Стихи́:

Тебе́ Полика́рп весь сожже́ся, Сло́ве:

Плод мног пода́в от огня страннови́ден:

В два́десять тре́тий пла́мень Полика́рпа сожже́.

Сей науче́н быв сло́вом и нра́вом от Иоа́нна Богосло́ва и благове́стника, со Игна́тием Богоно́сным, и с Вуко́лом епи́скопом Сми́рнским, поста́влен бысть епи́скоп, проре́кшу о нем святи́тельство блаже́нному Вуко́лу. Гоне́нию же бы́вшу Де́кием, ят бысть, приведе́н анфипа́ту, и огне́м по́двиг препроводи́в. Быв же чудесе́м изря́дным чудоде́латель: пре́жде бо освяще́ния его́, препите́вшей жене́, жи́тницы моли́твою напо́лни, и́хже первее на потре́бу прося́щым истощи́, и о́гненнаго пале́ния устремле́ния воспяти́. По освяще́нии же свое́м бездо́ждию бы́вшу, и моли́твою дождь на зе́млю сведе́, и па́ки мно́гое его изли́тие уста́ви. Соверша́ется же собо́р его́ во святе́й вели́цей це́ркви.

Стихи́:

Соучин́ение четверочи́сленое му́жий честны́х,

Соучиня́ется Тебе́, и прехо́дит от жития́.

В сих у́бо святы́й Иоа́нн зна́емь и учени́к быв Лимне́ов, и́же в Тарга́лех пребыва́ющу и постя́щуся. Моги́лу же не́кую изобре́т зело́ студену́ и голу́, и в ней два́десять и пять лет. Соверши́, непокрове́н. Пи́ща же его́ бя́ше хлеб и соль, и оде́жда от во́лны. И желе́зы тя́жкими по всему́ те́лу обложе́н: Сим у́бо отягче́н, и со́лнечными луча́ми жгомь, и никогда́же восхоте́ под сень подъити́, ни устуди́тися. Не́которому же от обы́чных приходя́щу, посади́ амигда́лу при стези́: и той возра́стши, сень творя́ше свято́му. Посещи́ же ту повеле́, да ника́ко студь тому́ бу́дет везде́. В сих подвиза́яся ко Го́споду отъи́де. И прехва́льный Моисе́й, и той возлюби́ житие́ его́, подвиза́яся на еди́ном высо́ком версе́, и́же бя́ше, над ве́сию нарица́емою Рама́. И вели́кий Антио́х челове́к ста́рый, созида́я огра́ду свою́ на еди́ном пу́стом ме́сте. И пресла́вный Антони́н той бли́жае подвиза́яся: оде́жда бо их и пища́, и стоя́ния бя́ше, моли́твы всено́щныя и вседне́вныя. И ниже́ ле́том долгота́, ниже ста́рость, ниже́ не́мощи естество́ премо́же о́нех терпе́нию: но я́ко ю́ношствующе в себе́ и без смуще́ния, е́же Бо́га ра́ди труди́тися в такове́й ста́рости. И с миром ду́шы своя́ преда́ша Го́сподеви. Толи́ко потруди́шася житейскому поще́нию, я́ко и боже́ственный Иоа́нн.

Пове́даше а́вва Дании́л о не́коем вели́цем ста́рце, седя́щем в ни́жних страна́х Еги́пта, и я́ко глаго́лаше гру́бостию: Мелхиседе́к есть Сын Бо́жий. И возвеще́но бысть сие́ и блаже́нному Кириллу архиепи́скопу о нем. И посла́ по него́ Кири́лл. Ви́дев же я́ко и зна́мения твори́т, и его́же про́сит у Бо́га, то явля́ет ему́, и кро́тостию явля́ет сло́во. И сотвори́ таково́ю прему́дростию, глаго́ля: «А́вво молю́ тя, поне́же глаго́лет ми мысль, яко Мелхиседе́к есть Сын Бо́жий: а друга́я мысль глаго́лет ми: ни, но челове́к есть, и архиере́й Бо́жий. Поне́же бо сумня́юся, о не́мже и посла́х к тебе́, да помо́лишися Бо́гу, я́ко да яви́т ти о сем». Ста́рец же упова́я свои́м житие́м, Рече́ со дерзнове́нием: «Осла́би ми, поне́ три дни, и аз вопрошу́ у Бо́га о сем, и возвещу ти кто есть». Отшед же и моля́шеся Бо́гу о сем. И прише́д ста́рец по трех днех, и глаго́ла блаже́нному Кири́ллу: «Я́ко челове́к есть Мелхиседе́к». И рече́ ему́ архиепи́скоп: «Ка́ко ве́си о́тче?». Он же рече́ ему́: «Бог показа́ ми вся патриа́рхи си́це: по еди́ному коего́ждо их мимоходя́ща пре́до мно́ю, от Ада́ма, и Мелхиседе́ка. И рече́ ми а́нгел: я́ко сей есть Мелхиседе́к, и дерза́й, я́ко та́ко есть. И шед же собо́ю пропове́даше, я́ко челове́к есть Мелхиседе́к, а не Сын Бо́жий». И возра́довася о сем зело́ блаже́нный Кири́лл, я́ко спасл есть бра́та. Бо́гу на́шему сла́ва, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в. Ами́нь.