко не от Росси́йския земли рожде́нием: но прише́льцу ему́ бы́вшу, во град Псков, и в монасты́рь Пресвяты́я Богоро́дицы, е́же имену́ется Сня́тная гора́. И прия́т быв игу́меном. И до́бре проходя́ по́стное житие́, и от всех похваля́емь бяше и сла́вимь, доброде́тельнаго ра́ди его́ жития́. И не хотя́ сла́вимь бы́ти от челове́к, прехо́дит в монасты́рь над То́лву реку́, к вели́кому Евфроси́ну. Прия́т же его преподо́бный Евфроси́н, и вруча́ет ему́ слу́жбы монасты́рския. Ста́рец же Са́вва добре проходя́ слу́жбы монасты́рския со смире́нием. И па́ки не по мно́зе вре́мени отхо́дит преподо́бный Са́вва от вели́каго Евфроси́на со благослове́нием в пусты́ню. Разстоя́ние име́я пятьна́десять по́прищь, к е́зеру, глаго́лемому Кры́пец, и ту вселя́ется в пу́сте ме́сте. И не ма́ла искуше́ния от бесо́в претерпе́. И та́мо по ма́ле вре́мени ц́ерковь созда́, во и́мя Иоа́нна Богосло́ва, и ке́ллии устро́и, и монасты́рь соста́ви. И собра́ся к нему́ бра́тии не ма́ло число́. И про́йде слава о доброде́тельном житии́ его повсю́ду, и до са́мого кня́зя Яросла́ва Васи́лиевича Пско́вскаго. Име́яше же князь той ве́лию ве́ру ко свято́му, и мно́гу ми́лостыню свято́му подава́ше и на строе́ние монастырю́, и се́ла подаде́ и е́зера на препита́ние бра́тии: и сам прихожда́ше в монасты́рь ча́сто у отца́ Са́ввы благослове́ние прие́мля. И по не́коем вре́мени прии́де князь Яросла́в во оби́тель к преподо́бному и со княги́нею. Святы́й же кня́зя усрета́ет с вели́кою че́стию, а княги́ни его́ возбраня́ет вход в монасты́рь: но благословля́ет ея́ вне оби́тели, и та́мо исцеле́ние ей подаде́, бя́ше бо немощна те́лом. Поживе́ же преподо́бный Са́вва ле́та дово́льна и ко Го́споду отъи́де, в ле́то седмь ты́сящь тре́тие: а́вгуста в тридеся́тый день. Мо́щи же его́ обретены в ле́то седмь ты́сящь шестьдеся́т второ́е, явле́ние бысть тоя́же оби́тели священнои́ноку Иса́ии. И мно́га исцеле́ния подаю́т честны́я его́ мо́щи с ве́рою приходя́щым, и до сего́ дне, в сла́ву Христу́ Бо́гу. Ему́же сла́ва, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.