Стихи́:

Крест Иа́ков взем явле́нно,

И́же есть Спа́се досто́ин тебе́ явля́я:

В девя́тый Иа́ков на кресте́ ра́спят.

Сей бя́ше брат Матфе́я мы́таря и евангели́ста. И егда́ у́бо изше́д на пропове́дание, тогда́ вся и́дольская ка́пища боже́ственною ре́вностию распа́лься разори́. И неду́ги отгна́, и лука́выя ду́хи. Того́ ра́ди и мно́жество язы́ческо, се́мя боже́ственное именова́ше того́. Обте́к у́бо вся́ческая рачи́тель Христо́в, Его́же стра́сти и сме́рти поревнова́в, на кресте́ пригвожде́н, и Бо́гу дух предаде́.

Пове́да нам оте́ц Дании́л: бысть рече́ не́кий муж, и́менем Андрони́к, в вели́цей Антиохи́и, худо́жеством златопрода́вец. И поя́т себе́ жену́, дщерь не́коего среброде́лателя, и́менем Афана́сию, е́же глаго́лется Безсме́ртие, я́коже и коне́ц пове́дати хо́щет. Бе же Андрони́к муж благогове́ин, и доброде́тельми укра́шен, та́кожде и жена́ его́ Афана́сия: бе же и бога́т зело́.

Се же бе житие́ их, я́ко на три ча́сти раздели́ста име́ние свое́: едину часть убо́гих ра́ди, другую в це́рковь, тре́тию же в потребу роду своему́. Гра́ждане же вси любля́ху я́, доброде́тели ра́ди и кро́тости ею́. Роди́ста же сы́на, и нареко́ста и́мя ему́ Иоа́нн. Пото́м же роди́ста и дщерь, и нареко́ста и́мя ей Мари́я. И ктому́ не приложи́ примеси́тися жене́ свое́й. Но бе тща́ние их ко убо́гим, со ине́ми христолюби́выми му́жи и жены́. На вся́кую же неде́лю, и понеде́льник, и сре́ду, и пято́к, от ве́чера да́же до зау́тра в церкви предстоя: подо́бне же и жена́ его́ си́це же творя́ше.

И по двою́ ле́ту, во еди́н от дний, прии́де Афана́сия зау́тра от це́ркве посети́ти отроча́та своя́, и обре́те о́ба стоня́ща, и смути́вся взы́де на одр, и се́де близ ею́. Андрони́к же по́слежде прише́д от це́ркве, и нача́т зва́ти жену́ свою́ я́ко спя́щу. Она́ же отвеща́: не прогне́вайся на мя го́споди мой, поне́же отроча́та на́ша огне́м содержи́ма суть. Осяза́в же я́ Андрони́к и обре́те та́ко, и воздохну́в отъи́де глаго́ля: «Во́ля Госпо́дня да бу́дет». И отъи́де вне гра́да поклони́тися свято́му Иулиа́ну, та́мо бо лежа́ху роди́тели его́: закосне́в же та́мо да́же до шеста́го часа́. Посе́м же слы́ша плачь и вопль быва́ющий в дому́ свое́м, и смути́ся, тече́ в дом свой. И обре́те весь град сте́кшься в дом его: И ви́де оба отрочата своя лежа́ща на одре́ ме́ртвы. И вшед в моли́твенный дом свой, пове́рже себе́ пред о́бразом Спа́са на́шего глаго́ля: «Сам аз наг изыдо́х из чре́ва ма́тере моея́, наг па́ки и отъиду́ та́мо. Госпо́дь даде́, Госпо́дь и взят, я́коже Го́сподеви го́де бысть, си́це и сотвори́. Бу́ди и́мя Госпо́дне благослове́но отны́не и до ве́ка». Жена́ же его́ хотя́ше удави́ти себе́, глаго́лющи: «С ча́ды мои́ми да умру́ и аз». Стече́ся же весь град, в погребе́ние чад их, я́коже и патриа́рху со всем кли́росом приити́. И погребо́ша их в це́ркви свята́го Иулиана, иде́же и деды́ их лежа́ху. Пото́м же пое́м патриа́рх Андрони́ка во своя́ си, и отъи́де.

Жена́ же его́ не прии́де в дом свой, но в це́ркви пребы́сть но́щию. В полу́нощи же яви́ся ей святы́й му́ченик, во о́бразе мона́ха, глаго́ля ей: «Что не оставля́еши сущих зде почити, о́ же́но?». Она́ же рече: «Го́споди, да не оскорби́шися на мя, поне́же скорбна́ есмь: два убо чада имех, и сия погребо́х днесь вку́пе». Он же рече́ к ней: «Коли́цем ле́том бы́ша отроча́та твоя́?». Он же рече́: «Еди́но двоюна́десять лет, друго́е же десяти́». И рече́ ей: «И что у́бо о них пла́чеши? Бо́льши есть, а́ще бы ты о гресе́х свои́х пла́кала. Глаго́лю бо ти: я́ко и́мже о́бразом и́щет естество́ челове́ческое сне́ди, и немо́щно е́же не да́ти ему́: си́це и младе́нцы про́сят у Христа́ в день Су́дный глаго́люще: пра́ведный Судие́, лиши́л еси́ земны́х, но не лиши́ нас небе́сных». Она́ же слы́шавши сие́, умили́ся, и преложи́ скорбь на ра́дость, глаго́лющи: «А́ще у́бо живу́т ча́да моя́ на небеси́, что пла́чу аз?». И обрати́вшися, поиска́ мона́ха глаго́лющаго к ней, и не обре́те. И обыска́вши всю це́рковь, никого́же обре́те, и уда́ри вратаря́ глаго́лющи: «Где есть оте́ц и́же ко мне ны́не бесе́дова?». И разуме́в парамона́рь, я́ко виде́ние ви́де, и рече́ к ней: «Не ви́диши ли две́ри затворены́, и глаго́леши: где есть мона́х глаго́ляй мне?». Она́ же стра́хом обдержи́ма, моля́шеся ити́ в дом свой. И прише́дши пове́да му́жу своему́, е́же ви́де, и убоя́шася. И рече́ к нем́у: «Вои́стинну го́споди мой, и при животе́ чад на́ших хоте́х рещи́ ти вещь, но сумня́хся, се уже́ по см́ерти их реку́ тебе́: А́ще хо́щеши, отпусти́ мя в монасты́рь, я́ко да пла́чуся грех мои́х?». Он же рече́ к ней: «Иди́, и искуси́ по́мысл твой еди́ну неде́лю, да аще пребу́деши в помышле́нии том, о́ба о сем совеща́ема. Она́ же дни мно́ги сотвори́вши, пребы́сть в по́мысле том.

И призва́ блаже́нный Андрони́к отца́ ея́: и преда́ста ему́ все име́ние свое́ глаго́люще: «Ко святы́м ме́стом хо́щем ити́, и поклони́тися. Да а́ще нам случи́тся что на пути́ челове́ческо, расточи́ име́ние на́ше, я́коже хо́щеши. Мо́лим же тя, добро́ сотвори́ти души́ свое́й, я́ко да больни́цу стра́нным сотвори́ши дом наш, и странноприи́мство мона́хом». И свободи́ста вся рабы́ своя́. И взем ма́ло име́ния, изы́де но́щию с жено́ю свое́ю. Блаже́нная же Афана́сия воззре́вши издалеч́а, и ви́де дом свой, и воззре́вши на не́бо и рече́: «Бо́же, реки́й Авраа́му и Са́рре: «Изы́ди от земли́ твое́й, и от рожде́ния твоего́», Ты наста́ви и нас в страх Твой. Се оста́вихом дом наш и́мене Твоего́ ра́ди, не затвори́ нам две́ри Ца́рствия Твоего́». И пла́каста на мног час оба, и отъидо́ста.

И пости́гше свята́я ме́ста, и поклони́стася. И бесе́доваста мно́гим отце́м. Идо́ста же и во Александри́ю поклони́тися свято́му Ми́не му́ченику. Воззре́в же Андрони́к в час шесты́й, и ви́де не́коего мона́ха с миряни́ном сва́ры творя́ща, и глаго́ла к миряни́ну: «Почто́ свари́шися с монахом?». И отвеща́ ему́: «Влады́ко в скит хоте́ ити́, ная́т скот мой. И глаго́лах ему́: И́дем ны́не, я́ко да ше́ствуем но́щию, и зау́тра да́же до часа́ шеста́го, пости́гнем в скит, пре́жде да́же не бы́ти си́льному зно́ю: и не хо́щет». Глаго́ла ему́ Андрони́к: «И́маши ли други́й скот?». Глаго́ла: «Ей». «Шед, рече́, приведи́ и́, я́ко да искуплю́ и́, поне́же и аз в скит хощу́ поити́». И рече́ жене́ свое́й Андрони́к: «Пребу́ди зде, до́ндеже иду́ в скит благослови́тися от оте́ц». Она́ же рече́ ему́: «Поими́ мя с собо́ю». Он же к ней рече́: «Несть обы́чая е́же жена́м в скит приходи́ти». Она́ же с пла́чем рече́ ему́: «Сло́во и́маши да́ти свято́му му́ченику Ми́не, а́ще оста́виши мя, до́ндеже не преда́си мя в монасты́рь». И целова́в ю́, и́де в скит.

И благослови́ся от оте́ц в ко́ейждо ла́вре. Слы́шав же я́же о отце́ Дании́ле, и с трудо́м вели́цем шед поклони́ся ему́: и сказа́ ста́рцу все я́же о себе́. И глаго́ла ему́ ста́рец: «Шед приведи́ жену́ твою́, и сотворю́ ти писа́ние, я́ко да введе́ши ю́ в Фиваи́ду, монасты́рь Тавенисио́тский». Он же шед, и приведе́ жен́у свою́ но́щию к ста́рцу, и бесе́дова с ни́ма сло́во спасе́ния. И сотвори́ и́ма писа́ние, и отпусти́ ею́, и рече́: «Иди́та в монасты́рь Тавенисио́тский». Андрони́к же па́ки к ста́рцу возврати́ся. И облече́ его́ ста́рец во о́браз и́ноческий, и наказа́ его́ и́ноческому житию́. И пребы́сть с ним двана́десять лет.

И посе́м умоли́в ста́рца посла́ти его́ поклони́тися святы́м ме́стом. Ста́рец же сотвори́ ему́ моли́тву, и отпусти́ и́. Ходя́щу же отцу́ Андрони́ку, во страна́х Еги́пта, сед почи́ти ма́ло под сме́рчием не́коим. И се по смотре́нию Бо́жию ви́де жену́ свою́ в му́жесте о́бразе, иду́щу и сию́ во Иерусали́м: И целова́ста друг дру́га. Позна́вши у́бо голуби́ца супру́га своего́, то́йже не позна́ ю́. Ка́ко бо бя́ше позна́ти сию́ увя́дшу су́щу воздержа́нием, и я́ко мури́ни су́щи ей? И глаго́ла ему́ она́: «Ка́мо и́деши, а́вво?». Он же рече́ ей: «Ко святы́м ме́стом иду́ поклони́тися». Она́ же к нему́: «И аз рече́ иду́ та́мо поклони́тися, и поне́ вку́пе и́дем. Но а́ще хо́щеши ити́ со мно́ю вку́пе, с молча́нием ше́ствуем». Он же рече́: «Я́коже хо́щеши». Глаго́ла же к нему́: «Вои́стинну рцы ми, не ты ли еси́ учени́к отца́ Дании́ла?». И отвеща́: «Аз есмь», рече́. Глаго́ла же ему́: «Не и́мя ли есть твое́ Андрони́к?». И глаго́ла: «Ей». И рече́: «Моли́твы свята́го ста́рца, да ше́ствуют с на́ми». Он же рече́: «Ами́нь».

Поклони́вше же ся во святе́м гра́де, и святы́м ме́стом, приидо́ста во Александри́ю поклони́тися, и свято́му му́ченику Ми́не. И глаго́ла а́вва Афана́сий ко отцу́ Андрони́ку: си́це бо преложи́ и́мя свое́: «Хощеши ли да пребу́дем о́ба во еди́ной ке́ллии?». И отвеща́: «Да пребу́дем. Но пе́рвее вопрошу́ ста́рца, а́ще повели́т ми». И рече́ ему́: «Иди́, аз же пожду́ тебе́ в ски́те, глаго́лемом Осмонадеся́том. И а́ще прии́деши, да я́коже ходи́хом с молча́нием, си́це и в ке́́ллии пребу́дем с молча́нием: А́ще ли не мо́жеши си́це пребы́ти, не приходи́, а́ще и оста́вит ти ста́рец, аз же во Осмонадеся́том ски́те хощу́ пребы́ти». Он же шед пове́да ста́рцу. И рече́ ему́ ста́рец: «Шед возлюби́ молча́ние, и пребу́ди с ним, поне́же и́нок есть». И шед пребы́сть с ним во стра́се Бо́жии, други́х два́надесять лет, и не познася.

Мно́жицею бо старец прихожда́ше к ним, наказу́я их я́же ко спасе́нию. Еди́ною же прише́д к ним, и мно́го о по́льзе наказа́в я́, и во свою́ ке́ллию возврати́ся. И пр́ежде да́же доити ему́ до свята́го Ми́ны, пости́же его́ оте́ц Андрони́к глаго́ла: «О́тче, оте́ц Афана́сий ко Го́споду отхо́дит». И возврати́ся ста́рец, обре́те его́ огне́м содержи́ма. Нача́т же пла́кати оте́ц Афана́сий. И глаго́ла ему́ ста́рец: «В ме́сто бы тебе́ ра́доватися, поне́же и́деши сре́сти Христа́, пла́чеши». И отвеща́: «Не пла́чу, то́чию за отца́ Андрони́ка. Но сотвори́ любо́вь, возми́ еписто́лию по погребе́нии мое́м, и даждь сию́ отцу́ Андрони́ку». И бы́вши моли́тве причасти́ся, и отъи́де ко Го́споду. Приидо́ша же погребсти́ его́, и обрето́ша я́ко жена́ бе естество́м. Обре́тше же и писа́ние при возгла́вии ея́, и прочто́ша. И тогда́ позна́ ю́ оте́ц Андрони́к, я́ко жена́ его́ бе, и вси просла́виша Бо́га.

И услы́шано бысть во всех ла́врах. И посла́ ста́рец, и призва́ вся отцы́, и́же в ски́те, и и́же во вну́трешней пусты́ни. И приидо́ша вси от лавр, Александри́и, и ски́та, в бе́лое оболче́ни: си́це бо есть обы́чай ски́тяном. И погребо́ша свято́е те́ло блаже́нныя Афана́сии, сла́вяще Бо́га, да́вшаго ей толико терпе́ние. И пребы́сть ста́рец, сотвори́ти ей седмый день. И посе́м восхоте́ ста́рец поя́ти с собо́ю отца́ Андрони́ка, и не восхоте́, глаго́ля: я́ко с госпоже́ю мое́ю погребу́ся и аз. И оста́вль его́ ста́рец, отъи́де.

И да́же не доити́ ему́ до свята́го Ми́ны, пости́же его́ други́й и́нок, глаго́ля: «Я́ко оте́ц Андрони́к отхо́дит ко Го́споду». И па́ки посла́ ста́рец глаго́ля: «Прииди́те, и после́дуйте ми до отца́ Андрони́ка». Они же прише́дше, и обрето́ша его́ еще́ жи́ва, и благослови́шася от него́, и с ми́ром ко Го́споду отъи́де.

Крамоле́ же велице бы́вшей посреде́ оте́ц ски́та Осмонадеся́тнаго, и ски́тян, глаго́лющих: «Я́ко наш есть брат, и взя́ти его́ хо́щем в скит, я́ко да помога́ют нам моли́твы его́». Та́кожде же и осмонадеся́тнии, глаго́лаху: «Я́ко с сестро́ю его́ положи́м его́». Ски́тяне же бяху мно́жайшии, и глаго́лаху: «И́же что рече́т, архимандри́т осмонадеся́тнаго ски́та, се и сотвори́м». Ста́рец же повеле́ та́мо погребсти́ его́. Они́ же не послу́шаху его́, глаго́люще: «Ста́рец вы́ше страсте́й, и ктому́ не бои́тся ра́тей: мы же ю́ни су́ще, хо́щем бра́та на́шего, довле́ет вам яќо оста́вихом вам отца́ Афана́сия». Ви́дев же ста́рец яко вели́к мяте́жь в бра́тиях быва́ет, глаго́ла к бра́тиям: «А́ще не послу́шаете мене́, то и аз зде пребу́ду, и с бра́тиями мои́ми погребу́ся». Тогда́ умолча́ху вси, и принесо́ша бра́та, и погребо́ша. И ре́ша ста́рцу: «И́дем про́чее в скит». И рече́ к ним: «Оста́вите мя сотвори́ти седмы́й день бра́ту», и оста́виша его́.

Помо́лимся же и мы дости́гнути в ме́ру отца́ Андрони́ка и ма́тере Афанас́ии, моли́твами всех святы́х, во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Стихи́:

Стихи́ Авраа́му:

Сий дом есть Авраа́ма уме́ршаго,

Ему́же ло́но - други́й дом, я́ко и Ла́зарю.

Стихи́ Ло́ту:

Бысть Ло́ту не́бо Сиго́р но́вый:

Его́же дости́г, угонзе́ я́ко и огнь житие́.

В земли́ Халде́йстей бысть муж Фа́ра, и сему́ бы́ша три сы́нове: Авра́м, и Нахо́р, и Ара́н. Ара́н же роди́ Ло́та и у́мре, Авра́м же поя́ жену́ себе́ Са́рру. Бе же оте́ц его́ де́латель бого́м, и сла́ше Авра́ма продая́ти их. Авра́м же расмотри́в, ко́е есть Бог И́стинный, и рече́: «Той есть Бог И́же сотвори́ не́бо и зе́млю». И бысть к нему́ глас с небесе́, глаго́ля: «Изы́ди от земли́ своея́ и из до́му отца́ своего́. И поиди́ на зе́млю ю́же ти Аз покажу́». И поя́т Авра́м жену́ свою́, и Ло́та сыновца́ своего́ и все име́ние, и изы́де из Харао́на. И всели́ся в зе́млю Ханане́йскую, у ду́ба Мамбри́йскаго. И возне́с тре́бы мно́ги, и бы́ша ему́ овца́ и говя́да мно́га, и раби́ мно́зи. И отпусти́ Ло́та от себе́, и всели́ся Лот в Содо́м. Авра́м же бе состаре́вся, и жена́ его́ бе непло́ды. Бе же правди́в и ми́лостив и щедр. И странноприи́мник, и сла́ше о́троки на распу́тия стра́нных ра́ди. И приима́ше в дом свой, и омыва́ше но́ги их. И яви́ся ему́ Госпо́дь, глаго́ля: «Тебе́ дам зе́млю сию́ и пле́мени твоему́ по тебе́. И умно́жу пле́мя твое́, я́ко зве́зды небе́сныя и я́ко песо́к морски́й». И погости́ Авраа́м Го́спода, в трех ли́цех я́вльшася. И досто́ин бе омы́ти но́ги их. И трапе́зу предста́ви, и благовести́ Госпо́дь Са́рре о зача́тии сы́на. И моли́ся Авраа́м Го́сподеви о Содо́ме от пяти́десяти пра́ведник до десяти́. Идо́ста же а́нгела в Содо́м, и изведо́ста Ло́та, жена́ же его́ обрати́вшися вспять, ви́де огнь с небесе́ и ка́мение горю́щее, сходя́щее на град. И бысть столпо́м сла́ным, и всели́ся Лот в Сиго́р. Авраа́му же роди́ся сын на ста́рость, и нарече́ и́мя ему́ Исаа́к. Положи́ Госпо́дь заве́т Авраа́му обре́затися, и обре́зася Авраа́м и раби́ его́ по глаго́лу Госпо́дню, и сы́на своего́ во осмы́й день. Искуша́ше же Госпо́дь Авраа́ма вознести́ тре́бы Исаа́ком. И бысть я́ко восхоте́ Авраа́м закла́ти и́, и возбрани́ ему́ Госпо́дь. И рече́: «Ви́дех я́ко не пощаде́ сы́на своего́ возлю́бленаго Мене́ ра́ди, да того́ ра́ди положу́ тя в язы́к вели́к. И се о́вен в саду́ Саве́кове, и тем положи́ тре́бу». И сотвори́ та́ко по глаго́лу Госпо́дню. И поя́ жену́ Авраа́м Исаа́ку от до́му отца́ своего́. Бысть же всех дний Авраа́мль сто и се́дмьдесять лет. В ста́рости сый преста́вися, ме́сяца октября́ в девя́тый день.