Стихи́:

Бо́жие позна́вати правосла́вне существо́

Христиа́ном рече́ся от Григо́рия:

В два́десять пя́тый Григо́рие Богосло́вый у́мре.

Вели́кий Григо́рий Богосло́в, наказа́тель и победи́тель, и учи́тель в свое́м житии́ быв. То́йже вели́каго Васи́лия и Григо́рия своего́ отца́, и бра́та своего́ Кеса́рия, и Горго́нию сестру́ свою́, словесы́ надгро́бными почте́. Те́мже и́же о нем не́цыи е́же списа́ша, не отъину́де, но от свои́х его́ слове́с взе́мше сказа́ша при́тчу. Толи́ко же еди́но рещи́ ну́жно, я́ко а́ще подоба́ше бы́ти в челове́цех о́браз не́кий, и столп по ча́сти, от всех сло́жен доброде́телей: сей бя́ше великий Григо́рий, житие́м у́бо све́тел, де́йствием же благоиску́сен. И толи́ко в боговиде́ние прии́де, я́ко всем покаря́тися прему́дрости его́, в словесе́х и в уче́ниих: тем и богосло́вия и́мя себе́ стяжа́в. Бя́ше же по о́бразу теле́сному, лице́м смире́н, блед вма́ле, ве́жди возведены́ и гу́сты, тих позре́нием, брадо́ю недо́лгою, но густо́ю и широ́кою, кра́ем ея́ проды́млена, плеши́в, сед власы. Соверша́ет же ся собо́р его́ во святе́й вели́цей це́ркви, у святы́я Анастаси́и, в До́минове емво́ле, и в це́ркви святых апо́стол вели́ких, иде́же честно́е его́ те́ло лежи́т. Константи́н христолюби́вый и всечестны́й царь от Нанзиа́на гра́да Каппадоки́йския страны́ прине́с положи́.

Стихи́:

Житие́ веще́ственное Пупли́е низрева́я,

Невещес́твенное прие́млет.

Сей от сове́тническаго чи́на нарицашеся, гра́да Зевгма́та, прилежи́ма при Ефра́тстей реце́. На гору́ же высо́ку шед, иде́же бо́ле три́десяти по́прищь отстоя́ от того́ гра́да, и мал верте́п созда́в, и вся ели́ка от роди́телей прия́т, ни́щым раздаде́. Во всякой доброде́тели, и в по́стничестве живы́й. Тем и слу́ху его́ повсюду прослувшуся, и прихожда́ху к нему́ мно́зи, подвиго́м его́ постническим приобща́тися: и́мже и ма́лы ке́ллии себе́ созида́ти повелев, ча́сто сих посеща́я. Егда у коего́ не́кая потре́ба в ке́ллии лежи́т, сего́ возбраня́ше: но и хле́ба его́же вкуша́ху, купо́ною ме́ряше. Да а́ще и́но что чрез ме́ру у кого́ обрета́ше, чревообъя́дника того́ нарица́ше, и чрез ме́ру плотолю́бца. Да а́ще и брашно у коего́ обрета́ше, скверновелея́дца того́ именова́ше. И но́щию без поко́я, на коего́ждо врата́ приходя́ бя́ше. Да а́ще коего́ обрета́ше на моли́тве стоя́ща, мо́лком па́ки отходя́ше. А́ще ли кого́ спя́ща ощуща́ше, руко́ю во врата́ ударя́ше, и мно́го спя́щаго крамоля́ше. Я́ко от его́ ча́стаго посеще́ния, мно́зи вообрази́телие бы́вше его́. От ни́хже суть Феоте́кн, и Аффо́ний, и́же и прилежа́ние и внима́ние бра́тнее по сме́рти его́ бы́ша. Сей же до́бре подвиза́вся, ду́шу Бо́гу с ми́ром предаде́.

Стихи́:

Преподо́бен сый вене́ц преизя́щен,

Преподо́бне вита́еши во дво́рех Госпо́дних.

Сей и́же во святы́х оте́ц наш Мар, юн сый и доброли́чен. Еще́ сый в ми́ре калофо́н (доброгла́сен) бя́ше, и торжества́ разли́чная пра́здником святы́х совершая, я́ко и певе́ц соверше́н. Любя́ше бо вельми́ Бо́га, и за́поведи Его́ зело сохраня́я. И те́ло свое́ чи́сто и небла́знено соблюда́ше, и ду́шу нескве́рну и непоро́чну имя́ше. Среди́ мно́гих се́тей ходя́, и еще́ к су́щым в мире совраща́яся. Да внегда́ помы́сли отрещи́ся ми́ра, шед в Оми́рскую весь, и малу хлеви́ну та́мо себе́ создав́, и затвори́ себе́ та́мо, и в ней три́десять и седмь лет соверши́в. И мно́гое наложе́ние от су́щия та́мо горы́ прие́мля, и вред мног от нея́ терпя́, но не хотя́ше да оста́вит такову́ю хлеви́ну, но та́мо пребы́сть до́ндеже тече́ние соверши́. Сей простоту́ любля́ше, и разли́чныя стра́сти вся ненави́дяше: нищету́ же па́че зе́льнаго ше́ствия любля́ше. Шестьдеся́ть же лет пожи́в: от ди́виих коз во́лняны ри́зы нося́, хле́ба же ма́ло и со́ли вкуша́я. Возжеле́в же издале́ча вре́мене духо́вную Же́ртву ви́дети, приноси́мую рука́ма свяще́нническима. Свяще́ннику же та́йную, и спаси́тельную Же́ртву пред ним принес́шу. Он же вся́кия сла́дости рече́ себе́ испо́лнена, и на не́бо не сме́я взира́ти непщева́ше. Сей до́бре пожи́в, и к небе́сным преше́д, лику́ет со все́ми святы́ми в перворо́дных оби́телех.

Не́кий челове́к бога́т со всем до́мом свои́м с вели́ким потща́нием госте́м служа́ше, егда́ по вся дни к трапе́зе своей стра́нники привожда́ше. Во еди́н же день стра́нник не́кий со ины́ми мно́гими прии́де, и к трапе́зе свое́й приведе́ его́. И егда́ по обы́чаю смире́ния своего́ воды́ хоте́ на руце его́ возлия́ти, и обра́щься взя корча́г, но ско́ро того́ не узре́, на его́же хоте́ ру́це воды́ возлия́ти: тому́ же соде́явшуся, сам в себе́ чужда́шеся. И тоя́ но́щи в виде́нии Госпо́дь рече ему́: «Во о́ны дни у́дми мои́ми Мя прия́л еси́, а во вчера́шнем дни самого́ Мя прия́л еси́». Се на суд прииды́й рече́ ти: «И́же еди́ному от ме́ньших Мои́х сотвори́сте, то Мне сотвори́сте». И се пре́жде суда́, егда́ у́дми Его́ прие́млемь есть, прие́млющих Его́ самого́ взы́щет. И мы у́бо ко прия́тию страннолю́бия не лени́мся. Помы́слите бра́тия, коль вели́ко де́ло есть страннолю́бство. К трапе́зе ва́шей Христа́ прие́млете, да и вы им прия́ти бу́дете на пир ве́чный. Подади́те ныне стра́нному Христу́ страннолю́бие, да и нас на су́днем дни, не я́ко стра́нников не уве́сть, но а́ки своя́ бли́жники в Ца́рство Свое́ Ему́ прии́мет.