Стихи́:

Тле́нную Амвро́сие плоть совле́к,

Боже́ственому приобщи́ся нетле́нию досто́йно:

В седмы́й Амвро́сие у́мер и нетле́нный обре́те прибы́ток.

Сий бысть от вели́каго гра́да Ри́мскаго, еди́н от сигкли́та, во словесе́х сый зе́лен, име́я правило е́же купу́ющим ко оправда́нию. И не ко ино́му прикланя́ся, но то́кмо суд е́же твори́ти не крив, но прав: па́чеже князе́й непра́вду в суде́ творя́щих с я́ростию облича́ше пред царем́. Сего́ ра́ди о́бласти вруче́н быв по всей Ита́лии, благочести́выми цари́, Константи́ном вели́ким и сы́ном его́ Конста́нтием, еди́наче ему́ еще́ не соверше́ну бы́вшу божес́твенным креще́нием, но во оглаше́нных сый: оба́че име́я ве́лий по́двиг на доброде́тель, и жития́ чистоты́ насыща́яся, того́ ра́ди от царя́ Уалентиа́на повелева́емь креще́н бы́ти и епи́скоп поста́витися: архиере́ю бо Медиола́нстей це́ркви в том вре́мени от жития́ отше́дшу, свято́му же Амвро́сию вруче́на бысть па́ства. И по чи́ну церко́вныя степе́ни проше́д, до́бре це́рковь упа́с, и побо́рник быв е́же на А́риеву е́ресь и на Саве́ллиеву и Евно́миеву подви́гся, и о благочести́вей ве́ре разли́чны кни́ги счини́в, и царю́ Феодо́сию от Селу́нскаго уби́йства и кровопроли́тию прише́дшу в Медиола́нский град, и вход боже́ственныя це́ркве тому́ запрети́в, и́же и на воспомина́ние принесе́ таково́е дерзнове́ние, и́же и в ста́рости до́бре житие́ оста́ви. Соверша́ет же ся собра́ние его́ во святе́й и вели́цей це́ркви.

Стихи́:

Ра́достию Афинодо́р посе́чен во главу́,

Взят бысть дух пре́жде меча́.

Сей бя́ше при Диоклитиа́не царе́, от Месопота́мии Си́рския, мона́шеское житие́ изнача́ла прие́м. Обо́лган же быв, и предста́в Елевси́ю кня́зю, и Христа́ испове́дав. Того́ ра́ди растя́жен быв между́ двема́ столпо́ма, и свеща́ми опале́н бысть, по всем удесе́м теле́сным. И желе́за разжже́гше под мы́шцы его́ подложи́ша. И в но́здри ему́ у́дицы вложи́ша, и по досце́ ме́дяне разжже́н просте́рт бысть: я́же пресла́вно от распале́ния, в хлад дска преложи́ся. И па́ки в ме́дян вол разжже́н вве́ржен, и мно́ги ины му́ки. А́нгельским же настоя́нием изба́влен бысть. Того́ ра́ди приведе́ к ве́ре муже́й пятьдеся́ть. И па́ки по сих три́десять. И того́ ра́ди на меч́ное посече́ние осужде́н быв. Хотя́й же того́ посещи́ спекула́тарь, а́бие преткну́ся яќо мертв паде́, и рука́ его́ с мече́м от ра́ма отпаде́. Ктому́ же у́бо, никаќоже к нему́ прибли́житися ино́му дерзну́вшу: но сам святы́й помоли́ся, и дух Го́сподеви предаде́.

Стихи́:

В раи́ живе́ши, его́же бра́тия ви́деша,

Иде́же тем повеле́л еси́ прия́ти, что кто хо́щет.

Мир оста́вив, Па́вле, изво́лил еси́ и́ноческое житие́,

Вся́кая, я́ко уме́ты, вмени́л еси́.

Сей преподо́бный оте́ц наш, в ми́ре сый, ниже́ бога́т бя́ше, ни па́ки убо́г, но роди́телем его́ в дово́льстве живу́щым. Учи́мь же бя́ше свяще́нным пи́сьменем. К во́зрасту же егда́ тому́ доспе́вшу, наману́ся ему́ мир остав́ити, и во еди́ну от благочести́вых оби́телей своего́ гра́да вни́де, и наложи́в на ся свято́е а́нгельское воображе́ние, и подвиза́яся вся́кия доброде́тели дости́гнути. И толи́ко превзыде всех, и́же в та́мошней оби́тели, и прия́телище доброде́телей бысть, я́ко и мно́гая соде́лования ве́лия и стра́шная прия́т, е́же напре́дь сло́во пове́дати и́мать. Не́когда же ему́ с друго́ю бра́тиею смолу варящу в кова́льнице, и растопи́вшися смоле́, и вскипевши ей, и наче́нши ду́тися и клокота́ти, и возвыша́ющися преливатися: смотряя же Па́вел смолу́ воскипе́вшу вельми́, и чрез плову́щу: не прилучи́жеся та́мо ни дре́во, ниже́ и́но таково, е́же промеси́ти искипе́ние, обнажи́в ру́ку, и низпусти́ в коте́л, и смолу́ промеси́, и а́бие кло́кот утоли́ся. И изъя́т ру́ку це́лу, и неврежде́ну, ниже́ лице́м побледе́в, ниже́ и́но ко́е что пострада́ зло весьма́. Сие́ и́же с ним бра́тия ви́девше, ужасо́шася. И о́вии от бра́тий я́ко еди́наго от богоно́сных вменя́ху его́ и чтя́ху: ини́и же весьма́ не ве́роваху. Он же зе́млю и пе́пел, и ме́ртва пса себе́ нарица́ше. И я́ко сия́ глаго́лаше. Тогда́ настоя́й благочести́вейшую бра́тию собра́в, и моли́тву сотво́ршым, и пост на мно́ги дни, и пото́м о мона́се Па́вле реко́ша: Го́споди, а́ще и недосто́йни есмы́, но покажи́ нам коли́ко вмеще́ние есть, е́же ви́дети брата на́шего Па́вла, и́же в ку́ю ме́ру дости́гл есть, и где учине́н бысть? Творя́й же во́лю боя́щихся Его́ Бог показа́ им. Во еди́ну бо нощь усну́вшым бра́тиям, ма́нием Бо́жиим восхи́тившеся в рай прекра́сный разли́чный. И толи́ко напо́лнившеся благоуха́ния и красоты́, ели́ко немо́щно проти́ву си́лы изрещи́. И дивя́щымся им о пресла́внем чудеси. Прилучи́ся же и мона́ху Па́влу яви́тися та́мо им. И припа́дше к нему́ вси целова́ша его́. И вопроша́ху уве́дети его́, что есть ви́димое сие́? И слы́шаху Па́вла со мно́гим смире́нием глаго́люща: Се е́же ви́дите, рай Бо́жий есть, и вас ра́ди бра́тие сие́ бысть. А е́же мене́ ра́ди е́же к Богу мольба́м ва́шым восхоте́сте да́же и дозде́ доити́, и се доидо́х и аз. Оба́че приими́те себе́ ко́ждо я́же кто что хо́щет, и́же ка́ко кому́ жела́нно, и иди́те с ми́ром. Ино́гоже в нарече́ную мне диа́конию посли́те, мене́ же уже́ не и́мате ви́дети. Они́ же Па́вла целова́вше: и взя́ша себе́ от свята́го рая́, ов цвет, и ин ветвь, други́е ли́ствие прекра́сное. Про́чии же бы́лия, и изыдо́ша. И от сна вси возбну́вше, и ку́пно соше́дшеся, ви́димая друг дру́гу пове́даху, и веселя́хуся и сла́вляху Бо́га. Ов пока́зоваше, е́же взял бя́ше цвет. Други́е глаго́лаше: Аз приях ветвь ва́иеву: ин благоуха́ние прия́х: ин же ли́ствие кра́сное в ру́ку держа́ше, и вси просла́виша Бо́га. Блаже́нный же Па́вел, отту́ду воста́в, ко Иерусали́му идя́ше. И та́мошняя ме́ста дости́г, и помоли́вся идя́ше в Кипр. И на высоку́ гору́ ко о́строву возше́д, и та́мо мно́гая ле́та препроводи́в. И я́ко не ма́лем к нему́ притека́ти, и слу́ху его́ повсю́ду обте́кшу. И отту́ду отше́д, к Византи́йским страна́м прише́д, и в сих Бо́гу угоди́в. И гла́су Бо́жию сподо́бися, я́коже богови́дец Моисе́й дре́вле, взы́ди, глаго́ля, Па́вле, на го́ру, и та́мо приими́ коне́ц жития́. И на еди́ну от гор возше́д Париго́рия нарица́емая, и помоли́ся Бо́гу: И ма́ло та́мо пожи́в у́спе о Го́споде.

Уподо́бимся и мы жене́ самаряны́не, и о свои́х гресе́х челове́ков да не устыди́мся. Егда́ бо стыди́мся о спасе́нии челове́ком откры́ти своя́ грехи́, то в день он не пред еди́нем или́ двема́, но всей вселе́нней зря́щым лю́дем испыта́емся. И́бо Бог помога́ет ны́не, не хо́щет бо сме́рти гре́шнику, но е́же обратитися и жи́ву бы́ти ему́. Воспомяне́м про́чее, ка́ко прии́де к Дави́ду Нафа́н, проро́к ко проро́ку прии́де, а́ще бо и проро́к бе Дави́д, но я́коже и вра́чеве егда́ боля́т, то ино́го тре́буют врача́: и́бо боле́знь хи́трость погубля́ет. Та́кожде и зде вся облича́ема, рече́, све́том я́ве быва́ют и исцелева́ются. И я́коже у́бо и струп храни́мь есть и покрыва́емь, не исцелева́ется: но егда́ горе́ восхо́дит, тогда́ исцеле́н быва́ет, я́ве ни еди́наго прие́мля потружде́ния. Та́ко же у́бо и грех, до́ндеже храни́мь есть, не проща́ется. Те́мже у́бо да не не восхощи́ свя́зан бы́ти от челове́ка, зане́ и разреше́ние прии́меши от челове́ка же. А́ще ли у́бо от челове́ка не восхо́щеши связан бы́ти, то у́зами неразреши́мыми в ве́чней му́це свя́жешися, иде́же несть мо́щно пока́ятися. Те́мже возлю́бленнии молю́ вы, вси друг дру́га убежда́йте к покая́нию, и да предвари́м лице́ его́ ко испове́данию на́шему.