Стихи́:

Но́ваго Ри́ма патриа́рси и учи́тели, ве́тхаго Ри́ма учи́телем благи́м подража́ша:

В тридеся́тый трие́ патриа́рси от жития́ к жи́зни взыдо́ша.

Стихи́:

От земли́ отше́д чудотвори́вый Фанти́н:

Свы́ше нам чудесы́ чудеса́ подае́т.

Сей бя́ше ро́дом от страны́ Калаври́йския, Врие́ны рожде́ние. От самы́х пеле́н Бо́гу возло́жься, и в монасты́рь не́который вдан бысть, и власы́ постри́г вся́каго доброде́тельнаго ви́да проше́д. Быв де́латель иску́сен за́поведей Бо́жиих. И боже́ственым вели́ким открове́нием сподо́бився. По пусты́нях бо и по гора́х ходя́ за два́десять дний а́лчен пребы́в. И наг за четы́ре ле́та пре́йде. И мно́гими обстоя́ньми срацы́нскими бра́вся, за шестьдеся́ть лет дово́льствовав. Виталия и Ники́фора своя́ ученики́ пое́м к Пелопони́су отъи́де. И к Кори́нфу ча́сто приходя́ мно́гим хода́тай спасе́нию бысть. Та́же во Афи́н шед, и свято́му Богоро́дичну гро́бу поклони́ся. До́йде в Селу́нь, обше́д вели́каго Дими́трия чудеса́. За седмь лет обы́чнаго воздержа́ния пра́вило обходя́, к ста́рости до́бре житие́ изоста́ви.

Пове́даше оте́ц наш Феоду́л, о сем преподо́бнем му́же: Аз ре́че постриго́хся в монастыре́ свята́го Феодо́сия, и обрето́х ту ста́рца вели́ка, и́менем Христофо́ра ри́млянина ро́дом. Во еди́н же от дний поклони́хся ему́ глаго́ля: Сотвори́ любо́вь, о́тче, пове́ждь ми от ю́ности дела́ своя́. И разуме́в ста́рец я́ко по́льзы ра́ди вопроша́ет. И поведа ми глаго́ля: аз ча́до отверго́хся ми́ра, и егда́ бысть мона́х зде, в день упражня́хся на слу́жбу, а в нощь отхожда́х в пеще́ру моли́твы ра́ди, иде́же бе святы́й Феодо́сий, и про́чии святии отцы́, и низла́зя на ко́емждо степе́ни поклоня́хся Бо́гу, сто покло́нов полага́х. Есть же степе́ний всех число́, осмьна́десять. И егда́ внутрь вла́зя кла́няхся, и моли́твы творя́х. И егда́ восклепаваху у́треннюю, тогда исхожда́х на службу свою. К сему́ же и пост мног стяжа́х. И се творя́ лет де́сять и еди́но, в воздержа́нии и в неснискан́ии и послуша́нии, и в труде́ теле́снем. Еди́ною же хотя́щу ми вни́ти в пеще́ру, и бых в восто́рзе, и ви́дех пеще́ру по́лну канди́л, и о́вы горя́ху, а ины́я не горя́ху. И ви́дех два му́жа белообра́зна ходя́ща, и пострая́юща канди́ла, аз же рех: «Что пострая́ета канди́ла сия́, и не дае́та ми вле́сти помоли́тися?». И ре́ста ми: «Чернори́зче, сия суть канди́ла тружда́ющихся Бо́гу». И глаго́лах: «Почто́ о́вы горя́т, а о́вы не горя́т?». И отвеща́ста ми: «До́бре рабо́тающих Бо́гу горя́т, а леня́щихся не горя́т». И рех: «Мое́ канди́ло гори́т ли, или́ ни?». И глаго́ласта ми: «Тружда́йся в моли́твах к Бо́гу, и возже́ма е́». И отвеща́х: «А е́же досе́ле моли́хся, что сотвори́х?». И о сем подиви́хся словеси́, и обрати́х никого́же ви́дех. И тогда́ рех в себе́: «О́ Христофо́ре, бо́лий труд тре́бе ти есть». И зау́тра идо́х в Сина́йскую го́ру, ничто́же вземь, токмо в не́же оде́ян бых, и сотво́ршу ми та́мо пятьдеся́ть лет. И прии́де ми глас глаго́ля: «Христофо́ре, иди́ во о́бщее житие́, иде́же ся до́бре потруди́л, да та́мо почи́еши со отцы́ твои́ми». И сия́ сказа́в мне предаде́ Го́сподеви дух свой, и ту положе́н бысть в пеще́ре.

Сей блаже́нный Алекса́ндр, бе от преде́ла вели́каго Но́ва гра́да, страны́ Обоне́жския: я́же есть на Оя́те реце́. От села́ нарица́емаго Манде́ра, пря́мо Остро́вскаго монастыря́ Пресвят́ыя Богоро́дицы, честна́го Ея́ Введе́ния. От отца́ у́бо ро́ждься, и́менем Стефа́на, ма́тере же Васили́сы, по не́коему Бо́жию явле́нию. И крести́ста его святым креще́нием. Егда́ же вре́мя приспе́ учи́тися кни́гам, вдан быва́ет от них в науче́ние боже́ственым писа́нием. И све́рстником у́бо во уче́нии спе́шно не́како изучи́вшымся, свято́му же ко́сно уча́щуся. Сие́ же быва́ше по строе́нию Бо́жию, я́ко да от Бо́га ра́зум да́стся ему́, а не от челове́к: е́же у́бо и бысть. Прии́де бо в це́рковь, и па́дает пред о́бразом Го́спода на́шего Иису́са Христа, и Пречи́стыя Его́ Богома́тере, со слеза́ми, я́ко да д́астся ему́ ра́зум к навыкнове́нию боже́ственных писа́ний: А́бие же бысть ему́ явле́ние, и глас си́це глаго́лющь: «Востани, не бо́йся, е́же еси́ проси́л, то прии́меши». И с ра́достию воств прии́де ко отцу́ своему́. Оте́ц же его́ и ма́ти ви́деста его́ душе́ю веселя́щася проразуме́ша, я́ко от Бо́га таково́му на нем посеще́нию бы́ти. И та́ко пребыва́юща благодаря́ста Бо́га о сих. Блаже́нный же о́трок отто́ле во уче́нии преспева́я день и нощь, и внима́ше боже́ственному чте́нию, и повину́яся во всем роди́телем свои́м. Имя́ше же и пост, на всяк бо день единою хле́бу причаща́шеся, и сего́ в ме́ру. Но́щию же ма́ло сна приима́ше, я́ко диви́тися и роди́телема его́ о сем. Ма́ти же его́ увещава́ше его́ глаго́лющи: «Почто́ та́ко ча́до сокруша́еши себе́? Приобща́йся с на́ми пи́щи и сну я́коже и мы». Он же отвещава́ше глаго́ля: «Почто́ ми ма́ти та́ко веща́еши, отлуча́я сла́дкаго ми воздержа́ния? Пи́сано бо есть: я́ко бра́шно и питие́ не поста́вит нас пред Бо́гом. Оста́ви у́бо мене́, я́коже нача́х та́ко и совершу́». Ма́ти же его́ дивля́шеся му́дрому отве́ту его́: па́че же ви́дящи его́, е́же до́брое его́ произволе́ние рече́ к нему́: «Я́коже хо́щеши твори́ти ча́до, твори́». Чу́дный же о́трок больми́ к подвиго́м поуща́шеся, добро́т зри́мых, и жития́ оби́лие яко сень вменя́ше, и вся ели́ка челове́ческая на земли́ су́етна, и не су́ща разуме́. Егда́ же прии́де в ме́ру му́жа во́зраст его́, восхоте́ша роди́тели его́ сочта́ти зако́нному бра́ку. Боже́ственный же ю́ноша небрежа́ше о сем, но при́сно жела́ше и помышля́ше, ка́ко бы ми́ра избежа́ти. Да е́же жела́ше, сие́ и получи́. Отъи́де бо от дому своего́ благослове́ние вземь от отца́ своего́, мня́ся я́ко недале́че в весь ити́. И прии́де Бо́гом наставля́емь, или́ рещи́ а́нгела спу́тника имы́й в монасты́рь Свята́го Спа́са, боголе́пнаго Преображе́ния, и́же есть на Валаа́ме: и умоли́ та́мо настоя́теля пострищи́ себе́, сый тогда́ ле́том два́десять шесты́м. И мно́го та́мо подвиза́вся в доброде́телех. И нача́ша его́ сла́вити, и стужи́в си о сем, испроси́ у настоя́теля та́мо благослове́ние, и изы́де но́щию из монастыря́, ничто́же вземь, ра́зве потре́бную ри́зу. И прии́де иде́же пе́рвее жили́ще хотя́ше име́ти, внегда́ в нача́ле от роди́телей свои́х изы́де, вскрай е́зера, е́же бя́ше я́ко, четы́ре по́прища от Сви́ри реки́, и сотвори́в себе́ ма́лу хи́жу, и в ней ма́ло почива́ше от труда́. Обходя́щу же не́когда преподо́бному ме́ста, и разсмотря́ющу, иде́же сели́тву себе́ сотвори́ти, и ви́де ме́сто красно́, и не́кую лучу́ боже́ственную осия́вшу е́, иде́же и доны́не ту монасты́рь есть. И та́мо ему́ пребыва́ющу, прилучи́ся не́когда от хи́жи своея́ изы́ти к е́зеру воды́ почерпсти́: глас бысть с небесе́ и́менем его́ зовы́й глаго́ля: «Поне́же Мои́м за́поведем был еси́ храни́тель, сего́ ра́ди тебе́ люде́й безчи́слено соберу́. Ты же у́бо сих не отри́ни, но просте́ртыма рука́ма приими́, наста́вник тем ко спасе́нию быв». Он же ниц пад на зе́млю благода́рственныя пе́сни возсыла́ше Бо́гу, та́же во́ду почерпе́ возврати́ся в хи́жу свою́. По вре́мени же не́коем прии́де ко преподо́бному по пло́ти брат его́, и́менем Иоа́нн, иски́й его́. Его́же ви́дев преподо́бный Алекса́ндр возра́довася о нем, и нача́ста тружда́тися о́ба вку́пе со бра́том свои́м, е́же постра́ннейше созида́ти обита́лище, ко е́же хотя́щым сожи́тельствовати им. И не по мно́зе вре́мени брат его́ Иоа́нн преста́вися, блаже́нный же пев над ним надгро́бная погребе́ его́. И па́ки держа́шеся блаже́нный боле́зненаго воздержа́ния, бра́тий же число́ мно́жашеся, и ревну́юще ему́ проти́ву си́лы своея́ осо́бь безмо́лвствующе пребыва́ху. И си́це преподо́бный поживе́, бе́сы моли́твою прогоня́ше, а́нгелы собесе́дники имя́ше. Па́че же Самого́ Бо́га прише́дша к нему́ в трех ли́цех ви́де, и бесе́дова с Ним, ка́ко це́рковь созда́ти и монасты́рь согради́ти, и бра́тию совокупи́ти. Ея́же ра́ди моля́щуся свято́му, иде́же поста́вит ю́, и показа́ ему́ а́нгел Госпо́день ме́сто. Посе́м преподо́бный прину́жден бысть от бра́тий и свяще́нство прия́ти. По вре́мени же созда́ и це́рковь во И́мя Святы́я Тро́ицы, и освяти ю́. И бра́тству мно́жащуся. Преподо́бный же а́ще и старе́йшинство прия́т, не измени́ пра́вила своего́, но и в том сый смире́ния о́браз пока́зоваше, помина́я Го́спода ре́кшаго: «А́ще кто хо́щет в вас ста́рей бы́ти, да бу́дет всех ме́ньший, и всем слуга́». Те́мже блаже́нный себе́ смиря́ше, и ме́ньши всех себе творя́ше, и всем служа́ше, и собо́ю о́браз всем дая́ше, и на де́ло пре́жде всех исходя́ де́лаше. По вся бо дни де́лаше сам свои́ма рука́ма, и в пова́рню хожда́ше, и те́сто сам меся́ше, и хле́бы печа́ше, иногда́ и во́ду от е́зера ноша́ше, и дрова́ секи́й в монасты́рь ноша́ше. Иногда́ же прихожда́ше блаже́нный в служе́бницу, иде́же бр́атия жи́то меля́ху, бра́тиям же еще́ на опочива́нии су́щым. Блаже́нный пригото́ванное жи́то взем коего́ждо бра́та разделе́нную часть измеля́, на том же ме́сте поставля́ше, и во свою́ ке́ллию отхожда́ше. В це́ркви же пре́жде всех обрета́яся, и последи́ всех исхожда́ше, и никто́же ви́де его́ когда́ на рого́зине лежа́ща, или́ во́ду на те́ло возлива́юща. Оде́жда же его́ бе, сви́та то́лста и искро́пана вельми́, я́ко ру́бищем на ри́зе его́ мно́гим изошве́нным бы́ти. Мно́зи же несмы́сленнии укоря́юще руга́хуся ему́. Блаже́нный же сия́ от них укори́зны с ра́достию прие́мляше. По не́коем же вре́мени, Бо́жиим иозволе́нием устро́и и ка́менну це́рковь, во И́мя Пресвяты́я Живонача́льныя Тро́ицы, и монасты́рь бо́льши распространи́в, и ке́ллии четверообра́зны созда́ти повеле́: це́рковь же посреде́ бо́льшу воздви́же, и трапезу, и и́на ели́ка в потре́бу бра́тиям ключи́ма сотвори́. Сице же богоуго́дно поживе́, и тече́ния по́двиг сконча́, я́ко и чуде́с дар от Бо́га прия́т еще́ жив сый. По сих же разуме́в к Бо́гу свое́ отше́ствие, и призва́в бра́тию глаго́ла им: се уже́ бра́тие коне́ц живота́ моего́ приближа́ется, и аз отхожу́ от жития́ сего́, вас же предаю́ в ру́це Бо́жии: и Той да сохрани́т вы и утверди́т в любви́ Свое́й. Поучи́в же их о любви́, и о покоре́нии друг дру́гу, и о ины́х доброде́телех. В коне́ц и о вся́ком пия́нственом питии́ завеща́ не име́ти, никому́же и по сме́рти его́. Егда́ же прибли́жися час, вонь же душа́ его́ хотя́ше к Бо́гу отъити́, воздви́же на не́бо ру́це свои́, и сотвори́ моли́тву, и коне́чно сло́во рек: «Го́споди, в ру́це Твои́ предаю́ дух». И та́ко с моли́твою честну́ю свою́ ду́шу предаде́ Го́сподеви, в ле́то седмь ты́сящь четы́редесять пе́рвое, ме́сяца а́вгуста, в тридеся́тый. Жив всех лет о́смьдесять пять. Честно́е же его́ те́ло положи́ша у це́ркви боголе́пнаго Преображе́ния, вне це́ркви одесну́ю страну́ олтаря́, и погребо́ша е́ че́стно. Мно́га исцеле́ния подаю́щее с ве́рою приходя́щым, ко святе́й его́ ра́це.