Стихи́:

Побе́дный пра́здник Царя́ гра́да, Ники́форе,

Прия́телище и победоно́сное твои́м моще́м прино́сит:

В тринадеся́тый персть Ники́фора посы́па.

По низложе́нии беззако́ннаго Анни́я, и́же во святы́х Мефо́дию на архиере́йский престо́л возведе́ну бы́вшу, со все́ми его́ пра́винами. И такова́я царю́ Михаи́лу и Феодо́ре рек: непра́ведно есть наро́читаго, и всепреподо́бнаго в патриа́рсех Ники́фора, непоро́чныя ра́ди ве́ры от святи́тельства и престо́ла изгна́наго бы́вша, и во изгна́нии живота́ лиши́вшася, честно́му и свяще́нному те́лу не бы́ти в Константи́не гра́де. Сию́ же речь слы́шавша царя́, на́скоре посла́ста, е́же пренести́ его́. С ни́ми же шед и вели́кий Феодо́сий со свяще́нники и и́ноки. И обре́тше весьма́ цело, и всесоверше́но, девятьна́десять лет в земли́ бе, и отню́д невредимо. И та́ко со свеща́ми и пе́сньми в ца́рский град понесо́ша. Царь же и весь сигкли́т со свещено́сцы срето́ша и́, и целова́вше на ра́мех нося́ще, в вели́цей це́ркви положи́ша. И па́ки та́мо обу́треневавше, и отту́ду па́ки дви́гше свята́го, в це́ркви святы́х апо́стол положи́ша в тре́тий на́десять день, ма́рта ме́сяца: на той же день, внегда́ и во изгна́ние отведе́н бысть. Соверша́ется же собо́р его́ в це́ркви святы́х и вели́ких апо́стол.

Алекса́ндр святы́й бе сла́вный му́ченик, во вре́мя гоне́ния, во тме пре́лести идолослужи́телей, я́ко многосве́тлая звезда́ сия́ше благочес́тием. В Пи́дне гра́де, злове́рных облича́я безу́мие, и Христа́ пропове́дая. И мно́ги е́ллины крестя́ и обраща́я, и си́це творя́, подви́же идолослужителей на гнев. Не можа́ху бо зре́ти де́рзости его́ и терпе́ти, и кре́пости боже́ственных слове́с. Тем соше́дшеся нань я́ша и связа́ша, и му́чиша его́ кре́пко и неща́дно, ну́дяще его́ пожре́ти и́долом. И я́ко не увеща́ша его, осуди́ша усе́кнути его́ мече́м. И та́ко благодаря́ Бо́га усе́чен бысть, и предаде́ святу́ю свою́ ду́шу в ру́це Го́сподеви.

Пове́даше не́кий ста́рец: я́ко бе презвитер свят и чист, егда́ же творя́ше слу́жбу, а́нгела ви́дяше одесну́ю себе́ и о ле́вую. Бе же у́бо сей от ерети́к прия́л слу́жбу Литурги́йную, я́ко прост сый и не иску́сен божественых та́ин и слове́с. Егда́ же Литурги́ю служа́ше в простыни и беззло́бии, глаго́лаше и то о не́мже блазня́шеся, и не ве́дяше я́ко зло прия́. По смотре́нию же у́бо Бо́жию, прии́де к нему́ диа́кон не́кий, имы́й ве́дение боже́ственных писа́ний. Прилучи́ся же сему презви́теру при нем твори́ти святую слу́жбу. Рече́ же презви́теру диа́кон: сия́ я́же глаго́леши не суть пра́выя ве́ры, но от ерети́к суть, проти́вящихся Христу́. Презви́тер же у́бо наде́яся я́ко святы́я а́нгелы ви́дяше егда́ служа́ше, не внима́ше глаго́лемых от диа́кона. Прилежа́ше же диа́кон глаго́ля ему: О́тче блазни́шися: не прие́млет бо сих глаго́лющих правове́рная Це́рковь Бо́жия. И я́ко ви́де себе́ ста́рец поноси́ма и облича́ема тако диа́коном, и егда́ нача́ литургиса́ти, ви́де по обы́чаю святы́я а́нгелы одесну́ю себе́, и вопроси́ я́ глаго́ля: Поне́же диа́кон сей поно́сит ми о сем, да что сотворю́? И ре́ша а́нгели: Оста́нися, до́бре ти веща́ет. Рече́ же презви́тер: Почто́ ми не поведа́сте вы? Р́еша же ему́ а́нгели: Бог устро́ил есть челове́ком челове́ки исправля́ти. А́нгел и́бо ни облича́ют, ни науча́ют никого́же.