Стихи́:

А́ще чу́до в Фи́вех, и́же во Еги́пте врато́м,

Толи́ко же Па́вел, поне́же жити́йская врата́ оста́вив:

Прозябе́ние Фиваи́дское, в пя́тый на́десяте у́мре Па́вел неуко́рно.

Сей бя́ше в ле́та Де́кия царя́, ро́дом от Еги́пта, До́льния Фиваи́ды. Ощути́в же зя́тя своего́ злове́рна су́ща, клевету́ име́ния ра́ди, е́же ему́ досто́яше ‐ оста́вив вся я́ко уме́ты и удали́ся, бе́гая вы́ну, е́же в ве́сех и страна́х. Ве́дый вре́мя впа́дшеся тому́ к стра́сти, и за е́же угонзну́ти от гони́телей жела́ние боже́ственное себе́ уста́ви, и прибли́жися к не́коему верте́пу. Та́же в глубо́кую вшед пусты́ню, в не́йже вся́кое врем́я до́лго бы́вшее проводи́в, в ми́ре и безстра́стне безмяте́жии ко Го́споду отъи́де.

Сего́, я́коже глаго́лют, вели́кий Анто́ний изобре́т, и ме́сту, и вре́мени отше́ствию почуди́ся. Пе́рвее бо никто́же от челове́к в пусты́ню вну́треннюю вни́ти дерзну́вый, и по́стнический путь восприя́ти, да́же и ко сту до тре́тияго на́десять ле́та. Толи́ко бо превзы́де, я́ко от мла́да во́зраста жите́йска попече́ния поврещи́.

Стихи́:

Отве́ргся ми́ра о́трок

И оста́вль землену́ю колы́бу:

В пя́тый на́десятый, Иоа́нн погребе́н в колы́бе.

Сей бя́ше от Константи́ня гра́да, сын Евтро́пия сигкли́тика и Феодо́ры, благочести́вых и бога́тых. В нача́ле же своего́ во́зраста, от самого́ учени́ческаго собо́ра утаи́вся, и от роди́телей, и пе́стунов, и прибли́жися к не́коему мона́ху. И́де же во оби́тель неусы́пных, и оде́явся во и́ноческая одея́ния, и жесто́кому житию́ себе́ вдав. И поне́же к роди́тельней любви́ того́ лука́вый нападе́, но сий отню́д низлага́ет супроти́вника. Пове́дав у́бо я́же о себе́ игу́мену и всей бра́тии, и от всех благослове́ние прии́м и проще́ние, воображе́нием ни́щетным и ру́бы оде́явся, в свой дом прише́д, иде́же за три ле́та в ма́ле колы́бе и те́сней ско́рбно терпя́ при врате́х, зря отца́ и ма́терь с мирско́ю сла́вою ходя́щих: соблюда́я себе́ воображе́нием, е́же не позна́ну бы́ти. Да внегда́ хотя́ше умре́ти, призва́ свою́ ма́терь и явле́нием златокова́ннаго Ева́нгелия, е́же бысть ему́ сотворе́но в де́тстем уче́нии, сим зна́менав, себе́ показа́, и та́ко ко Го́споду отъи́де.

Стихи́:

И Пансо́вия уби́сте лестьцы́ бо́лее,

Тако бо сопле́тшии бо́льший вене́ц ему́.

Сей бя́ше от Александри́и, отца́ Ни́ла, анфипа́тскою почте́наго вла́стию. И мно́гаго ра́ди его́ бога́тства и изоби́лия, и пода́нию естества́, и оте́ческия доброде́тели, в соверше́нное наказа́ние дости́же, е́же к е́ллином, и ели́ким о Христе́. Сей по сконча́нии отца́ своего́, е́же к тре́бующым в по́мощь бога́тство истощи́в, и пусты́ни дости́же, земна́я отложи́в, и Го́спода ища́. Два́десять и седмь лет в пусты́нях водвори́вся пребы́в, и осо́бь на еди́не глаго́лав Бо́гу: и ум от ни́жних возвы́сив к небесе́м. И поне́же не бя́ше, толи́це утаи́тися доброде́тели его́, обо́лган бысть Августа́лию, Александри́йскому иге́мону, и́же бя́ше при Де́кии, и́же на христиа́ны прии́мшем ратотворе́ние. И предста́в у́бо ему́, и при́тчами е́же его́ льсти́вное жре́ние обличи́в, и мучи́телеву му́дрость посрами́в, бие́н бысть вельми́. И та́ко муче́ния вене́ц восприя́т.

Валенти́н не́кто и́менем, Ладио́нский судия́ не́где у́мре, муж отню́д лют и мздоприи́мец, и вся́ким безчи́нием упражня́яся. Сего́ те́ло в це́ркви свята́го му́ченика Уа́ра погребо́ша. В полу́нощи же в це́ркви той гла́си и во́пли быва́ху, я́ко сему́ ну́жду от не́котораго прие́млющу та́ко вопи́ти. К таковы́м же во́плем те́кше стра́жие, ви́деша стра́шна и тре́петна ду́ха, того́ Валенти́на но́зе скова́вше у́жем, и неми́лостивно вон из це́ркве влеча́ста, отню́д зело́ го́рько вопию́ща. И се ви́девше, со стра́хом на своя́ ложа идо́ша. У́тру же бы́вшу, пред всем отверзо́ша гроб, иде́же Валенти́н положе́н бе, и не обре́тша ту телесе́ его́. И поиска́вше, дале́че от це́ркве обрето́ша е́ в не́коей я́ме пове́ржено, и по ногу́ свя́зано, я́коже бе из це́ркве влечено́. Тем вещь сию́ разуме́ем вси, яковы́м тя́жцы суть греси́, а́ще и свяще́нных ме́стех себе́ погребсти́ веля́т, а дела́ своя́ име́ют осужде́нию досто́йна, святы́ми ме́сты ника́коже избавле́ния прии́мут: но от свои́х согреше́ний оглаго́луеми, го́ршее муче́ние прии́мут. М́е́сто бо никого́же осуди́ло, от дел же и по́льза, и му́ка. Да сия́ разуме́юще и ве́дуще, не тщи́мся гре́шных окая́нных теле́с свои́х кла́сти в це́ркви, и́же не суть досто́йни. Помя́нем отцы́ пусты́нныя, еда у це́ркви лежа́т: но в пу́сте ме́сте. О́ви от ско́рби умро́ша, о́ви же зверьми́ изъяде́ни бы́ша. Ини́и же вся́кими разли́чными ну́ждами жития́ сего́ лиши́шася: но ду́шы их со а́нгелы ра́дуются, во све́те жи́зни ве́чныя. Те́мже и мы потщи́мся име́ти покая́ние и ми́лостыню, кро́тость и воздержа́ние, и вся́кая до́брая дела́, да бу́дем причастницы жи́зни ве́чныя.