Стихи́:

Львом Игна́тие ве́черя предложи́ся,

Приобе́щниче ве́чере та́йней льво́вым свере́пством.

В двадеся́тый Игна́тие у́мре, весьма́ снеде́н львы.

Сий насто́лпник ап́остольский це́ркви Антиохи́йския вторы́й по воево́де патриа́рхом поста́влен бысть, учени́к быв Иоа́нна Богосло́ва ку́пно с Полика́рпом, епи́скопом Сми́рныя це́ркви. И ят, приведе́н бысть Трая́ну царю́, иду́щу ему́ на Па́рфы. И мно́го ему́ бесе́довав, и непрело́жную свою́ ве́ру е́же ко Христу́ царю́ сказа́в, по́слан бысть свя́зан девятьми́ во́ины, е́же бы́ти звере́м во снедь. Потверди́в повсегда́ гра́ды и це́ркви, и́миже проходя́щеи в Рим, и приведе́н помоли́ся, да снеде́н бу́дет зверьми́: да хлеб, рече́, бу́ду Бо́гу. Тем введе́н бысть в позо́рище, и напусти́вше львы, и расторго́ша его́, и оста́вльше то́чию де́белие ко́сти его́, и́же и собрани бы́ша, и принесо́ша во Антиохи́ю.

Сий же блаже́нный, бя́ше ему́ и еще́ младе́нцу сущу, держати того́ Влады́це Христу́, и подноси́ти, ре́кшу: «И́же аще кто не смири́т себе́, я́ко отроча сие, не и́мать вни́ти в Ца́рство Небе́сное», «и́же и еди́но от таковы́х отроча́т прии́мет во и́мя Мое́, Мене́ при́емлет».

Соверша́ет же ся собра́ние его́ во святе́й и вели́цей це́ркви.

Стихи́:

Филого́ние, за́поведи оста́вль жити́йския,

Тече́ на неизрече́нную за́поведь Бо́жия стези́.

Сей блаже́нный уче́нию боже́ственным кни́гам себе́ вдав. Присеще́ние же к нему́ Бо́жие бысть, вся́кое проше́д наказа́ние, я́коже у́бо вся испра́вив, тем и све́тлое показа́ житие́. Име́я жену́, и дщерь: и к суди́щу вы́ну ходя́, и за челове́ки оби́димыя по них бя́ше пря́ся, и ру́ку по́мощи подая́. Сей па́че со́лнца просия́, яко отню́д а́бие досто́ин доброде́тели я́влься. Не то́чию же, но и к нача́тку от суди́ща на суди́ще идя́ше, и пе́рвее челове́ком оби́димым помо́гше, и крепча́йша я́ па́че оби́дящих творя́ше. Пото́м же Христо́ве па́стве вруче́н быв. Внегда́ же сего́ на престо́л возводя́ху, мно́го бя́ше неуставле́ние: И уже́ гоне́нию преста́вшу, и оста́нком же су́щым люте́йшия бу́ри, си́речь, ерети́ческое воста́ние прия́тся, и нача́ло прие́м: но сего́ му́дростию пресеца́шеся сие́, и разруша́шеся. Я́коже и честны́й Златоу́ст похвала́ми того́ почте́, и ши́ршее я́же о нем избесе́дова. И та́ко богуго́дно упа́с вруче́ную ему́ па́ству. А́нгельское житие́ пожи́в. И во архиере́йстве вельми́ просия́в, ко Го́споду пресла́вно отъи́де.

Живя́ше еги́птянин мона́х, в селе Царя́ гра́да, при ю́нем Феодо́сии царе. И ми́мо ходя́ше по тому́ пути́ царь, и оста́ви вся, прии́де еди́н, и толкну́ в две́ри мона́ха. И отве́рз у́бо и не позна́ кто бе, прия́т же его́ я́ко еди́наго во́ина. И я́ко еди́н вни́де, и сотвори́ моли́тву. И я́ко седя́, нача́т испы́товати царь: Ка́ко отцы́ су́щии во Еги́пте? Он же рече́: Вси мо́лят за спасе́ние твое́. И па́ки рече́ ему́ ст́арец: Яждь м́ало: и омочи́ ему́ своя́ хле́бы, и влия́ ма́сло и соль, и яде́. Дада же ему и во́ду, и пит. И рече́ ему́ царь: Ве́си ли кто есмь аз? Он же рече́: Бог тя свесть. Тогда́ глаго́ла ему́: Аз есмь Феодосий царь. И а́бие поклони́ся ем́у ста́рец. И рече́ ему́ царь: блаже́ни вы без печа́ли сего́ жития́. Вои́стинну в ца́рствии рожде́н есмь, и николи́же в сла́дость хле́ба вкуси́х, ни воды́ изпи́х, я́коже днесь зело́ в сладость ядо́х. И рече́ ста́рец: Поне́же мы мона́си всю ядь на́шу с благослове́нием сотворя́ем, того́ ра́ди сла́дко есть и худо́е сие́ бра́шно. В до́мех же ва́ших весь труд я́ди ва́шей творя́т мно́го, но благослове́ния не прие́млют. И нача́т царь отто́ле чти́ти ста́рца. Ста́рец же бежа́, и прии́де па́ки во Еги́пет.

Внима́им себе́, еда́ ка́ко у́зким и приско́рбным путе́м обеща́вшеся ити́, и простра́нный держа́ще заблуди́хом. У́зкий путь: да яви́тся печа́ль чревена́я, стоя́ние обно́щное, ме́ра водна́я, хле́ба ску́дость, безче́стия питие́, хухна́ния, насмея́ние, наруга́ния, и отреза́ния свои́х вол, терпе́ние, хуле́ние, ну́жда без пра́вды терпе́ти, оглаго́лемому не гне́ватися, уничижа́ему смиря́тися. Блаже́ни, и́же путе́м сим хо́дят, я́ко тем есть Ца́рствие небе́сное, о Христе ́Иису́се, о Го́споде на́шем. Ами́нь.