Стихи́:

Исполня́ем лише́ния Твои́х страсте́й, Спа́се,

Четы́редесяти го́лений сокруше́ния:

В девя́тый сокру́щша го́лени муже́м четы́редесятим.

Си́и от разли́чных мест су́ще, во еди́н полк воева́ющу, Христо́ва же ра́ди испове́дания я́ти бы́вше и на испыта́ние приведе́ни. И ну́дими е́же пожре́ти и́долом, и не восхоте́ша. Пе́рвие ка́мением по лицу́ и по усте́х бие́ни быша, и па́че ка́мению возвраща́ющуся и бию́щу мета́ющих. Та́же во вре́мя зи́мное обнощева́ти среде́ е́зера осужден́и бы́ша. Еди́ному от них малоду́шествовавшу и к ба́ни прише́дшу, и а́бие окроче́нием теплоты́ раста́явшуся. Стреги́й о́нех слуга́, внеза́пу со святы́ми себе́ поста́ви во о́ного ме́сто, но́щию свет над му́ченики ви́дев и венца́ на кого́ждо их соше́дших. И уже́ дни свита́ющу, я́коже изнемо́гше святи́и, оба́че еще́ ды́шуще яви́шася, го́лени их сокруши́ша, и та́ко венца́ муче́нию восприя́ша. Та́же сожже́ни бы́ша и в реку́ вве́ржени. Та́коже у́бо им прие́мна, и в сла́дость смерть им вменя́шеся, я́ко оста́вленна еди́ного по повеле́нию мучи́телеву, во́зраста ради и си́лы теле́сныя, мне́вше я́ко по издравле́нии к ве́ре их обрати́тся. Ма́ти пресла́вне того́ на ра́ме взе́мши, вме́сто е́же люби́ти, а́ще спасл бы ся исцеле́н: ско́ро тече́ коле́са дости́гнути, я́коже к реце́ ноша́ху святы́я, на ня отроча́ возложи́ти. Уже́ и само́й жене́ наше́дши сме́рти, я́ко да и той с му́ченики ра́вней кончи́не сподо́битися. Соверша́ет же ся собо́р их во святе́м свое́м их муче́нии, су́щему близ ме́днаго четверовра́тия.

Уже́ тогда́ ца́рство Максимиа́ну злоче́стне прие́мшу, Никомиди́йскаго окре́стия му́чаше христиа́н, изве́стный быв и́долов отме́стник. Ему́же и повсю́ду я́рость, я́ко вели́к пла́мень воскури́вшу на христиа́ны. Такоже его́ смы́сленики и спи́рницы ре́кше. И вся иже под о́бластию его́ боля́ры созва́в, велегла́сно сам изрече́: И́же а́ще кто от вас впал есть в злу́ю веру и слу́жбу христиа́нскую, и не хо́щет с прилежа́нием к благонаро́читым бого́м на́шым бы́ти, и сим поклоня́тися и моли́тися, да отреши́т по́яс свой пред все́ми, и да изы́дет от пола́ты и от града на́шего. И́бо сей град от пра́дед свои́х богом́ навы́кл есть служи́ти, а не Еди́ному Бо́гу, и Тому́ Ра́спяту су́щу. Тогда́ же страх и тре́пет нападе́ на вся ве́рующыя во Христа́. И бя́ше ви́дети пои́стине е́же во Христа́ явля́емое су́щее благоче́стие попира́емо беззако́нным. И о́ви отве́товаху: инии же от мук уклоня́хуся. Ели́цы же к Бо́гу любо́вь несумне́нну име́яху, небре́гше о телесе́х, отвещава́ху мучи́телю, своя́ по́ясы отмета́юще отхожда́ху от него́. Тогда́ великому́дрый и тве́рдый душе́ю Урпасиа́н, еди́н сый от боля́р, и той боже́ственою ре́вностию разже́гся, до́йде пред беззако́ннаго царя́: и пред все́ми боля́ры его́, ве́рже плащь свой и по́яс, рек: Поне́же царю́ аз днесь во́инствую небе́сному и безсме́ртному Царю́ Го́споду Иису́су Христу́ Богу моему́, приими́ свою́ честь и сла́ву, вре́менна бо есть и никаку́ю ми потре́бу. Сия́ ненача́янно, ре́кшу Урпасиа́ну. Царь же Максимиа́н слы́шав, измени́в свой о́браз, и на мног час безгла́сен быв. Та́же по лицу́ поте́рся, и я́ро погля́дав на му́ченика, ры́кну я́ко ди́вий зверь, и рече:́ Ныне небрего́ма сего́ пове́сите, и плоть его́ волу́ями жи́лами би́йте. Тому́ же бы́вшу со мно́гою ско́ростию. И свято́му му́ченику на мно́ги часы́ неми́лостивно бие́му, очеса́ к небеси́ иму́щу и моля́щуся, и ника́коже скорбя́щу. И повеле́ того́ мучи́тель сня́ти со дре́ва, и рече́ к предстоя́щым: в темни́це несве́тле неприлежи́маго сего́ затвори́те, до́ндеже умы́слю ко́ею сме́ртию того́ погублю́. Свято́му же му́ченику ра́дующуся и веселя́щуся в темни́це, и моли́твы своя́ Го́сподеви возсыла́ющу. Царь же подви́же не́кия, и угото́ви сосу́ды мучи́тельныя, я́же бя́ше клу́вия желе́зна, и изведе́ свята́го из темни́цы, и вве́рже его́ та́мо. И повеле́ на высоту́ пове́сити того́. Сему́ же бы́вшу. И свято́му му́ченику висящу, повеле́ лю́тый он свещи́ зажещи́, и о́коло клу́вий пали́ти. Тогда́ святы́й Христо́в му́ченик внутрь ви́ся, и бя́ше моля́ся. И толи́ко сожже́н быв, до́ндеже все те́ло его́ иска́па, и я́ко воск раста́яв с пе́рстию землено́ю смеси́вся, ко́сти же его́ вся бы́ша, яко прах гуме́нный. И та́ко святы́й му́ченик моля́ся разлива́емь, и возду́х испо́лни ми́рнаго благоуха́ния. И взы́де я́ко звезда́ све́тлая к Бо́гу, я́коже не́цыи от ве́рных того́ сподо́бишася ви́дети. Тогда́ лю́тый и зеронра́вный царь, единаче гне́вом дыша́, персть землену́ю иде́же те́ло его иска́па и прах косте́й его́, приле́жно ку́пно собра́, в мо́ре пред собо́ю разсы́пати повеле́. Сия́ же сбы́шася в Никомиди́йстем гра́де.

Диони́сий Христо́в му́ченик, бе еди́н от позна́вших свята́го Кодра́та, и к нему́ ча́сто приходя́щу ему́. И оклевета́ну бы́вшу кня́зю гра́да Кори́нфа, я́ко повеле́нию цареву не повину́ется, и вели́кия бо́ги преобидит. Ино́го же некоего пропове́дует Бо́га Распя́таго, глаго́ля: Я́ко Той есть Бог Сотвори́вый не́бо и землю, и море, и вся я́же суть в них. И Той хо́щет приити́ с небесе со сла́вою, суди́ти живы́м и ме́ртвым, и возда́ти кому́ждо по делом его́. Тогда́ ят быв, и свя́зан по ру́це и по но́зе, и пре́дан быть кня́зю. И ну́димь бе пожре́ти и́долом, овогда́ ласка́нием, овогда же преще́нием отврещи́ся Христа́, и пожрети и́долом и не покори́ся. И того́ ра́ди бие́н бысть, и по́слан в темни́цу. По не́коем же вре́мени изведе́н бысть из темни́цы, и паки пону́жден бысть пожре́ти и́долом, и пе́рваго держа́ся противле́ния, и испове́да Христа́ вели́ким гла́сом, и заколе́н бысть ноже́м: и та́ко сконча́ся.