Стихи́:

Пастыренача́льнику воспита́ния де́сять

Внидо́ша посе́чени во огра́ду небе́сную:

В два́десять тре́тий в Кри́те посеко́ша де́сять му́жий.

Си́и бя́ху при Де́кии цари ́во о́строве Кри́тстем не от еди́ного гра́да, но от разли́чных стран. От митропо́ля же Горту́нскаго пять: Феоду́л, Сатурни́н, Евпо́р, Гала́сие, и Евникиа́н. От Кно́са же Зо́тик, от Епине́и Пано́рмския Агафо́пус, от Кидо́ния же Васили́д, и от Ра́клии Еварест. Си́и неве́рными пре́дани бы́вше Де́кию. Он же слуга́м повеле́ по ка́пищем сих развести́ и́дольских, да а́ще не по́жрут, вся́кими му́ками му́чити. За три́десять же дний от непоко́рных досади́тель гони́ми, пха́еми, ре́еми, ка́мением побиваеми, и дреко́льми бие́ми, последи́ же, се́дшу судии́, приведе́ни бы́ша. И я́ко кре́пку иму́ще му́дрость и ве́ру и́же ко Христу́ тве́рду, свя́зани бы́вше и про́чими му́ками утомле́ни, и главы́ им отсеко́ша. Соверша́ет же ся па́мять их в муче́нии свята́го Стефа́на, близ Плаки́дии.

Сей и́же во святы́х оте́ц наш Па́вел, преди́вен в доброде́телех бысть, я́ко и в слух дости́же Ликини́ев, [тогда́ в Никомиди́и ца́рствующу,] е́же его́ преди́вное и́мя. Да якоже предста́виша по́сланнии свята́го, царе́ву суди́лищу, первее же преще́нии окуша́хуся устраши́ти его́, таже и гла́дом. Да я́коже би́ти того́ нача́ша, и ужасо́шася вси о пречу́днем терпе́нии его́. И круг желе́зен разже́гше, и прии́м ко́вачь клещами скверча́щь, положи́ на дла́ни свято́му, и другу́ю длань с верху желе́за: и скоба́ми о́бе ру́це его́ стя́гше держа́ху, доне́леже устуди́ся желе́зо. Сему́ же бывшу, ру́чныя жи́лы владу́щыя сви́шася, и бы́ша ме́ртви и не согну́шася. Тогда́ связа́вше и́, отверзо́ша его́ к брего́м и стена́м реки́ Ефра́та, и та́мо того́ темни́чнаго затво́рника затвори́ша. Прише́дшу же вели́кому царю́ Константи́ну от Ри́ма в Византи́ю: и вси и́же во изгна́нии, и темни́цах пущаеми быва́ху, и ко́ждо во своя́ идя́ше. Тогда́ и сей пуще́н, и́де па́ки на свой стол, сия́я я́коже и пе́рвее бы́вший сей оше́льник, с про́чими святы́х оте́ц, треми́ сты, и осмию́ на́десять. И еди́н от них, и́же на Нике́йстем пе́рвом собо́ре, всем Христо́вы я́звы по телесе́м нося́щым, и та́ко ви́дяще, са́ми себе́, и показу́юще друг дру́гу, облише́ние рук, и ин уше́й: другий но́са, и други́й оче́с, други́й же, не́который уд от телесе́ отрезан. И и́же от мно́гаго бие́ния, и косте́й сломле́ния. Ов жил истерза́ния, и ин сожже́ния и опале́ния теле́снаго, и строга́ния, и уз прете́ртие, и́же му́чени бя́ху, и Христа́ ра́ди терпя́ху. Тогда́ и блаже́нный сей Па́вел не без че́сти в сих прилучи́ся, имя́ше у́бо и той па́личная сокруше́ния, и святе́и ру́це желе́зом сожжены, и безде́льны, и сви́тие жи́лам владу́щым. И зане́же вси на злочести́ваго А́рия снидо́шася, и боже́ственным судо́м того́ низложи́ша и прокля́ша, соше́дшеся к царю́ в Византи́ю. Блаже́нный же царь Константи́н, прии́м блаже́ннаго Па́вла ру́це, и облобыза́в, и ко очи́ма свои́ма прило́жь, и по всему́ те́лу своему́. И возгласи́: И́же за Христа́ моего́ рука́ма сожже́нныма и не гомжу́щима, сего́ целова́ти не насыща́емся. Та́же престо́л свой дости́г блаже́нный сей, и мно́гая ле́та дово́льствовав, отъи́де ко Го́споду.

Ни́фонт и́же во святы́х оте́ц наш, бысть мних от ю́ны версты́. До́брых же прилежа́ дел, и за́поведи Бо́жия че́стно храня́: и мно́гим трудо́м, и воздержа́нием, посто́м же и бде́нием, и моли́твами. Сему́ сотвори́ диа́вол изступи́ти ума́. И по четы́ри ле́та не бысть в чу́встве, до́ндеже сподо́бися от Бо́га духо́внаго да́ра: я́ко ве́дяше и та́йная челове́ческих серде́ц. Со а́нгелы же я́ве бесе́доваше, и бе́сы очеви́дно ви́дяше. И созда́ це́рковь Святы́я Богоро́дицы, и мно́ги неве́рныя ко Христо́ве ве́ре обраща́ше. Сего́ не терпя́ диа́вол, я́ко мно́ги Ни́фонт от пре́лести его́ отто́рже, прии́де нань со мно́жеством бесо́в, я́ко до ты́сящи, и но́щию напа́дше хотя́ху его́ мучити, и я́ко бысть хра́мина его́ по́лна бесо́в. Он же запрети́ им кресто́м, емь же кого́ждо их святы́й, и по ты́сящи ран дая́ше им, я́ко и кля́тися им ему́: я́ко уже́ не прибли́житися им ни к ме́сту, иде́же и́мя свята́го Ни́фонта нарица́ется: и та́ко отпусти́ я́. Посе́м же умы́сли сатана́, отврати́ти христиа́н от це́ркве, и собра́в бе́сы, преобрази́ в челове́ки, и идя́ше в собо́ре вели́це в Перси́н град: И о́ви у́бо от них бия́ху в бу́бны, друзи́и же в кози́цы, и в сопе́ли сопя́ху, ини́и же возло́жше на ли́ца скура́ты, и идя́ху на глумле́ние челове́ком. И мно́зи оста́вльше це́рковь, на позо́р бесо́в теча́ху: и нареко́ша и́гры те «руса́лия». Святы́й же Ни́фонт шед от ке́ллии своея, и ви́де бе́сы держа́ща желе́зны па́лицы, во обою́ руку́ свое́ю, и бию́ща христиа́н от це́ркве к руса́лиям: други́я же за се́рдце у́дами поцепи́вше влеча́ху. А и́же им дая́ху христиа́не, тем имена́ их напису́юще бе́си, к сатане́ посыла́ху глаго́люще: Се уже́ христиа́не прича́стницы твои́, с на́ми осу́дятся. И прише́д Ни́фонт к це́ркви пла́кашеся. И вопроша́ху его́ о печа́ли. Он же рече́: Слы́шите бра́тие, и́же лю́бит игру́ сию́, бесо́вска у́бо есть пре́лесть. И сие́ рек, и́де запрети́ бесо́м, и ти́и исчезо́ша. И мно́га чудеса́ сотвори́в, и неве́рныя к ве́ре обрати́в, отъи́де к Бо́гу. Си́це же не преста́я уча́ше, никому́же к руса́лиям ходи́ти от христиа́н, я́ко та игра́ от бесо́в есть.

Челове́к, ища́й ра́зума Бо́жия и пра́вды Его́, и пеки́йся о за́поведех Его́ и о спасе́нии души́ своея́, до́лжен есть навы́кнути сло́ву о вся́цем супроти́вии жи́зни сея́, деле́с злых, и до́брых, и смы́сленых, умо́м и ду́хом смире́ным, и простра́нным се́рдцем и чи́стым, восту́пль на разу́мный столп, ста́ти горе́ и смотри́ти и ви́дити я́ве разу́мныма очи́ма: ка́ко бо́рется вся́ко супроти́вие жи́зни сея́ с пра́вдою о́ноя жи́зни? Не́мощна зло́ба су́щи, дерза́ет на си́лу вели́кия пра́вды и святы́ни, и сильне́йши есть зло́ба в гре́шницех, а пра́вда немощне́йши. Почто́? Поне́же у́бо не лю́бят гре́шницы пра́вды, того́ ра́ди не мо́гут годи́ти пра́вде, ни твори́ти во́ли пра́ведны. Пра́ведницы же не мо́гут забы́ти пра́вды, ни сотвори́ти непра́вды. Почто́? И́мут бо любо́вь пра́веднии, сего́ ра́ди не живе́т в них непра́вда, но а́ще хо́щет искуси́ти я́ и вни́дет в ня, то бо́лий им по́двиг обре́тши, изче́знет от них, себе́ же посрами́т, и поги́бнет, и и́дет в сла́бая ме́ста серде́ц несмы́сленых, и весели́тся со мно́гою пре́лестию.

Я́коже мно́зи испе́рва супроти́вие и́мут, не разуме́ша своея́ па́губы, идо́ша во тму помраче́ным умо́м и нечи́стым се́рдцем, не преодоле́вше ни еди́ному супроти́вию в сей жи́зни. Но ка́ко хоте́ша одоле́ти, побежде́ни супроти́вием мно́гим, и не смири́ша пра́вды с непра́вдою, ни разуме́ша си́лы пра́ведных, е́юже они́ победи́ша непра́вду, но не́мощней непра́вде покори́шася и са́ми ся погуби́ша ле́стию ея́.

Оба́че да ска́жем вма́ле: ка́ко супроти́витися в се́рдцы злых непра́вде? Ка́ко ли изнемо́же пра́вда и побежде́на непра́вдою? То ку́ю си́лу име́ непра́вда?

Смотри́, челове́че, Бо́жий глаго́л. Пе́рвее в челове́цех сотворе́на бысть пра́вда, испе́рва в ве́ки, пото́м воста́ от неприя́знина ума́ непра́вда и вни́де в челове́ки, в челове́цех же нача́ бра́тися и прогоня́ти пра́вду. И прия́ша челове́цы непра́вду, а пра́вду отверго́ша. И оста́ви я́ пра́вда во свое́й во́ли жи́ти, да поги́бнут, я́коже изво́лиша: воста́ бо на де́вство блуд и погуби́ де́вство, воста́ скве́рна на чистоту́ и лю́тость на кро́тость и на ти́хость, а не́нависть на любо́вь; воста́ несы́тость на пост и пия́нство на тре́звство; воста́ оби́да на смотре́ние и разбо́йство на братолю́бие; воста́ ску́пость на щедро́ты и неми́лость на ми́лость; воста́ беззако́ние на хране́ние зако́на и на вся блага́я дела́. И бы́ша мно́зи не творя́щеи пра́вды, ни ины́м даю́ще.

Оба́че да не плету́ мно́ги ре́чи, но мал вам дам ра́зум о сем супроти́вии: смотри́ти хотя́щему и внима́ти пра́вды Бо́жия, и иска́ти сея́ досто́ит и соблюда́ти ю́: а сея́ вре́менныя, я́ко чу́ждия, бе́гати и проси́ти ми́лости на суде́. Разуме́й, челове́ческий ро́де окая́нный, чим еси́ побежде́н. Кто есть сильне́й: Бог ли или́ враг? Грех ли или́ зако́н? Те́ло ли или́ ум? А́ще у́бо помы́слиши угоди́ти Бо́гу, то вра́жия си́лы преле́стныя не убо́йся, но воздержава́йся. А́ще и враг поуща́ет тя на зло, но Бог на добро . О́ несмы́сленый ро́де те́мный, я́ко свои́м умо́м и те́лом ко́рмиши ум ему́, покаря́ешися свои́м неве́рствием, не бои́шися греха́ и не упова́еши пра́вдою.

Никогда́ же не оста́вит Бог челове́ка пра́ведна, хотя́ща ми́лости на суде́: но приступи́ к Нему. Оба́че челове́к помы́слит к Бо́гу, и Бог па́че всели́тся ему́ в се́рдце, разу́мным све́том я́ко со́лнце сия́я, просвеща́я ум его́ и жизнь.

Те́мже ну́жда есть нам супроти́витися непра́вде и поиска́ти ми́лости, с ве́рою глаго́люще: Прожене́м щедро́тою бога́тство непра́ведное и возлю́бим Христо́ву нищету́ земну́ю, да даст нам небе́сное бога́тство. Прожене́м воздержа́нием си́лу теле́сную, да изнемо́жет в нас по́хоть плотска́я, да даст нам Госпо́дь де́вство держа́ти и чисто́ту и со а́нгелы в де́встве пребыва́ти. Прожене́м славохоте́ние смире́нием, да не бу́дет велича́ние сея́ жи́зни са́ном, но печа́ль о спасе́нии, да изба́вит нас Госпо́дь от всего́ зла и поми́лует на суде́. Прожене́м лицеме́рие и человекоугожде́ние от себе́, да бу́дем Христу́ раби́, да прии́мет моли́тву на́шу, егда́ пла́чемся к Нему́ и очи́стит грехи́ на́ша и спасе́т ны. Прожене́м пре́лесть пусто́шную и ра́дости сего́ све́та и бу́дем дря́хли всегда́ и печа́льны, да ны Христо́с очи́стит в ра́дости о́ноя жи́зни. Прожене́м злы́я нра́вы от всего́ се́рдца и дади́м во́лю пра́вде Бо́жии, да преста́нет в нас рать вра́жия, я́же ны испе́рва погуби́. И бу́дем отсе́ле не иму́ще во́ли своея́, да ны наста́вит Христо́с на и́стинну Свою́ боже́ственую: е́йже не мо́жет супроти́витися ника́коже лесть, вра́жия, ни своя́, ни ине́х челове́к: но па́че ини́и мене́ на́чнут послу́шати, к ни́мже мя Бог прибли́жит и от тех ско́ро Себе́ во́змет.

Вем бо зело́ и ве́рую, я́ко Бог все мо́жет, и в сем житии́ вся ми́лует, и всем помога́ет, и все исполня́ет. То ка́ко мно́зи, хотя́ще Бо́гу угоди́ти, и не мо́гут? Еда Бог небреже́т их? Ни у́бо, челове́че: зело́ помога́ет Бог, но са́ми челове́цы не хотя́т пострада́ти Бо́га ра́ди и ма́лою стра́стию по́мощь себе́ прия́ти, и в ве́ки почи́ти. Те́мже свои́м нетерпе́нием Бо́жия си́лы не прие́млют, ни ми́лости обря́щут. А и́же терпи́т Бо́га ра́ди, проти́ву си́ле, да́ней ему́, подвиза́яся, спасе́тся.

Вели́ка ми́лость Христо́ва, вра́жия си́ла ничто́же есть, сей жиз́ни пре́лесть па́губа есть. Те́мже и́же Бо́га весть и хо́щет ми́лости Его́, ни врага́ бои́тся, ни сея́ жи́зни бреже́т, ни лю́бит ино́го ничего́же ра́зве пра́вды, ю́же творя́ ве́рою спасе́тся. Все бо су́щее в сей жи́зни печа́ль и грех, а ино́го добра́ несть в ней ви́дети, ра́зве моли́твы к Бо́гу. Се еди́но де́ло ви́жу спасе́но в сей жи́зни.

А ктому́ да пои́щем, а́ще есть что на ку́ю по́льзу нам, хотя́щим ми́лости зде, не иму́щим смире́ния в души́, ни не́мощи в те́ле на утише́ние злых мы́слей плотски́х? А́ще ли рече́ши: все есть добро́ в сей жи́зни, сла́дко и красно́. Ей до́бре рече́: добро́ зело́ все, е́же в сей жи́зни: бога́тство, и сан, и красота́, и име́ние, и пи́ща, и оде́жда, и хи́трость, о́бласть, зла́то, и сребро́, скот, и па́жити, земля́, и се́ла, и виногра́ды. И еще́ рцы пото́м, что и́но добро́ дабы́ бы́ло, ‐ и аз реку́: добро́ то есть, [но в ма́ле есть. Да а́ще и вельми́ добро́ есть, но прилепля́ющиися к нему́, а́ще и не хотя́т, вся́ко отъити́ и́мут от него́]. То не хотя́ще всего́ того́ отъити́ есть, [но] да ну́жда есть зде су́щым ма́лым того́ причаща́тися, и́мже дово́ль бу́дет спасе́ния, а то все и́злиха есть. Ну́жда есть да́ти ни́щим, и́же продаю́т ми́лость Бо́жию, и купи́ти е́ю себе́ спасе́ние и проще́ние грехо́в, избавле́ние от му́ки ве́чныя и безпеча́лие непрохо́дное в све́те сла́вы Христо́вы. Тем ничто́же есть по и́стине благо́е сего́ жития́, но все с печа́лию приобрести́, со грехи́ тя́жки держа́ти, и сме́ртию его́ избы́ти истле́нием конча́ние. Те́мже и земля́, и прах, и гной на́ше житие́ есть.

Сего́ ра́ди до́брии пре́зрят сию́ жизнь, и́щут ве́чныя жи́зни, и не ми́луют зде себе́, трудо́м томя́ще телеса́ своя́, и не щадя́т своего́ зда́ния и стяжа́ния земна́го, и не стро́ят я́ себе́ бы́ти, но тща́тся зело́ на свет Христо́в и к жи́зни неконча́ющейся во ве́ки. Ами́нь.