Стихи́:

Вре́да па́губящаго угонзе́, Ти́хоне:

К жи́зни Ти́хоне быв непа́губней:

В шесты́й на́десять покры́ земля́ Ти́хона.

Сей благочести́ву и христолюби́ву роди́телю имя́ше, и́же и Бо́гу того́ возло́жьша, и свяще́нным кни́гам научи́вша. Пи́смена дово́льно навы́к, пе́рвее же прочита́ти лю́дем боже́ственая слове́са учини́ся. Та́же вся́кого ра́ди наро́чьства, и честна́го ра́ди жития́, Мни́мием святы́м епи́скопом амафу́нтским, поста́влен бысть диа́коном. О́ному же от жития́ отше́дшу, той на епи́скопский возведе́н бысть престо́л, вели́ким Епифа́нием. Обрати́в же мно́ги от и́дольския пре́лести и су́етства, к ве́ре Христа́ Бо́га на́шего. И мно́гия це́ркви ид́ольския разори́, и поруши́в и́же в них и́долы, ко Го́споду отъи́де. Чудоде́йства мно́гая, еще́ сый в животе́, творя́, та́же и по сме́рти. От ни́хже две чудеси́ пове́м, и́же на обое́ явле́ния доброде́тели му́жа изложи́ти досто́йно:

Се бо оте́ц его хле́бный бе пече́ц. И повеле́ ему́, еще́ ю́ну су́щу, продая́ти хле́бы, и́бо бя́ше ему́ от такова́го соде́лования житию́ име́ние, отцу́ его́ уже́ ощути́вшу и дряхлу́ющу. О́нже взем це́ну и дава́ше ни́щим. И се уве́дев оте́ц его́, и разгне́вася на него́. О́нже глаго́лаше ему́: «Не разгне́вася о́тче, Бо́гу даю́ взаи́м и ха́ртию и́мам показа́ния, я́ко прия́ти и́мам от Него́ стори́цею». И сие́ рек, отъи́де со отце́м в жи́тницу, и обре́те ю́ по́лну пшени́цы. Хлебо́м бо изоби́льным обре́тшимся па́че, внегда́ подая́ние ни́щым творя́шеся. Толи́ко бо бя́ше изоби́лием кипя́, Бо́гу у́бо пшени́цу ме́ряющу и в жи́тницу к нему́ всыпа́ющу и́же и бысть явле́но во сла́ву Его́. И просла́ви Бо́га оте́ц его́.

Па́ки же де́лателем сухи́я ро́ждия уре́зающим, и вон из виногра́да измета́ющим, взем святы́й еди́ну от ро́ждий и насади́, и помоли́ся Бо́гу да́ти ему́ да́ры четы́ри: вла́гу жи́та (живота́), гобзова́нием плодо́м, гро́зну сла́дость, ра́нное прозябе́ние. Е́же и бысть, на у́трие дня, а́бие вкорени́вшися, и прозя́бши и созре́вши.

Тако́жде же и ны́не, па́мяти свята́го Ти́хона прише́дше, пре́жде вре́мене, в шестьна́десятый день ме́сяца ию́ния грезно́вию зеле́ну су́ще, о́ны еди́ны на блаже́нней Трапе́зе ви́дети есть начина́ющи зре́ти, посе́м сла́дким бы́ти и та́же изгнете́ным во свято́е Прича́стие, в Пречи́стую Кровь и Тело Го́спода на́шего Иису́с Христа́ прия́тыми бы́ти, на благодаре́ние Бо́гу, и на воспомина́ние свята́го.

Стихи́:

Купина́ тебе́, Ма́рко, ка́менная тягота́,

И ру́це я́ко и ра́ны низпусти́в до́лу.

Стихи́:

Купина́ тебе́, Ма́рко, ка́менная тягота́,

И ру́це я́ко и ра́ны низпусти́в до́лу.

Стихи́:

Рвет сострада́льцем пятосто́лпие вели́кое,

Тру́сом колеба́емь мече́м слу́жим.

Каце́х му́к не суть досто́йни глаго́лющи, я́ко несть муче́ния согреша́ющым, я́коже не́цыи неве́гласи веща́ша, человеколю́бец есть Бог, и не хо́щет му́чити согреша́ющих. Да а́ще у́бо не му́чит, то обря́щется тебе́ в тщету́ Человеколю́бец. Рцы же ми, не по достоя́нию ли прии́меши му́ку, а́ще согреша́я не пока́ешися. Что бо нам не сотвори́ Бог, да бы́хом за́поведи Его́ храни́ли и спасе́ни бы́ли. Не попрети́ ли, не тма́ми ли соде́я на́шего ра́ди спасе́ния чудеса́ и ка́зни. Да а́ще у́бо зли́и не му́чатся, и ка́ко рещи́ блази́и венча́ются. Рцы ми, не Ца́рствия ли ра́ди Небе́снаго труди́шася святи́и в ми́ре сем? То где есть правосу́дие Бо́жие. Но у́бо не льсти́те себе́ челове́цы послу́шающе дия́вола, того́ бо суть такови́и по́мыслы и глаго́лы.

Слы́шах рече́ не́кия грехолю́бцы глаго́люща, я́ко на страх челове́ком прети́т Бог му́кою, но не бу́ди то. А́ще и Человеколю́бец Бог сый, но му́чит согреша́ющих и па́че зна́ющих Его́. Рцы ми у́бо, и́же лже́ю Бо́га нарица́ющий, И́же согреша́ющих не му́чит: Кто всю вселе́нную при Но́и потопи́, и лю́тую беду́ наведе́ всему́ ро́ду на́шему? Кто ли ка́мение о́но горя́щее и пла́мень посла́ на содо́мскую зе́млю? Кто еги́птяны в мо́ри потопи́? Кто изра́ильтяны в пусты́ни препита́? Кто сонм Авиро́нь пожже́? Кто при Корре́и и Дафа́не зи́нути земли́ повеле́, и жи́вы пожре́ти сотвори́? Кто се́дмьдесят ты́сящ при Дави́де отъя́т? Кто сто и о́смьдесят и пять ты́сящ в еди́ну нощь при Иса́ии умори́? И ны́не по вся дни беды́ прие́млем согреша́юще. Ка́ко у́бо прие́млеши сло́во, о́вех му́чит, и о́вех не му́чит. И́бо а́ще есть не оби́длив Бог, то вся́ко и ты согреша́я в му́ку осуже́н бу́деши. Да а́ще Человеколю́бец есть Бог и не му́чит, сим подоба́ет му́читися, но оба́че сих ра́ди слове́с ве́руй, я́ко мно́ги зде му́чил Бог, та́кожде и та́мо му́чит го́рько. Да егда́ рече́нным ти не ве́руеши преще́нию, поне́ ве́щем ве́руй и муче́нию, я́ко Христо́с сам прети́т му́кою, а не ты бы име́л сие́ сло́во глаго́лати не бы́ти му́це.

Но потщи́теся испра́вити за́поведи, я́ко Бог согреша́ющыя му́чит, а пра́вдою живу́щыя венча́ет. Ему́же сла́ва, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. [Ами́нь.]

Сей у́бо преподо́бный оте́ц наш Ти́хон бя́ше ро́дом от Ма́лыя Росси́и, от Лито́вских преде́л: чи́ном во́ин бя́ше. Не терпя́ же лати́нскаго наси́лия, пресели́ся в ца́рствующий град Москву́, и богоуго́дно живя́ше. И коне́чнаго ра́ди смире́ния своего́, раздаде́ име́ние свое́ ни́щым, и постриже́ся во и́ноческий о́браз. И всели́ся на реце́ Лу́ху, и воздви́же пусты́ню, и учени́к собра́ нема́ло. И богоуго́дно подвиза́ся в посте́ и в воздержа́нии, и коне́чнаго ра́ди смире́ния, не восприи́м свяще́нства и до исхо́да души́ своея́. Проуве́дев же свое́ к Бо́гу отше́ствие, и поучи́в ученико́в свои́х о по́льзе душе́вней, преста́вися к ве́чным оби́телем. По преставле́нии же его́ мно́га ле́та преидо́ша, и обре́тены бы́ша мо́щи его́. И мно́гая от них исцеле́ния быва́ют. И от ве́рующих обит́ель пречестна́ возгради́ся, я́же и до ны́не стои́т, благода́тию Бо́жиею.