Ни́ву у́бо изсо́хшу, и звере́м в попра́ние бы́ти оста́вленую, вол ора́тельный с трудо́м разбива́я, воздви́жет гру́ды. Ели́ко бо неде́лана ни́ва вре́мя пребыва́ет, толи́ку ора́лу предстоя́й вол к боле́знейшим трудо́м преклоня́ется, яремоно́сную угнета́я вы́ю. Жене́ же заматере́вшей, и в обоя́ зла впа́дшей, и долголе́тным вре́менем обветша́вшей, непло́дство же и изнемо́жение нося́щей: непло́дство естества́, и изнеможе́ние ста́рости – сло́вом, а не трудо́м, И́же естеству́ Соде́тель Бог Сло́во, и теле́сное обетша́ние обновля́ет, и непло́дства заматоре́ние исправля́ет. И свиде́тельствует ми сло́ву обру́чница свяще́нника Заха́рии Елисаве́ть, не засмея́вшися я́коже Са́рра, но ве́ровавши я́коже А́нна, я́же разоре́ным удом́ я́коже оре́л обнови́ся. Воспита́ бо отроча́ ве́домо и достохва́льно, Иорда́нским струя́м сожи́теля. Вои́стину вели́ка в жена́х Елисаве́ть я́ко сро́дница сла́вней Де́вей. Я́ко слы́ша ны́не Гаврии́ла к Де́вей глаго́люща: «Се Елисаве́ть, ю́жика твоя́». О́ благоро́дие ро́да! О́ прино́са благогове́йнаго! О́ чистоты́ жития́! О́ благолю́бия души́! О́ ми́ро прия́тнаго сосу́да! Е́ву запя́т змий, но Елисаве́ть похвали́ вельми́ а́нгел. Вои́стину вели́ка в жена́х Елисаве́ть я́же ополчи́теля Иоа́нна носи́вшая и неве́рному Заха́рии поноси́вшу. И я́ко неве́рен Заха́рия, теле́сную не́мощь изве́стнейшу Бо́жияго возвеще́ния непщева́в.

Слы́шал еси́ предпочте́ние евангели́ста Луки́ глаго́лющее: «Яви́жеся ему́ а́нгел Госпо́день одесну́ю стоя́ олтаря́ кади́льнаго, о́браз в явле́ние боговиде́ния бысть». Одесну́ю а́нгел ста, поне́же десно́е рождество́ хотя́ше роди́тися десно́ю, путь небе́снаго Ца́рствия пропове́дуя по рече́нному глаго́лу. Пути́ и́же одесну́ю весть Бог, развраще́ни же суть шу́ии; не путь пременя́я, но нрав назна́менуя. Яви́жеся ему́ а́нгел Госпо́день стоя́ одесну́ю олтаря́ кади́льнаго, да слы́шат прише́дшии, и да разуме́ют, и разуме́вше да позна́ют, я́ко а́нгели же́ртвенику предстоя́т. Иде́же бо а́нгельское предстоя́ние, ту Бо́жие вселе́ние.

Заха́рия свяще́нник слу́жбу творя́ше, в шести́х днех дневне́й предстоя́ слу́жбе, не во всем ле́те, но в дневне́й слу́жбе служа́. Уста́влении же а́нгели от Бо́га свято́му же́ртвенику, ряд дневны́й не творя́т, но но́щию и дни́ю не отторже́ни предстоя́т же́ртвенику. Ве́дят неради́ваго, и усе́рдствующаго познава́ют, и иже́ со благогове́нием приходя́щих све́дят. И не та́ко приходя́щих ви́дят, но и клену́щихся, и заклина́ющихся, назна́менуют плодонося́щих и леня́щихся. Не я́ко ка́менем украше́н есть же́ртвеник смотря́й, от а́нгел бо носи́мь есть, арха́нгелы окруже́н есть. А́ще бо всяк преде́л язы́ческий по числу́ а́нгел определя́ется, по рече́нному глаго́лу «поста́ви преде́лы язы́ком по числу́ а́нгел Бо́жиих». Кольми́ па́че же́ртвеник а́нгелы испо́лнен не бу́дет, иде́же та́йный угль лежи́т, его́же клеща́ми Ду́ха серафи́мы прие́млюще, ра́ди служе́ния свяще́ннича очище́ние грехо́м прося́щему да́руют. И я́ко всих есть же́ртвенник, слы́ши Иса́ию проро́ка взыва́юща: «Зрех, и се по́слан бысть ко мне еди́н от серафи́м, и имя́ше угль в руку́ свою́, его́же клеща́ми взят от олтаря́ и косну́ся устна́м мои́м. И рече́, се косну́ся си́й устна́м твои́м, отъи́мет беззако́ния твоя́, и грехи́ твоя́ очи́стит». Зри́ши ли, кото́рии предстоя́т же́ртвенику, и какове́ма очи́ма досто́ит взира́ть внутрь! Чи́стыми неле́стными, благопода́тными, нищелю́бными. Что у́бо евангели́ст Лука́: «Яви́жеся ему́, – рече́, – а́нгел Госпо́день одесну́ю стоя́ олтаря́ кади́льнаго. И ви́дев Заха́рия смяте́ся, и страх нападе́ нань. Рече́ же ему́ а́нгел Госпо́день: «Не бо́йся Заха́рие, зане́ услы́шана бысть моли́тва твоя́. И се Елисаве́ть жена́ твоя́ роди́т сы́на тебе́, и нарече́ши и́мя ему́ Иоа́нн. И бу́дет ра́дость тебе́ и весе́лие, и всем лю́дем»».

Сия́ а́нгелу глаго́лющу, Заха́рия стра́хом сме́ртным объя́т быв. И сопроти́в ко а́нгелу отвеща́ рек си́це: «Вне стра́ха повелева́еши ми бы́ти, и глаго́леши ми: «Не бо́йся Заха́рие». И ка́ко мо́щно есть сие́, еж́е не ви́дех когда́, ны́не пе́рвее ви́жду, огнь веща́ющь, безтеле́сна челове́ка, непи́сан о́браз, несочета́нно лице́, облакососта́влен зрак, воздухоше́ствена хо́дца, крилолу́чна же́ртвенику седи́теля? Сло́во влага́еши, и страх показу́еши. Глаго́лы твои́ о́гнени, и возвеще́ния твоя́ не удо́бь ятове́рна. Елисаве́ть зачне́т, и аз оте́ц явлю́ся. Егда́ сосе́дство сме́рти, тогда́ детосажде́ние. Егда́ де́да во́зраст, тогда́ оте́ц наде́янием. Сло́во мне о рожде́нии ника́коже: увядо́ша рожде́ствении у́ды, заспа́ уже́ естество́, невозбужде́нно к жела́нию пребыва́ет, и забы́тно себе́ сотвори́. Аз ста́ростию к земли́ понико́х, и Елисаве́ть ко угото́ванию же́зла тщи́тся. Еди́ною сухи́й Ааро́нов жезл процвете́, а не мно́жицею; по чесо́му у́бо разуме́ю сие́?»

А́нгел же к Заха́рии рече́: «Что смуща́ешися Заха́рие? И священноде́йствуеши, и сомни́шися? Ни, не бе ли Авра́ам столе́тен, и Са́рра о ме́ртвости чре́ва упражня́ющися? Еда́ не умно́жися тех плод? А́ще не име́л бы показа́ния, до́бре сомне́лся бы. А́ще ли от о́ноговех привожду́ тя, что я́же о́ного не помышля́еши? Язы́чник Авраа́м ве́рова, и ты свяще́нник сый не ве́руеши. Он кроме́ кади́ла объюха́н бысть, а ты внутрь же́ртвеника воздыми́ся. Он насле́дника прие́мь возра́довася, а ты Предте́чу Иоа́нна ни во что́же вменя́еши. Той тя осужде́ния и́змет. Той тя от кля́твы удо́бь свободи́т. Той твоего́ язы́ка ключи́ но́сит. Той мно́ги ко Го́споду обрати́т. И той си́лою Илиино́ю предъи́дет. Не огне́ным сосу́дом вооруже́ния, но Иорда́нскую ба́ню угото́вая, за мно́гия скве́рны грехо́вныя. Сего́ ра́ди изрещи́ тебе́ повеле́н бых, услы́шана бысть моли́тва твоя́, зане́ приспе́ вре́мя, и́же дре́вле прорече́нное, и ны́не исполня́емо: «Глас вопию́щаго в пусты́ни, угото́вайся путь Госпо́день, пра́вы сотвори́те стези́ Его́». Ни а́нгел,́ ни хода́тай, но Сам Госпо́дь прии́дет и спасе́т нас. Сего́ ра́ди Заха́рие ты у́бо умо́лкни, во вре́мя пререка́ния, прило́г томле́ния прие́м. Аз же от ме́ста в ме́сто преиду́, и к Де́вей хощу́ поити́, от во́инския бесе́ды, на апо́стольскую слу́жбу гряды́й».

Сия́ ми вма́ле о́ друже, о предприя́том Заха́риине неве́ровании произыдо́ша. Ка́я же я́же и ны́не прочту́тся, вре́мя про́чее взыска́ти? Ка́я сия́: я́же от Гаврии́ла возвеще́нная, и от Де́вы ве́рованная, и от Ду́ха преднауче́нная, и от Го́спода сокровищева́нная, и от Отца́ зна́менанная, и от благочести́вых храни́мая, и от иуде́й оболга́нная, и от ерети́к разоря́емая, и от пра́выя Це́ркве на сове́те храни́мая.

Слы́шаще ны́не благове́стника Луку́ глаго́люща: «В ме́сяц шесты́й по́слан бысть а́нгел Гаврии́л, во град Галиле́йский, ему́же и́мя Назаре́т к Де́вей обруче́нней му́жеви, ему́же и́мя Иос́иф». О́ обруче́ние, ино́му обруче́нное, ино́му возвеще́нное, обруче́ние ра́дости изъяви́тельное, и мяте́жа отлуче́нное! Слы́ша ны́не благове́стника Луку́ глаго́люща: «Вшед же в дом а́нгел, целова́ Де́вую, рече́: «Ра́дуйся обра́дованная, Госпо́дь с Тобо́ю, благослове́на Ты в жена́х». Она́же ви́девши, смяте́ся о словеси́ его́, и помышля́ше в себе́, каково́ бу́дет целова́ние сие́.

Ви́де ли благода́ть ева́нгельскую, смяте́ние воздви́гшу. Не то́чию же смяте́ние воздви́гшу, но и помышле́ния; не то́кмо же помышле́ние, но и сомне́ние; не то́кмо же сомне́ние, но и бли́жьшая сим. И́бо напра́сный а́нгелом вход, и стра́нное о́браза, и не обы́чное бесе́ды, и вели́чество обетова́ния, и ненаде́жное слу́ха, в страх вложи́ша Де́вую прилежа́нием целому́дрия, умышле́ние от среды́ сотвори́ша, те́мже и смяте́ся, и смути́вшися без смуще́ния пребы́сть. Слы́ши разу́мно: вне́гда Гаврии́л а́нгел по́сланное служе́ние испо́лни, безмо́лвною ного́ю в де́вственую ложни́цу вни́де. Еди́на бо пребыва́ющи. Ве́сте вси я́ве, ка́ко сматря́ется в нача́тцех измене́ние Деви́цы, до́лу лице́м пони́чащи: ти́хо глаго́лющи не возни́чащи, вся́кому целому́дрию прилежа́щи. Всих ту ви́дев а́нгел рече́ к ней: «Не бо́йся Мариа́м». А́ще и подвиза́ся, и я́ко Де́ва о целому́дрии попече́ся, да не прите́к обру́чник твой, восхи́тит твое́ благогове́инство. Се веждь Де́во, я́ко ни еди́ноже обще́ние бу́дет Тебе́ ко обру́чнику Твоему́ Ио́сифу. И́на вещь тебе́ ожида́ет Боже́ствена, Влады́чняя, неизрече́нная, несказа́нна, сло́вом предста́витися не могу́щая: Влады́чний обря́щешися Храм; Неискусобра́чная нарече́шися Ма́ти; Не́бу и земли́ Влады́ку хо́щеши прия́ти; Нетле́нно рожде́ство зачне́ши. Не бо́йся Мари́е, утверди́ Свой по́мысл, вжили́ свою́ ду́шу, укрепи́ свое́ се́рдце. Да не подража́еши Заха́рии, ни да неве́руеши я́коже он. Ты еси́ жена́м похвала́. Ты язы́ком украше́ние. Ты ра́дости ко́рень. Ты благослове́ния садоде́йствие. Ты обре́те благода́ть пред Бо́гом, па́че всех дев. И се зачне́ши Сы́на, и нарече́ши и́мя Ему́ Иису́с. Сей бу́дет Ве́лий, и Сын Вы́шняго нарече́тся, Сим па́че ума́ благи́м приидо́х бы́ти возвести́тель. А́ще и вне естества́ суть глаго́лемая, но оба́че от естества́ Творца́ всея́ тва́ри, ничто́же стропо́тно, или́ развраще́но, но вся ко удо́бству зря.

В сих обетова́ниих Де́вая я́та бы́вши, и вся́каго зла́го промышле́ния изме́ньшися, не ктому́ я́ко без дерзнове́ния молча́ше, но я́ко дерзнове́нна вопроша́ше, глаго́лющи ко а́нгелу, я́коже ны́не слы́ша: «Ка́ко, – рече́, – бу́дет Мне сие́, поне́же му́жа не зна́ю?» Что ми и се́рдце ужаса́еши, и слух стра́нно оглаша́еши? Что неслы́шанное от ве́ка Мне возвеща́еши, я́ко заче́нши обря́щуся, и му́жескаго се́мене не прииму́? Ка́ко бу́дет Мне сие́, я́ко Ма́ти нареку́ся, и ма́терних боле́зней вне бу́ду? Ка́ко бу́дет Ми сие́, сосе́ц пода́м и пелена́ми повию́, и отроча́ млеко́м воспита́ю, и что есть и́же во Мне, не позна́ю? Ка́ко бу́дет Ми сие́? Глаго́ли Ми благосло́вне вину́, да позна́ю ве́руемое зача́тие. Стра́нно Е́вино рожде́ние, но оба́че от му́жа то прия́т. И име́яше вину́, те́мже и позна́ся смеше́нием, я́ко от него́ то прие́мши, и е́же осо́бь осо́бному напо́лни ме́сто. Странноле́пнейше же Е́вы Ада́мле рождество́, но оба́че и то явле́нно сотво́рши писа́ние преда́ст. И ка́ко напра́сно бысть, и я́ве позна́ся, я́ко от земли́ персть взем Соде́тель, богообра́зно живо́тно соде́ла первозда́ннаго. Я́коже о́на ве́дома, и сие́ Ми изъяви́. Елма́ предрече́нная Ми от тебе́, отража́ют рече́нная: ка́ко бу́дет Мне сие́, поне́же му́жа не зна́ю. Гаврии́л же к Де́вей: «Ка́ко бу́дет тебе́ сие́, от мене́ о́браз и́щеши Де́во навы́кнути. Еда́ мо́жет раб ра́зум ве́дати Влады́чний? Возвести́тель по́слан бых, а не сказа́тель. Кто уве́да ум Госпо́день? Или́ кто сове́тник Ему́ бысть? Я́же слы́шу, глаго́лю, ничто́же свое́ творя́. Ка́ко бу́дет Тебе́ сие́. Е́же как от Бо́га, не ищи́. Ка́ко бу́дет Тебе́ сие́: я́коже Иса́ия велегла́снейши прорече́ глаго́ля: «Се Де́вая во чре́ве прии́мет», е́же прия́ти Тебе́ прорече́. Аз же глаго́лю Тебе́, я́ко роди́ши Сы́на, и нарече́ши и́мя Ему́ Иису́с».

Тому́ сла́ва и держа́ва со Отце́м и со Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. [Ами́нь.]

Стихи́:

Заха́рие лику́й с супру́гой:

Не мно́го породи́вше, но еди́но и вели́ко:

Предте́чу в два́десять четве́ртый, породи́ ма́ти.

Сей в рожде́нных жена́ми свиде́тельствуется от Христа́ па́че всех, и проро́к бо́льши, предъигра́в во чре́ве, и су́щым на земли́ Спа́сово пропове́дав прише́ствие, и предте́к во а́де Воскресе́ние благовести́ти. Сей бысть сын Заха́рии архиере́я, и Елисаве́ти непло́дове, роди́вся по обетова́нию, и́же о́тчее молча́ние внегда́ роди́тися разреши́в, всего́ ми́ра ра́дости испо́лни. Те́мже и а́нгели с челове́ки днесь ра́дуются, и вся тварь ра́дости и весе́лия испо́лнися. Соверша́етжеся его собо́р во святе́йшей его́ моли́твенице, су́щей в Фораки́и.

Стихи́:

Вшед Оре́нтие жив во глубину́ морску́ю,

На земли́ сконча́вся и к небеси́ востече́:

Восхи́щен Фарна́кие от бре́ныя земли́,

Взы́де в зе́млю Госпо́дня до́ма:

Ви́дети сподо́бився небе́снаго рече́ния добро́ту, [Е́росе,]

К ему́же предста́вльшися я́ко и рачи́тель ра́достен:

Исто́чницы мы́слении, Ферми́н же и Фе́рмос,

Иде́же приседи́т Царь а́нгельский:

Кириа́ка и Ло́ггина, я́ко и равноа́нгельны

Бог положи́в и равноче́стныя а́нгелом.

Си́и святи́и самобра́тия бя́ху при Диоклитиа́не, и Максимиа́не царе́х, нарица́емии от со́лнечнаго восто́ка. Во́инствующе же со две́сте ты́сящами воин. Кувикула́рием Родо́ном, во Антиохи́йстем гра́де: и́же и прише́дше во страны́ Фраки́йския вчине́ни бы́ша в легео́н нарица́емый лагеа́ндр. Бысть же в та времена́ воста́ние ски́фское, и преше́дшым Истр реку́, и губя́щым Фраки́ю. И по сконча́нии Диоклитиа́нове, Максимиа́ну ца́рство прии́мшу, и во у́жасе мно́зе быв и в недоуме́нии, па́че же ра́ди Маро́фа кня́зя ски́фскаго, и́же бя́ше великотеле́сен и си́лен. Я́ко мно́гих призыва́ти ему́ и́же с ним бра́тися, и никому́же дерза́ющу супроти́витися с мучи́телем. Повеле́но же бысть свято́му Оре́нтию изы́ти, вся́кими бо жре́бии учине́н, я́ко си́лен и во бра́нех иску́сен. Сей же в ве́ру обо́лкся, и к ра́ти изы́де, и ски́фянина супроти́вльшася копие́м пребо́д, и мече́м ему́ отсече́ главу́, и царе́ви принесе́, и побе́ду соодоле́нию показа́. О нем же царю́ предуди́вльшуся и пора́довавшуся. И того́ ра́ди побе́дныя же́ртвы и́долом прине́сшу. Сей же сам испове́да, я́ко Христо́вым посо́бием и си́лою огражде́н, презо́риваго дерзнове́ние победи́в, а не по́мощию лжеимени́тых бого́в твои́х, сия со дерзнове́нием изре́к. И тогда́ у́бо еже в ца́рских че́стех по́честь прия́ти от царя́, и быти тому во исправле́ниих ца́рских вели́ку, я́ко бы ту и живо́т свой насле́дити, мно́гаго ра́ди низложе́ния ва́рваров, и многопа́губна су́ща, и тем на я́рость царя́ подви́же. Царь же мно́го того́ ну́дя, и те́ша и моля́ отступи́ти от Христа́, и не преложи́: посла́ того́ со шестию́ бра́тиею его́ во арме́нский град Сата́льский. Написа́в та́мо су́щему ду́ксу, а́ще испыта́еми повину́тся пожре́ти бого́м, то посла́ти их па́ки к нему́. А́ще ли не покоря́тся, да прогна́ни буду́т ко Авасги́йстей стране́. Ведо́ми же по повеле́нию царе́ву, и та́ко до унарече́ннаго места не дости́гше, и блаже́нный брат пе́рвый Еро́г и́менем, ко Го́споду отъи́де в два́десять вторы́й день иу́ния ме́сяца. Святы́й же Оре́нтий в ри́зе и дости́г, ка́мень на ши́ю его навяза́вше, и в мо́ре того́ вверго́ша. О сем бо си́це пове́дася: та́мо же настоя́нием арха́нгела Рафаи́ла без вре́да изы́де, полегчив того́, и на су́шу не́коего ка́мене поста́вив, и та́ко помо́льшуся ему́ испусти́ дух. И ту погребе́н бысть, в два́десять четве́ртый день, того́же ме́сяца. Святы́й же Фарна́кий быв в Корди́лех, ко Го́споду отъи́де, в трет́ий день, иу́лия ме́сяца. Фе́рмос же, и Фирми́н дости́гша во Апса́рь, кончи́ну обрето́ста вре́меннаго живота́, в седмы́й день сего месяца. Святы́й же Кириа́к веде́н во Алазо́нскую страну́, на ме́сто глаго́лемое Зага́ния, почи́ о Го́споде в четве́ртый на́десять день, иу́лия ме́сяца. О тех же седми́ бра́тий, блаже́нный Ло́ггин пловы́й от Зага́ния в Ливокини́ю, треволне́нию бы́вшу в мо́ри и бу́ри вели́це, и помоли́вся предаде́ дух свой Бог. И по четы́редесятих днех кораблю́ изве́ржену бы́вшу, и положе́н бысть во Епиту́идии, и та́ко сконча́шася.

Подо́бно есть бра́тие со испыта́нием вся́ку пра́вду твори́ти, и пра́здники уго́дников Бо́жиих в че́сти держа́ти. От тех бо прие́млем оставле́ние грехо́в, и боле́знем всяким премене́ние, и исцеле́ние получа́ем, а́ще с верою чистою и добрыми де́лы к ним прихо́дим. К тем бо рече́ Госпо́дь наш Иису́с Христо́с: «Ме́ртвыя воскреша́йте, прокаже́ныя очища́йте, бе́сы изгони́те. Я́ко у́бо ту́не прия́сте, ту́не же и дади́те». А́ще бо и ту́не прия́ша, но мно́ги стра́сти от неве́рных подъя́ша, не до сего́же то́кмо, но и кровь свою́ пролия́ша по Го́споде Бо́зе свое́м и на́шем, вельми́ жела́юще на́шего спасе́ния. Я́коже и сей вели́кий проро́к и Предте́ча Христо́в Крести́тель Иоа́нн, и́же ди́вно рождество́ име́я, и житие́ па́че всех челове́к. Та́ко бо подоба́ше зари́ возсия́ти, мы́сленнаго со́лнца Христа́ пропове́дающей, е́же бо бысть па́че ума́ и си́лы челове́чи Христо́во Рождество́: ему́же пропове́дник Предте́ча бысть. Кто ви́де когда́, или́ кто слы́ша, де́ву без му́жа Творца́ челове́ком во чре́ве прии́мшу? Но поне́же ны ви́де во зло́бе су́ща диа́воле, и не терпе́ зре́ти нас порабо́тившихся врагу́, того́ ра́ди в таково́ смире́ние вни́де. Пре́жде посла́ к Заха́рии святи́телю, арха́нгела Гаврии́ла, благовести́ти ему́ ра́дость зача́тием Иоа́нновым, и рождество́м из престаре́вшихся ложе́сн неплод́ных, я́коже слы́шасте евангели́ста я́сно глаго́люща. Те́мже и мы бра́тие сего́ све́тлаго пра́здника Предте́чи Госпо́дня наслади́мся, и до́брыми де́лы украси́вшеся, после́дуем сему́ вели́кому проро́ку Иоанну, его́же положи́ Бог во о́браз всем хотя́щым спасти́ся. Сей у́бо Иоа́нн све́та сего́ я́ко поде́лие имя́ше. Не живя́ше бо в до́мех многослуже́бных, иде́же скве́рна вся́ка обрета́ется, за́висть, лжа, клевета́. Но в пусты́ни единожи́тельне со а́нгелы, скончава́я прор́очество до креще́ния Госпо́дня, и пропове́дая Ца́рствие Бо́жие. Его́же мы жела́юще, возлю́бим друг дру́га, за́висть попира́юще, я́рость низлага́юще, от клеветы́ отвраща́ющеся, ле́ность отгоня́юще, чистоту́ и ми́лостыню лю́бяще, А́ще кто вся сия стя́жет преди́ рече́нная, той без труда́ взы́дет на небеса́, и сын Бо́жий нарече́тся, и престо́лу Бо́жию предстоя́тель. Ми́лостынею бо яко водо́ю гася́тся греси́. Те́мже бра́тие чистоту́ и ми́лостыню возлю́бим. Таковы́я бо Госпо́дь Бог блажи́т глаго́ля: Блаже́ни ми́лостивии, я́ко ти́и поми́ловани бу́дут. Не подоба́ет бо нам сло́вом то́кмо христиа́ном слы́ти, но и до́брая дела́ стяжа́ти. И яви́тися непосты́дным на стра́шнем Суди́щи, иде́же не помо́жет раб господи́ну, ни оте́ц сы́ну, ни ма́ти дще́ри, ни брат бра́ту. Но то́чию до́брая дела́ введу́т ны в ве́чную жизнь. А зла́я со студо́м в му́ку отжену́т. От нея́же да изба́вит нас Госпо́дь Бог наш. Ему́же сла́ва ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в. Ами́нь.