Стихи́:

Я́ко накова́льня Лео́нтиево те́ло:

Накова́льня желе́зна к томле́нием млат:

В осемьнадеся́тый, ра́нами Ле́онтие изды́ше.

Сей рожде́ние име́яше от Елла́ды. Великотеле́сен сый во́зрастом, си́лен же и кре́пок в во́иньствех и сослове́сиих показа́ся. Внегда́ же ра́товатися и с сопроти́вными соплета́тися, храбр явля́шеся, и мно́ги побе́ды показа́в. Главу́ же разу́мну име́я, и мысль му́дру в во́инстем собо́ре. И́же и в бли́жних соприше́д, ходя́ в Трипо́ли Африки́йстем, купу́я жи́то, и целому́дрено подава́ше ни́щим, и при́сно служа́ше Христо́ви и́стинно. О не́мже уве́дав Андреа́н иге́мон Финики́йский, и́же бя́ше во времена́ Евпасиа́нова, посла́ к нему́ ипа́та и триу́на [Ипа́тия], со ине́ма двема́ во́ины, и́же еди́н нарица́шеся Феоду́л. И внегда́ ити́ ипату, огни́цею содержи́мь быв, и свы́ше глас наше́дшь слы́шав, а́нгелу я́вльшуся ему́ и ре́кшу три́жды: «А́ще хо́щеши неду́га того́ изба́витися, призови́ Лео́нтиева Бо́га на по́мощь». Таково́му гла́су дости́гшу, прише́д Феоду́л, и у́же цельбу́ получи́вшу триу́ну. И егда́ дости́же до свята́го ку́пно с су́щими с ним, и́же испе́рва не ве́де я́ко кто есть, сим прия́т быв. Пото́м же ища́ Лео́нтия своего́ лю́бленика, при́тчею и Бо́га призыва́я. И себе́ пове́да святы́й: «Аз есмь, – рече́, – Лео́нтий раб Христо́в иско́мый ва́ми, и́же от глаго́лемых бог отвраща́юся и мерзя́т ми». Слы́шав же сия́ триу́н и Феоду́л, припадо́ста ко свято́му, помоли́вшася е́же бы им испроси́ти у Христа́ и получи́ти оби́тель. Помо́льшужеся свято́му о них, сни́де с небесе́ о́блак водны́й и просвети́ их, и бе́лыми оде́ждами оде́яв. И́мже неве́рнии прогне́вавшеся, и за́вистию не могу́ще терпе́ти, сказа́ша о них Андреа́ну иге́мону. Он же посла́в по них, и пред собо́ю поста́вив я́, моля́ше их отступи́ти от ве́ры Христо́вы, и не увеща́. И повеле́ свята́го Ипа́тия пове́сити и строга́тиу а свята́го Феоду́ла ре́зати мече́м, и та́ко главы́ им отсещи́. Свята́го же великому́ченика Лео́нтия, пе́рвое па́лицами бив. Пото́м теше́ния и ласка́ния мучи́телева не внят, но посмея́ся ему́, бие́н бысть па́ки вельми́. Та́же пове́шен, и на мно́зе стро́ган. И ка́мень тя́жек на ши́ю его́ навяза́вше, и в темни́цу всади́ша. И изведе́н и на четы́ре колы́ растя́жен, и привя́зан, бие́н бысть, до́ндеже Бо́гу дух предаде́. [И положены́ бы́ша мо́щи его́ на еди́нем ме́сте че́стно благове́рными мужи́]. Соверша́ет же ся собо́р его́ об он пол в Камариди́и, в созда́ннем до́му его́, су́щем близ по́рты Пиги́йския.

Стихи́:

Му́дро свобо́дно Феоду́л к мечу́ теки́й,

Какова́ су́ща Ипа́тия ви́жду.

Стихи́:

Умира́я Ера́зм удо́бно и́мам рещи́,

Друго́е бо ми есть рече́ е́же умре́ти.

Стихи́:

Сгоре́ние нога́м престра́вше во еди́ный час,

Ве́чно ра́дуйтася му́ченика от Бо́га.

Презви́тер не́кто, прозорли́в сый, и́де соверши́ти слу́жбу, и ви́де у еди́ныя ке́лии бра́тни мно́жество бесо́в. О́выя преобража́ющяся в жены́ и неподо́бная веща́юща. А други́я в ю́ноши – и руга́ющася. Ины́я же лику́юща, про́чия же во ины́я о́бразы пременя́ющася. Презви́тер же воздохну́в и рече́: «О ка́ко брат в ле́ности сей пребыва́ет, и сего́ ра́ди лука́вии бе́си обхо́дят и́». Соверши́в же слу́жбу, прии́де в ке́лию бра́тню, и глаго́ла ему́: «Скорблю́ бра́те, и ве́рою к тебе́ приидо́х, я́ко а́ще соверши́ши моли́тву о мне, всю скорбь облегчи́т ми Госпо́дь от се́рдца». И умили́вся брат и рече́: «О́тче, несмь досто́ин моли́твы сотвори́ти о тебе́». Поп же неотсту́пно моля́ше и́ глаго́ля: «Не отступлю́ от тебе́, до́ндеже да́си ми сло́во, да еди́ну моли́тву сотвори́ши о мне по вся но́щи». Послу́ша же брат повеле́ния презви́терова. Се же сотвори́ поп, хотя́ о́браз преда́ти ему́ моли́твы, е́же сотвори́ти но́щию. И сотвори́ моли́тву о презви́тере бра́те, и умили́ся рече́: «О окая́нная душе́, моли́тву о иере́и твори́ши, а о себе́ не мо́лишися». Сотвори́ же и за ся еди́ну моли́тву. И та́ко пребы́сть во всю неде́лю, творя́ше по вся но́щи две моли́тве, еди́ну за ся, а другу́ю за попа́. И в другу́ю неде́лю иды́й поп в це́рковь, и ви́де де́моны дря́хлы стоя́ща вне ке́лии бра́тни. Разуме́же поп, я́ко моли́твою бра́тнею дря́хли бы́ша бе́си, и рад быв вни́де к бра́ту, и глаго́ла ему́: «Бра́те сотвори́ любо́вь, приложи́ и другу́ю моли́тву о мне». И вшед в ке́лию и научи́ и́ не лени́тися. Де́мони же ви́девше его́ пребыва́юща в моли́твах, и тружа́ющася к Бо́гу, и отбего́ша от него́ благода́тию Бо́жиею.

Возлю́бленне, а́ще с кем стя́жеши любо́вь и извести́ши я́ко по и́стине бои́тся Бо́га, я́коже рече́ Бог: «От плод их позна́йте я́», да не и́маши о нем мы́сли злы. А и́же трезви́шися на вся́ко вре́мя, а́ще хо́щет име́ти любо́вь лжу́ю, и дерзнове́ние к Бо́гу неуго́дно, от такова́го соблюди́ себе́ зело́, и ника́коже дерзнове́ния име́й к нему́. А́ще на́чнет явля́ти кры́емую его́ страсть в себе́, ласка́нием или́ сме́хом лицеме́рующи в послуша́нии, и хо́щет запя́ти, не посла́би мы́сли свое́й ко о́ного безу́мию. И возри́ нань лю́тым о́ком, я́ко да уве́сть лежа́щее в тебе́ благо́е основа́ние, и о сем, или́ премени́т злый свой ра́зум, или́ отсту́пит от тебе́. Ничто́же бо та́ко раздража́ет ду́шу, и приво́дит ко спасе́нию, и ю́ношески к трудо́м поставля́ет, я́коже обрести́ учи́теля до́брым де́лом нака́зующа по глаго́лющему: я́ко вся́ко смире́ние пока́зовати пред Бо́гом и челове́ки. А́ще же ключи́тся наказу́ющему сло́вом, доброде́тель у́бо пропове́дати, дел же небрещи́, да не того́ ра́ди да́мы ме́сто на́шей души́ развраще́ние.

Блага́я словеса́ от блага́го сокро́вища се́рдца своего́ изно́сит челове́к. А́щеже кто не очи́стит се́рдца своего́ от злослове́сия, то добра́ бесе́довати не мо́жет. А́ще бо мни́тся глаго́лати послу́шником, не прия́тна суть словеса́ его́, но отме́тна, и не иму́ща благода́ти Свята́го Ду́ха. Хотя́й у́бо по́льзовати кого́ в словесе́х, да про́сит у Бо́га сло́ва на отверзе́ние уст свои́х. Я́коже и Иса́ия глаго́лет. Госпо́дь даде́ ми язы́к науче́ния, ве́дати внегда́ подоба́ет рещи́ сло́во. И глаго́лет послу́шайте мене́, да поживе́т во благи́х ду́ша ва́шя. Прито́чник же рече́, со́тове ме́двении словеса́ добра́, сла́дость же их исцеле́ние души́. Ели́ко бо кто на спасе́ние глаго́лет, исцеле́ние твори́т души́, и разу́мный в ве́щех обрета́ет благода́ть. Возлюби́те уста́ глаго́лющая словеса́ добра́. Усты́ бо гла́дки покрыва́ют се́рдце печа́лно. И па́ки сло́во же́стоко воздвиза́ет гнев, язы́к же му́дрых до́брая глаго́лет. И па́ки изоу́ст пра́ведных ка́плет прему́дрость, уста́ же смире́ных точа́т благода́ть. И па́ки, от плода́ уст ду́ша му́жу насы́тится благ. По возда́нию уст его́ возда́стся ему́. Устны́ бо и́стинны испра́вляют свиде́тельство его́, и хотя́щии смире́ни бы́ти возвеселя́тся. Дави́д же глаго́лет, отры́гну се́рдце мое́ сло́во бла́го. Глаго́л даст Госпо́дь благовеству́ющым си́лу мно́гу. Го́споди устне́ мои́ отве́рзеши, и уста́ моя́ возвестя́т хвалу́ Твою́. Приглаша́ет же и Па́вел глаго́ля, сло́во ва́ше всегда́ в благода́ти быва́ет со́лию растворено́, ве́дети ка́ко подоба́ет кому́ждо вас отвещава́ти. И к ри́мляном, возлюби́х бо рече́ ви́дети вы, да е́теро пода́м вы дарова́ние духо́вно, утверди́тися вам и уте́шитися ве́рою о́бщею. И па́ки, молю́ у́бо кого́ждо вас еди́ного бра́тие, утеша́я вас, да хо́дите досто́йне Бо́гу. И́же бо чу́ется прии́м дар уте́шительства, да беседует смиреною мудростию, да ины созидает, да не сам осуже́н бу́дет, я́коже и скры́вый тала́нт. А не прие́мый такова́го да́ра от Бо́га, да молчи́т, и да не изно́сит глаго́л пра́зден от се́рдца своего́. Еда́ услы́шит, гре́шнику же рече́ Бог, вску́ю ты пове́даеши оправда́ния Моя́, и восприе́млеши заве́т Мой усты́ твои́ми. Ты же возненави́де наказа́ние, и отве́рже словеса́ Моя́ вспять. До́брый бо челове́к рече́ Госпо́дь от до́браго сокро́вища се́рдца своего́, си́речь благода́ть Свята́го Ду́ха изно́сит благо́е. О Христе́ Бо́зе на́шем. От Него́же и мы вся блага́я прие́млем. Ему́же сла́ва ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.