Стихи́:

Афана́сия с шестию́ учени́к

Лю́дие реша́тся теле́сным церко́вным падеже́м:

В пя́тый Афана́сия, Афо́нская гора́ возвы́сився,

Испусти́ его́ к Вы́шнему.

Сего́ изнесе́ вели́кий град Трапезо́нт. Возрасти́ же слове́сне Византи́я. Ки́мина же, та́ко глаго́лемое ме́сто, и Афо́н плодоно́систа Бо́гови. Роди́теля же сего́ и та от рече́ннаго гра́да, оба́че ов у́бо от Антиохи́и, о́ва же от Колхи́да ро́да влеча́стася. И́же и благоро́дна су́ща и бога́та, не нета́ко же и нра́вом бы́вша. Оте́ц же пре́жде да́же роди́тися сему́, житие́ оста́ви. Ма́ти же его́ роди́вши, и Авра́мия его́ нарече́, и та к му́жу отъи́де. И не́кая от благоро́дных чернори́зица восприя́т и́, воспита́. Сей же не имя́ше обы́чай не укра́шен же и безчи́нен, но во всех пока́зовашеся разу́мен. Не́когда же восхи́щьше его́ све́рстницы его́ в не́кую пеще́ру, и де́яху, и не поставля́ху сего́ царя́, или́ воево́ду, или́ жениха́, но игу́мена. Елма́ же воспита́вшая сего́ в моли́твах и посте́ пребыва́ше, и той оста́вль де́тская вся, Бо́жий страх возлюби́, и а́бие грамматики́и в науче́ние преда́н. И кни́жнаго ра́ди чте́ния чу́ден бя́ше, уча́щему же и и́же с ним уча́щимся. Ца́рствующу бо тогда́ Рома́ну, по слу́чаю же по́слан бысть от того́ ка́женик не́кто поби́рчи торгово́м в Трапезо́нт, и́же о́трока уви́дев, зело́ и́ возлюби́, и единотрапе́зника себе́ сотвори́. Елма́ же и к Царю́ гра́ду возврати́ся, о́трока с собо́ю взят. И та́мо еди́ному от учи́тель разу́мну и житие́м изря́дну, Афана́сий и́менем. О́трока, и па́ки к пе́рвым в науче́ние отдаде́. Се́йже нема́ло о уче́нии душе́ю боля́, ни о доброде́тели леня́ся. И та́мо не́ким от воево́д, и́менем Зефиназе́р, позна́н, и́же и сро́дницу его́ уневе́стившу сы́ну своему́, и у себе́ пребыва́ти тому́ повеле́. Се́йже доброде́тельное житие́ снабде́, я́ко и печа́ловати тем, зане́ не ядя́ше с ни́ми на трапе́зе, и от сла́дких бра́шен ничто́же вкуша́я. А́ще ли же, но не варе́ным зе́лием исполня́ше утеше́ние. И в принужде́ние сы́на, лоха́ню воды́ наполня́я, погружда́я свое́ лице́. И та́ко вся́чески му́ча себе́. И доброде́тельнаго ра́ди его́ жития́, зело́ возлюби́ша его́ уча́щиися с ним, я́ко и царю́ возвести́ша о нем, и о ра́зуме его́. Самоде́ржец же учи́теля его́ поставля́ет. Во тщету́ же сие́ вмени́ учи́тель его́. Авра́мий же не моги́й терпе́ти е́же печа́льну бы́ти учи́телю его́, сшед у́бо от учи́тельскаго престо́ла, и вся мирска́я оста́вль, живя́ Бо́гови. Воево́да же он Еге́йския пучи́ны воево́дство прие́м, и за мно́гую любо́вь сего́ с собо́ю взят и во Ави́ду доплы́вше, и устреми́шася в Лиме́нь, и узре́вшу Авра́мию Афо́н, и мы́слящу всели́тися в нем. И возвра́щшеся, Царь град достиго́ша. И по Бо́жию стро́ю, Михаи́лу Малеи́ну та́мо прише́дшу от Ки́менскаго монастыря́. Авра́мий же слы́шав о нем я́ко у́бо чу́ден муж и вели́к житие́м, и́де к нему́, и бесе́де внима́я его́. Михаи́л же прозря́ и я́ко хо́щет бы́ти сосу́д Свято́му Ду́ху. И а́бие прии́де к велиќому восто́чный воево́да Ники́фор, анепсе́й его́, и́же и царь бысть по́слежде. Авра́мий же я́ко ви́де сего́, отлучи́тися хотя́. Ста́рец же не посла́би ему́. Ма́ло же дний пожда́в, поклоне́ние сотво́рь, и отъи́де от него́. До́брый же Ники́фор вопроша́я стры́я своего́ рече́, кто есть сей, и чесо́ ра́ди бысть у тебе́. И уве́дев от вели́каго вся Авра́миева. Но у́бо боже́ственый Михаи́л, отъи́де в Ки́меню. Та́коже и Авра́мий отъи́де к нему́. И облече́ и́ Михаи́л во и́ноческий о́браз, и Афана́сия его́ именова́. И за четы́ре у́бо ле́та, всяк вид по́двига испра́ви. И в безмо́лвия три́знище отхо́дит, по повеле́нию отца́. Воево́да же Ники́фор в ки́менский монасты́рь прише́д, и к стры́еви своему́ вшед, и бесе́дова с ним. И о Афана́сии воспомяну́в, и жела́ше ви́дети того́. Ту же прише́д и патрики́й Лев, брат Ники́форов, и ку́пно поидо́ста ви́дети его́. Афана́сий же изше́д бесе́дова к ним. И от сла́дости бо о́ного слове́с, едва́ отто́ргнутися си́ма бесе́ды его́. И возвра́щьшеся, благода́рствиша ста́рца, е́же и́маши ре́кше сокро́вище. Михаи́лу же за поручи́ и́ма повину́тися Афана́сию я́ко отцу́, я́ко ку́пно с ни́ма су́щу. Ники́фор же испове́да ему́ богоуго́дный свой по́мысл, я́ко жела́ет ми душа́ отлучи́тися ми́ра, и мно́гу любо́вь показа́ ко Афана́сию. Елма́ же блаже́нный Михаи́л приходя́щыя к нему́ моли́твы ра́ди, отсыла́ше ко Афана́сию, и о сем стужи́в си, еще́ же и игу́менство вве́рити хотя́, а́бие ко Афо́ну отхо́дит. И та́мо жесточа́йшее пребыва́ние оте́ц изсле́див, благода́рствив Бо́га, и веселя́ся душе́ю. Узре́ же мину́вша Афо́н маги́стра Льва, бра́та Ники́форова, и усумне́ся, да не позна́н бу́дет тем, и Варна́ву себе́ именова́. И уклони́ся прише́д во оби́тель глаго́лемую гре́чески Тузи́гу, и ту обре́те вне ста́рца безмо́лвствующа про́ста и не хи́тра, и умоли́ и́ пребы́ти у него́, и повину́ся во всем во́ли его́. Та́же умоля́ет его́ и кни́гам от него́ научи́тися, творя́ себе́ я́ко бы ничто́же ве́дуща, и писа́ния отню́д не разуме́юща. Ники́фор же нача́ло прие́м всея́ восто́чныя страны́. И поне́же уве́де бежа́ние его́ и преселе́ние, стужи́в си. И писа́ния моле́бна к Селу́ня судя́щему посла́в, да испыта́ет о и́ноце Афана́сии, и возвести́т ему́. Сей же наско́ре Святу́ю го́ру дости́г, и вопроша́я от про́та слы́ша, я́ко тако́в якова́ честь твоя́ и́щет му́жа, в го́ру сию́ несть прише́л. Оба́че не вем, поне́же прие́млем вре́мя собо́ру, и сей со ине́ми вся́ко прии́дет. И собра́шася вси отвсю́ду отцы́. Посреде́ же сих и иско́мый познава́шеся про́том. Та́же приспе́ и чте́нию вре́мя, и Афана́сию чести́ повелева́ется. Че́тшу же ему́ дотоли́ка, я́ко удиви́ти всех слы́шащих, я́́ко и уча́щему его́ ста́рцу в вели́к срам приити́. Но оба́че Бо́га благода́рствив, я́ко дости́же бы́ти учи́тель таково́му учи́телю прему́дрости. Елма́ же Афана́сий позна́н бысть, пове́да прот вся я́же о нем, и совещава́ет ему́ безмо́лвствовати. Маги́стр же у́бо Лев по побе́де Афо́на дости́г, и Афана́сия обре́т, и вда име́ния дово́льно на созда́ние це́ркви. И та́ко отъи́де. Афана́сию же во вну́тренняя горы́ отступи́вшу. Держа́вный же Ники́фор всего́ во́инства о́бласть прии́м, и в Крит по́слан бысть. И посла́ не́коего от су́щих под ним во Афо́н, е́же посла́ти к нему́ Афана́сия. Афана́сий же Кри́та достиза́ет, и благослове́ние вку́пе и целова́ние да́рует позва́вшему его́. Я́ко у́бо тому́ и воспомяну́вшу дре́вния к нему́ обе́ты ко еже бежа́ти мирски́х. И ни еди́на есть нам рече́ препо́на, то́чию е́же созда́ти жили́ща. Дая́ше же ему́ и зла́то зи́ждемым на слу́жбу. Афана́сий же зла́та не взя, но безмо́лвие любя́, и сим да́вшаго нема́ло опеча́ли. И та́ко отлучи́стася друг от дру́га. И па́ки Ники́фор посыла́ет не́коего от подвла́стных ко Афанас́ию, Мефо́дия имену́ема, зла́ты принося́ща ему́ ли́тры шесть, и зда́ние нача́ти. Афана́сий же ктому́ не пререкова́, от по́сланнаго зла́то прие́м, и восприима́я е́же о зда́нии попече́ние. И пе́рвое у́бо ве́щное ме́сто, и честну́ю молча́льницу устро́ив в жили́ще Ники́фору. И храм моли́твы ра́ди тому́ созда́ во и́мя Предте́чи. Пото́м и це́рковь Богоро́дицы воздви́же. Та́же пото́м и про́чая монастыри́ созда́. И ина́я вся до́бре уряди́в, к царю́ восхо́дит. Царь же прише́ствия ра́ди свята́го возра́довася, и я́ко всех твои́х скорбе́й и трудо́в, аз рек пови́нен, зане́ Бо́жий страх преоби́дел, и и́же к Нему́ обе́ты. Посе́м святы́й во Святу́ю го́ру отхо́дит и мно́га чудеса́ сотвори́, и бесо́вския полки́ разгна́. И поне́же бо я́коже вы́ше рече́но бысть о отце́, ну́жду име́я по ра́венству и́нок устро́ити церко́вное простра́нство. Елма́ же еди́на кама́ра не сконча́на бе затвори́тися церко́внаго олтаря́, готовля́шеся взы́ти на де́ло, я́ко да посети́т сие́. И пе́рвие у́бо совокупи́в бра́тию всю, и поуче́ние тем, от блаже́ннаго Фео́дора студи́йскаго сотвори́. Та́же и наказа́ние приложи́ сво́йствено, бра́тия моя́ глаго́ля, внима́йте себе́. И оде́явся ри́зою и ма́нтиею, еще́ же и во свяще́нный ку́коль блаже́ннаго отца́ своего́ Михаи́ла Малеи́на. И внутрь быв кле́ти своея́, и помоли́ся на мно́зе, и други́х шесть бра́тов пои́м с собо́ю, на де́ло взы́де. Вку́пе же у́бо внегда́ тем взы́ти, провали́ся а́бие и изведе́ всех. Но у́бо пять напра́сно ду́ши своя́ Бо́гови преда́ша. Оте́ц же и еди́н здец Дании́л, жи́ви с ка́мением оста́ша, я́ко у́бо и отцу́ слы́шатися от всех, да́же до трех часо́в или́ мно́жае зову́щу, Го́споди Иису́се Христе́ помози́ ми. Сла́ва Тебе́ Бо́же. Пли́щу же бы́вшу, и бра́тиям всем ры́ющым прилу́чшимися орга́ны износя́щым ка́мение и вар, обрето́ша отца́ уже́ о Го́споде сконча́вшася, цел не́како и здрав. Десне́й у́бо его́ но́зе то́кмо разцепи́вшися. Сицевы́й же коне́ц не то́кмо в поуче́нии, но и напре́дь еди́ному от учени́к Анто́нию предрече́ в предлежа́щем пути́ к Царю́ гра́ду. И чу́до, я́ко и по трех днех от те́ла свята́го исходи́ти кро́ви я́звенаго ме́ста. И пяти́ у́бо изне́сше телеса́ сокруше́на. И́нока же Дании́ла уя́звена не ху́де и того́, и́же бе че́стен и духо́вен я́ко и в виде́нии о стра́сти изве́т прии́мшу. Зрех бо рече́ я́ко не́кий по́слан от царя́ зва́ше отца́. И изше́д с шестию́, в ни́хже и аз. И вни́де с пятию́, аз же вне оста́х, и уми́льно зовя́х о разлуче́нии отца́. И слы́шах отвну́трь не́коего ми глаго́люща, всу́е рыда́еши челове́че, а́ще не да́рует ти оте́ц. И сия́ зидцу́ свята́го же чудеса́ и по отше́ствии его́ ви́дети быва́юща, о ни́хже вкра́тце рече́м. А́бие изы́ти от ла́вры не́ким, и и́ноку Анто́нию. И в га́нской стране́ сы́ну па́стыреву от ку́чки пораже́ну. Отцу́ же о́трока сих призва́вшу, и любе́зно устранноприи́мовавшу. И еди́н у́бо от сих Симео́н нарица́емь, убру́с не́как изне́с, кро́вию отца́ омо́чен, и сим обяза́ вы́ю отроча́те, и в той час у́спе отроча́, и здра́во воста́. И и́нок не́кий от лю́таго бе́са томи́мь, и к ра́це прикосну́ся отца́, и а́бие исцеле́. И и́на мно́га во Сла́ву Бо́жию соде́яшася чудеса́ от моще́й свята́го отца́.

Епи́скоп не творя́й попече́ния владеемыми, не пеки́йся о их спасе́нии, несть ему́ изве́та пред Бо́гом, ни избавле́ния от зол. Ели́ко бо на вы́шнюю власть взы́дет епи́скопство получи́вый, толи́ко вя́щше испы́тан бу́дет словесе́: не уче́ния то́кмо, но и убо́гих заступле́ния. Я́коже бо господи́н дав сребро́ рабо́м ку́плю твори́ти, о всем истяза́ет их: Си́це и Бог уче́ния нам поручи́л, того́ и взы́щет строе́ния и де́ла. Епи́скоп бо не иску́сен, па́губу твори́т владе́емым. И и́же не смотря́яй по вся дни, ка́ко утеша́ти скорбя́щыя, и насы́тити а́лчущыя, и избавля́ти оби́димыя, и Це́рковь Бо́жию без ропта́ния сотвори́ти, уже́ несть учи́тель, но мучи́тель: не на собра́ния бо, ни на горде́ние апо́стольский престо́л прия́хом. Да не мни́те епи́скопи я́ко на пи́щу и на питие́ власть прие́мше: всего́ бо есть трудне́е и́же ду́шы на сие́ приводя́щу крепи́тися, а́ки на труд боле́знем приходи́ти.

Хо́щете ли, да укажу́ вам от писа́ния о мно́зем наро́де изра́ильтеском. Коли́ка бла́га жидо́вский наро́д наслади́вся от Бо́га, не вся ли ви́димая тварь на слу́жбу готовля́шеся им, чу́ден бо о́браз жития́ их, я́ко ни на торг хожда́ху ни купова́ху, а всего́ наслажда́хуся. Ни ра́лом бо чертя́ху зе́млю, ни се́мен се́яху, ни дождя́ тре́боваху, ни гумна́ ни жи́та ве́яху, ни жернова́ми меля́ху, ни пе́щи созида́ху, ни огня́ ни дров в хлеви́ну ноша́ху, ни хле́ба печа́ху, ни риз тка́ху, но все им сло́вом Бо́жиим бе, и гото́ву имя́ху совсе́м трапе́зу и оби́льну без труда́. Та́ко бо их Бог ма́нною кормя́ше, и не творя́ше им труда́. Ри́зы же ни сапози́ не ветша́ху, ни дра́хуся в них, ни са́мое то естество́ теле́сное неду́га не зна́яше. И но́ги их не вреди́шася, а толи́ко до́лго вре́мя ходя́щим. О враче́х же и о бы́лиих не помина́ху, бе бо всяк неду́г отъя́т от них. «Изведе́ бо я́, - рече́, - с сребро́м и зла́том, и не бе в коле́нех их боля́й». Но егда́ Еги́пет оста́виша, тогда́ и труда́ не чу́яху. Зной же со́лнечный главы́ им не ожже́, я́ко заступа́ше о́блак всего́ наро́да. В нощи́ же свещь не тре́боваху, но бя́ше им столп о́гнен, без ме́ры точа́ свет и путь им показу́я, я́коже се вождь хи́трый вожда́ше их в пусты́ни вели́це. И хожда́ху не то́кмо по земли́, но и по мо́рю а́ки по су́ху, и я́ко по тве́рду ка́мени хожда́ху. Егда́ же врази́ их влезо́ша в мо́ре, и е́же твори́ти воде́, то творя́ше. О́нем бысть мо́ре преше́ствие, а супоста́том гроб. О́нех до́бре преведе́, а еги́птяны зле потопи́, безсмы́слене су́щи воде́, а́ки смы́слен муж, повеле́ние показа́. Овогда́ я́ко страж, овогда́ же я́ко губи́тель, во еди́н день обое́ проти́ву показа́. Что же и́мать кто рещи́, я́ко ка́мень ре́ки испуща́я, и пти́цы а́ки о́блаки зе́млю покрыва́ху о́нех. Что же о чудесе́х я́же во Еги́пте, и в пусты́ни о пресла́вных де́ланиих я́же без кро́ве, я́ко бо игра́юще проти́вныя побежда́ху своего́ Христа́ си́лою, без ору́жия одоле́ша. И па́ки трубя́ще и пою́ще ханане́йския цари́ погуби́ша. Име́яху бо уче́ние, а не ору́жие, и бе лик иде́же брань быва́ше. Вся же си чудеса́ не того́ ра́ди бы́ша, да потре́бу им испо́лнит Бог, и о том похва́лится то́чию, но да уче́ние Моисе́ово сбу́дется. И гла́си отвсю́ду им бя́ху пропове́дающе. Се бо и мо́ре вопия́ше, о́вы проводя́ по су́ху, о́вы же водо́ю потопля́я. И Ни́ловы во́ды сей же глас испуща́ху, на кровь вся прелага́юще, мно́жество жаб, пруг и гу́сениц и се́рий. И вся сия́ пресла́вная Бо́жия чудеса́, в книг ме́сто бысть им, николи́же заглажа́ющеся, но по вся дни но́ву па́мять де́юще. Но оба́че по толи́цей благода́ти и по вели́цех чудесе́х, и по неизрече́нней ми́лости, и по толи́це Моисе́ове уче́нии, и по вели́цех побе́дах, по вели́це трапе́зе, и по оби́льном винопи́тии, и по неизрече́нней сла́ве, ю́же име́юще па́че всех челове́к живу́щих на земли́, и зане́же непокори́ви бя́ху и непослушли́ви сотвори́ша теле́ц, и воло́ве главе́ служа́ху, бо́ги прося́ще сотвори́ти себе́, но́ву па́мять име́ти хотя́ще, всех от Бо́га благодея́ний забы́вше, и ничто́же им успе́ уче́ние Моисе́ово, саме́м тем су́щим сла́бым. Те́мже молю́ вы ча́да, не бу́дем от ве́ры сла́бы, да не заблуди́вше от пути́ пра́ваго в зла́я впаде́м.

Не належи́ име́нии твое́м, и не рцы: самодово́льно ми есть, не после́дуй души́ твое́й и кре́пости твое́й ходи́ти в по́хотех сердца́ твоего́. И не рцы: кто мя премо́жет? Госпо́дь бо мстяй отмсти́т ти. Не рцы: согреш́их, и что ми бысть? Госпо́дь есть Долготерпели́в. О очище́нии без стра́ха не бу́ди, прилага́ти грехи́ на грехи́. И не рцы: щедро́ты Его мно́ги есть, мно́жество грех мои́х оч́истят. Ми́лость бо и гнев у Него́, и на гре́шницех бу́дет я́рость Его́. Не ме́дли обрати́тися ко Го́споду, и не отлага́й день от дне. Внеза́пу бо изы́дет гнев Госпо́день, и во вре́мя ме́сти поги́бнеши. Не упова́й на имения непра́ведна, ничто́же бо по́льзуют в день наведе́ния. Не вей вся́цем ве́тром, и не ходи́ вся́цем путе́м неподо́бным, си́це гре́шник двоязы́чен. Бу́ди утверже́н в ра́зуме твое́м, и еди́но ти бу́ди сло́во твое́. Бу́ди скор в послуша́нии твое́м, и долготерпе́нием отвещава́й отве́т. А́ще есть в тебе́ ра́зум, отвеща́й и́скреннему: а́ще ли ни, то бу́ди рука́ твоя́ на усте́х твои́х. Я́ко сла́ва и безче́стие в бесе́де, и язы́к челове́чь паде́ние ему́. Не слови́ ше́потник, и язы́ком твои́м не уловля́й. Ота́ти бо студ есть, и зазо́р лука́в о двоязы́чнем. О вели́це и ма́ле разумева́й.

По преставле́нии свята́го, приходя́щу не́коему му́жу благочести́ву, ве́лию ве́ру име́ющу ко свято́му близ оби́тели его́ живу́щу, и ча́сто моля́щуся у гро́ба свята́го, и зря от гро́ба чудеса́ быва́ема мно́га. В нощь же не́кую моля́щуся ему́, а́бие в сон то́нок сведе́н бысть, и яви́ся ему́ блаже́нный Се́ргий глаго́ля: «Да возвести́ши игу́мену оби́тели сея́, вску́ю мя оста́висте толи́ко вре́мя во гро́бе земле́ю покрове́нна, воде́ утесня́ющи те́ло мое́?». Возбну́в же ди́вный он муж от виде́ния, стра́хом и ра́достию содержи́мь, ско́ро пове́да ученику́ свята́го, Ни́кону игу́мену. И сия́ слы́шав игу́мен, возвести́ всему́ бра́тству. Они́ же вси вку́пе возра́довашася ра́достию вели́кою зело́, и услы́шано бысть сие́ во мно́ги страны́. Те́мже и стеко́шася держа́внии кня́зи, и свяще́ннии собо́ри, и́же великодержа́вный бе, и хвала́м досто́йный, просвеще́ния сподо́бленый от свята́го, христолюби́вое ча́до его́ князь Георгий Димит́риевичь. Сей у́бо ве́лию ве́ру име́я к преподо́бному отцу́ своему́, и во премно́го попече́ние ко оби́тели его́: Я́ко вои́стину чу́днаго отца́, соверше́ное в доброде́телех ча́до, досто́йную честь воздава́я отцу́, и приле́жно от усе́рдия служа́. И та́ко свяще́нный собо́р, откры́вше чудотво́рный гроб: вку́пе благоуха́ния и арома́т духо́вных испо́лнишася, и ви́деша чу́дное зре́ние и умиле́ния досто́йно: Я́ко не то́кмо честно́е свята́го те́ло це́ло и све́тло соблюде́ся, но и оде́жда его́, в не́йже погребе́н бысть, це́ла бя́ше вся́ко и тле́нию ника́коже соприча́стна. И вода от обою́ страну́ ковче́га стоя́ше ви́дима, телесе́ же свята́го ни риз его́, ника́коже прикаса́ема. И ви́деша вси просла́виша Бога, и́же толи́кими ле́ты, су́щу во гро́бе те́лу свята́го соблюде́ну бы́ти. Сотвори́ша же пра́здник ра́достен ме́сяца иу́лия в пя́тый, и в ра́ку че́стно положи́ша со псалмы́ и пе́сньми, иде́же суть и до ны́не честны́я его́ и многоцеле́бныя мо́щи, все́ми ви́димы, исцеле́ния неоску́дно подава́ют, ве́рою приходя́щым. И та́ко настоя́й, и весь свяще́нный собо́р, и ученицы́ блаже́ннаго, с великодержа́вными кня́зи совещаша сове́т благ, обложи́ша це́рковь ка́менну над гро́бом свята́го. И та́ко помога́ние христолюби́вых князе́й, ве́рою и любо́вию ко свято́му прилежа́щих, при́сный учени́к свята́го Ни́кон горя́ше ду́хом, и по́двигу зе́льному каса́шеся со бра́тиею жела́нием от души́, е́же бы при животе́ его́ соверши́тися е́же нача́т свято́му храму, Единосу́щныя Тро́ицы в похвалу́ своему́ отцу́, е́же и бысть, моли́твами свята́го отца́, вско́ре по проше́нию его́. Це́рковь бо я́ко ре́хом красну́ воздви́же, и подписа́нием чу́дным, и вся́ческими добро́тами украси́в. Бо́гу на́шему сла́ва ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в. Ами́нь.